Остров слепых (Елена Черкашина) / Проза.ру

На далёком-далёком острове, отделённом от материка мощным океанским течением, грядой острозубых рифов и облаками тумана, жило древнее племя людей. Все они были слепыми.
Их глаза не видели ничего, но они трудились, выходили в море, удили рыбу и охотились точно так же, как делает это любой человек на земле. Они умели слушать!
Весь окружающий мир эти люди воспринимали благодаря тончайшему слуху, и потому они даже не догадывались, что лишены чего-то существенного, необходимого каждому человеку, что может и должно принадлежать им по праву.
До тех пор, пока однажды грозный шторм не пригнал к их берегам погибающий корабль.
Шлюпка причалила к берегу и, шурша, врезалась носом в песок. Людей, сидевших внутри, осталось немного: несколько измученных матросов и немолодой, со строгим лицом капитан.
Но на берегу их уже ждали: сильные молодые воины, увенчанные уборами из серебристых перьев, стояли в строгом порядке, приветствуя гостей ударами копья по песку. Один из них тут же бросился в воду и ловким движением помог вытащить лодку. Люди насторожились и ожидали, что же последует дальше, но на лицах островитян не было враждебности. Зато все сразу заметили, что воины слепы. Да, они, эти могучие красавцы, держащие тяжелые копья как лёгкие былинки, оказались незрячими. Их плотно закрытые глаза вызывали чувство горького сожаления, недоумения и печали. Капитан огляделся: с кем же говорить? Но тут, словно прочитав его мысль, приблизился юноша и просто сказал:
– Ты можешь не бояться за себя и своих людей. Мы знаем, что вы голодны и устали. Я отведу вас в деревню, там наши женщины приготовили вкусную еду. А Онако, наш старший, давно отправил рубщиков в лес, чтобы приготовить брёвна для починки вашего корабля.
Матросы и капитан онемели. Корабль стоял достаточно далеко: как можно отсюда рассмотреть, что он нуждается в починке?
   – Мы ждём вас с раннего утра, – добавил юноша.
Тут капитан рассмеялся. Не желая обидеть парня, но догадавшись, что тот фантазирует, моряк ответил:
– Мы, действительно, голодны. Но ждать нас с раннего утра?! Лишь час назад я бросил якорь в этих водах!
   Реакция туземца показалась ему очень странной. Тот подумал, помолчал, а потом сказал, наклонив голову и словно к чему-то прислушиваясь:
– Ваши лица – другие. Есть что-то, что отличает тебя от нас, и это что-то мешает тебе слышать.
Ничего не понял капитан из слов воина, но спросить не успел: тот подхватил копье, и весь отряд двинулся вдоль берега.
Матросы шли с трудом. Отвыкнув от долгой ходьбы, они едва волочили негнущиеся ноги. Островитяне же почти бежали, при этом не спотыкаясь, не путаясь и не производя шума. Воины двигались так легко, что казалось невозможным, что ни один из них не видел дороги.
– Капитан, – шепнул один из матросов, – смотрите!
Старый моряк поднял глаза и увидел, как один из воинов, чтобы не насту-пить на камень, обошел его слева. Другой совершенно спокойно перепрыгнул через бревно. Понаблюдав с минуту, капитан понял, что эти люди всё же видят, но каким-то другим, непонятным образом. Не успев найти ответ на этот вопрос, он вгляделся в деревню. При первом же взгляде стало понятно: их действительно ждали. Прекрасные пальмовые столы стояли на берегу ровным квадратом и были украшены фруктами и цветами. Ощущение, возникшее у капитана и матросов, напоминало ощущение человека, который готовился прибыть сюрпризом, но, приехав, увидел, что его сюрприз давно открыт и хозяева заранее оповещены о прибытии. Но кто же мог рассказать островитянам о том, что в местных водах терпит бедствие корабль? И как могли они знать, что измученные, голодные люди приближаются в шлюпке?
Ничего не понимая, но чувствуя, что вопросы бурей проносятся в голове, капитан огляделся: с недоумением, как ребенок. Впервые в жизни нечто не поддавалось логике, противоречило всем представлениям. Но уже приближался вождь, обратив к ним такое же незрячее, как у других, лицо. Совершенно безошибочно выделив капитана из группы гостей, он мягко обратился к нему:
– Не бойтесь. Мы отличаемся от вас, это верно, но никто не желает вам зла. Угощайтесь, отдыхайте, а завтра мы починим корабль.
Они ели осторожно, все ещё опасаясь какого-то подвоха со стороны этих странных людей, но чем дальше, тем спокойнее становились лица, и вот уже потянулись руки, чтобы обнять ухаживающих за ними женщин, послышался смех, весёлые шутки.
– Капитан, а они не так уж и плохи! – улыбался матрос, поглаживая пыш-ную островитянку, стоявшую рядом с ним.
– Не распускайтесь, - оборвал его старый моряк, строго глянув на свою ко-манду. – Ведите себя достойно! И не забывайте: они видят лучше зрячих!

Позже, сидя рядом с Онако и наслаждаясь теплом костра, капитан спросил его о причине.
– Когда-то, - рассказывал вождь, – и на нашем острове люди могли видеть. Но теперь уже это – легенда. Наши дети не знают, что такое глаза. Они слушают.
   – Слушают?
– Да. Новое поколение слышит даже лучше, чем мы, старики. Знаешь, кто рассказал мне о том, что большая лодка, ваш корабль, приближается к острову? Тот маленький мальчик. Он почувствовал хруст парусов.
Капитан засмеялся. «Поэтично сказано, – подумал он про себя, – но невозможно слышать такой звук, как трепет парусов на ветру, если ты не находишься вблизи корабля».
   – А как вы догадались, что мы устали? - спросил он, понимая, что вступает в необычную игру, но не лишая себя этого удовольствия. – Что голодны, и что корабль изрядно потрёпан бурей?
   – Утомлённые люди гребут слабо, в их вёслах нет ритма. Многое покажется тебе странным, – помолчав, продолжил Онако, – если ты не поймёшь, что значит слушать...
Они сидели на берегу: вождь и капитан, два разных человека, живущих в непохожих мирах. На синей глади океана мягко шевелились волны. Онако подхватил горсть песка и медленно высыпал на землю. Песок тонко просочился сквозь пальцы.
– Ты видишь, поэтому не стремишься слышать. Но мы – другие. Нам нужно общаться с миром, чтобы жить в нём и понимать его. Взгляни. Этот песок, – он такой же материал, как и все остальное. Он соприкасается с морем, воздухом и дождём. Он разговаривает с ними, а я – разговариваю с песком. Ты удивлён: как я узнал тебя? Очень просто. Твоя фигура больше, чем другие, излучала уверенность и бесстрашие. Ты как будто на голову выше. Ты шёл впереди, и тысячи предметов успели рассказать мне, какого ты роста, во что одет и что держишь в руках. О том, что вы имеете глаза, можно догадаться по многим признакам. Вы спотыкаетесь о камни, потому что глаза смотрят прямо, а того, что под ногами, не видят. Вы не знаете, что происходит сзади или сбоку от вас, стоит вам отвернуться, и вы становитесь беззащитны! Когда ваши глаза закрыты, вы теряете связь со всем миром.
– Это не совсем так, – отозвался капитан. – Мы тоже слушаем.
   – Конечно, - кивнул Онако и поднял седую голову. – Скажи мне, что происходит вон на том рифе?
И он протянул руку влево. Там, на небольшой голой скале, сидели птицы: несколько отдыхающих чаек. Их клювы были повернуты в сторону горизон-та.
Капитан честно прикрыл глаза и вслушался. Конечно, это нелепо: понять, что происходит с чайками на таком расстоянии.
   – Там сидят чайки, – ответил он, – это то, что я видел. Когда же я закрыл глаза, то просто услышал шум волн и ветер.
– Те чайки – разведчики, – объяснил вождь. – Они не просто сидят. Они ждут. Течение гонит большой косяк рыб, и когда он приблизится, две или три птицы полетят к берегу, чтобы сообщить об этом своей стае.
Заинтересованный, капитан внимательнее вгляделся в риф. Отсюда было непросто увидеть даже самих чаек, не только понять их стремления. Но вдруг две крупные птицы сорвались со скалы и молнией метнулись к острову. Не прошло и минуты, как вся стая, суматошно крича, нависла над морем. Охота началась! Капитан прекрасно видел, как чайки пиками вонзались в воду и выныривали, держа в клювах трепещущую рыбу. Он в изумлении посмотрел на Онако.
– Всё это ты услышал?!
– Всё это и много больше, – ответил Онако. – Ты же только смотрел.
Утром капитан убедился, что юноша, бывший проводником, оказался прав: вождь, действительно, посылал людей в глубину леса, и вскоре стройные брёвна лежали на песке. Островитяне вмиг обтесали их, обработали им одним известным раствором, и уже к вечеру третьего дня корабль украсили новые мачты.
Не торопясь, стараясь делать всё как можно тщательнее, матросы заделали пробоины, обновили шпаклевку, починили сломанную утварь. На это ушла неделя. Казалось бы, можно и в путь! Но тянул и тянул время, не желая расставаться с островом, отдохнувший капитан. Он много гулял, разговаривал с детьми и подростками, часто смеялся их фантазиям, но потом долго и углублённо размышлял. Вождь наблюдал за ним издали, догадываясь, а может быть, даже точно зная, что происходит в душе старого моряка.
Наконец, настал день, когда капитан объявил, что пора отплывать.
– Я дам тебе юношу, – ответил Онако. - Он проведёт твой корабль сквозь туман. Дальше поплывёте сами.
Стоя на корме, капитан долго вглядывался в незрячие лица. Ветер наполнял паруса, остров отдалялся, но почему-то громче и громче слышался капитану голос седого вождя: «ты ничего не поймёшь, пока не научишься слушать...»
Молодой туземец крепко держал штурвал. Его тонкое, умное лицо, обращённое к ветру, было столь же вдохновенно, как лицо самого капитана, когда тот вел свой корабль. Судно уверенно продвигалось сквозь полосу густого тумана.
– Как ты делаешь это? – спросил капитан. Он помнил о том, что новое
поколение обладает особым даром.
Юноша слегка повёл подбородком в его сторону:
– Как я веду корабль?
– Да. Откуда ты знаешь, куда повернуть штурвал?
– Я разговариваю. Это немой разговор. Минуту назад в борт ударила сильная
волна. Она пришла с севера и принесла весть от дальнего рифа: тот
предупреждает, что стоит на пути корабля, и советует обойти его справа: там
воды глубже. С другой стороны голос течения подсказывает, что можно
воспользоваться его силой и сохранить высокую скорость.
– Как! Волны, рифы, – они говорят с тобой?
– Конечно. Весь мир говорит со мной. Почему ты изумлён? Однажды ты
объяснял мне, что видишь глазами. Я понял, что мир говорит с тобой через твои глаза, и ты не удивляешься этому!
Капитан замолчал, поражённый. Простая догадка о человеке, говорящем с миром посредством глаз, повернула его мысль в новое русло. «А ведь мальчик прав! – думал он, оглядывая иным взором облака, бегущие воды, небо и бескрайнюю даль. – Я вижу – я говорю. Он слушает – и разговаривает...»
По палубе прошёл старший помощник. Когда он удалился, юноша сказал:
– Сейчас здесь был человек, который считает себя очень важным и умным. Он давно хочет занять твоё место.
– Вот как? – улыбнулся капитан. – Откуда ты знаешь?
– Я слышу!
Над водой промчался крик серой чайки.
– Что она сказала?
– Ветер меняется, он гонит туман в сторону. Мы скоро выйдем в чистое море.
Капитан ещё раз взглянул в лицо паренька:
– Но почему весь мир говорит с тобою? Ведь он мог бы и молчать?
И тут светлая, как день, улыбка озарила весь облик юноши. Он крепко вдохнул свежий бриз и, смеясь, отрицательно покачал головой:
– Мир не может молчать, когда я говорю с ним. Так не бывает. Это - как лучший, самый надежный друг. Он всегда готов помочь тебе.
   Величавой птицей корабль выскользнул из тумана. Матросы сбросили на воду лёгкий каяк туземца; он попрощался и прыгнул в лодку. Через минуту плотные облака поглотили его.
А корабль продолжил путь. Спустя несколько недель он прибыл в порт, разгрузился и был готов к новому плаванию. Старший помощник пришёл к капитану с целой массой выгодных предложений.
– Нет, – отвечал капитан голосом, не терпящим возражений. – Мы не возьмем никакого груза. Запастись водой, продуктами, и на рассвете отплываем.
– Могу я узнать, куда? – с едва уловимым сарказмом поинтересовался старпом.
– Конечно.
Капитан долгим, пристальным взглядом изучал его лицо:
– Правда ли, что вы были бы рады на некоторое время занять моё место? – спросил он неожиданно, и теперь внимательно следил за тем, как меняется лицо молодого человека.
Тот смешался, но пристальный взгляд капитана принуждал к честному ответу, и ответил, слегка склонив голову:
– Да.
– Так вот моё решение. Вы займете моё место и доставите меня на остров слепых.
– Капитан! – вскричал помощник. – Это невозможно! Да и зачем вам это?
И тогда старый моряк повернул голову к горизонту, а взор его улетел в безграничное пространство. В мечту.
– Я хочу научиться слушать, – ответил он так тихо, что слов его почти не различили.