Вот я такая искристая, такая первозданно чистая, родниковая капля воды. Хоп, с моими родными каплями, потоком в ведро. А вот нас несут с почестями, раскачиваемся в ведре, пока несут, греемся на солнышке. Хоп, поставили ведро на лавку. А, печку топить будут, обед готовить будут, хорошо – полетаем. Хоп, в чугунок, в печь, в огонь, теперь, главное, побыстрее разогреться и вверх по трубе в небо, полетать. В этом соревновании надо оказаться ближе к поверхности, так сказать скакнуть, чтоб подлететь и на всех парах подняться в небо. Лечу! Я первая, нет, не первая, в первом миллионе, ну и то хорошо. Класс.
Ветер подхватил, стал поднимать высоко-высоко, уже и родного колодца не видно. А здесь круто, смотрите, какую красивую форму я приняла, восьмиконечная, искристая - снежинища, чудо, как хорошо лететь, кружится, а вот и земля, уже укрыта мириадами мне подобных, но я одна такая красивая, бесподобная. Все, приземлилась, удачно в ямке, ветром не будет сдувать на дорогу, под ноги людями. Вон по тротуару они все идут, и топчут и топчут тех, кто туда приземлился, но что нам может сделаться, мы же вечные. Жизнь в сугробе зимой – это сказка, все общение – надо новости обсудить, отдых, сон, такая ленность, такая тишина. Ну и что улица, они нас не слышат, и мы их не слышим, у нас тут такой шум, свой, снежный. Ну, вот, правда, дворники …, но ничего, сразу из одного общества в другое попадаешь, то же хорошо. А солнышко припечет, мы начнем таять, форму восстанавливать, заплыв устраивать, кто быстрее. А там, река, половодье, большая вода, веселье, праздник встреч, кульбиты, перевороты, прыжки с высоты, аж дух захватывает.
Летом, главное грозы, когда ты летишь в огромной боевой туче, которая как котел, вся бурлит, столько в ней энергии. И вот щелчок, задела другую тучу, искра, проблеск молнии, раскат грома на все небеса, и ты чувствуешь блаженство от обилия озона, и сама на время превращаешься в озон. Хоть это недолго, но так радостно, так очищающе - бесподобно. Хоп, и ты уже с другими каплями дождем проливаешься на это мир, смывая со всего дурные мысли, воспоминания, заботы, и прыгаешь и хохочешь по лужам, шлепая машины и людей. Вы спросите, как я отношусь к мусору, грязи и прочим делам на улице. Никак. Они часть мира, вы часть мира, меня это не беспокоит. Вы с этим живете, я с этим живу, иногда устаю, но у меня есть исток. Когда я устаю от вас, от этого мира, от своих превращений и вращений, когда перестаю быть такой радостной и искрящейся, я ухожу к маме. Она мой исток, мое начало. Там в глубоких подземных чертогах вечной темноты, мы очищаемся от всего, что накопилось, отдыхаем, начинаем грустить о солнце, ветре, радуге - дуге, о вас странные люди. Мы вам нужны, но и вы нам нужны. Вы нас добываете из самых родников земли, возвращая к свету, к миру, к небу. Эх, полетели.