''Нибелунген'' – 40
‘’ШАРЛЕМАНЬ’’ - справка
***
33 Пехотная дивизия Ваффен СС Шарлемань французская номер один.
Дивизионный статус 1945
Численный состав 7000
Национальный состав – французские добровольцы и фольксдойче.
Состав дивизии – 57, 58 пехотные полки Ваффен СС, 33 артиллерийский дивизион, 33 истребительно-противотанковая рота, 33 саперный батальон, 33 батальон связи.
Командиры – Эдгар Пуа, Густав Крукенберг, Вальтер Циммерман.
Рыцарские кресты -2
‘’ШАРЛЕМАНЬ’’
***
Командир второй бронетанковой дивизии генерал Леклерк вышел из машины, услужливо открытой ординарцем, и пока не предпринимая ничего, издали поглядел на группку пленных.
Потом огляделся вокруг.
Городок Бад – Рейхенхалль освобожденный несколько дней назад располагался чуть к югу, так же как и все сопутствующие городку фермы.
Здесь им никто не мог помешать.
-Вот и вы, наконец-то, - майор - американец взял под козырек и протянул ему бумаги. - Вот все данные предварительного допроса. Копии естественно. Теперь они ваши как вы того и просили. С нашей же стороны…
Он помедлил, взглянув на ординарца, и Леклерк знаком приказал тому отойти.
Майор взял его под руку, нисколько не обращая внимания на недовольство генерала, и склонившись, тихо проговорил.
-С нашей стороны было бы крайне нежелательно, чтобы эти звери продолжали поганить землю и спокойно обретались в каком-нибудь лагере на территории благословенной Франции. Они этого не заслужили. К тому же, как я понимаю, и вам трудно будет удержать ваших бойцов от расправы.
-Это звери, - майор стал надевать перчатки, хотя было еще не очень холодно. -
Они не заслуживают прощения…
-Сколько их? - спросил генерал глухо.
-Их всего тринадцать… несчастливое число… для них несчастливое разумеется.
-Мы бы взяли больше, но остальные отстреливались до последнего патрона. Последний они посылали в себя. Тех, кого мы взяли контуженные и раненные, но Боже вас сохрани, горевать и жалеть по этому поводу!
Он внимательно поглядел в глаза генералу.
-В любом случае считайте, что все, что я вам здесь говорил, это не мнение моего правительства и моего командования, а просто мое субъективное мнение, если хотите мои вам сопереживания.
Леклерк покачал головой и, не прощаясь, быстрым шагом направился к пленным.
Их было тринадцать, как и говорил американец. Перевязанные головы, руки, четверо полулежат с повязками на ногах, и один лежит, и сквозь дыры в мундире видна перевязка на груди.
При его приближении они встали в линию, помогая раненным, кроме того, что был ранен в грудь или живот.
Леклерк прошелся перед строем, заложив руки за спину. Пленные молчали, косясь на солдат охранения куривших позади генерала. Еще на подходе Леклерк заметил, что курили и пленные, но не хотел сейчас выяснять, кто им дал сигареты.
-Имя? - спросил он у первого.
-Курт, - ответил тот.
-Ты немец?
-Нет, француз из Бретони. Мать была немкой, и отец назвал меня так, чтобы ей было приятно. Тогда это не имело значения.
-Ты?
-Морис из Парижа.
Генерал не стал больше спрашивать. Отвернувшись от строя, он еще раз оглядел горизонт, и пленные догадались.
-Так будет правильнее всего, - сказал один из них с перебинтованной головой.
Генерал посмотрел в его глаза.
-Почему? - спросил он.
Тот пожал плечами.
- Зачем это?… каждый делал то, что считал правильным.
-Ты француз… как ты мог надеть на себя эту форму?!!
Леклерк пытался взвинтить себя, разозлить, усиленно вспоминая всех, кто погиб за последние годы.
-Как ты мог надеть эту форму?!! - еще раз спросил он.
-Генерал, - ответил Морис из Парижа. - Мы же не спрашиваем вас, почему вы носите американскую форму?
В охранении кто-то охнул и присвистнул.
Леклерк подался назад и, схватив их документы, приказал.
– Огня!
Ординарец подал ему зажигалку и Леклерк поднес листы к ее пламени. Потом отбросил их.
Слов не надо было.
Курт, как завороженный, смотрел на горящую надежду, а Морис поднял голову, и, прищурившись, в последний раз, разглядывал небо. День был чудесный и вдали давно ожившие после грохота канонад птицы оживленно переговаривались строя планы на лето.
Леклерк потянул из кобуры пистолет и приказал им построиться.
Трое из охранения тут же отказались, протестуя на том основании, что они не расстрельная команда. За ними отказались и остальные и тогда Леклерк прошелся вдоль строя, раз за разом разряжая пистолет в не шелохнувшихся пленных.
-За Францию! – повторял он…- за свободу!!!
-Так всем будет лучше! - успел на прощание сказать ему Морис из Парижа.