Когда увеселительная часть праздника перелилась плавно в лирическое, мирное русло и зал наполнился медленной музыкой, прибывшие на свадьбу гости вышли из-за столиков. Молодые люди, приглашая на танец своих дам, учтиво подавали руку, а леди, снисходительно улыбались и охотно принимали предложение.
Марк, поднявшись с места, проследовал к столу, за которым сидела невеста с женихом, и, спросив разрешения мужа пригласить его молодую супругу на танец, подал руку виновнице сегодняшнего торжества. Прелестная белокурая Ева расплылась в нежной улыбке и вышла вместе с Марком на середину зала.
Молодой человек слегка склонил голову, невеста сделала немного неуклюжий реверанс (Ева не привыкла к подобным изяществам) и подала руку Марку.
- С ума сойти, - улыбнулся молодой человек, увлекая невесту в танец, - я дожил до этого дня. Надо сказать, что твой супруг очень отчаянный парень, раз согласился жениться на тебе.
- Ну что-то ты совсем обо мне плохого мнения, - буркнула Ева. – Неужели ты надеялся, что я до конца жизни так и останусь подле тебя, словно папина дочка?
«Может, было бы и неплохо», - с иронией подумал про себя парень, качаясь вместе с невестой в такт музыке.
И всё-таки Марк сегодня можно было назвать по праву самым счастливым человеком. У сиротки Евы теперь будет своя семья, и юноша был уверен, что его маленькая леди никогда не повторит непростительную ошибку своих родителей, которые оставили свою дочку в детском доме и с тех пор больше никогда не появлялись в её жизни. Ева выросла доброй и отзывчивой девочкой, но, увы, никогда не знавшей настоящей материнской любви и отцовской поддержки. И может быть к десяти годам, когда чувство одиночества достигло своего апогея, не появился бы в её жизни Марк, Ева никогда бы не была такой улыбающейся и счастливой, как сейчас.
Он был на пять лет старше своей маленькой леди и заботился о Еве, как о своей сестре, как о дочери и как о подруге, но никогда не переступал ту заветную грань, за которой их могло бы ждать счастливое будущее в мире полном любви и согласия. Марк не верил в это. Наоборот, он был уверен, что, переступив ту границу, ничего хорошего не произойдёт. «Нас ждали бы разочарования, которые навсегда перечеркнули бы всё хорошее, что нас связывало долгие годы. Я никогда не был для Евы мужчиной, как и она для меня женщиной. Моя любовь далека от любви возлюбленного, тайного воздыхателя, супруга. Я больше испытываю к ней отцовские чувства – неподдельные и очень тёплые. Просто я верю, что такая любовь будет вечной, и она не помешает ни моей маленькой леди, ни её кавалеру», - так размышлял про себя Марк, любуясь красавицей-невестой, которая, счастливо улыбаясь, кружилась в медленном танце вместе с человеком, заменившим ей и отца, который бросил её, и брата, которого, возможно, никогда даже и в помине не было.
Сегодня Марк проводил Еву в новую жизнь. Он вёл её до алтаря, занимал почётное место как в списке гостей, так и в сердце девушки. И пусть теперь рядом с маленькой леди будет совсем другой мужчина, Ева обещала себе до конца жизни нежно любить Марка, её самого дорогого ангела хранителя.
- Ральф будет замечательным мужем, - произнёс молодой человек, кинув взгляд в сторону стола, за которым жених с матерью о чём-то беседовали.
- Ты так уверен в нём? – хитро улыбнувшись, спросила Ева.
- Если бы не был уверен, то никогда в жизни не позволил бы надеть тебе белое платье.
- Подумаешь! Некоторые расписываются без всяких торжеств. Вот пошла бы в джинсах и в байке зарегистрировать наши отношения с Ральфом и тебе бы ничего не сказала, а потом вернулась бы домой с новой фамилией.
- И была бы ты наказана до конца своих дней, - с наигранной строгостью произнёс Марк, закружив невесту.
Ева задорно рассмеялась, подол платья негромко зашелестел, а каблучки туфель звонко застучали по паркету. Невеста была счастлива, жених был преисполнен радостью, а собравшиеся гости сердечно поддерживали молодых, искренне поздравляя со столь знаменательным днём в их жизни – Ева была уверена, что воспоминания об этом светлом торжестве пронесёт через всю жизнь. И как она могла даже допустить мысль о том, что ничего этого могло бы и не быть? А всему виной была вчерашняя короткая беседа Марка и Ральфа.
Накануне у молодых людей состоялся разговор, в котором опекун маленькой леди просил будущего супруга об одной единственной просьбе: «Ничего не обещай Еве: ни богатств, ни безоблачной жизни, ни вечной любви, ни вечного счастья». И маленькая леди стала случайной свидетельницей мужского разговора, и на эмоциях не сразу смогла правильно понять Марка.
В тот момент её сердце переполнила досада и тревога, что свадьба сорвётся и её отношениям с Ральфом настанет конец на радость Марку, уничтожившему в один миг хрупкое хрустальное сердце. Еве хотелось тогда толкнуть дверь, чтобы заявить о своём присутствии, но остановилась, когда на лице Ральфа появилась улыбка. Жених пожал руку Марку и пообещал следовать его наставлению.
Маленькая леди, успокоившись, чувствовала весь остаток вечера виноватой и перед Ральфом, которого ошибочно сочла за труса, и перед Марком, которого посмела столь несправедливо обвинить. И сейчас, ведомая своим славным другом в танце, Ева мысленно просила прощение за неподобающие сомнения и просила небеса впредь остерегать её от подобных дум.
Романтическая музыкальна пауза подошла к своему логическому завершению, и гости разбрелись за свои столики. Марк же, поблагодарив невесту за танец, проводил Еву к жениху, а сам вернулся на своё законное место.
Кто-то из гостей закричал фирменное: «Горько!» и остальные подхватили всеобщий возглас, заставив молодых поцеловаться на радость всем присутствующим. Марк, пожалуй, был единственным, кто не разделил общего энтузиазма. Он только молча улыбался, смотря на целующуюся пару, и чувствовал, как внутри всё-таки что-то предательски сжалось. Сегодня он отпустил в новый путь свою маленькую леди, уступив законное место молодому супругу. И пусть где-то в глубине души Марку хотелось на некоторое время покинуть зал, чтобы подавить в себе жалкую сентиментальность, он так никуда и не ушёл. Он ничего не потерял – Ева всё также останется его маленькой леди, которую он будет тепло любить и оберегать. «К чему печаль? Просто выросла девчонка», - подумалось Марку, и ощущение неподдельного счастья избавило его от ревностного чувства, которое, возможно, испытывают отцы, когда их красавицы-дочери выходят замуж.
10 октября