*
Алекс молча сидел в гостиной у камина, сожалея, что не приказал разжечь его.
Грег бесцельно слонялся по гостиной, угрюмо поглядывая на прикованного за руку к батарее Хела. Заложник совершенно спокойно сидел в кресле, как будто наручники не причиняли ему неудобств.
- А ты еще и болтун, Такер, - обернулся наконец Алекс. - Ну какого дьявола тебя повело выбалтывать Кристель свои измышления? Учти, подкосить ее тебе не удалось.
- Я у тебя тоже хочу спросить, - поднял голову Хел, - почему ты не оставишь ее в покое? В прошлый раз она чуть жизни не лишилась из-за такого, как ты!
Алекс высвободил крупное тело из кресла и остановился напротив заложника:
- Что, Такер, "стокгольмский синдром"?
- Называй это как хочешь. Но для таких, как Куолен и ты, слово есть только одно...
Алекс сцепил пальцы за спиной, чтобы не врезать Такеру. Это будет лишний выброс эмоций, а сейчас нужно держать себя под контролем.
- Я хотел помочь ей заработать, - с расстановкой сказал он сквозь зубы. - Она мечтала о домике на Сейшелах под пальмами, но вместо этого целый день сидит в какой-то занюханной конторе, обновляет антивирус, перезагружает жесткий диск и выслушивает колкости от сотрудниц, соревнующихся в "остроумии"!
- Ее не очень-то подколешь, - заметил Хел. Он понял, что задел террориста за больное место, сравнив его с Куоленом.
- Ну, укусы комаров тоже вещь неприятная, - буркнул Алекс. - Я решил, что Кристель достойна большего, чем работать "компьютерным доктором" и должна иметь все, что пожелает!
Хел вспомнил, как "добрый самаритянин" Алекс на утесе изощренно издевался над Кристель, шантажируя ее жизнью сына. Но смолчал. Все равно до совести этого бандита не достучишься. Ситуация ясная: Алекс ненавидит Эрика за то, что паренек - сын его удачливого соперника. И еще, Гудвин не может простить Кристель ее любви к Эрику-старшему. Именно этим Алекс оправдывает свою жестокость - "Тебе ведь такие нравятся больше!". И получает удовольствие, морально терзая Кристель, нажимая на ее ахиллесову пяту - материнские чувства.
- Куолен просто использовал ее, - продолжал главарь, - а я напротив забочусь о ней.
- Я видел твою заботу, когда ты послал ее сына за кейсом, а потом велел открыть огонь! - не удержался Хел. - И когда рассуждал насчет имен и плохих примет! - "Черт, все-таки я не сдержался!".
- Она и тебя зацепила? - криво усмехнулся Алекс. - Ну и идиот же ты.
Принужденно насвистывая, он поднялся на второй этаж.
Хел мрачно проводил его глазами и задался вопросом, почему Кристель, на его взгляд - женщина неглупая, так и липнет ко всякой сволочи и выродкам.
- На что ты уставился? - поддел его Грег. - авидуешь шефу?
- А ты? - ответил Хел.
Бандит выругался и замахнулся. Но выражение лица заложника удержало его от удара.
- Руку сломаю, - спокойно предупредил Хел.
- Заткнись, урод! - Грег сплюнул и отошел. Его уже все здесь достало. Скорее бы уже свалить подальше от этих треклятых гор и век бы их не видеть.
*
Кристель уже погасила свет и легла. На спинке стула висел ее свитер, а ботинки стояли под стулом так, чтобы, если понадобится, быстро до них дотянуться.
По ее примеру Алекс тоже снял только свитер и обувь и забрался в постель с другой стороны. Кристель даже не пошевелилась, и Алекс понял, что она не спит. Не хочет разговаривать - и не потому, что вымоталась, а потому, что с головой ушла в свои мысли, из которых ее надо срочно вытащить. Иначе она в них совсем увязнет и забудет, как штурвал держать.
Алекс потянулся к Кристель, привлек к себе ее тоненькое, но упругое и сильное тело и тихонько поцеловал в пушистый белокурый затылок:
- Все в порядке, Пинкстон? Почему не спится?
Кристель повернулась и обняла Алекса в ответ, покусывая губы. В полутьме ее лицо казалось еще бледнее и совсем юным, как в те времена, когда между ними еще не появился Куолен и Кристель была скупой на улыбки и острой на язык симпатичной девчонкой, старшим лейтенантом ВВС США, еще не опутанной паутиной этого жирного паука с хитрыми глазками.
- Алекс, прошу тебя, - скороговоркой сказала она, - не трогайте Эрика. Он единственный, кто у меня остался. И он уже был на волосок от гибели, когда... еще до рождения. Если хочешь, возьми себе и мою долю, я отдам все, что мне причитается, за безопасность сына...
- Кем ты меня считаешь? - Алекс приподнялся на локте. - Монстром? Не нервничай. С Эриком все будет в порядке. Можешь не жертвовать своей долей, ты ее честно заработала. Подумай, какие это деньги, ты на них сможешь все озеро Эри купить вместе с берегами, в том числе и канадскими... Что захочешь, все твое, - он коснулся спины Кристель. - Что скажешь?
- А смогу ли я на них сделать так, чтобы сын не считал меня законченной тварью? - усмехнулась Кристель, не отстраняясь, но и не реагируя на объятие. - На это моих денег хватит?
- Ты какой-то язвой стала, Кристель, - покачал головой Алекс. - Думаю, в конце концов сын тебя поймет...
- Он уже давно ждет, когда я расскажу ему об отце, - Кристель свернулась клубочком под боком у Алекса, положив голову на его плечо. - И обо мне он многого не знает. И если раньше я могла объяснить свое молчание тем, что он еще маленький, то теперь отговориться так уже не получится. А как я смогу рассказать ему такое? Что его отец был международным террористом, а я - его сообщницей, о том, как Эрик-старший пожертвовал мною, чтобы остаться единственным пилотом в группе? О тюрьме, о работе "по смежному профилю", о том, как я бежала из Нью-Йорка? О его дедушке Френке? - женщина говорила тусклым голосом. По тому, как окаменело в судороге ее тело и заледенели руки, было ясно, какое смятение охватило Кристель.
Алекс обнял ее, гладя плечи и спину женщины все настойчивее. Кристель вскинула голову, упершись кулачками в грудь мужчины:
- Алекс... Ну как я ему объясню...
- Утром-утром, мы подумаем об этом утром, - прошептал Алекс, торопливо расстегивая пуговицы ее рубашки, стягивая "ковбойку" с плеч Кристель и целуя запрокинутое к потолку худощавое лицо женщины.
- Утром, - выдохнула Кристель. Когда Алекс прижался губами к ее обнаженному плечу, она прильнула к мужчине в ответ, желая только одного - забыться, на время отрешиться от всего того, что скребло ее изнутри. Кто-то в таком случае напивался до умопомрачения; такой способ забвения Кристель категорически отвергала. Она предпочитала сесть за штурвал, за руль мотоцикла или гоночной машины или в катер. Два часа высоких скоростей и крутых виражей там, где никто не мог ей помешать, отлично снимали стресс. Конечно, руль или дроссель не успокаивали ее так, как штурвал. Но тоже годились. А сейчас Кристель жаждала забвения именно в объятиях Алекса, поверить, что это прежний Ал, весельчак, немного наивный, добродушный и жизнерадостный, и нет вокруг Скалистых гор, беглых диктаторов, маячков и всего этого кошмара, в который превратился прошедший день...
Кристель ответила на ласки Алекса так, что Гудвин удивился; он уже забыл, какой темпераментной и горячей может быть его невозмутимая подруга.
*
Кристель проснулась от того, что ее словно встряхнули за плечо. Еще не открыв глаза, она уже держала в руках пистолет, который всегда держала под рукой, а, посмотрев на того, кто стоял у кровати, поняла, что все еще спит. Потому что на нее, улыбаясь, смотрел Куолен.
Кристель инстинктивно натянула простыню до подбородка:
- Опять ты! - и покосилась на спящего Алекса.
- Он нас не слышит, - ответил Эрик-старший, - это ведь твой сон... Можешь не стесняться, - он указал на простыню, в которую куталась Кристель, - я тебя видел всякую.
- Почему ты не оставишь меня в покое? - Кристель завернулась в простыню, как в тогу, вылезла из постели и отошла к окну. - Зачем ты опять меня изводишь? Разве мало я уже вытерпела по твоей милости?
- Какой накал страстей, какие эмоции, малыш! - с тихим смешком покачал головой Куолен. - Но выслушай меня. Я так и не обрел покоя из-за того, что сделал с тобой. И меня не простят, пока я не спасу тебя. А ты все-таки лезешь тигру в пасть. Я пытался тебя предупредить, чтобы ты была осторожна с Гудвином, даже пытался напушать. А сейчас ты уже увязла. Но у тебя еще есть шанс выбраться, не упусти его... Оревуар, до встречи! Не верь ему!
Коснувшись губами ее щеки, Куолен повернулся к стене, шагнул и исчез. От холодного прикосновения его губ женщина зажмурилась, вскрикнула... и открыла глаза.
*
Алекс беспокойно перевернулся с бока на спину и заснул еще крепче.
- Черт, ну и сны, - проворчала Кристель, тихонько одеваясь в темноте. Она чувствовала, что заснуть уже не сможет, как после крепкого кофе на ночь. Зашнуровав ботинки и прихватив сигареты, Кристель вышла на цыпочках.
В гостиной в кресле у камина похрапывал с "хеклером" на коленях Грег - хорош сторож! Если бы Такеру удалось освободиться, ему ничего не стоило бы отобрать оружие у этого "цербера" и покрошить всех прямо в постелях.
На шаги Грег встрепенулся, дернулся за "хеклером", но, увидев, что это Кристель, успокоился и кивнул:
- Все в порядке.
- Я тебя подменю, - женщина посмотрела на часы. Третий час. - Можешь идти отдыхать, - она указала на дверь комнаты, где храпели Анжело и Родригес. - Все равно меня бессонница одолела.
- Если что... - начал Грег. Кристель с улыбкой указала на свою кобуру:
- Если что, я умею этим пользоваться.
Бандит ушел в комнату, повозился там пару минут и вскоре захрапел вместе с остальными. Хел, ненадолго задремавший в кресле, проснулся от голосов Грега и Кристель, но не показал вида и наблюдал за женщиной, притворяясь спящим. Когда Грег ушел, террористка убрала "пустынного орла" в кобуру и стала разжигать камин. Потом включила кофеварку.
- Похоже, им лень заваривать кофе в джезве, - ворчала Кристель. - И нет денег на приличный кофе. Опять горелая робуста!
- Ну, извини, не знали, что ты сюда заявишься, - откликнулся Хел. - И не учли твой изысканный вкус, "Амбассадор" или "Лавацца Оро", или что ты там предпочитаешь...
- "Черную Карту", - Кристель даже не обернулась. - Ты меня напугал.
- Тебя напугаешь, как же. Говоришь, бессонница, а сама кофе варишь.
- Мне действительно не спится, - Кристель забрала из окошка выдачи стаканчик горячего напитка и вернулась в кресло у камина. - Если я хорошо высплюсь перед заданием, могу потом бодрствовать до двух суток.
Она поджала ноги, удобно устроившись в кресле и не спеша потягивала кофе, задумчиво глядя на огонь в камине и словно отрешившись от внешнего мира. Но Хел с прошлого раза помнил, как обманчива мнимая отрешенность Кристель. Она конвоировала его в поисках чемоданов. Один раз Хел попытался сбежать в лесу, думая, что террористка отвлеклась на снеговика, оставленного Гейбом на месте второго чемодана и словно забыла о заложнике, и оторопел, когда ему в висок уперлось дуло пистолета, и девушка велела: "Стой на месте!". Во второй раз заложник попытался напасть на Куолена после того, как тот велел своим головорезам разделаться с двумя студентами, приехавшими попрыгать с парашютами. Взбешенный расстрелом двух двадцатилетних пареньков, на свою беду вышедших из леса не в то время, Хел ломанулся на главаря как разъяренный бык, забыв обо всем, и Кристель саданула его по скуле так, что спасатель очнулся в сугробе только через некоторое время с рассеченной скулой и гудящей головой. Реакция у этой девицы была совершенно непредсказуемой, а удар - метким и сильным. И Хел не сомневался, что и сейчас Кристель отреагирует так же молниеносно при малейшем намеке на угрозу.
- Опять тебя на отребье тянет, - сказал он просто чтобы нарушить тишину. - Думаешь, в этот раз больше повезет?
- Как и в прошлый раз, все испортила случайность, - ответила Кристель, согревая руки о стаканчик. - Мы только должны были перевезти пассажира. Но он решил сэкономить на оплате наших услуг, в итоге самолет пришел в негодность, и пришлось делать аварийную посадку.
- А я думал, после прошлого раза у тебя пропал интерес к подобным рейсам.
- Повторяешься, - Кристель подбросила в камин еще одно полено.
- Я просто диву даюсь, глядя на тебя, - Хел с интересом и сочувствием посмотрел на сидевшую поодаль женщину. На фоне отблесков пламени из камина тонкий профиль Кристель напоминал изысканную камею. Светлые волосы женщины были распущены и казались золотистыми. - Ничему тебя жизнь не учит.
- Я не хочу быть слабой, - Кристель не спеша пила кофе, но по тому, как сжались пальцы на стаканчике, видно было ее напряжение. - Ведь слабого каждый может раздавить. И еще, я не хотела быть похожей на мать. Красивая, кокетливая, обожающая платья от-кутюр и ни к чему больше не способная! - в словах чувствовалась боль. - И эти платья были ей дороже человека, который ее любил, дороже меня. Все ее мысли были о том, как соблазнить очередного простофилю. В приюте я пыталась вспомнить хоть что-то хорошее о матери, но никаких других воспоминаний у меня не было. И я решила, что никогда не буду такой же!
- Поэтому ты решила стать пилотом? - спросил Хел, по-другому глядя на эту замкнутую жесткую женщину.
- Да, - Кристель допила кофе. - Я была рада возможности быть хозяйкой своей жизни и жить так, как сама считаю нужным, стала сильной и независимой. Мне не нужно было наряжаться и раскрашиваться, как кукла, чтобы понравиться. Я сама себя обеспечивала, мне не нужно было искать мужчину, который содержал бы меня и заодно я вправила мозги всем, кто считал, что место женщины только на кухне или в гостиной. Я была одной из лучших на базе ВВС в Калифорнии. Всю жизнь я доказывала, что я не существо второго сорта, что я личность, а не хорошенькая куколка-глупышка. Я шлифовала навыки стрельбы, владения холодным оружием и боевыми искусствами, научилась работать со взрывчаткой и управлять транспортом; Эрик-старший говорил обо мне, что я больше мужчина, чем многие его бойцы.
- А потом... - Хел уже догадался, что скажет Кристель дальше.
Женщина закурила и ответила:
- Да, ты угадал. Он оказался хорошим психологом и раскусил то, что я скрывала даже от самой себя, и стал для меня отцом, которого мне не хватало. А я поверила в то, что он действительно такой, верила ему и готова была на все ради его улыбки, похвалы, поцелуя... Какая же я была дура! - со злостью заключила Кристель, коснувшись своего плеча. - Я заслужила то, что со мной потом случилось. Постаралась порвать с прошлым, начать новую жизнь, думала, удалось. А тут Алекс, парень, который когда-то любил меня. Вначале мне показалось, что он не изменился, и только здесь, в горах, я поняла, что он стал другим. Не думала, что человек может так преобразиться.
- Он обвинял в этом тебя.
- Излюбленный ответ. Легче сказать "Все из-за тебя", чем "Я сам виноват".
В гостиной "Приюта альпиниста", освещенной только огнем в камине, сидели мужчина, прикованный наручниками к батарее, и женщина с пистолетом в наплечной кобуре. Они негромко разговаривали о том, что может изменить человека до неузнаваемости. В соседней комнате спали двое вооруженных до зубов боевиков и беглый президент Венгезии. На втором этаже ворочался во сне главарь, отдыхающий после бурного любовного экспромта. Ему снилась Кристель, похожая на белую лилию, ничего общего с той суровой особой, которая носит с собой "пустынного орла" и может пилотировать любой самолет с завязанными глазами. Даже шрамы на плече и над левой грудью не портили ее. Алекс блаженно улыбался, повторяя в предрассветных грезах ее имя - "Кристель"...
Дрова в камине прогорели, покрылись белым слоем пепла. Кристель пошевелила их кочергой, и поленья рассыпались множеством обжигающе-красных угольков. Темнота за окнами редела. Разговор постепенно затих. Хел боролся с сонливостью. Кристель перебралась на ковер у камина, наблюдая за мерцанием алых угольков. Потом встала и снова включила кофеварку.
- Понравилась горелая робуста? - пошутил Хел.
- Ну, за неимением лучшего... Я пью кофе почти так же часто, как исландцы, - Кристель нажала на кнопку "Без сахара". - Тебе приготовить?
- Не откажусь.
- Тебе кофе с сахаром?
- Да, два деления.
- Только учти, - пока машина жужжала, Кристель остановилась перед Хелом, склонив голову набок, - если попытаешься плеснуть в меня кофе или еще чем-то, я отреагирую молниеносно, - она коснулась кобуры, из которой выглядывала массивная рукоятка пистолета. - Проверять не советую.
- В прошлый раз проверил, - Хел взял у Кристель стаканчик. - Голова потом долго гудела, - о том, что уже не смог бы напасть на женщину, с которой проговорил по душам полночи, он не сказал.
- Вот-вот, и сейчас у меня реакция такая же, - женщина отошла забрать из окошка свой кофе.
Алекс в полусне потянулся, чтобы обнять Кристель, и нащупал пустоту. Нахмурившись, мужчина откинул одеяло и быстро оделся. Он забыл, что с Кристель никогда нельзя знать, что от нее ожидать.
Она сидела внизу, допивая кофе.
- Бессонница, - пояснила Кристель. - Подменила Грега. Видела в окно два вертолета, спасательный и полицейский. Кажется, нас берут в кольцо.
- Мы успеем выбраться отсюда до того, как оно сомкнется, - Алекс отошел приготовить кофе и себе, и поцеловал Кристель в щеку:
- Перекусим, и в семь выходим. Не грусти, Пинкстон, уже через два дня я приглашу тебя в лучший ресторан. Ты по-прежнему любишь итальянскую кухню?
- Предпочитаю готовить себе сама, - ответила Кристель, вставая.
- Мне нравится, как ты готовишь, - продолжал Алекс, поглядывая на невозмутимого заложника. - У тебя золотые руки.
- Рада это слышать, - кивнула Кристель. - Пойду приготовлю сандвичи.
- У тебя даже сандвичи - кулинарный шедевр, - крикнул ей вслед Алекс, гадая, что нашло на Кристель. Ночью она такой ледышкой не была.
- Женщины, - саркастически рассмеялся он. - Их не поймешь, верно, Такер?
Из комнаты на голос шефа вышли, зевая, Грег и Анжело, и Хел воспользовался этим, чтобы игнорировать вопрос. Последним выполз Родригес, зевая и бубня, что лучше бы он заплатил и уже был бы в Канаде, а не в этих сраных горах, в этом треклятом свинарнике...
- А ты как думал? - не утерпел Хел. - Пожалел пять центов и потерял тысячу.
- А ты вообще заткнись! - заорал диктатор.
Кристель принесла сандвичи и шоколадные батончики, которые нашла в кухонном шкафу. Сандвичи, которые готовила она, были нарезаны аккуратно, украшены ломтиками маринованного огурца и колечками перца, и даже у Родригеса при их виде проснулся аппетит.
- Спасибо, - улыбнулся Алекс, принимая свой бутерброд. - Ты настоящий художник.
- Это хоть есть можно, - Родригес откусил сразу половину бутерброда.
Грег и Анжело ничего не сказали, так как усиленно жевали. Хел поблагодарил Кристель, когда она протянула ему его долю завтрака. Алекс снова впился в него тяжелым взглядом.
- Приятного аппетита, джентльмены, - Кристель устроилась со своим завтраком у камина.
Ровно в семь часов утра из "Приюта" вышли шестеро и углубились в лес. Хел шел впереди, его конвоировал Грег с автоматом, рядом шел Родригес с монитором. В середине двигались Алекс и Кристель, а Анжело прикрывал их. Поиски продолжались.
*
За последние 12 часов напряжения, опасности и особенно после того, как Эрик пришел к нему на помощь в бою с Монти, Гейб окончательно изменил отношение к стажеру. Похоже, что парень напоминает отца только внешне.
Накануне вечером, проследив за бандитами до "Приюта" и убедившись, что Хел и Кристель в порядке, Гейб и Эрик укрылись в шахте неподалеку, и Гейб подумал о "де жа вю" - в прошлый раз именно здесь они с Джесс сожгли 30 миллионов долларов, обогреваясь...
- Проследим за ними утром, - сказал он Эрику, - надо постараться вытащить капитана Такера.
- И маму, - напомнил Эрик. Он не верил, что мама может быть заодно с этими бандюгами. Может, ее угрозой или обманом втянули.
Набрав по дороге хвороста, спасатели развели костер. Подбрасывая хворост, они разговаривали. В такую метельную ночь, в пещере, идя по следу бандитской шайки, на волосок от опасности все равно о чем разговаривать - лишь бы отвлечься.
Говорили о Джесси, Мариссе, Джозефе; вспомнили Хела. Потом Эрик заговорил о матери.
- Теперь я начинаю понимать, почему мы так часто переезжали, - сказал он. - Если мама не в первый раз так подрабатывает, у нее, наверное, возникали проблемы с законом, и приходилось рвать когти. А потом она отправила меня в школу-пансион и не оставила своего нового адреса, сказала только, что мы будем переписываться через Интернет и видеться на моих каникулах. Я тогда еще спросил: "Мама, ты что, президента обобрала, что так шифруешься?", а она побледнела и ответила, что шутка дурацкая.
"Да, шутка пришлась ей не в бровь, а в глаз!" - подумал Гейб. - И напомнила о худших сутках в ее жизни!".
- Вот только, - продолжал Эрик, - почему я до шести лет жил у приемных родителей? - он подбросил в костер еще хвороста. - Они тогда в гостиной как раз об этом говорили. Жаль - я тогда мало что смыслил... Припоминаю только, как приемная мать спросила маму: "Где же вы были до сих пор?", а мама ответила: "Там, куда можете попасть вы за незаконное усыновление!". Черт побери! Она что, имела в виду тюрьму?!
- Скорее всего, - коротко ответил Гейб, доставая из рюкзака спальный мешок.
Какое-то время оба молчали. Где-то в пещере капала вода и снаружи пролетел вертолет.
- Но что она сделала? - недоумевал Эрик. - Эх, жаль, что мама, похоже, так ничего мне и не расскажет. Если бы я знал...
- Что-то устал я, - Гейб потянулся и залез в свой спальник. - Возраст уже не тот, чтобы в такие переделки попадать... Костер не забудь погасить, когда тоже спать захочешь.
Он был недоволен тем, что так неуклюже скомкал разговор, уходя от неудобного вопроса. Даже дурачок догадался бы, что спасатель просто не хочет отвечать. А Эрик далеко не дурачок. Конечно, его отец был выродком, но обладал недюжинным умом, если столько лет вставлял фитиль всем государственным службам. И мать тоже умна, хитра и изобретательна. И их сын неглуп и все понял. Но Гейбу не хотелось рассказывать парню такую правду. Как Эрик перенесет рассказ о том, как его родители ограбили казначейский самолет, Кристель заманила Френка под пули и как потом Куолен обошелся с ней и бросил умирать в снегу... Эрик хочет думать о родителях только хорошо, и лучше если правду он узнает от Кристель; может, она, если выберется из этой переделки, наберется мужества для откровенного разговора с Эриком. Но это возможно только если у этой авантюристки остались еще хоть какие-то понятия о совести и чести...
Эрик погасил костер и тоже достал спальный мешок. Застегнув "молнию", стажер долго лежал без сна. Еще года три назад он взорвался бы от ярости, узнав, что мать что-то от него скрывает, и назвал бы ее лгуньей, лицемеркой. Сейчас подростковая категоричность осталась позади и Эрик пытался понять, почему мама так поступает. Он вспомнил, как она побледнела, увидев его в самолете; как она бросалась на бандита с автоматом возле утеса. Так львица дерется за своего львенка, даже когда силы неравны. И поэтому мама так оберегала его от своей второй жизни, которая могла стать для него опасной. Еще она, наверное, не хотела, чтобы сын презирал и стыдился ее. И предпочитала носить всю тяжесть этой жизни в себе. Как ей одиноко и тяжело!
Эрик надеялся, что сможет помочь матери и сказать, что не осуждает ее. Может, вдвоем они смогут выбраться из этой грязи и жить нормальной жизнью. Ведь он так любит маму!
*
Утром они вышли из пещеры и направились туда, где должна была находиться флеш-карта Родригеса. Это было далеко, но Гейб знал, как срезать путь и опередить бандитов.
*
Родригес матерился с нарастающим ожесточением, в который раз провалившись в сугроб почти по пояс. Он не имел опыта переходов по зимним горам. В Венгезии с ее тропическим климатом ему негде было научиться климату и сказывалась привычка к трем пачкам сигарет в день и слишком калорийной пище. Уже через час после выхода Эрнандо запыхался, замерз и окончательно вышел из себя. А эти янки чешут себе как ни в чем не бывало. Уроды. За что он им платил столько времени? Кейс они потеряли, акции у них стянули из-под носа, и этот тупица Монти ухитрился слететь с обрыва, так и не вытряхнув из Уокера, где тот прячет украденное. А больше всего Родригеса бесило воспоминание о журнальчике, подсунутом в папку вместо акций. Попался бы ему этот гаденыш, сынок этой бледной стервы, Кристель. Да и с ней Эрнандо очень хотел потолковать с глазу на глаз. Он бы ее поучил, как детей воспитывать. А может ей бы даже и понравилось. Родригес готов был спорить на миллион, что бабенка такая язвительная потому, что до сих пор не знала настоящего мужчину. У них мужики хуже баб стали. Уж Родригес бы ей показал небо в алмазах. Дома все девицы, которых он приглашал в свои апартаменты, были довольны и просили еще.
Эрнандо оценивающе оглядел узкую прямую спину и длинные ноги Кристель. Белая кожа, золотистые волосы, зеленые глаза - приятный контраст с девушками из Венгезии, крепко сбитыми смуглыми брюнетками с шершавой обветренной кожей. И он уже решил, что, как только флешка окажется у них в руках, перестреляет Гудвина и его головорезов, всех, кроме бабенки. Потом заставит Кристель вызвать вертолет и захватить его, как тогда. А на месте, в Канаде, он ее порадует...
Кристель чувствовала взгляд Родригеса и передергивалась от отвращения. Если бы не монитор, она уже пустила бы пулю в лоб ублюдку, раздевающему ее взглядом. И что-то он подозрительно молчит. Надо быть начеку. Если он пожелал сэкономить на оплате перевозки в Канаду, то сейчас, когда речь идет о миллиардах, может вообще спятить от жадности.
Кристель не особо беспокоила судьба ее доли денег. Главная ее цель - выбраться из переделки живой и здоровой и спасти сына. Кристель видела, что Эрик становится все больше похож на отца, а значит, унаследовал упорство, привычку не бросать незаконченное дело и способность искать альтернативные пути. А это значит, что вряд ли ее сын вернулся на базу. Скорее всего, петарду под ноги Монти бросил именно он. В одном из недавних писем Эрик рассказывал о том, какой фейерверк собирается устроить с Мариссой и Джозефом на Новый год и уже начал покупать пиротехнику в Монтрозе...
Алекс шел мрачный, избегая смотреть на запыхавшегося увальня Эрнандо. Это окончательно бы испортило ему настроение и без того гадкое. Он думал, что этой ночью снова смог преодолеть отчуждение Кристель и восстановить доверие между ними, возникшее в Ниагара-Фолс, когда она замерзала в своем одиночестве, которое уже не скрашивают телевизор, любимые фильмы и музыка. Алекс постарался дать Кристель тепло и внимание, по которым она истосковалась, это лучше привязывает, чем угрозы и шантаж. И еще, когда она открыла дверь на его звонок - такая же тонкая, большеглазая, в фартуке поверх джинсов и футболки, пахнущая корицей - Алекс понял, что в нем проснулись старые чувства, он истосковался по Кристель, но смог взять себя в руки и действовать по плану. Ему было трудно снова завоевать доверие женщины; как чудом избежавший капкана зверь, она все время была настороже и никому не доверяла.
Алекс вспомнил, как он обнаружил Кристель лежащей без сознания в незапертой квартире. Он испугался не только за успех дела, но и чисто по-человечески. Давая женщине лекарство, кутая ее в одеяло и смачивая горящее в жару лицо мокрым платком, Алекс больше всего хотел одного: пусть она откроет глаза, скажет, что ей уже лучше, улыбнется. Совместное Рождество Алекс вспоминал с растроганной улыбкой. Как была красива Кристель в "маленьком черном платье" и изящных туфельках! Как они танцевали под лирическую музыку, когда он обнимал ее, такую изящную и теплую под тонкой тканью платья. В самолете Алекс восхищался ее силой воли и отвагой, а когда она в последний момент развернула "джет" - еще и ее сообразительностью. А как бесстрашно она бросалась на защиту своего сына! Не каждый мужчина способен на такой шаг, как мать, отводящая беду от своих детей. И Алекса даже кольнула давно забытая совесть за то, как он пытался запугать Кристель, шантажировал ее жизнью ее сына... И когда вчера она умоляюще смотрела на него, прося пощадить Эрика, Алекс почувствовал себя мерзавцем не хуже Куолена. Он злился на удачливого соперника, на Кристель, мечтал отплатить ей болью за боль и днем, как садист, радовался, что вроде бы пробил броню Кристель. Но когда Крис тихо плакала у окна, вспоминая своего отца, и говорила, что кроме сына у нее никого не осталось, Алекс готов был возненавидеть себя. После колледжа они прожили вместе почти 4 года, и ни разу за это время Алекс не видел Кристель в слезах. Наверное, вчера на нее свалилось слишком много.
Ночью Алекс постарался исправить свое поведение и развеять тревогу Кристель; он пылал страстью, и чувствовал, как она откликается так же горячо и темпераментно - но когда он уснул, Кристель спустилась вниз и до утра беседовала с Такером. Анжело пару раз просыпался и слышал обрывки их разговора. Нет, они ни о чем не сговаривались, не флиртовали. Кристель рассказывала о своем детстве, о родной матери, о "маме Элейн", о том, как решила стать пилотом. Такер говорил о стажировке ее сына, о том, как мальчишка прижился на базе, и рассказал о своей невесте, погибшей лет 20 назад. "Стокгольмский синдром, ясно!" - кивнул Алекс, выслушав агента, но задался вопросом: почему Кристель вздумала откровенничать с Такером, а не с ним, неужели заложник ей ближе? Пожалуй, даже если бы Анжело застукал Такера и Кристель целующимися или пытающимися смыться, это меньше задело бы Алекса. Физическая измена ранила его меньше, чем моральная.
Не страшно, считал Алекс, если тебя сочли плохим любовником. Хуже если женщина рядом с тобой молчит, а душу изливает перед кем-то. Так было и в прошлый раз; Куолен был отличным знатоком психологии, в военной разведке его научили находить подход к людям, и он нашел, как "привязать" к себе Кристель, не такую, как другие девушки, чтобы она ходила за ним, как пришитая, и, не задумываясь, пошла бы за ним куда угодно. И Алекс узнал обо всем слишком поздно. "Я никогда по-настоящему тебя не интересовала! - говорила она Алексу, укладывая чемоданы. - Когда мне нужна капля внимания, ты с головой погружен в футбольный матч, или лезешь с ласками. Я чувствую себя гибридом домработницы с надувной куклой, которую можно убрать в шкаф до следующего использования...". "А ему есть до тебя дело?" - спрашивал Алекс. "Да, - Кристель складывала в чемодан водолазки и джинсы. - Он всегда слушает меня и понимает, готов отложить любые дела, если видит, что я нуждаюсь во внимании и поддержке... Эрик внимателен, он всегда видит, в каком я состоянии, и не лезет обжиматься или читать мораль, когда мне всего лишь нужно, чтобы меня выслушали!". Ошеломленный потоком обвинений Алекс пытался понять, почему Кристель никогда раньше не заводила разговора о том, что ее не устраивает в их отношениях. Если бы она раньше указала ему, в чем он неправ, он бы постарался изменить свое поведение... Но Кристель молчала, как будто ее все устраивает, и вдруг разразилась упреками. Наверное, дело в том, что этот хмырь качественно промыл ей мозги, изображая, будто понимает и чувствует настроения девушки. И Кристель, умная девчонка с железными нервами, попалась как наивная дурочка... А теперь Такер туда же, - Алекс неприязненно взглянул на заложника, - пытается лезть к ней в душу. Ищет способ обвести их вокруг пальца, вот и изображает понимание и участие. А Кристель снова наступает на грабли... Но на этот раз Алекс уже не будет "теленком". Как только Такер приведет их к флешке, километра за два, Алекс отправит Грега "прогулять по доске" этого сукина сына. И с Эрнандо надо решать. Этот хмырь снова придумывает, как сэкономить на оплате и таращит бесстыжие глаза на Кристель. "Эти двое плохо меня знают, если думают, что я ничего не вижу!"
*
Спасательный вертолет все утро кружил над горами. Джесси решила самостоятельно обследовать территорию. На месте второго пилота сидел агент Харлин, который окончил летный курс в Куантико и не хотел отпускать женщину одну.
- Мэм, только прошу вас, - напутствовал он перед вылетом, - если увидите внизу что-то подозрительное, не сажайте вертолет, а радируйте нашим.
- Я знаю, - кивнула Джесси, - уверяю, мне и в голову не придет играть в героя-одиночку. Женщина-кошка из меня не получится.
- Извините, я, наверное, перебарщиваю со своими предостережениями. Но я слишком хорошо знаю людей, которыйх мы ищем. О Родригесе вы знаете из СМИ, но я знаю о нем еще больше. А Алекс Гудвин, один из его головорезов для особых поручений, так называемый "северный доберман", еще хуже. Говорят, его побаивается даже сам диктатор. Сейчас они застряли здесь, потеряли самолет и напоминают загнанных волков, которые от страха и безнадежности еще злее. А если учесть, что они здесь явно не вдвоем... Мы предполагаем, что в авиакатастрофе уцелело еще пятеро или шестеро головорезов из отряда Гудвина. А эти ребятки убивают так же легко, как я чихаю.
- Понятно, - Джесси немного снизилась, чтобы обвести взглядом изуродованное аварийной посадкой плато. Там уже закончились следственные работы; место посадки самолета было обнесено желтой лентой "Место расследования ФБР". На равнине лента крепилась к дереву, которое несколько футов было безупречно прямым, с идеальными ветвями, а выше резко искривлялось, ветки уродливо торчали и перепутались.
Заметив, что Джесси задержала взгляд на этом дереве, Харлин сказал:
- Просто интересно, какие встречаются капризы природы. Изначально это дерево развивалось как идеально ровное, словно в элитном парковом комплексе. А поток вдруг вместо кроны образовался какой-то клубок вроде взрыва на макаронной фабрике...
- Да, бывают деревья причудливой формы, - ответила Джесси, - это еще не самый интересный случай... - она была даже отчасти благодарна этому человеку, который вызвался сопровождать ее и пытался снять напряжение разговором.
- Так же и с людьми, - развивал мысль агент ФБР, - до определенного момента они безупречны, просто идеальные граждане, и вдруг сбиваются с пути. Как тот же Гудвин. Мальчик из хорошей семьи, окончил привилегированную школу, веселый, открытый, дружелюбный, немного наивный. В колледже ВВС - душа компании, рубаха-парень, сама доверчивость, но способный курсант, отличник. В тридцать лет - уже майор; к сорока годам ему пророчили генеральское звание. И вдруг становится первым головорезом у Родригеса, одним из тех, кто насаждал диктатуру в Венгезии всеми методами и давил малейшие попытки сопротивления, тоже не брезгуя ничем. За короткий промежуток времени Гудвин из простоватого добродушного парня превратился в хладнокровного и совершенно безжалостного меркантильного выродка, сохранив при этом обаяние "своего парня". Более 15 лет Гудвин был правой рукой Родригеса, а когда в Венгезии началась революция и повстанцы смяли армию и "доберманов" диктатора, Гудвин помог патрону избежать расправы и спрятал. Мы чуть не накрыли их в Аризоне, но Гудвин опередил нас буквально на несколько минут. Он избежал нашей засады.
- Вот как? - спросила Джесси.
- Да, мы пробрались в дом... И обнаружили, что он пуст. Но в одной из ванных комнат висело на крючке влажное полотенце, в кухне еще витал запах кофе, и в сушилке стояла вымытая чашка. А вторые ворота со двора были открыты, и над дорогой еще вилась пыль, поднятая колесами машины. У Гудвина невероятное чутье опасности, и стоило ему почувствовать слежку в Финиксе, и он тут же придумал, как оставить нас с носом. Не знаю, что случилось у них в полете; посадка в горах не входила в их планы. Хотя, зная Эрнандо, могу предположить: наверное, Гудвин запросил за переправу слишком дорого, Родригес для вида согласился, но приказал своим охранникам в дороге разделаться с "доберманами". Но застать Гудвина врасплох снова не получилось. Самолет напоминает сыр, так его изрешетили. Следует заметить, что у Гудвина был классный пилот, если смог посадить самолет в таком состоянии. Самолет изначально шел к отвесному обрыву, но пилоту удалось развернуть теряющую управление машину к пологому спуску...
Джесси невольно восхитилась; о таком пилотаже она только слышала, но сама, даже после 25 лет за штурвалом вертолета здесь, в Горах, не смогла бы проделать нечто подобное.
- Настоящий ас, где только Гудвин его нашел, - продолжал Харлин. - Конечно, он тоже мог бы проделать подобную фигуру, но вряд ли сам сидел за штурвалом, перевозя такого "пассажира", скорее остался в салоне, чтобы контролировать ситуацию. А кроме него есть только один человек, способный произвести подобный маневр на падающем самолете...
- Это женщина, - продолжал Харлин. - Кристель Мирелла Пинкстон, бывший пилот ВВС США, бывшая невеста Гудвина. Ушла от него к Куолену. Наверное, диверсант давно подыскивал себе пилота для "бенефиса" с казначейским самолетом, поэтому и взял в обработку Пинкстон.
Джесси вздрогнула, вспомнив Куолена. Террорист захватил ее в заложницы, когда она увидела его на вертолете и издалека приняла за Фрэнка. Полчаса девушка просидела в кабине, прикованная к перекладине и с пистолетом у виска, а террорист, крупный, обаятельно улыбающийся мужчина с холодными жесткими глазами, совершенно спокойно говорил Гейбу по рации, что убьет заложницу, если не получит деньги. А сколько бед натворила банда этого человека в горах за сутки! Погиб Фрэнк; был расстрелян в упор парнишка-парашютист из Солт-Лейк-Сити, а его товарищ в тяжелом состоянии угодил в госпиталь, прыгнув от бандитов со скалы с парашютом... Да и сами Джесси, Гейб и Хел множество раз были на волосок от гибели.
- С этого все и началось, - Харлин поправил шлем. - Тучи разошлись; последний день уходящего года радовал взгляд ясным небом и слепящим горным солнцем. - Гудвин и Пинкстон начали встречаться еще в студенческие годы; после окончания колледжа они попали на одну базу ВВС и начали жить вместе. Говорят, что Гудвин надышаться не мог на свою возлюбленную, готов был носить ее на руках. Их отношения выглядели идеальными. Но вдруг Пинкстон собирает вещи и уезжает к Куолену в Сан-Диего. Этот хмырь крепко взял ее в оборот, по словам очевидцев, девушка была, как под гипнозом. Что бы Куолен ни делал, она смотрела на него с обожанием. Гудвин тяжело переживал разрыв с невестой, замкнулся в себе, начал выпивать. А после той истории с министерскими деньгами подал рапорт об отставке. Несколько лет о нем ничего не было известно, он просто пропал, а потом, когда в Венгезии пришел к власти Эрнандо Родригес, Гудвин появился рядом с ним как командир отряда его "северных доберманов". Получается, что его невеста вызвала у него такой перекос в сознании, когда предпочла ему международного диверсанта...
- Извините, мистер Харлин, но почему неписаный кодекс мужской солидарности всегда возлагает вину на женщину? - возразила уязвленная Джесси. - С таким же успехом я могу обвинить Куолена в том, что летчица сбилась с пути. Вы сами говорили, что до встречи с террористом девушка была на хорошем счету, и, если ее отношения с Гудвином были благополучными, это и ее заслуга тоже. А Куолен задурил девушке мозги, вовлек ее в преступление и изломал ей жизнь...
- А согласно женскому кодексу, - тонко улыбнулся агент, - всегда во всем виноват мужчина. Вам палец в рот не клади, миссис Уокер. В общем, вы правы, именно с Куолена все и началось. Это был прирожденный разрушитель. Изломанная жизнь Кристель Пинкстон, перекос в биографии Гудвина - это лишь малая часть его "подвигов"... Кристель чудом выжила в горах, потом ее судили, она отбывала наказание, пыталась потом начать новую жизнь, но ее повсюду находили люди, знавшие о ее работе с Куоленом и шантажом и угрозами принуждали к сотрудничеству. В противном случае звучали угрозы в адрес ее сына, которого она родила в больнице Монтроза...
- Сын Кристель Пинкстон? - переспросила Джесси, чуть не выпустив штурвал.
- Да, мэм, Эрик Пинкстон. Ваш стажер... Круглый сирота. Семь лет назад его мать нашли в Нью-Йорке убитой. Наверное, она не выдержала и послала куда подальше одного из заказчиков, и поплатилась...
Харлин не стал рассказывать о своих подозрениях. Как-то были связаны между собой нынешнее дело Гудвина, его поездка в район Великих Озер и смерть тетки Пинкстон, миссис Элейн Чемберс. Это была оперативная информация, закрытая от разглашения. А Джесси озадаченно примолкла, думая о нестыковке в рассказе агента и словах Эрика, говорившего о матери. И вспомнила, что рассказывал паренек: семь лет назад его мать неожиданно отправила его в закрытую школу, а сама скрылась, оставив лишь одностороннюю связь, возила его на каникулах на курорты, и избегала визитов в Роки-Маунтин. Джесси была в ладах логикой и теперь смогла сложить воедино части головоломки. Чтобы избавиться от прессинга людей, знающих о ее прошлом, мать стажера инсценировала свою гибель. И Джесси пожалела эту женщину с изломанной судьбой. Сначала ее обманывал любимый человек, а потом использовали все кому не лень. Она дорого поплатилась за свои ошибки. И теперь становилось понятно, почему Эрик, привезя на базу Мариссу и Джо, тут же улизнул. Харлин говорил, что пилотов, способных произвести такую посадку, можно сосчитать по пальцам. Гудвин не доверил бы такой рейс случайному человеку. Должно быть, он узнал, что его бывшая подруга жива и привлек ее к делу. А Эрик, увидев мать среди бандитов, поспешил к ней на помощь, он очень к ней привязан и ради нее, не задумываясь, готов на любой риск...
Естественно, Джесси не поделилась с Харлином своими соображениями, а надела наушники и стала слушать эфир. Она надеялась услышать что-то, указывающее, что Хел, Эрик и ее муж еще живы. Есть о чем беспокоиться, если в горах такие страшные люди. "Совсем как тогда... Но я надеюсь, что и сейчас все закончится благополучно...".
*
Снова споткнувшись, Родригес разразился потоком брани:
- Черт побери! Далеко еще? Сколько мы тут будем бродить?!
- А ты думал, деньги тебе сами в руки упадут? - тут же огрызнулся Анжело.
- Сам, урод, заварил кашу, так и не вякай! - добавил Грег.
- Привал, - Алекс увидел впереди небольшую поляну, над которой почти смыкались кроны могучих деревьев, и обнаружить с воздуха расположившихся на поляне людей было почти невозможно.
Кристель села на ствол поваленного дерева, отряхнула шарф, сползающий с головы, от снега, и повязала его потуже. И с удовольствием вытянула ноющие от усталости ноги.
Алекс искоса наблюдал за женщиной. Пожалуй, она - самый стоящий боец в группе. Была бы она в его отряде в Венгезии, повстанцам было бы куда труднее сбросить Эрнандо с кресла. Только Кричтель слишком принципиальна. После того, что она здесь пережила в прошлый раз, она потеряла всякий интерес к работе по "смежному профилю", но при этом по-прежнему надежна как скала и, если взялась за дело, то доведет его до конца и от обещания не отступится. Эта худощавая блондинка словно выкована из особо прочной стали.
Кристель пила кофе из маленького термоса. Казалось, она полностью отрешилась от действительности, но горе тому, кто попробовал бы этим воспользоваться - тут же получил бы пулю в голову от совершенно невозмутимой Кристель, которая бы даже кофе не пролила при этом. Кристель мастерски умела имитировать полную неподвижность и безучастность, чтобы потом неожиданно нанести точный удар.
Алекс перевел взгляд на Такера. Его уже караулили меньше, чем накануне. Ребята успели привыкнуть к нему и не ждут подвоха. Анжело курит, задумчиво глядя в сторону. У Грега автомат на коленях. А между тем, заложник старается обыграть их, обвести вокруг пальца, сделать ноги. Или деморализовать самое сильное звено, Кристель. Нашел, сукин сын, ее слабые места и точечно воздействует на них. С ним надо решать как можно скорее...
Родригес нахохлился, как сова, дымя третьей сигаретой. Ветер сносил дым в лицо Кристель; женщина морщилась и отмахивалась, а потом спросила:
- Мог бы ты отойти в сторону? Ты мне в глаза дымишь.
- Подумаешь, неженка, - огрызнулся Эрнандо, - за такие деньги, которые тебе достанутся, можешь и потерпеть.
- Меня так и тянет пересмотреть сделку, - Кристель резко поднялась и убрала термос в рюкзак. - Будь вежливее Родригес, я и без твоих денег прекрасно обойдусь, а вот ты без меня отсюда не выберешься. Я не из твоей обслуги, и терпеть твои выходки не намерена.
- Ты, гадина! - взревел Родригес, отбросив сигарету и тряся Кристель за плечи так, что слетел серый шарф. - Ты еще рот разеваешь после того, как твой недоносок уже дважды нам все сорвал?! Да я ему голову оторву при встрече, и плевать на твои угрозы
- Только попробуй! - Кристель ударила Эрнандо макушкой под челюсть и отскочила, переводя дыхание и поправляя волосы. - Еще раз тронешь меня, и ты покойник!
Придя в себя от боли, Родригес прожег ее взглядом.
- Я твоего щенка на дереве повешу знаешь, за что? - прошипел он, снова шагнув к Кристель. - А тебя заставлю смотреть!
Хел, не помня себя, вскочил с удивительной для своего возраста легкостью, схватил беглеца за шиворот и нанес фирменный удар с правой в челюсть. Анжело встрепенулся, вскинув оружие, но Кристель махнула рукой: отбой!
- Глупо, Такер, - сказала она. - Эрнандо просто хотел выпустить пар. Тебя же могли пристрелить.
Алекс подошел к месту драки и с холодным интересом обвел взглядом сидящего в сугробе Родригеса, вытирающего платком разбитую губу, Хела, сжимающего кулаки и побледневшую, но спокойную Кристель.
- Вы успокоились? - вежливо, но с жестким взглядом спросил он. Появление главаря моментально охладило пыл Родригеса; Кристель слегка расслабилась и даже Хел отступил и разжал кулаки.
- Алекс, если вам все еще нужен пилот, - сквозь зубы сказала Кристель, - пусть твой клиент держится от меня на расстоянии. И мое условие насчет Эрика и его тоже касается.
- Когда-нибудь вы окажетесь в полной заднице! - Родригес встал из сугроб и отряхнулся. - Много воли даете своим бабам! Если поучить крикунью как следует, шелковая станет, а вы перед ними на задних лапках ходите. Попробовала бы женщина у нас...
- Эрнан, ностальгические воспоминания отложим на потом, - перебил Алекс, заметив, что Кристель снова опасно сжала побелевшие губы. - Все-таки она вчера спасла нас, ты мог бы хоть за это вести себя с ней вежливее. Где твой монитор?
По голосу Алекса Эрнандо понял, что его не уговаривают, а приказывают, быстро включил и активировал монитор и нашел красную точку, последнюю, самую ценную.
- Где это, Такер? - спросил Алекс у заложника.
- На этом склоне, ближе к вершине, - Хел указал на тропу, ведущую вверх. - В сосновом лесу, в районе опушки.
- Спасибо. Итак, мы уже близко. Последнее усилие - и мы богаты. Прочешем лес. Грег, ты идешь с Такером. Анжело, Кристель, возьмите западное направление. Эрнан и я пройдем по центру. Всем быть на связи.
Грег, который правильно понял подмигивание шефа и указующий взгляд в сторону заложника, оскалился и толкнул Хела дулом в спин:
- Идем, Ланселот... Рыцарь, блин.
- Ты, оказывается, даже читать умеешь? - не остался в долгу Хел.
- А может, я сам его прогуляю со склона - Родригесу хотелось лично расквитаться с горцем, ударившим его. В Венгезии Такер уже на виселице ногами дрыгал бы за такое.
- Дурак ты, - обернулся Хел. - Думаешь, что Гудвин вспомнит о честной дележке, когда найдете флешку? Ты тоже очень быстро станешь покойником.
- Может, лучше бы он сначала отыскал нам флешку? - Кристель проводила Грега и Хела взглядом и снова прикусила губу. - Ты поспешил, Алекс.
- Насчет Такера я тебе ничего не обещал. Что это за сентиментальность? Я, кстати, слышал, из-за чего погорел твой бывший дружок в 92-м. Он предложил Уокеру обмен, рюкзак с деньгами на девчонку со спасательной базы, которую держал под прицелом. Когда он снизился на вертолете, чтобы выпустить пленницу, Уокер бросил мешок в лопасти вертолета. Так что я извлек опыт из ошибки Куолена! - насмешливо произнес Алекс. - А тебя, похоже, горький опыт ничему не научил, ты все так же норовишь раскиснуть как рохля, жалея кого не надо!
Увидев, что после этих слов женщина отпрянула, как будто он ее ударил, и ее щеки вспыхнули.
Родригес злорадно посмотрел на нее. Что же, и так неплохо поставить на место задиристую бабу. Лучше было бы отлупить ее по определенному месту, чтобы она потом две недели на животе спала, но и так неплохо.
- У тебя кровь на подбородке, вытри, - Алекс подал Кристель платок. - Губы трескаются от холода?
- Да, от холода, - Кристель взяла платок и вытерла кровь, выступившую на губах. - Браво, Алекс. Вижу, быть тебе миллиардером.
Лицо и глаза женщины заледенели. Убрав пистолет в кобуру и набросив лямки рюкзака на плечи, она снова заправила волосы под шарф.
- Пошли, - сказала Кристель. - У нас мало времени.
*
Эрик пожалел, что у него нет автомата - всадить всю обойму в нового "отчима", когда тот отдал приказ убить капитана Такера и издевался над мамой.
- Спокойнее, - Гейб заметил напряженное выражение лица стажера потому, что сам был охвачен теми же эмоциями. - Я пойду за Хелом. Ты - за остальными. Следи, но не светись. Выполняй.
- Сэр, - Эрик протянул ему коробочку со второй светошумовой петардой, - возьмите, может пригодиться.
- Спасибо, - Гейб сунул коробочку в карман. - Хорошая вещь в нужный момент.
Он скрылся в лесу, следуя за Грегом и Хелом, а Эрик дождался, когда остальные двинутся по склону. И, выдержав паузу, поспешил за ними. Идти по следу и скрывать свое присутствие стажер умел с детства, унаследовав это мастерство от родителей и отточив в спортивных лагерях.
... В 1992 году Эрик вместе с родителями проделал весь путь - от "Колд-Блафф" до "Обреченного". Теория о том, что эмбрион воспринимает происходящее снаружи вместе с матерью в случае Эрика Пинкстона оправдывалась; стажер чувствовал себя в горах как дома.
- По-моему, сигнал идет с западной опушки, - сообщил Родригес, глядя в монитор.
- Туда идут Анжело и Кристель, - Алекс посмотрел на часы. - Возьмем флешку и подумаем о транспорте...
Эрик последовал за матерью. Кристель и Анжело шли молча, почти не глядя друг на друга. Кристель несла портативный металлоискатель, который должен был среагировать на пряжку футляра флешки. Каждый раз, когда механизм издавал писк, оба останавливались, Кристель указывала направление, и Анжело методично разгребал снег, но пока находил только пробки от бутылок кока-колы, монеты, брошенные на память и прочие памятки от туристов. Эрик заметил, что мать тренированна, как профессионал. И вчера на автоматчика она набрасывалась как заправский боец. Такую мать Эрик не знал - внимательную, сильную, опасную. И тем не менее, это была она.
- Смотри внимательно, - сказала Кристель.
- Ладно, - буркнул блондин. - Черт, опять пробка от бутылки.
- Анжело, а когда ты был в Детройте? - вдруг спросила Кристель.
- А что? - покосился через плечо бандит.
- Да так спросила, - Кристель осмотрелась и поежилась под тонкой курткой пилота.
- Ну и меньше спрашивай, - Анжело встал и отряхнул колени. - Ведешь себя словно ты тут основная. Помни свое место!
Кристель прищурилась. Анжело явно встревожился, пара неверных нот в его голосе вызвала у женщины подозрения. Что-то ей вспомнилось... А Анжело стало не по себе от ее пронизывающего взгляда. "Догадалась, что ли, стерва? Чего она уставилась? Мать ее, чего она смотрит? Ну и нашел себе шеф бабу, только и смотри, чтобы пулю в затылок не вмазала! У нее глаза бешеные, с нее станется!".
- Я свое место помню, - спокойно ответила Кристель. - А ты ищи повнимательнее, Анжело.
Эрик понял, что бандюга боится маму. "Чего я еще о ней не знаю?".
Алекс и Родригес поднимались по склону.
- Зря ты Такера поспешил отправить в расход, - бурчал Родригес, - он бы нам быстрее нашел флешку. А то опять лазай тут...
- Не люблю, когда меня обкрадывают, - Алекс терпеливо водил металлоискателем. - Тем более когда крадут мою женщину. Один раз я уже получил такой плевок в лицо, и повторения не хочу.
- И на что она тебе? - удивился Эрнандо. - На такие деньги ты сможешь завести себе сколько угодно молоденьких покладистых куколок, а тебя заклинило на этой язве...
- Эрнан, мне не нужны полчища покорных куколок, мне нужна моя женщина, - Алекс не забывал прислушиваться и приглядываться.
- Она, видимо, тебя приворожила, - покачал головой Родригес.
*
Хел шел, подталкиваемый дулом "хеклера" Грега и гадал, какое место выберет бандит для расправы. Он уже понял, куда бандит его гонит. Значит, Гудвин по-своему понял его ночной разговор с Кристель и решил разделаться с "соперником".
- Все, пришли, - Грег вытолкал его на площадку у обрыва, и Хел чуть не рассмеялся: а еще говорят, что дважды снаряд в одну воронку не попадает. Попадает, да еще как. Это было то самое место, где в 1992 году Телмар играл свой последний "футбольный матч"...
Бандит стоял перед ним, поигрывая "хеклером" и наслаждаясь своей властью над безоружным заложником. Хел пытался выследить слабые места в обороне громилы, выжидал момент, когда можно будет молниеносно пробить оборону Грега, выбить у него оружие или хотя бы уйти из-под выстрела. Но Грег был опытным бойцом и оплошностей не допускал.
- Зря ты на Кристель засматривался, - покачал головой Грег. - Шефу это не понравилось.
- А иначе вы меня отпустили бы? - Хел зорко следил за каждым его движением; легко сдаваться он не собирался и надеялся на шанс спастись. Хоть маленький шанс, но Хел его не упустит... И свернет шею бандиту, еще больше ослабит шайку Гудвина.
- Ты уже достал нас, Такер, - Грег взвел курок. - Водил нас кружным путем, дерешь глотку все время, болтаешь много. Тебя пристрелить или со скалы прыгнешь?
Он выжидательно наклонил голову набок.
- А до вашего стажера мы еще доберемся, - продолжал Грег. - И с ним разберемся, раз его мамаша так хреново его воспитала.
- Ну и дерьмо же вы, - не удержался Хел. - А ты дурак, Грег. Думаешь, ты доживешь до дележки? Вашему шефу ты нужен только для грязной работы. А деньги считать он будет сам. И даже спрашивать не будет, что ты предпочитаешь, пулю или со скалы.
- Хватит заливать, - оборвал его Грег, - мне мозги не запудришь, я тебе не баба бестолковая.
Он навел на Хела "Хеклер". Заложник понял: он не успеет. Ни выбить оружие, ни отпрыгнуть. Бандит выстрелит быстрее. Не будет шанса. Кажется, на этот раз он проиграл...
- Она хоть и баба, а умнее всех вас, - с досадой выплюнул Хел. - А ты еще и гендерный шовинист.
- А ты хуже всякой бабы! - огрызнулся Грег. И прицелился...
Хел замер. Он снова вспомнил Кристель под дулом "беретты" Трейверса и "пустынного орла" Куолена в 1992-м. Девушка билась в могучих руках возлюбленного, пытаясь отвести от горла его ладонь, а другую руку инстинктивно прижимая к плоскому еще животу. Как дрожали ее тонкие пальчики... Потом вспомнилась Сара, ее отчаянные глаза и последний страшный крик "Я не хочу умирать!" за секунду до падения; ладошка девушки выскальзывает из руки Гейба, пытающегося ее удержать... Сара падает в пропасть, и еще долго звенит ее крик... Кристель на окровавленном снегу; ее свитер залит кровью. Остановившиеся глаза Френка - и его Хел не смог защитить. Эрик Пинкстон прибывает на стажировку, и Хел, читая его бумаги, думает, что у него мог быть сын такого же возраста, если бы Сара не погибла... Марисса и Джозеф, дети Гейба и Джесс, взрослеют на глазах. Глядя на них, Гейб радовался семейному счастью друзей, но на сердце скребли кошки. Изрешеченный пулями салон самолета в ущелье, осколки стекол и стрелянные гильзы в покрытом инеем развороченном салоне. Мужчина и женщина поднимаются навстречу Хелу, и он цепенеет: такого не бывает, мертвые не возвращаются... И тем не менее, это была она, Кристель, правда, стала старше, но такая же худощавая, светловолосая, с бледным малоподвижным лицом. Ночь, "Приют странника", потрескивание дров в камине... Кристель говорит: "Я не хотела быть слабой... Слабого каждый готов растоптать...". И последний взгляд Кристель, обернувшейся ему вслед: "Ты поторопился, Алекс!". Ах, Кристель, Кристель, почему же тебя жизнь ничему не учит?..
Черное дуло в двух метрах от него разрастается, заслоняя все остальное. Сейчас бандит выстрелит...
Оглушительный хлопок, слишком громкий для выстрела. Но вместо вечной черноты или встречи с Френком, Сарой и другими, кого он не смог спасти, у Хела из глаз посыпались искры, и он шлепнулся спиной в снег. В ушах зазвенело от грохота. Потом он увидел в снегу бешено крутящийся и шипящий маленький черный предмет. Потом предмет подскочил снова и лопнул с треском и грохотом.
Грег отскочил, иначе ему снесло бы голову, рванул "хеклер", дал слепую очередь. Хел воспользовался этой секундой. Он одним прыжком приблизился, врезал Грегу в зубы и выбил у него "хеклер". От внезапной атаки Грег опешил и пропустил еще несколько ударов по корпусу.
Опомнившись, бандит сделал подсечку и бросил Хела плашмя на землю. Хел успел схватить его за куртку и повалил следом. Драка продолжалась уже на земле. Автомат несколько раз переходил из рук в руки. Они оказались на краю площадки. Хел поймал руку Грега и заломил до хруста. Спасателя охватывала ярость. Он ненавидел таких, как этот бандит и его руководители. И то, что жизнь снова столкнула его с подобными, пробудило давно забытое чувство; ярость наполняла его силой, мышцы окаменели, и Такер мог бы проломить кулаком стену. Он пробил защиту Грега и обрушил на бандита град сильных и метких ударов за все, чего натерпелся от этих и подобных им подонков, за Френка, за ребят из Солт-Лейк-Сити, любителей парашютного спорта, за стрельбу по Мариссе и Джо, за угрозы в адрес Эрика и за бледное лицо Кристель, наблюдавшую за сыном со скалы. В прошлый раз эта женщина не вызывала у Хела никаких теплых чувств, казалась ему такой же, как ее спутники, но теперь он понимал, что она тоже жертва сначала Куолена, теперь - Гудвина и сочувствовал ей.
Грег изловчился вывернуться, приставив к горлу Хела нож:
- Все, урод, спета твоя песенка...
Хел сдавил его запястье так, что хрустнули кости, уперся коленом бандиту коленом в грудь и рванул. Грег с воплем перелетел через него и точь-в-точь как Телмар 20 лет назад свалился в ущелье...
Хел лежал на краю, закрыв глаза и чувствуя, как ноет усталое тело. Потом медленно, с трудом поднялся и встретился взглядом с Гейбом.
- Я уже хотел бежать к тебе на помощь, а ты сам справился, - сказал друг. - Все нормально?
- Конечно, не с чего раскисать, - Хел отряхнул одежду. - Это ты бросил петарду?.. Вовремя.
- Взял пример с Эрика... Сработало ведь.
- А где он?
- Отправился за Кристель.
- И ты отпустил его одного? А если его засекут? Пошли, может, ему понадобится помощь.
*
Кристель уже давно почувствовала, что за ними следят, но не подавала вида потому, что узнала Эрика. "Ну, я с ним поговорю... Пожалеет, что "доберманы" не добрались до него первыми!".
Анжело методично обшаривал очередную ямку под деревом, возле которого запищал металлоискатель. Кристель присматривалась и прислушивалась на страже, а в голове снова ворочались подозрения. Странные слова Алекса, когда он думал, что она в беспамятстве. Еще более странный разговор по мобильному. Неверные нотки в голосе Алекса, когда она спросила, о чем он говорил. Жалобы Анжело на морозы в Детройте. Замешательство блондина, когда Кристель спросила у него, когда он был в Детройте. Это напоминало пазл - все детали становились в стройный ряд, и получившаяся картинка не нравилась Кристель...
- Ничего? - спросила Кристель, когда Анжело вылез и, чертыхаясь, отряхнулся от снега.
- Опять треклятая монетка, - бандит ожесточенно запулил ржавый дайм в лес. - Нам что, весь лес перекапывать?
- А ты думал, что семь миллиардов тебе на подносе поднесут?
- Ох, что-то мне кажется, этот хмырь опять нас прокатить хочет, - пессимистично проворчал Анжело, - если он пожалел десять миллионов, то за семь миллиардов вообще мать родную живьем закопает...
- Ты думаешь? - холодно спросила Кристель, и Анжело сразу опамятовался. Все-таки перед подружкой шефа не стоит развязывать язык. И вообще, она слишком много о себе возомнила, а у босса к ней особое отношение. Попробовал бы кто-то из ребят так выступать, уже получил бы пулю в лоб... А этой все с рук сходит.
Анжело смерил Кристель взглядом. А ничего бабенка. Фигура, лицо - все при ней. Но холодом веет, как из холодильника, и глаза жесткие, к такой и не подступишься. Но пилот она классный, Вилсон ей в подметки не годился. Если она изловчилась так ловко посадить распадающийся на части самолет и спасла их задницы, руки у дамочки золотые. И в салон вышла как ни в чем не бывало, другая женщина бы в обморок грохнулась при виде побоища, а эта только слегка вздрогнула и достала сигареты...
Кристель прикурила, другой рукой держа наготове "орла". Анжело покосился на массивный пистолет в тонкой женской ладони. И как у женщины только руки не устают от этого "слонобоя"?
"Нет, что-то в ней есть", - Анжело ощутил мощный чувственный магнетизм Кристель. "Я должна выяснить все", - подумала Кристель.
*
У вершины Кристель и Анжело разделились. Блондин взял второй металлоискатель и спустился в овраг, а женщина осматривала поляну. Она была спокойна; Анжело не тронет подругу главаря, а Эрик напротив растерзает любого, кто причинит ей вред.
Когда кто-то вышел на поляну у нее за спиной, Кристель сразу узнала эти шаги и обернулась так резко, что чуть не поскользнулась на утоптанном снегу:
- Ты с ума сошел, Эрик?!
- Добрый день, мама, - ответил сын.
Кристель нервно оглянулась. В любую минуту может появиться Анжело. Эрика нужно отправить отсюда как можно быстрее...
- Я сказала, уходи отсюда, - прошипела она. - Немедленно! И не корчи из себя Брюса Уиллиса!
- Уйду только с тобой, - Эрик остался совершенно спокойным в отличие от матери. - Я здесь затем, чтобы помочь тебе.
- Я справлюсь сама, - Кристель прикусила губу. - Это только мое дело!
Эрик молчал. По его лицу было видно, что отступать парень не собирается. Высокий, уже на голову выше Кристель, крупный, с тяжеловатым для молодого парня подбородком и легкой синевой на щеках. От Эрика пахло туалетной водой "Олд Спайс". Стойкий горный загар; в уголках глаз - легкие смешливые "лучики", а со щек исчезли милые детские ямочки. Кристель поняла, что ее сын уже взрослый. И вести себя с ним по-прежнему нельзя...
- Ты не представляешь, как это опасно, - спокойно сказала она. - И что это за люди.
- Как раз представляю, и поэтому я здесь, не могу оставить тебя с ними.
- Не бойся за меня. Они ничего мне не сделают. А вот ты в опасности, - Кристель умоляюще взяла сына за руку. - Родригес клялся, что убьет тебя, он в бешенстве...
- Да уж, я вчера видел, как этот обезьян верещал на весь лес, - усмехнулся Эрик.
- А мне не до смеха, - Кристель стиснула кулаки. - Это страшный человек, он не шутил. И занесло же меня опять в эти горы...
- А когда ты была здесь в прошлый раз? - поймал ее на слове Эрик. - Ты же говорила, что никогда не ездила в Роки-Маунтин...
- Сейчас не время рассказывать! - в голосе Кристель зазвенел металл. - И мне не нужна помощь! Слышишь? И не нужно, чтобы ты расхаживал тут под пулями!
Эрик в замешательстве попятился. Такой мать он еще не видел, это была какая-то чужая женщина с ее лицом и голосом.
- Так ты ничем не лучше их, - сказал он. - Теперь мне все ясно... Спасибо, что все-таки приехала ко мне на Новый год... И сколько у вас на кону?
Кристель вздрогнула как от пощечины. Слова и интонации Эрика больно ранили ее. Это было то, чего она боялась - узнав правду, Эрик отшатнется от нее, станет презирать. Единственный оставшийся родной человек станет ей чужим...
- Семь миллиардов, - ровным голосом ответила она, взяв себя в руки.
- Круто, по мелочам не работаешь, - присвистнул Эрик. - Это те деньги, которые Родригес увез из Венгезии, оставив страну в разрухе после революции и с пустой казной? Кстати, а тот горбоносый и есть мой новый папаша? Извини, мама, но на этот раз ты выбрала себе настоящий кусок дерьма!
Парень скривился, выражая отношение к самодовольно улыбающемуся майору Гудвину, который влез в мамину постель, а потом впутал маму в преступление. И почему вокруг нее вечно вертятся вот такие уроды? Эрик никогда не выказывал своих антипатий, хотя никто из "отчимов" ему не нравился, а про себя думал: вот бы познакомить маму с хорошим человеком. Таким, как капитан Такер. Он был похож на идеальный образ отца, созданный воображением Эрика. Тогда у мамы не были бы такие грустные глаза, и она не плакала бы в подушку по ночам. Кристель думала, что Эрик этого не слышит, но он каждый раз просыпался в своей комнате и слышал, как она всхлипывает, тихо, мучительно, долго. Мальчик хотел утром спросить мать, почему она плакала, но что-то его удерживало. А вдруг мама уйдет от ответа или нарочито-бодрым голосом ответит, что все хорошо. А Эрик унаследовал от нее способность отличать ложь от правды. А она думает, что сын ей верит.
Узкая рука мелькнула в воздухе, и Эрик пошатнулся от крепкой пощечины. Благодаря тяжеловесному "пустынному орлу" у Кристель была тяжелая рука.
Парень шагнул назад, ошеломленный. Никогда раньше мать не била его.
- Дурак ты, Эрик, - сквозь зубы сказала Кристель, - так ничего и не понял.
- Потому что ты все время молчишь и все от меня скрываешь. Что я могу понять?
- Бабушка Элейн умерла, - тихо сказала Кристель, глубоко вздохнув. - Ее убили, чтобы узнать, где я скрываюсь. Семь лет назад я решила порвать с прошлым и начать новую жизнь. Контакты я сохранила только с тобой и с ней. А эти люди хотели любой ценой разыскать меня, чтобы впутать в это дело. Думали, что за приличное вознаграждение я забуду даже о том, что они убили мою маму...
- Я не знал, что бабушка Элейн умерла, - Эрик подошел к Кристель. - Извини меня, мама...
Кристель обняла сына, спрятав лицо в складках его куртки. Ветер, налетев, перемешал их волосы так, что трудно было разобрать, где чьи.
- Уходи, Эрик, - повторила Кристель умоляюще. - За меня не беспокойся... А тебе опасно здесь оставаться.
- Ах ты стерва долговязая! - Анжело неслышно вышел из леса пару минут назад и слышал, что Кристель говорила о смерти Элейн.
- Провести нас хотела? - орал он, наступая на Кристель и Эрика. - Да ты... - дальше последовало непечатное ругательство.
Подойдя почти вплотную и продолжая поливать бранью, Анжело схватил Кристель за руку, когда женщина потянулась выхватить "пустынного орла" из кобуры и попытался выкрутить тонкое запястье:
- Ну уж нет, пушка тебе не поможет. Не в те игры ввязалась, красотка!
Воспользовавшись тем, что бандит отвлекся, Эрик врезал ему в челюсть. Анжело, слегка оглушенный, разжал руку и попятился, пытаясь устоять на ногах. Эрик настиг его и провел короткую серию ударов по лицу и корпусу.
- Не тронь мою мать, ублюдок, - стажер подобрался, как тигр, и занял оборонительную позицию. Его крутой высокий лоб и массивный подбородок выступили вперед, глаза сузились, а в напряженной фигуре появилось что-то хищное. Кристель вздрогнула; ей казалось, что она видит ожившего Куолена, только намного моложе. И Эрик хорошо тренирован. Боевые навыки, как у мастера.
Анжело долго пятился, пытаясь уйти от ударов, но Эрик раз за разом пробивал его оборону и снова бил, метко и болезненно, мстя одному из тех сволочей, которые не давали матери покоя, заставляя постоянно переезжать с места на место, убили бабушку Элейн... А эта скотина еще и руки распускает! Мерзавец, падаль!
Поскользнувшись, Анжело замахал руками, пытаясь сохранить равновесие, и грохнулся на спину. Эрик в азарте подскочил к бандиту, примеряясь ударить его ногой в висок. Анжело перехватил его ногу и рванул.
- Эрик! - запоздало вскрикнула Кристель.
Парень с размаху растянулся на спине, стукнувшись затылком. Анжело перекатился на живот, рванулся вперед, но стажер успел откатиться. Эрик и Анжело снова сцепились уже лежа, кувыркая камни, ломая кусты и даже молодые деревья и осыпая друг друга сокрушительными ударами.
В какой-то момент Анжело удалось оглушить Эрика ударом в голову. Бандит оскалился и занес кулак для второго, смертельного, удара, когда за спиной щелкнул курок и раздался голос Кристель:
- Назад!
- О-кей, твоя взяла, - Анжело откатился в сторону, держа руки на виду. - Убери пушку, я сдаюсь.
- Отойди от Эрика, - приказала Кристель.
- Ладно, ладно, - Анжело отодвинулся от поверженного спасателя и опасливо поглядывая на дуло пистолета и неподвижные глаза Кристель. - Уже отошел.
- Ты его убил? - Кристель взглядом указала на Эрика.
- Только оглушил... Жив будет, скоро оклемается.
- Ты уверен? Ты и с Элейн Чемберс был уверен, что та отрава, которой ты ее угостил, не повредит ей.
Эрик застонал и пошевелился, безуспешно пытаясь поднять голову. Анжело мимоходом покосился на него: да, крепкий парень, действительно скоро очнется. И хороший боец. Эх, не был бы он по другую сторону баррикад, цены бы ему не было. И его мамаше тоже, если бы она не была такой двуличной.
- Это ведь ты ездил в Детройт и выпытывал у Элейн мой адрес, - продолжала Кристель. - Что ты ей подмешал?
Женщина была спокойна, не бесновалась и не истерила. Анжело, однако, не обольщался насчет ее мнимого спокойствия. Она в любой момент может влепить ему пулю в голову. Одно неверное движение, и Кристель выстрелит. Надо выиграть время, усыпить бдительность женщины, пока не очнулся ее сын. С ними двумя Анжело не справится...
- "Порошок правды", который использовали спецслужбы в Венгезии, - ответил он, - безопасная доза. Кто мог знать, что у старухи аллергия на его компоненты...
- Так ты убил мою мать, только чтобы Алекс мог нанять меня пилотом для вашего особого рейса? - холодно спросила Кристель, - угостил ее порошком, которым потчевали повстанцев в застенках? И не учел, что доза, вызывающая приступ откровенности у крепкого молодого мужчины, слишком велика для пожилой женщины?
- Я сожалею... - Анжело не знал, что еще сказать.
- Пошел ты в задницу со своей жалостью, - Кристель взвела курок. По ее изменившемуся лицу Анжело понял: женщина сейчас выстрелит. Он проиграл. Шанса не было.
Эрик снова застонал, попытался подняться, но бессильно упал. Кристель отвела глаза, чтобы взглянуть на сына, на долю секунды, но Анжело этого хватило. Он прыгнул сбоку, ударил женщину по руке, выбив пистолет. Но Кристель, опомнившись, ответила длинной серией ударов. Теперь ясно, у кого учился ее сын. Анжело не удавалось отбить ни одного удара Кристель или достать ее.
*
Эрик медленно приходил в себя. Как он пропустил удар в голову? Еще хорошо, что жив остался и не превратился в "овощ".
До него доносился шум рукопашной. Приоткрыв глаза, Эрик увидел, как мать теснит белобрысого к обрыву. А бандит совсем ошалел и только неловко пятится.
Эрик не подавал вида, что очнулся. Он решил обмануть бдительность Анжело, чтобы прийти на помощь к матери и использовать эффект внезапности. "Если тебе удалось застать противника врасплох, ты его уже наполовину победил!" - говорила мама, обучая Эрика боевым приемам.
Эрик уже не раз использовал этот совет на практике. В пансионе были всякие парни. Их злило то, что Пинкстон держится особняком, не примыкая ни к одной из группировок, и Эрику иногда приходилось отбивать нападения. Приемы, которым обучила его мать, не раз выручали его. А эффект внезапности приносил ошеломляющий результат даже когда он дрался один против нескольких.
Эрик зорко следил за каждым движением матери и бандита, готовый вскочить, если ситуация изменится. О здоровенной шишке на макушке, и ноющем виске парень предпочел пока забыть. Не до того сейчас, подумаешь, убили, работать надо. И это самовнушение тоже помогло, Эрик чувствовал, что возвращается в форму.
- А знаешь, стерва, кто дал порошок? - Анжело попытался уйти в сторону от новой серии ударов и дать Кристель подножку, но блондинка предупредила этот маневр и ответила еще тремя прямыми ударами в корпус. Она не ответила, чтобы не сбить дыхание. "Что он говорит? Пытается сбить меня с толку. Надо не поддаваться...".
- Гудвин! - воскликнул Анжело. - Мануло привез с собой немного реквизитов с прежней службы, и шеф одолжил у него немного порошка для поездки в Детройт!
Кристель не поверила своим ушам. "Телята имеют обыкновение вырастать... Я тебя предупреждал, малыш!". Она забыла поставить "блок". Бандит воспользовался этим. Оглушительная пощечина и удар в грудную клетку отшвырнули Кристель. Пытаясь поймать хоть глоток воздуха, она повалилась на колени, потом сползла на снег и осталась лежать лицом вниз.
- Вот так-то, гадюка, - сказал Анжело. - Думай головой, с кем спишь. Сейчас закончу с твоим щенком, а потом и тебя кое-чему поучу!
Он посмотрел на Эрика, на Кристель. Трудно же ему пришлось, но он разделался с этими двумя.
Анжело потер руки. Сейчас он "прогуляет по доске" щенка Эрика, а потом разберется с Кристель. Его давно интересовало, какова эта бабенка в постели. Правда, вместо постели тут только снег и прошлогодние ветки, ну ничего, перетерпит. А может, ей даже понравится. Если она такая ненасытная, что от шефа шмыгнула к Такеру, то может ей даже понравится.
Анжело был доволен собой. Теперь-то этот ублюдок Родригес заткнется, а то уже достал, твердя, какие они никчемные бойцы, зато его ребята уже давно изловили бы стажера и спустили бы с него шкуру за алмазы и акции... Видел Анжело уже его хваленых бойцов в деле. Одного вообще баба угрохала. "Откуда только Кристель узнала, что это я разговаривал с ее мамашей? А я не растерялся, успел сказать ей, где взял порошок. Она аж споткнулась!".
Анжело даже сам себе бы не признался, что мстит Кристель за тот трепет, который она ему внушала. Эта женщина пугала, но в то же время влекла как магнит. И Анжело панически боялся, что она узнает о Детройте. А теперь она была полностью в его власти и то, что он с ней сделает, разобравшись с ее сынком, будоражило бандита и наполняло его радостью.
Анжело не заметил, как Эрик, которого он тащил к обрыву, открыл глаза. Парень рванулся вперед и боднул бандита макушкой под подбородок. Перед глазами Анжело все вспыхнуло, как та хренова петарда; бандит опрокинулся назад, тряся головой и пытаясь хоть что-то увидеть, кроме искр из глаз. Он до крови прокусил себе язык, зубы расшатались, а позвоночник чуть не расстался с черепом.
- Это тебе за маму, - Эрик поднялся и поставил "блок". - Урод!
Он сгреб Анжело за куртку, поднял и засветил ему в скулу. Мир снова исчез для Анжело за завесой ослепительных вспышек.
- Это тебе за бабушку, - Эрик встряхнул бандита и припечатал его в ухо так, что Анжело не только ослеп, но и оглох.
- За Мариссу и Джо! - Эрик скрипнул зубами и ткнул Анжело коленом ниже пояса так, что бандит с хрипом согнулся вдвое. Эрик рывком заставил его выпрямиться и заключил:
- А это за меня!
Анжело нащупал в кармане куртки выкидной нож и полоснул парня по боку, метя под ребро. Эрик успел уклониться, боковым зрением заметив блеск металла, но лезвие распороло ему куртку и свитер и неглубоко порезало бок. Эрик поймал Анжело за руку. От боли, ощущения текущей крови, холодного металла и намокшей от крови одежды стажера охватил гнев. Эрик до хруста вывернул запястье Анжело, нанес бандиту несколько сокрушительных ударов по лицу и корпусу, а потом швырнул Анжело через спину.
Анжело успел ухватиться одной рукой за камень на краю обрыва. Скосив глаза и увидев под собой ярдах в ста внизу острые камни, бандит истошно заорал и потянулся, ища опору второй рукой. Вспомнив, что он, вообще-то, спасатель, Эрик инстинктивно протянул Анжело руку, чтобы втащить его на площадку. Подумав, что Эрик хочет ударить его, Анжело вздрогнул; разбитые пальцы соскользнули с камня, за который он цеплялся...
Эрик проводил взглядом падающего, поеживаясь от его ужасного крика. Получается, он убил этого человека. Но перед этим бандит чуть не убил его и маму и отравил бабушку, которая за всю жизнь никого не обидела...
Парень услышал за спиной стон и обернулся. Кристель лежала вниз лицом, подтянув колени к животу. Пальцы правой руки беспорядочно разгребали снег, левая рука была сжата в кулак.
- Мама, - прошептал Эрик сдавленным от тревоги голосом. Почему она так лежит? Он осторожно перевернул Кристель на спину. Она снова застонала и открыла глаза. Ее левая щека почти побелела от холода, в волосы набился снег; из уголка рта текла кровь, а взгляд помутнел от боли.
- Мама, что с тобой? - Эрик попытался согреть ей руки, вытирал платком кровь на ее разбитых губах, протирал снегом виски. Наконец Кристель прикрыла глаза, потом ее взгляд стал более ясным.
- Мне уже лучше, - она осторожно села. - А где Анжело?..
- Упал с обрыва, - Эрик помог матери сесть.
Кристель обняла сына, поцеловала в лоб и тихонько погладила по волосам; так она делала, когда маленький Эрик просыпался от кошмарного сна. Она понимала, что сейчас испытывает ее сын, впервые в жизни вынужденный убить человека.
- Я тоже в порядке, - о ранении в бок Эрик промолчал. Пустяк, царапина, а мама с ума сойдет, словно его в котлету превратили. - Как ты?
- Выживу, - Кристель оперлась на плечо сына и встала, немного прихрамывая. - Ты молодец, Эрик!
- Пойдем, мама... Тебе нужно отдохнуть. И показаться врачу.
- Мне нельзя на вашу базу, - покачала головой Кристель, - я пока не готова объясняться с полицией и агентами ФБР, - она закурила, прислонившись к стволу сосны.
- Миссис Уокер знает, что я звал тебя в гости на Новый год. Так им и скажешь: ты приехала, а эти уроды тебя прихватили.
- Складно, Эрик... Но у меня осталось еще одно незаконченное дело... Я кое-что нашла для Алекса, - Кристель наконец-то разжала руку. В кулаке у нее оказался маленький кожаный футляр.
- Флешка? - изумился Эрик. - ТЫ ее нашла?
- Да, когда падала, наткнулась на нее пальцами.
- Мама, а кто тебе этот Алекс? Если не секрет...
Женщина после паузы ответила:
- Был моим женихом... А потом я встретила твоего отца.
- Хорошо, что я не сын Алекса, - бросил Эрик.
Кристель вздохнула:
- Ты еще об отце не знаешь... Тогда Алекс был совсем другим человеком. Он просто не способен был причинить зло. Похож на Питера Пэна, как мальчик, забывший повзрослеть. И когда я его встретила через 20 лет, то думала, что он все такой же.
- А мой отец? - спросил Эрик.
- Он тоже оказался совсем не таким, каким я его считала, - Кристель решила пока не рассказывать Эрику всю правду о Куолене. - Я его любила и думала, что и он меня любит. А он... Он любил лишь себя самого, - резко заключила женщина. - Все, Эрик. Я должна идти. А ты возвращайся на базу. Хватит с тебя подвигов. И это дело я должна закончить сама, - она прислушалась; из-за леса стрекотал пропеллер. Похоже, это вертолет спасателей... - Жди здесь, сюда летят твои коллеги. За меня не волнуйся. Все будет хорошо.
Она повернулась и поспешила в лес.
- Береги себя, - крикнул вслед ей Эрик. - Я люблю тебя, мама!
- Я тоже люблю тебя, Эрик, - откликнулась Кристель и скрылась в лесу. Эрик проводил взглядом ее тонкую фигурку в черном пилотском костюме.
- Мама, возвращайся живой, - прошептал он.
Показался красный вертолет со станции. Пилотировала его миссис Уокер; рядом с ней сидел какой-то незнакомый мужчина в черной куртке и зеркальных очках.
*
- Это наш стажер, - Джесси увидела на площадке фигурку человека, машущего им руками. Она сразу узнала форменную куртку дежурного спасателя и направила вертолет к Эрику. - Ему придется объяснить свою самовольную отлучку... До следующего Рождества будет двор подметать.
- По-моему, за самодеятельность ему уже досталось, - вертолет уже снижался, и агент Харлин увидел, какой потрепанный вид у парня. И еще - как похож младший Пинкстон на обоих родителей. Густые светлые волосы, зеленые глаза, высокие скулы - материнские. Покатый лоб, тяжелый подбородок, крупная фигура - от отца.
Джесси сбросила лестницу. Эрик проворно вскарабкался в салон.
- Жду от тебя объяснительную записку по поводу того, где ты провел время после того, как удрал с базы без приказа, и чем занимался, - сухо сказала Джесси, хотя на самом деле была рада видеть Эрика живым и почти здоровым. - И постарайся, чтобы твой отчет был убедительным!
- Так точно, мэм, - чинно кивнул Эрик, понимая, почему миссис Уокер не задает ему вопросы, которые вертятся у нее на языке. Мужчина, сидящий на месте второго пилота, очень похож на федерала.
- Агент Харлин, - спутник миссис Уокер показал удостоверение агента ФБР. - А вы, как я понял, мистер Пинкстон?
Джесси втянула лестницу, закрыла дверь салона и обменялась взглядами с Эриком: "Хел и Гейб?" "Они в порядке", - кивнул парень. Он не сомневался, что если мистер Уокер пошел спасать капитана, то уже, наверное, освободил. Они ведь однажды уже побывали в такой же истории и "сделали" бандюг, как придурков. Хоть бы сейчас они вытащили маму... "А мать?" - Джесси словно прочитала его мысли. "Вроде тоже нормально", - снова кивнул Эрик.
*
На вершине "Холодного блефа", одного из самых сложных и опасных горных массивов Роки-Маунтин Колорадо, уже почти не были заметны следы аварийной посадки самолета Куолена. Природа постаралась за 20 лет сгладить их. На месте поваленных деревьев выросли новые; сбитые валуны скрывались под снегом. Только на северном краю плато еще была заметна проплешина сгоревшего леса там, где рухнул горящий хвост развалившегося надвое самолета.
По поверхности плато прохаживались два человека, напряженные, настороженные, как волки, готовые при малейшем намеке на угрозу выхватить оружие.
- Что-то твои люди долго молчат, - Родригес выбросил окурок и полез за следующей сигаретой. Заканчивалась последняя пачка сигарет из запаса, прихваченного из дома, и это тоже портило беглецу настроение. - А ты говорил, что они профессионалы.
- Начнем с того, Эрнан, что все изначально пошло не по плану, - возразил Алекс, пытаясь связаться по рации с Грегом, Кристель или Анжело. - И ты сам знаешь, из-за кого...
- Если бы ты не завышал цену, - Родригес затопал озябшими ногами, - мы были бы уже в Канаде.
- Если бы я запросил как обычно, ты расплатился бы, не пытаясь убрать нас? - весело изумился Алекс. - А я думал, ты все концы обрубаешь.
- Что вспоминать... Я признаю свою ошибку и готов расплатиться. По миллиарду вам всем. Устраивает?
- А себе оставишь три? Ты меркантильный тип, Эрнан.
- Не перегибай палку, Гудвин, ты меня и так за горло держишь. Разве тебе мало миллиарда?.. Да ты столько за всю жизнь не заработал!
- На то я и доберман, чтобы за горло хватать... Я профессионал и должен знать себе цену.
- Гудвин! - встрепенулся Родригес, взглянув на свой монитор. - Смотри, сигнал приближается к нам! Кто-то из твоих нашел флешку и идет сюда!
Алекс довольно присвистнул:
- Как видишь, у меня все-таки работают профессионалы!
Из леса показалась тоненькая фигурка в черном костюме пилота и помахала рукой. Алекс узнал светлые волосы и серый шарф Кристель. И вместе с радостью ощутил тревогу. Он велел Анжело убрать мальчишку-спасателя. А если этот кретин попытался выполнить приказ на глазах у Кристель, да еще и ляпнул лишнее?.. Но нет, вроде Кристель выглядит нормально и не похожа на женщину на глазах у которой погиб ее единственный сын.
- Извините, немного задержалась, - Кристель подошла. Она слегка прихрамывала, губы припухли. "Если она еще не разобралась с Анжело, я сам выдерну ему руки... Эти травмы у нее точно не от падения по неосторожности!".
- Все нормально? - спросил Алекс.
- У меня да... А вот Анжело сорвался с обрыва.
- Не могу сказать, что расстроен. В последнее время он выработал свой ресурс и часто совершал грубые ошибки.
- А Эрику я велела возвращаться на базу и впредь не ввязываться в такие дела, а то я его поставлю в угол, - Кристель чуть усмехнулась. - А он у меня послушный мальчик. И сделает как я ему сказала. Ты удовлетворен?
- Вы нашли флешку? - вмешался Родригес.
- Анжело по своему почину пытался убить Эрика? - проигнорировала его вопрос Кристель. - Ты ведь обещал мне не трогать моего сына, Алекс.
Родригес только шепотом чертыхнулся. Нашли время отвлекаться на эту ерунду, когда надо рвать отсюда когти...
- Да, - Алекс обнял Кристель. - Анжело просто свихнулся на убийствах.
- Я поняла, когда узнала, что он отравил Элейн, - Кристель отстранилась. - Осторожно, Алекс, у меня болит грудная клетка... Я сильно ушиблась в лесу.
- Извини. Я очень сожалею о том, что случилось с миссис Чемберс. Не думал, что Анжело придумает потчевать ее психотропными препаратами... Давай я посмотрю, что с тобой. Вдруг у тебя ребра сломаны... - Алекса настораживали замкнутость и отстраненный вид Кристель. "Что с ней?".
- Я кое-что нашла, - Кристель достала из кармана куртки футляр для флешки.
- Это она! - Родригес даже с расстояния узнал свою монограмму на футляре. - Кстати, повезло вам... Раз Анжело и Грег выбыли, их доля - ваша!
- Вот это да, Эрнан! - присвистнул Алекс. - Что скажешь, Кристель? Или ты убежденная бессребреница?..
- Почти стала ею, - Кристель наконец-то улыбнулась самой своей очаровательной улыбкой, - но два миллиарда заставили меня снова изменить мировоззрение.
- Так ты снова в команде?
- Если примешь.
- Конечно, тебе я рад всегда, - Алекс снова обнял Кристель, стараясь не задеть ее ушибы.
"Только боюсь, что скоро я тебя сильно огорчу..." - подумала Кристель, вытерпев долгий поцелуй и наконец-то высвободившись.