Для тех кто случайно забрёл - ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: СЛЭШ!
«Почему всё так случилось в моей жизни? В погоне за недостижимым, я совсем ослепла,» - думала Саша, уставившись неподвижным взглядом в стену. Муж шагнул ближе к ней, положил руку на плечо, чем чуть не вызвал новую порцию слёз. Она, ведь, не думала, что тот сможет простить.
«Я забыла, что любила Олега, а он всё помнит. Не смог бросить – пришёл ночью, когда я чуть не сошла с ума от горя и от осознания того, что натворила».
Теперь, оглядываясь на прожитые годы, она, самой себе казалась фанатичкой-камикадзе, которая бесстрашно, с бешеным блеском в глазах неслась к заветной цели. И, наверное, как и все фанатики, где-то в глубине душе, всегда знала правду – что на самом деле творит. Наверняка, каждый фанатик, рано или поздно, но осознаёт всю глубину своего заблуждения. Будь то средневековый инквизитор, или современный террорист-смертник.
Психика странная штука. Можно обманывать себя полжизни. Да что там! Можно вообще, всю жизнь твердить себе, что всё сделанное – от великой любви и главное - во благо. Можно даже гордиться собой, считая, что только ты знаешь правду, а все другие – слепцы и неудачники.
А потом, наступает пресловутый час или минута икс, это кому уж как повезёт, в мозгу всё перемыкает, как будто там переключается стрелка, переводя «поезд» на новый путь и разум вдруг видит реальность с другой стороны, ну и соответственно, делает совсем иные выводы.
Так и у Саши – двадцать лет её мозги гоняли по кругу, как паровозик по игрушечной железной дороге, пока Олег своей пощёчиной не поставил всё с ног на голову. Ведь именно сам факт, что её ударил муж – ошеломил настолько, что перемкнуло все контакты.
Они, ведь, пошли на следующий день к Алине Юрьевне и, Саша не перебивая, выслушала всё о «болезни» своего сына. Психолог посоветовала оставить сына в покое, мол, она, Саша, уже сделала всё возможное, чтобы тот считал её врагом.
«Время всё лечит. Ваш сын вас простит. А пока, дайте ему время – не теребите понапрасну. Пусть научится верить вам», - посоветовала психолог.
Конечно, всё что ей сейчас хотелось – это обнять Романа и попросить прощение. Но Алина Юрьевна предупредила, что, скорее всего, сын отвергнет её.
«Странная штука жизнь. Вот уж никогда бы не подумал, что Саша способна измениться, - думал Марк. – Интересно, что ей вправило мозги – слова мужа о разводе? А может, Ромка что-то сказал? Но результат, просто невероятный».
Он вошёл в комнату, где парень увлечённо что-то рисовал, даже кончик языка высунул.
- Ром…
- Эй! Я же просил не мешать! – возмутился тот.
Марк потянулся было к голове парня, желая пройтись по чёрным волосам, но тот отдёрнул голову и перевернул альбом так, чтобы он не увидел рисунок. – Я же просил, Марк! Так не честно! Ты же обещал не мешать!
- Ты же знаешь, что я пришёл не просто так. Идём, к нам пришли, а точнее к тебе.
- Отец, - вздохнул тот, но альбом отложил, с досадой бросил карандаш. Он улыбнулся этой демонстративной покорности. С каких это пор, зеленоглазый так покладист? Хотя, зауважал, видимо, тот родителя в связи с последними событиями.
Увидев в прихожей мать с отцом, Ромка недоверчиво замер. Мать выглядела так, словно кого-то схоронила - постарела, подурнела и выглядела как человек перенёсший глубокое горе.
- Здравствуй Роман, - это обращение тоже было непривычным, но правильным и он только кивнул в ответ. – Не буду говорить много, я просто… я… хочу попросить у тебя прощения за всё. Не говори сейчас ничего, подумай. Ты был прав, ты давно вырос, просто я так и не заметила этого, - женщина помолчала и продолжила: - я хочу, чтобы ты был счастлив, - голос у матери звучал так, будто та пыталась проглотить наждак. – Если захочешь вернуться… или в гости… я буду рада видеть вас с Марком.
В прихожей повисло молчание. Все ждали от него ответа, а Ромка не мог ничего сказать - язык присох к нёбу.
Мать, так и не дождавшись от него ни слова, со всхлипом втянула в себя воздух.
- Ты подумай, Рома. До свидания, - и развернувшись, буквально выбежала вон.
Отец с тревогой посмотрел ей вслед.
- Не буду её защищать, но такой - настоящей, твоя мать была очень давно. Она не лжёт и сейчас, действительно любит тебя.
Отец, попрощавшись, ушёл. А Роман так и стоял, не в силах поверить в произошедшее. Мать изменилась? Она просила прощение, приняла его? Любит его?..
В голове царил сумбур, множество вопросов и догадок завертелись там, вновь все чувства смешались в нём и мир, будто заволокло туманом - не понять ничего, не разобрать в этом тумане. Где правда, где ложь?
Марк закрыл дверь и посмотрел на зеленоглазого, тот растерянно улыбнулся.
- Это всё – правда, не сон?
- Правда, Ром, правда. И теперь, только от тебя зависит, простишь ли ты свою мать.
- Я… - начал парень, но он приложил палец к его губам.
- Не спеши с ответом, подумай. Прежде чем принять решение, всё хорошо взвесь и обдумай. Мать она всегда мать, даже если и ошибалась, – на Марка посмотрели совершенно беззащитные зелёные глаза ребёнка готового заплакать и тот кивнул.
- Я подумаю…
И Ромка подумал. Он думал несколько дней, вспоминал и сопоставлял. Он хотел простить, правда хотел, и… не мог. Не получалось забыть больницу, не получалось забыть безразличие матери, её подруг, которые были дороже и важнее их с отцом, её показную «любовь». Поэтому, решил поговорить с Марком, всё же мужчина был старше и, во всяком случае, в жизни разбирался намного лучше него.
- Знаешь, я подумал про всё, про то, что мне сказала мать, - начал он, когда мужчина вернулся вечером домой.
- И что?
- Не могу простить. Не получается, никак не получается… Знаешь, этих слов я ждал больше всего в своей жизни, но это было до последнего разговора с матерью. Если бы тогда она отпустила, если бы разговаривала как-то по-другому… но получилось всё, как получилось… а потом, мне стало всё равно. И теперь, я просто не могу дать ей то, что она просит. Не выходит.
- Ром, не горячись, тебя ведь никто и никуда не торопит. И ответа от тебя пока никто не требует. Просто живи, а там, как ему будет положено, всё само встанет на свои места. Как-нибудь само утрясётся.
- Да?.. Думаешь, мать действительно изменилась?
- Ты же видел её - не накрашена, глаза красные и опухшие… не думаю, что она играет.
- Да, я тоже думаю, что не играет, - с грустью произнёс он и неожиданно весело улыбнулся, - значит, буду жить как и раньше? Только вот…
- Что?
- Так беременность скоро видна будет!
Марку захотелось сплюнуть. Снова здорово! Он разговоры тут серьёзные ведёт, советует, а зеленоглазый, как всегда, дурачится.
Он усмехнулся и, протянув руку, погладил парня по впалому животу.
- Когда ожидаем пополнение? – поинтересовался с серьёзной миной. Хотел обнять свою неугомонную «заразу», но тот не дался, вывернулся, тряхнул головой, провёл рукой по тёмным давно не стриженым волосам.
- Думаю… - задумался тот. - Месяцев через семь. А до этого, мне нужно полноценное питание и мно-о-о-го внимания. И вообще, как думаешь, не постричься ли мне или я тебе таким нравлюсь? – Марк улыбнулся. Нет, Ромка - всё тот же, по крайней мере, парень старался не унывать и жить дальше. И правильно делал.
- А я тебя что, не кормлю? – притворился он сердитым. Марку нравилось пикироваться с Ромкой, нравилось с ним жить, и хотелось, чтобы тот, как можно дольше оставался с ним.
Догадка о том, что нужно сделать, мелькнула радужной мыслью и в броске, он всё же поймал свою «заразу» и прижал к стене.
- Марк, так не честно! – рассмеялся тот, но охотно его обнял.
- Да, а дразнить меня честно? – куснул парня в шею. - Любишь сюрпризы?
- Да как-то не очень, - насторожился Роман.
- А ты что, сюрприз мне собрался сделать? Может, обойдёмся без них?
- Не волнуйся, ничего глобального не будет. Просто приятный сюрприз.
Ромка старался не думать, что его ожидает, но всё равно думалось. Было интересно, что задумал Марк. И немного боязно, а что, если типа - живите вы теперь Роман Батькович как хотите.
Он покачал головой, нет, быть этого не может! Марк не такой!
В общем, в тот день думалась всякая чепуха, и он с нетерпением ждал окончания занятий. А придя домой, его встретил Марк, и это было более чем странно.
- Ты уже дома? – вместо приветствия спросил он.
- Привет, дорогой, - копируя его, выдал мужчина, помог снять ему куртку, убрал в шкаф.
- Марк, ты не заболел? Почему ты дома так рано? Что-то случилось?
- Кто знает, может и заболел. Идём, есть хочешь? Для беременных - самые лучшие продукты.
- Марк, ну скажи: в чём дело? – Ромка вошёл на кухню и присвистнул. На столе - вино, свечи.
- Дорогой, ты будешь делать мне предложение? Звать замуж? – пытался он шутить, но за этими словами попытался спрятать волнение. А мужчина лишь улыбнулся на его реплику и подтолкнул к стулу.
- Садись уже, беременная невеста.
Марк, наотрез отказывался говорить, в чём дело до самого конца обеда. А Ромка замучился гадать.
- Ты получил наследство, богатый дедушка склеил ласты? – выдал он сто первое предположение. Ну не мог он остановиться! Да и весело было.
- Нет, - с улыбкой ответил Марк, наконец, отложив вилку, пересел ближе и взял его за руку.
- Ром, я давно тебя знаю, но никогда не думал, что с нами может случиться такое. И знаешь, я рад, правда, рад, что получилось именно так. Что не смотря ни на что, мы вместе.
Мужчина протянул ему ладонь, а на ней весело блестело серебряное кольцо с гравировкой. Марк показал свою руку с таким же на безымянном пальце.
- Примешь?
Он сглотнул, посмотрел на ждущего его решения мужчину. И, наконец, взял, то, что ему предлагал Марк, понимая, что назад дороги уже не будет.
- Ничего глобального, да? – Спросил, надевая кольцо. Но мужчина молчал и когда оторвал взгляд от руки, то встретился с карими глазами и на мгновение замер. Столько ласки, любви и нежности было в этих глазах, что у Ромки перехватило дыхание.
-Вместе? – спросил Марк.
- Вместе.
Ванька замёрз. Люба, будь она не ладна, всё-таки вытащила его к матери на праздники! Он упирался по всякому, но разве можно было вырваться из бульдожьей хватки сестры? Вот он и не смог. Уступил, впрочем, как и всегда.
Праздники в кругу семьи он не любил, а потому старался избегать этих нудных, полных ненужных вопросов бесконечных дней. С трудом, но он выдержал всё - откровенные вопросы матери, насмешки сестрицы, косые тяжёлые взгляды отца и тягучую, словно резинка скуку. Если бы не новый Любин муж, было бы совсем худо, а так – вытерпел.
Возвращался в Москву с радостью и чувством исполненного долга – дань уважения семье отдал.
Только вот, когда ехали в родной городок, была оттепель. А возвращаться пришлось в лютый мороз. Зима, наконец, вспомнила о своих обязанностях и укутала землю снегом, дохнула морозами.
Сестрица нашла себе нового мужа и была совершенно счастлива, начисто забыв о Марке, о Ромке и его в относительном покое оставила. Мужчина ей достался хоть и невзрачный, зато богатый. И главное, слушался Любу совершенно во всём.
А уж как мать рада была новому зятю! Да и отец, большую часть своего внимания обратил не на Ваньку, чему он был несказанно рад.
Ванька уже почти пришёл в себя и почти вспоминал Марка. Хотя, иногда накатывало чувство потери и так обидно становилось, что впору скулить, как выброшенной дворняги. Но он боролся с этим чувством и побеждал.
Разочарование и боль медленно уходили из его сердца, и он вновь стал заглядываться на других мужчин. Иногда, встречался с Андреем, а в последнее время, всё чаще вспоминал Игоря.
Он тогда, так и не решился позвонить, а зря – жалел теперь.
Как-то перед новым годом, случайно увидел в клубе Марка с Ромкой и Димой, и всё понял без слов. Рядом с Димой был незнакомый ему светловолосый парень - улыбчивый и светлый. Не надо было быть кем-то типа Шерлока Холмса, чтобы понять, что эти две пары счастливы.
Ванька тогда просто-напросто сбежал, не желая нечаянно встретиться с ними. Зачем? Не хотел он травить себе душу, не желал видеть чужой праздник жизни.
С тех пор, в тот клуб он больше не ходил. Новый год встретил в одиночестве и кис все каникулы дома, с нетерпением ожидая начала учёбы. И только вернувшаяся с каких-то островов сестра, буквально силой увезла его на Рождество в родной город.
Он бегом добежал до подъезда и нырнул в спасительное тепло, мысленно по чём зря ругая Любу.
Сестрица, будь она не ладна, как всегда, своих интересы и желания ставила превыше всего. Вот и теперь, неожиданно поменяла планы и вместо того, чтобы довезти его до подъезда, как обещала ранее, скомандовала на выход. Видите ли, ей захотелось настоящей пиццы!
Высадили Ваньку чёрте где, а он ведь в лёгкой курточке! Продрог совсем, пока добрался до дома. Окоченел.
«Тоже мне, сестра называется! Даже не предложила вместе пиццы поесть! Жмотиха!» - негодовал он.
Хотя, чего злился? Сестру свою, что ли первый год знает? У Любы зимой снега не допросишься, а он захотел, чтобы та его в итальянский ресторан пригласила? Благо, что вообще помогла в Москве устроиться.
Ванька только разделся и собирался идти в душ – греться, когда в дверь позвонили.
- Бля, опять попрошайки! – рыкнул он, разозлившись и решил никому не открывать. Но звонок повторился, наглый настойчивый.
«Твою мать! Да кого там принесло?» - ругался он мысленно, но пошёл на требовательный звук.
Открыв, собрался рявкнуть на непрошенных гостей со всей силы лёгких, потому что настроение было ниже нуля, но так и застыл с открытым ртом.
У его порога стоял Игорь и улыбался, протягивая ему букет с голубыми цветами.
- Знаешь, я хоть и с запозданием, но решил, принять твоё предложение. Ты не против?
- Какое? – опешил Ванька, роясь в памяти и силясь вспомнить, что предлагал этому мужчине? И не мог – разволновался, как малолетка на первом свидании.
- Ну как же, к себе зазывал…
Он вспомнил всё и сразу. И всё встало на свои места. Улыбнулся в ответ, забрал букет и открыл шире дверь, впуская в свою жизнь нового человека. Возможно, того, которого ждал и искал, того, которого сможет полюбить.
КОНЕЦ.