Две эти истории рассказали мне друзья - маймаксанцы.
Я отдыхал в Ташкенте, - начал Павел. - из Архангельска уехал в середине сентября, еще тепло было. А Ташкент, что и говорить, город теплый и гостеприимный к тому же. Загостился я там на пару месяцев и в обратный путь собрался в середине ноября, когда деньги кончились.
Отлет задерживался, и я отправился в аэропортовский ресторан рюмашку пропустить да пивка выпить. Единственный предмет верхней одежды - тонкий болоньевый плащ - как настоящий джентльмен, повесил в ресторане на спинку стула и предался кайфу.
Посадку, как всегда объявили не вовремя, и я рванул в самолет, забыв куцый свой плащишко.
И вот мы прибыли в Москву, где предстояла пересадка. У меня закончились сигареты, и я отправился в ближайшую торговую точку, бодро размахивая легким чемоданчиком с биркой "Аэрофлота".
Бодрил и морозец этак градусов на 12, а я был в легком пиджаке и рубашке-апаш. Первый же попавшийся милиционер поинтересовался:
- Куда это, гражданин, налегке отправились?
- В Архангельск, - гордо ответил я.
Милиционер онемел, открыв рот. Придя в себя, изумился:
- А вы знаете, что там морозец-то за двадцать градусов зашкаливает? У вас там что, все так ходят?
В Архангельске и в самом деле оказалось в два раза холоднее, чем в Москве. Павел надел на себя в туалете аэропортовском все майки и рубашки, имевшиеся в чемоданчике, а на ноги все летние носки и в легких полуботинках и летнем костюме уселся в автобус, идущий в город. На такси, к сожалению, оставшихся денег не хватало.
Последний этап до "МайМосквы" (лесозавод № 21) в старом трамвае да еще с выбитыми стеклами уложил его на полмесяца в постель...
* * *
- А я живу на "Козьем болоте" ( лесозавод № 14 ) - рассказал Александр. - Мы с женой уехали по путевке на юг и забыли в квартире кота. Вспомнили об этом, только прибыв в санаторий. Для жены отпуск был испорчен, она даже похудела, переживая за бедолагу. Я же отнесся к этому более спокойно, отвлекаясь от тяжких мыслей "за рюмкой чая".
Когда, почти через месяц. вернулись домой, жена остановилась за углом соседнего дома и сказала:
- Иди, Саша, открой квартиру, вынеси Ваську и проветри квартиру. А потом уж придешь за мной.
Дойдя до своих дверей, я закурил и дрожащими руками открыл замки. А живем мы на первом этаже деревянной двухэтажки. Едва я открыл дверь, как о ноги мои с истошным воем ударился Васька и ошалело метнулся на улицу. Обрадованный тем, что бедолага жив, я побежал звать домой жену.
Дома мы первым делом увидели новое оцинкованное ведро посреди кухни. Жена заглянула под рукомойник.
- А где наше помойное ведро? Перед отъездом оно было полное. Ты выносил его на помойку, Саша?
- Н-нет,- растерянно пробормотал тот,- забыл вынести.
- Неужели это оно?- удивились оба.
Крышка рукомойника тоже валялась на полу, а сам рукомойник был девственно чист. В большой комнате на подоконнике полностью отсутствовали цветы, лишь на полу лежали осколки глиняных горшков да пустые железные банки. Земля из них была собрана в одну кучу в углу, где устроил Васька свой туалет. К тому же в доме не было ни единого таракана, а ведь раньше они целыми стаями носились по квартире даже днем.
Васька отсутствовал целый месяц и вернулся, сполна отгуляв свой домашний арест.