Луиз Паллау

Игорь Саулев
«Открытая  проповедь известного священника Луиса Паллау из США состоится на стадионе имени Ленина». Фантастическое объявление я прочитал на рекламе стадиона, когда утром шагал на работу. Вот уже до чего дошла перестройка в стране, и решил обязательно посетить.
На удивление можно было пройти через турникеты без билета и без милиции. Мне подарили черную книжку с очень качественной бумагой в плотной обложке. Но людей на трибунах было меньше, чем во время футбола, может быть около тысячи. Только четыре сектора было заполнено со стороны ворот. На поле стоял микрофон и несколько человек в строгих костюмах.
Нам быстро представили проповедника и переводчик начал рассказывать известные всем вещи о просвещении, любви и свете. Я все ждал, когда включатся прожектора стадиона и сразу всех озарит просвещение. Не понятно было мне, каким образом идет мое прозрение, если оно вообще имело место.
Но вот поступило предложение встать на ноги для прослушивания молитвы. Мы все встали. Я это сделал охотно. Потом предложили сесть. Я сел. Через минуту опять предложили встать. Все встали. И тут меня просветило – озарило. И я остался сидеть…
А пятнадцать лет до этого на открытом комсомольском собрании рассматривался вопрос о моих незрелых убеждениях и провокационных высказываниях. Было предложено высказаться всему коллективу поднятием руки. Все руки поднялись по команде. Секретарь роты торжествовал, радуясь тому, как меня уничтожает общим презрением. И это всего лишь за то, что я посмеялся над критикой Солженицына. Да он вообще меня презирал, за то, что я один только «неохваченный»…
Человеку, наверное, свойственно делать то, что делают все окружающие люди. Нужно думать так, как это принято.
Проповедник, когда научил толпу слушаться, пошел дальше. Он предложил всем спуститься на футбольное поле, чтобы объединившись вместе прочитать молитву и открыть свое сердце для любви. Люди стали спускаться между сидений. И еще поступила команда брать сомневающихся за руку и помочь ему принять правильное решение. Некоторые пытались меня повести за собой, но хорошо, что не очень сильно мне пришлось сопротивляться. На трибунах остались только те, кто уже находился в любовном экстазе. Все дружно повторяли слова молитвы вслед за переводчиками. А мое нахождение на трибуне стало совсем неуместным. Я  с ужасом увидел, что я только один. Поэтому быстро ушел от туда…
За шесть лет до этого. В ночь на 1 мая у нас родилась дочь в больнице на стрелке Васильевского острова. Я с утра отправился из дома к моим дорогим. По первой линии я влился в колонну демонстрантов. Кругом были счастливые и веселые лица. Играла музыка, играла гармонь, люди пели песни и пританцовывали. Хорошая погода только усиливала радость праздника. Моя колонна поравнялась с биржевой улицей, и я отделился от колонны. Тут мне перегородили выход военные и милиция. Я не имел права уходить. Даже сильное сопротивление только усугубляло мое положение. Поэтому пришлось идти до конца. Через Дворцовый мост на Дворцовую площадь. С трибун грохотали поздравления трудящимся завода «Калинина», «Урицкого»  и другим. Заметно было, как люди устали от радости праздника, и колонна рассыпалась по домам к праздничным столам…
Я начал строить пирамиду из игральных карт. Все делал правильно и ровно. Когда под тяжестью одна карта съехала, все и разрушилось…
Замечательные люди, строившие социализм все делали от чистого сердца и вправе были рассчитывать на идеальное общество. Не вина советских людей в том, что пирамида съехала.
Просто одни повелись на пастора из США. Другие на Ленина.