Первые несколько суток в полёте я по большей части спала. Долгие сны перемежались часами мыслей о Ванечке. Я мечтала, бродя по помещениям космического лайнера - валяться в своей каюте было невыносимо. К концу недели эйфория прошла и стало щемить сердце от тоски по нему. Одиночество, такое привычное и даже любимое, стало вдруг невыносимым.
Но нет худа без добра — у меня появилось время на книги. Начала с Оруэлла — давно интересовал этот, ставший во многих странах запрещенным, писатель. Было интересно, но слишком мрачно и безысходно, как в страшном сне, который с интересом вспоминаешь по пробуждении, но пока он длится хочется лишь чтобы он скорее кончился. Главной мыслью, которую я уловила, было понимание испорченности человеческой природы. Восстанавливая в памяти «Трудно быть богом» Стругацких увидела там ту же мысль, но надежда там всё-таки была, а без надежды человек жить не может. Потом в ход пошел Достоевский, я осознала, что познакомилась с ним сейчас впервые, что когда-то в школе это было баловством и ничегошеньки я тогда там не поняла, да и не могла понять.
Часто вспоминалась та ночь в день рождения. Ужин при свечах, сооруженный из магазинных салатиков, и долгий разговор у окна. Наше решение быть вместе тогда стало твердым, но до того надо было выяснить еще многое: кто как понимает, что такое любовь, на чем она строится. Одна из основ у нас была — взаимопонимание. Доверие тоже имелось. Это укрепляло наше желание быть вместе.
Было и еще одно. Важное. После того, как мы переговорили о разных мелочах на некоторое время повисла пауза. Тогда Ваня начал несколько неловко и, как бы не в тему:
- Знаешь, моя алхимия закончена. Прости, что не говорил раньше, просто не решался, пожалуй это слишком важно для меня. Долгие размышления об алхимии и теории относительности привели меня к тому, что «Элексир», который мы долгие века искали, есть Бог, он всегда был рядом, Он был слишком близко, чтобы мы могли его найти. В общем теперь, если меня не распнут за мои убеждения — он улыбнулся и опустил взгляд — буду христианином.
- Пусть только попробуют, — ухмыльнулась я, — испепелю. Впрочем, знаешь, что забавно? - Он посмотрел на меня с удивлением — я с магией тоже завязала. Понимаю, ты хотел бы знать, как и почему, но это слишком длинная и страшная история для этого вечера.
- Хорошо, расскажешь как-нибудь в другой раз.
- Конечно, но в итоге воззрения мои на метафизику, похоже совпадают с твоими, — я снова улыбнулась, на этот раз более тепло.
- Ты даже не представляешь, как я рад. Даже уши закладывает от волнения. Ведь получается, что мы независимо друг от друга пришли к одному и тому же. Такое бывает очень редко... то есть это же...
- … Чудо?
- Прости, видимо я еще не привык называть чудеса чудесами.
Вечер плавно переходил в ночь, а мы всё сидели и рассказывали свои приключения и размышления из нашей прошлой жизни — жизни врозь. А потом он постелил мне на своей постели, а себе на диване рядом. Хотя мы и решили ни в чём не стесняться друг друга, но наша свадьба должна была стать нашей первой ночью. Так мы решили. Решение не стесняться в условиях однокомнатной квартиры было весьма удобно. И теперь вот после такого испытание разлукой длиной в месяц. Но я в нем не сомневалась, очень уж хорошо мы успели узнать друг друга за то время, пока были знакомы.
Полет подходил к концу, я сидела, расслабившись, в кают-компании корабля и слушала музыку в наушниках. Внезапно мне в лицо заглянула стюардесса, с которой мы когда-то перекинулись парой слов. Я сняла наушники.
- Слушай, - начала она сразу на «ты» и несколько ноющим тоном, — у нас тут проблемка с компьютером, посмотри пожалуйста.
- Кто-то взял с собой компьютер? - только бы не ноутбук, промелькнуло в голове, их же разбирать — самая натуральная пытка, при том изощренная.
- Да нет, это наш местный. Давай я покажу.
- Слушай, если это какая-то спецтехника — то …
- Да какая техника, обычный компьютер.
- Ну мы вообще-то только заводскими занимаемся...
- Ну хоть глянь, что с ним.
- Это не по моему профилю.
- Ну как ты ж компьютерщик...
- Я не «тыжкомпьютерщик», я системный администратор. - ответила я довольно резко.
Женщина замешкалась и поджала губы, видимо начала обижаться. Ведь не отстанет. К тому же так неприятно прогонять человека, обратившегося за помощью. А если начальству пожалуется — ничего плохого, конечно не будет, но и по головке за такое не погладят. Хуже всего то, что я действительно скорее всего ничем не смогу помочь, но объяснить это человеку, воспринимающему слова «системный администратор», «пользователь», «программист» исключительно как титулы людей, занимающихся одним и там же — ком-пью-те-ра-ми — совершенно безнадежно. Лучше уж попытаться разобраться с проблемой.
- Ладно, давай гляну.
Девушка быстро договорилась, чтобы меня пустили в главную рубку. При этом она рассказывала обо мне такое, что я просто тихо стояла в сторонке, даже не пытаясь её поправлять, потому как поправлять полную ахинею — дело неблагодарное, а в том случае, когда люди при этом друг друга понимают — еще и вредное. Впрочем, умудренный опытом капитан по большей части пропускал мимо ушей сентенции чрезмерно расфантазировавшейся стюардессы, что прибавило ему солидности в моих глазах. Девушка ушла, капитан пробормотал что-то из серии «женщина на корабле — к несчастью» и перепоручил меня одному из своих помощников, а сам отправился по своим делам.
Помощника звали Андрей. Вёл он себя довольно развязно, пытался намекать на различные непристойности, в общем держать себя с ним нужно было аккуратно, не подавая никакого повода надеяться хоть на что-то. Несмотря на скверное первое впечатление, молодой человек смог довольно внятно объяснить суть происшествия. На контрольной панели исчезла одна из спасательных шлюпок корабля, что означало её отсутствие, однако сама шлюпка была на месте, в чём не трудно было убедиться собственными глазами. Андрей объяснил, что раз так — то проблема не в самом корабле, а где-то «в мозгах». Через десять минут мало понятных мне манипуляций, которые мой спутник проводил с трекболом, заменявшим мышь, и загадочными кнопками и переключателями я увидела наконец интерфейс командной строки и попросила остановиться. На черном экране горело «andrey@ion312~#» - я потерла руки, так вот какая ты корабельная система — Линукс с натянутой поверх хитрой мордой и программами для космонавигации. Дальше мы разобрались, что разные отсеки и элементы корабля видятся как сетевые устройства и их можно просто пропинговать. Попробовали на нескольких — устройства отвечали исправно, быстро. Добравшись до шлюпки, ответа от нее не получили. Картина начала проясняться — либо обрыв на линии, либо сами «мозги» шлюпки неисправны.
Андрей проводил меня в левый спасательный коридор. Здесь по левой стороне было несколько шлюзовых дверей в шлюпки, все они были открыты. Я вошла в первую и осмотрелась. Скамейки, спасательный скафандр - в каждой шлюпке было по одному на крайний случай, остальные находились в шкафчиках в коридоре по правой стороне. Мой спутник начал объяснять, какое это замечательное устройство и как им пользоваться, но об этом потом. То, что мы искали, выглядело как небольшой круглый экран. Никаких видимых средств управления не было. Я постучала по экрану, он тут же засветился зелеными надписями, гласящими, что шлюпка чувствует себя нормально, что она соединена с основным компьютером корабля и от него же питается.
У входа в следующую я явственно ощутила хорошо знакомый запах горелого пластика.
Я сразу постучала по экрану — никакой реакции. Покрутившись вокруг еще немного, нам удалось найти кнопку аварийного включения-выключения. Андрей взял отвертку и вышел в коридор, где возле входа так пахло горелым. Он открутил панель, за которой шли кабели, и присвистнул. В этот момент я нажала кнопку включения. Экран ожил, по нему побежали строчки проверки различных систем шлюпки, на этапе проверки связи с кораблём всё замерло и через секунду появилось сообщение, что корабль отсутствует, потом: «Дверь открыта. Аварийное закрытие». «Переход на автономный источник питания»...
я бросилась к выходу, но дверь уже захлопнулась, сквозь иллюминатор я еще успела увидеть удивленное и испуганное лицо помощника капитана, потом он бросился к кнопкам у двери. Я думала, что он пытается меня спасти, но когда через несколько секунд закрылась дверь корабля, я поняла, что спасти меня шансов уже не было и он спасал корабль от разгерметизации и выжигания внутренностей стартовыми двигателями шлюпки. Как ни прискорбно это понимать, но он был прав. Толчок - и гравитация начала пропадать. Пока она не исчезла совсем, я принялась переодеваться в скафандр, тут-то и пригодились все рассказы об этом чуде техники. Моего теперь уже бывшего спутника особенно забавляло, что надевать этот скафандр нужно было на голое тело, чтобы система жизнеобеспечения могла закрепить свои датчики на коже, а также чтобы ничто не мешало естественным потребностям человеческого тела.
Скрытый контент: показать
Компьютер гнал по экрану какие-то цифры, через некоторое время закончил и мир качнулся — это включились маршевые двигатели. Компьютер выдал, что место предположительного приземления — Каллисто, координаты … цифры, которые ничего мне не говорили, а после было сказано, что рядом должен быть населенный пункт на расстоянии от 2 до 10 км. Большего от компьютера добиться не удалось, как говорится, «не отвлекайте водителя во время движения», так что я просто сидела и в голову лезло разное. Думалось, что я обязательно должна сделать всё возможное, чтобы выжить. Мне ведь теперь есть ради кого жить. Что будет с Ваней, если он получит известие о моей гибели? Гибель. Как это будет? быстро и безболезненно, и я даже не успею осознать, что умираю? А может это будет долгая и мучительная смерть от удушья? Нет. Нет. Нет!!! "Господи, помоги Ване справиться, если меня не станет. Помоги нам свидеться еще хоть разок." Надо взять себя в руки и быть сейчас хладнокровной и расчетливой, холодный разум может помочь выжить. Собрались...
В иллюминаторе появился чужой горизонт.
Противный звук привлек снова внимание к экрану, надпись крупными красными буквами гласила: «Внимание!!! Пристегните ремни безопасности, начинается торможение». Естественно я тут же послушалась этого совета. Корабль резко крутануло, потом качнуло и, неведомо откуда взявшаяся гравитация потянула меня в сторону двери.
Через некоторое время крутануло еще раз,
и сквозь маленький иллюминатор двери я увидела колышащийся купол парашюта. Интересно, подумала я, значит тут есть какая-никакая, а атмосфера. Судя по виду из бокового иллюминатора, посадка приближалась. Будет ли она мягкой? На экране появилась и начала расти красная цифра, означающая отклонение от заданной точки посадки. Купол парашюта исчез, шлюпку крутануло еще раз, теперь за маленьким окошком того, что когда-то было дверью можно было видеть четыре огненных цветка. Отклонение начало уменьшаться. За бортовым иллюминатором пронеслось что-то светящееся. Я вгляделась и увидела еще четыре приближающихся раскаленных камня. Ну нет, только метеоритного дождя для полного счастья мне и не хватало. Внезапно гравитация сильно возросла, а огненные цветы слились в один, шлюпку закачало, затрясло и ударило. Всё стихло. Тишина была оглушительной. Так прошло минут десять, может больше — чувство времени начало притупляться.
Голос в шлеме отчетливо сказал: «Выходи». Я подумала, что мне показалось, но тот же низкий и приятный голос повторил: «Открывай люк и выходи». На экране появилось меню с различными вариантами действия, я нашла среди них «открыть аварийный люк» и тыкнула в него пальцем. Слышно стало, как загудели сервомоторы, безуспешно силясь открыть массивную металлическую заслонку.
На экране появилось окошко, гласящее: «Открытие невозможно. (Аварийное открытие) (Отмена)».
Я ткнула в «аварийное...». Раздался взрыв, шлюпку снова тряхнуло, и я упала, а когда снова поднялась на ноги, люка уже не было. Совсем не было.
Я вышла наружу. Вокруг была заснеженная равнина. У шлюпки снег был засыпан пеплом и сильно протаял. Вдоль бортов поднимались струйки пара, а сама шлюпка медленно погружалась в снег. Я отошла еще немного и увидела валяющуюся поодаль вывороченную крышку люка.
И снова тот же голос в шлеме: «Молодец, а теперь дойди до крышки и стань за неё», - я так и сделала.
Свет с неба - и метеорит упал где-то за кораблем, засыпав его полностью разбросанным во все стороны снегом.
«А теперь иди на восток, на востоке спасение».
Направление удалось определить по электронному компасу скафандра.
Я шла и шла.
Иногда силы начинали иссякать, и тогда укол в руку напитывал меня новой энергией. Это система жизнеобеспечения вводила питательные вещества и энергетик. Говорят, что это чудо техники могло даже заделать на себе небольшие повреждения, но в реальных условиях этого еще никто не проверял. Где-то вдалеке упало еще несколько метеоритов.
Затем один очень близко, снегом и ударной волной меня сбило с ног.
Несколько раз я падала от усталости, помощь системы жизнеобеспечения начала запаздывать. Я шла и шла.
Еще один кусок метеорита. Взрыв рядом оторвал меня от земли и швырнул на несколько десятков метров,
я еще успела увидеть тонкие струйки, сочащиеся из скафандра, а потом в ушах зашумело и я потеряла сознание.
Когда я пришла в себя, скафандр был цел.
Индикаторы показывали, что запас кислорода израсходован больше чем наполовину, энергетик тоже, питательные вещества были еще в норме, медикаменты и анестетик были слегка израсходованы - похоже, что меня подлечивали. Я попыталась подняться, а ноги подгибались и не слушались.
Перед глазами всё плыло.
Пульт управления скафандра был оторван от рукава и болтался на проводах, торчащих из блестящей кляксы. Такие же кляксы поменьше были видны и на других местах скафандра. Я двинулась дальше. Иногда шагом, иногда, когда сил оставалось мало, на четвереньках, или ползком.
Иногда я лежала и отдыхала.
Несколько раз теряла сознание от внезапно появлявшейся боли, но потом снова приходила в себя и продолжала двигаться вперед.
Энергетик кончился совсем, питательные вещества и кислород подходили к концу. Медикаментов было еще много, а вот анестетик был уже ополовинен.
Когда подходил к концу анестетик, а кислород был совсем на нуле, и в скафандре уже становилось душно, из снега показалось что-то темно-серое и большое.
Я успела разглядеть, что впереди каменная стена, и потеряла сознание.
Теперь в последний раз. Но перед этим успела услышать тот же голос: «Ты добралась, теперь всё будет хорошо».
"Кто ты, голос? Ванечка, милый, найди меня пожалуйста!"
Очнулась я уже здесь.
Вот и всё, что я помню.