Впервые веду машину моей дочки с АКП, впервые самостоятельно перехожу границу Финляндии, отправился в дорогу на Север. Я с Таней и внуком Хеном едем в спортивно-развлекательный горнолыжный курорт Вуокатти. Две недели предстоит для внука тренировка, для бабушки хлопоты, для меня новые впечатления и встреча своего шестидесятилетия среди новых знакомых, которые достойны стать друзьями.
600 километров мы проехали за восемь часов, учитывая прохождение границы и часовой отдых на оборудованной стоянке на дороге под номером шесть.
Сегодня воскресение. Удивила разница ситуации на дороге. После прохождения в составе кавалькады из машин, оказались на пустой дороге. Впереди и сзади редко видна машина. Скорость на знаках 80 или 100. Два раза проезжал ремонтируемые участки, но сегодня никто не работает. Качество дороги даже не обсуждается.
Вид из окна автомобиля: лес без валежника, собранные в кучи корни, поля с роллами сена, упакованных в полиэтилен, одноэтажные дома на настоящих хуторах. От чистого неба, яркого света картина выглядела достойной внимания художника.
Почему то за время пути по навигатору, когда пересекал населенные пункты, я не видел не только города, но и села, в привычном понимании. Только несколько раз кемпинги, для остановки путешественника. Однажды на глаза попал транспарант на русском языке «не останавливать машину за пределом асфальта». Еще пару раз «шашлыки, кофе».
Музыка на всех радиостанциях не отличалась, друг от друга, а отличала их примитивность. Поэтому пришлось ехать, разговаривая с Таней. Хен, устроившись в своем кресле, большую часть времени дремал. Шесть часов за рулем меня расслабили, и машина начала смещаться в сторону. Когда колесо попало на разметку, машину начало трясти. Я даже испугался, что проблема в двигателе или в колесе. Потом предположил, что так устроена разметка, проверил и успокоился. И ведь это сделано негде то на оживленной трассе, а в глуши страны.
На точке, где кончился маршрут по навигатору, я оказался на перекрестке. Тут выяснилось, что мой телефон не в сети. Вот засада. Дома в Питере, совсем привыкли к вспомогательным средствам коммуникации. А тут нет ни одного автомобиля с нашими номерами. Единственно, что я мог спросить у парней, это где тут катаются на коньках. Но там никого из наших нет. Нашел гостиницу, чтобы подключиться к интернету, позвонил по Скайпу дочери. Она мне скинула ссылку на рекламу. Три часа я ездил по Вуакатти, заблудился окончательно. Последний вариант оставался, это ждать около катка, пока не появится, кто ни будь из наших. Прошел один короткий звонок у Татьяны и она успела сказать, что мы у гостиницы. Там нас встретили Аня, и тут мы обрели возможность радоваться жизни. Поехали к коттеджу. Насколько скромно выглядит Финляндия, настолько здесь все продуманно, функционально и удобно.
Три бабушки, два дедушки, одна мама, три внука собрались вместе за большим столом. Мы вкусно поужинали с порцией коньяка, и я крепко уснул на бельэтаже.
В краеведческом музее Хельсинки выставлена картина, где женщина, символизирующая Финляндию, отбивается от напавшей хищной птицы, символизирующую Россию. А в остальном это обычный музей, где представлен быт простых селян и горожан. Охотники, рыбаки, животноводы и земледельцы. Сама жизнь диктовала условия развития этого маленького государства. Так на хуторах люди жили сотни лет, делая свою жизнь удобней и красивей. Когда нужна им дорога, они строили дорогу, когда нужна машина, они покупают машину, если на душе тревожно, они строят церковь. Так, в своем мелкобуржуазном и меркантильном мире они оказались в числе самых успешных государств Евросоюза.
Мне стало очень интересно своими глазами посмотреть на этих людей, далеких от политики, революций. Понять, в чем разница, между нами.
Если финну нужна, к примеру, канава, он выкопает. Если нужен мост, он построит. Если захочет отдохнуть у дороги, сколотит стол. Если сено может намокнуть, он его укроет пленкой. А вот у русских иначе. Они все умные и знают, что нужно копать, строить, закрывать. И даже говорят много на эту тему, и самый говорливый чиновник в почете.
Наверное, все дело в разнице формы собственности. Человек, не имеющий собственности, не будет даже поднимать палку на дороге, если это не его палка и его дорога. Остается копать канаву, не потому, что она нужна, а только если заплатят. А если сено мокнет, то и черт с ним. Тот, кто умный, не станет работать на других, он захочет, чтобы другие работали.
Здесь в 600 километрах к Северу от Питера построена одна из четырех спортивно тренировочных баз, по зимним видам спорта на профессиональном уровне. Эта сельская местность называется Вуакатти. На пять – семь километров растянулись лесные коттеджи, тропы из мягких опилок, асфальтовые дорожки, на склонах у красивых озер. Трамплины, я их видел четыре, в эксплуатации круглый год. Если нужно будет, построят пятый и шестой. Несколько скоростных спусков и подъемников. Здесь гостиницы с гольф клубами, аквапарки, парки развлечений. Хоккейная площадка, где мой внук утром и вечером проводит тренировки.
Я не думаю, что этот комплекс был, кем ни будь спроектирован и выстроен в какой-то срок. Скорей всего, просто оборудовали склон, а дальше сам спрос определил развитие. Есть тут строительная площадка, где мобильная и мощная техника вырубает в скалистой породе просеку на сопке для новой трассы. Утром финские рабочие начинают и заканчивают в пять вечера.
Я посмотрел, как они укладывают коммуникации в траншеи с помощью гибких гофрированных труб разного цвета и диаметра. Поэтому среди леса нет ни одной линии электропередач или трубы с водоснабжением. Только иногда встречаются распределительные шкафы. Чернику, подосиновики, белые наши женщины собирают по тропинке на занятия и обратно. Вот и сегодня Татьяна принесла два литра ягод и грибов на суп.
В нашем коттедже на несколько дней заезжали финны для отдыха и спорта. Здесь в Финляндии, похоже, это обычное сочетание. По дорожке встречаются на роликовых лыжах папа с сыном. В бассейне папа с ребенком Дауном.
Хочется о самих финнах отдельно. Это в большинстве своем полные люди. Но с отсутствием комплекса во всех отношениях. В аквапарке встречаются с весом больше ста килограмм мужчины и женщины, инвалиды. После сауны дефилируют по коридору обнаженные женщины с детьми. Как то необычно наблюдать среди рокеров толстушек и пончиков. Среди рабочих на монтаже музыкальной сцены необычно выглядело то, как толстяки управляются с установкой арматуры, забора. И вообще, работают они с хорошим настроением, с улыбкой. Мне казалось, что им нравится то, чем они занимаются.
Неважно то, кем является рабочий. Он косит траву, убирает мусор, управляет трактором, носит мундир, и при этом делает с достоинством. Вдалеке от центра, я зашел в магазин Интерспорт, сказал «здравствуйте», чтобы обозначить себя, как русского гостя. Мне ответили так, будто я в Питере. Русская продавщица мне все показала так, что я к Татьяниному купальнику взял и для себя плавки. Потом поймал себя на мысли, что везде находится соотечественник. На кассе, на ресепшене, охранник. А то, что кто-то является гастарбайтером, в мыслях нет. С одной продавщицей я разговорился, и мне очень понравилась ее речь. Она говорила правильно, без мусорных слов и сленга. Очень хотелось узнать больше, но видимо условия были неподходящими. Моя дочь просила меня встретиться в Хельсинки со своей однокурсницей, чтобы передать мне постер. Я знаю, что после учебы в Мухе, многие ее подруги оказались в Европе. Я даже не знаю такую однокурсницу, которая еще здесь живет и работает, кроме моей Ленки.
Я подумал о себе, смог ли я тут жить. Очень может быть, что смог. Вот только один эпизод. Меня тут настигло шестидесятилетие. Поэтому в воскресение поехал в единственный магазин в округе, торгующий алкоголем. Он оказался закрытым. Я несколько огорчился, взял пива. Извинился перед друзьями, наш праздничный стол украшали бокалы с пивом. Несколько лет не пил этот напиток. Но оказалось, что умеренная выпивка только улучшила разговоры, настроение поддерживалось наличием мяса, приготовленное мною на гриле. Все кондитерские изделия, молочные продукты, фрукты такого качества, что кажется, будто все приготовлено своими руками. И опять мысленно отмечаю, что все делается для самих себя.
Качество работы, определяющее качество жизни. В каждой детали, каждом предмете, каждом доме есть отпечаток рационализма и качества. Оказавшись на новом месте, я осмотрел предметы быта, и потрогал все. Каминная дровница, орудия, лестница в доме сделаны продуманно так, что если бы я хотел лучше, то вряд ли бы сумел. Даже на музыкальном фестивале Sotkamon Syke, где по определению собирается бесбашенная молодежь в такой провинции, удивила качественная подготовка сцены, места, организация. Профессиональная техника обеспечила отличный звук и эффекты.
Кроме нескольких финнов, занимающихся спортом, в основном здесь наши, русские люди. В нашей группе фигуристов три десятка детей. Параллельно с нами занимается другая такая группа. Еще хоккеисты из молодежи. На роликовых лыжах гоняют группы соотечественников. Даже инвалиды привезены из России. На теннисных площадках, трамплинах слышна русская речь. Если пройти вдоль коттеджей, большая часть машин с российскими номерами.
Я пытаюсь понять нас самих себя, русских. Неужели, если построить спортивный комплекс в Сочи, то через десять, двадцать лет он еще сохранится. Пытаюсь понять, почему такой комплекс не может быть построенным в Карелии, чтобы не нужно было вывозить собственных детей в такую даль. Что мешает нашим олимпийцам соревноваться со скандинавами на равных в зимних видах спорта. Почему аренда ледяного катка в Вуакатти дешевле катка на Богатырском проспекте?
Вопросы все эти риторические. В России утеряна форма собственности каждого гражданина, группы граждан, всех граждан в целом. Советская Власть, провозгласившая общенародную собственность, практически ее отобрала вместе с землей, производством. Только дорвавшиеся к власти, стали распорядителями и хозяевами нашей страной. Любые инициативы, даже самые прогрессивные, остаются лишь пожеланиями, потому что человек, лишенный возможности строить, растить, изобретать, вынужден бороться за существование в системе, выстроенной вертикалью чиновников. А интересы чиновников очевидны. Их вполне устраивают финские спортивные базы для собственных детишек.
Если бы мне пришлось выбирать место жительства, то я хотел жить в Финляндии. Если бы, таких как я, было большинство, то я хотел жить в России, как в Финляндии. Возвращаясь в детство, вспоминаю себя на берегу залива. Для меня тогда было мечтой побывать в волшебной стране, со сказочным названием Финляндия.
Ну что же. Буду теперь сказку делать былью. Только не далеко где то, а начну со своего муниципального округа «Юнтоловский».