Ч.8 ТРИУМФ ПРИНЦА ОРАНСКОГО!
Принц Виллем Оранский, изгнанник из Голландии, встретил в Лондоне с улыбкой депутацию земляков из знатнейших родов с просьбой принять престол освобожденной страны!
В восторге от занятия русскими Амстердама, он садится со свитой на корабль. Немедленно вперед, на Родину, которая поднимается с колен!
Глядя с палубы на приближающееся на горизонте побережье покинутой его высокочтимой семьей страны, он с горечью вспоминал.
Когда французская армия заполнила его родные края в 1795 году, то власти и народ не смогли оказать сопротивления мощному и грозному пришельцу. Его отец, правитель страны, бежал в Англию. В 1806 году Наполеон превратил Голландию в «Королевство Голландию», королём же поставил брата своего Людовика Бонапарта. Сие королевство протянуло недолго.
Наполеон как-то прикинул, что Людовик слишком сердобольно заботится о благополучии своих подданных, и ставит интересы голландские выше великодержавных французских. И диктаторской рукою включил Голландию в состав французской империи.
«Теперь его господству наступает крах», - облегченно вздохнул принц Виллем Оранский, и истово перекрестился. Сердце его учащенно билось, он волновался. Корабли, приспустив паруса и маневрируя, подходили ближе к родным берегам.
А генералу Бенкендорфу уже донесли, что продуманные англичане вместе с принцем Оранским для оказания помощи тому посадили на суда свой десант из 6 тысяч солдат. Погрузили десятки ящиков с новым оружием и завалили трюмы тюками с обмундированием аж на 25 тысяч человек!
Бенкендорф не на шутку задумался. Считать ли эти силы англичан помощью в общем деле изгнания наполеоновских войск? Или же мудреные лорды и генералы в Лондоне нацелены выхватить инициативу у него? Или здесь таится переплетение политики, экономики и всяческих иных хитросплетений?
Ему, приближенному к императорскому окружению и закулисной международной политике, было известно: Англия давненько вынашивает секретные планы прибрать к рукам богатые южные колонии Голландии и оказывать на нее сильное влияние.
Ведь издавна огромный торговый флот Голландии, раздувая паруса, бороздил воды океанов, и большинство мужчин ее были заправскими моряками.
Мировой рынок оборотистые голландцы наполняли крепким сукном и добротной шерстью, вкусными селедками, крепким пивом и ароматными сырами. Хваткие и предприимчивые купцы и торговцы, банкиры и ростовщики умудрялись за пару-тройку лет составлять сумасшедшие деньжищи.
Чем больше преуспевала Голландия, накапливая в банках и сундуках миллионы гульденов, тем сильнее ей завидовали, а то и ненавидели. Конечно же, конкуренты торговые и морские, как ближняя Франция. И владычица морей,а также колоний и коммерции по белу свету богатая и заносчивая Англия.
Английский разведчик и писатель Д.Дефо, автор «Робинзона Крузо», с ухмылкой называл голландцев «брокерами и маклерами Европы»:
«Они покупают, чтобы снова продать, берут, чтобы отдать, и большая часть их обширной коммерции заключалась в том, чтобы доставить товары со всех частей света, а затем снова обеспечить ими весь мир». Как во все века, удачливый и зажиточный сосед вызывал жадную зависть и далеко идущие планы и козни. Тогда говорили: «Если Европа — это драгоценное кольцо мироздания, то Антверпен — крупнейший из бриллиантов в нем!
Так или иначе, 30 ноября 1813 года принц Оранский в сопровождении английского дипломата Кланкарти и тысячного десанта, с массой оружия и амуниции высадился на побережье Голландии. И воодушевленно со свитой устремился в Антверпен!
Бенкендорф остро понимал, что ему надо четко содействовать принцу в становлении власти. Не для того ли он, генерал, напрягал свой военный корпус! Здесь, у берегов Северного моря Россия, как и Голландия, нуждалась в торговом, промышленном и военном международном союзнике.
«Было объявлено о прибытии принца Оранского; друзья семейства поспешили к нему навстречу, и Амстердам приготовился встретить своего правителя, избранного по праву рождения и по волеизъявлению народа», - запечатлевает Бенкендорф в своих мемуарах. Продолжаем цитировать этот исторический документ.
«Все население этого огромного города вышло встречать принца и заполнило улицы и площади. Русская гвардия находилась у дверей Дворца, казаки шествовали перед каретой, я ожидал принца со всеми офицерами и городскими властями внизу лестницы. Выходя из кареты, принц с трудом удержался на ногах из-за народа, который толпился вокруг него, я устремился к нему навстречу и протянул руку, чтобы помочь ему пробраться сквозь толпу и войти во Дворец.
Принц показался на балконе, и шум восклицаний возобновился с удвоенной силой. Он был растроган этой сценой, но можно было легко увидеть, что ему трудно осознать высоту своего нового положения и оценить этот момент.
Принца сопровождал Английский посол, господин Кланкарти, который и сообщил мне о планах своего правительства относительно Голландии; этот откровенный разговор вполне успокоил меня насчет моих политических предприятий».
На оживленных улицах старинного Амстердама казаки Бенкендорфа, угостившись не одной бутылкой шнапса и фламандского вина, «играли» лихие песни:
Вспомни-кась: бывало
За двадцать годов,
Уже давно пугало
Имя казаков.
Да мусье и паны,
лучше всех других
Помнят их арканы
И ногайки их.
Что казак им русский
Был не по рук –
Свидетель – французский,
Глаголет казак!
Храбрые казаки –
В деле удальцы,
Гнаться ль,
биться ль в драке –
Прямо молодцы!
Развеселые казаки, глазели вовсю на белокурых, белокожих фламандок, подкручивали усы и поигрывали кошельками:
- Ух ты, кровь с молоком пропадает!..
А у молодух под передниками ходили крутые бедра, правда, личики портило порою отсутствие некоторых зубов. Зато на пышной груди чуть не лопалась шнуровка от корсажа.
- Ядреные бабенки, почти как наши, донские…
А молодайки, дабы согреть молодую и гоячую кровь, словно нечаянно задевали налитыми грудями, статных донцов с бренчащими кошельками. И обнявшись, тянулись в дома-бордели, над которыми красовались намалеванные лебеди.
К сумеркам шум, гам, и бахвальство на улицах притихали, только встречались самые неугомонные гуляки ночных приключений да стража при оружии, вышедшая на охрану спокойствия спящих горожан и их мал-мала семей.
Послушаем воспоминания воодушевленного Бенкендорфа.
«Вечером принц, посол и я вместе сели в карету и отправились в театр.- сообщал Бенкендорф.- Принц был принят там с шумным восторгом; во всем было видно мощное настроение нации, которая не утратила чувства своей свободы.
Голландцы, не имевшие до сих пор привычки видеть в принце своего главу, теперь воздавали должное первому гражданину государства; их восклицания были не выкриками слуг, но являлись свидетельством их выбора, указывающим наиболее достойного человека для спасения государства. Это поражало и придавало величие происходящему».
Как мы видим, Бенкендорф опередил готовящиеся к высадке в Голландии английские войска и фактически вручил корону принцу Виллему Оранскому.
Сиятельный и толковый Петербург, в отличие от Лондона, не зарился на зажиточные голландские колонии. И думается, что освобождение Голландии разящим клинком корпуса Бенкендорфа готовилось в глубокой тайне от напористых англичан, жаждавших высадиться здесь первыми. Ведь шла бурная и жесткая эпоха покорения и завоевания чужих стран и земель, колониальных захватов европейских держав в Африке, Азии, Америке…
Но возвратимся к нашим событиям в Голландии и действиям генерала Бенкендорфа, который записал их так.
«В это время генерал Жевахов получил приказ сдать пост направляющимся к Утрехту пруссакам и выступить на Роттердам, куда я направил оставшуюся часть моей пехоты…
Намереваясь присоединиться к своему отряду, я остановился в Ле, чтобы принять участие в военном совете, в который входили принц Оранский, генерал Бюлов, английский посол и я. Они считали, что не следует ничем рисковать, а надо попытаться принудить крепости к сдаче.
Как только пришел мой черед высказать свое мнение, я объявил, что имею в мыслях всем рискнуть, что я намереваюсь перейти Вааль и попытаться воспользоваться замешательством неприятеля, чтобы занять крепкую позицию на левом берегу и тем обеспечить наши движения и удалить войну от центральных областей Голландии.
Это предложение необыкновенно понравилось принцу и послу; генерал Бюлов сначала долго не соглашался, затем пообещал прикрывать мое наступление, выслав несколько батальонов для защиты моего передвижения вблизи гарнизона Горкума.
28 ноября я прибыл в Роттердам».
Однако здесь капризная Фортуна, словно, невзначай, подставляет ему ножку! Благо, не споткнулся от сюрприза бывалый генерал. Исходило все от командующего Винцингероде, недовольного самостоятельными действиями Бенкендорфа и возревновавшего его к успешной голландской экспедиции. Ох, как же трудно известным военным делиться славой!
Вот что пишет сам Александр Бенкендорф:
«Генерал Винценгероде отозвал три казачьих полка полковника Нарышкина и один из пяти полков полковника Балабина, когда эти части мне были более всего необходимы.
Он знал, что я вошел в Голландию против его воли, и был вынужден выказать свое одобрение из-за счастливого окончания предпринятого похода, и, тем не менее, попытался противодействать мне, насколько это было в его силах. Мне пришлось расставаться почти с половиной своей кавалерии и попытаться возместить эту утрату».
Завистливый Винцингероде умышленно обессиливает корпус Бенкендорфа, а ведь сражения еще не закончились! Бенкендорф не падает духом - и раскручивает дальше колесо наступления по Голландии!
«Генерал Сталь получил приказ переправиться через Вааль и следовать далее, не останавливаясь и избегая столкновений с неприятелем, и своевременно прийти к Бреде по Антверпенской дороге… Капитан Петерсон со 100 казаками и отважными патриотами вытеснял неприятеля из Гог-Свалюва.
Ожидая отряд пруссаков, обещанный мне, но так и не прибывший, я послал батальон Тульского пехотного полка с двумя орудиями для захвата плотины, которая служила для переправы из Горкума к Гардингсфельду».
Крепко сколоченный физически и духовно Бенкендорф, закалился, благодаря пребыванию в разных климатах, на суше и на море, как закаляется клинок от холодной воды. И его мало чего страшило!
Промозглой ночью он с неполным отрядом выступает из Роттердама в направлении мощной крепости Бреды, этого ключа Голландии. Усиливает отряд батальоном егерей. Отнюдь не случаен его выбор! На этих отборных парней он всегда полагался. В боях они оказывались стойкими и несгибаемыми, к тому же меткими стрелками.
Он видел и знал, как отважно егеря бились в сомкнутом и рассыпном строю. Умели уничтожать артиллерийские расчеты врага, вели «отстрел» офицеров, выделявшихся в яркой форме. Они владели назубок хитростями и сокрытием на местности, тайными нападениями и другими специальными приемами.
Кроме егерей, он взял с собою 600 человек пехоты и кавалерии под командой прусского офицера Коломба. О, этот командир за отменную храбрость в боях с французами по представлению самого Барклая де Толли был награжден русским орденом Святой Анны 3-й степени. И Коломб был верным сподвижником Бенкендорфа в самых острых переделках.
В это время «Голландские канонерские лодки, наскоро вооруженные усердием жителей Роттердама, обстреливая Горкум, приближались к укреплениям этой крепости. Горкум защищал гарнизон численностью 7-8 тыс. чел.», отмечал Бенкендорф.
Он, прирожденный военный, полный действия и жизненной силы, не отступал ни перед чем! Сейчас нацеливал острие своего клинком на крепость Бреду, одну из самых могучих, которой издавна владели французы.
А народ Голландии ободрился! Ведь благодаря активному наступлению русских страна прорвалась к независимости!
Зимние свинцовые тучи неслись над заснеженными землями, блестевшими подо льдом каналами и шлюзами. Наиболее прозорливые жители понимали, что с темными тучами нахлынут пресыщенные мраком и убийствами французские войска, чтобы растерзать, захватить и вновь поставить их на колени.
ПРОДОЛЖЕНИЕ: ч.9 Вперед, к Бреде!
http://www.proza.ru/2014/02/09/873