ПО СОСЕДСТВУ МЫ ЖИВЕМ.
Близких соседей наших предки-поморы называли норвегами, нынешние моряки зовут еще проще: норгами. Суровая северная природа сказалась и на их характере. Степенные люди, рассудительные. Но и к юмору предрасположенные тоже. Мне кажется, русские привили им это чувство. Во всяком случае, они прекрасно понимают и ценят наши анекдоты, а при случае, приняв на грудь по-русски, могут выдать и свою, отнюдь не худшую версию.
Наш город Вадсё в честь русских прозвали, - сказал мне местный житель Кнут Иоханссен. И, прочтя недоумение в моих глазах, дополнил: - Да-да, мне дед ещё рассказывал. В старые времена поморы ваши особо это место любили. А город наш совсем тогда маленький был...
Тут надо сказать, что и нынче их городок невелик. По площади и по населению он меньше нашего Кегострова, пожалуй, будет.
- Ты же сам убедился, Виктор, - обращается он ко мне, ставя ударение на "о", - ни осенью, ни зимой наш город шторма не достают. А ваши предки, зайдя к нам, перекантуют, бывало, свои грузы на берег и облегченно вздохнут себе: дескать, вот всё! А нашим слышалось: вад-сё. Ну и город наш по-вашему зовется - Вадсё.
- Ну если так переиначивать, так и твое имя по-русски будет п о г о н я л о,- не удержался я.
Кнут в очередной раз скромно приложился к рюмке, он такого еще не слышал.
- Это как? Пришлось с чистого перевода перейти на сравнительный: как бы вроде у с к о р и т е л ь. И сам поспешил ехидно полюбопытствовать:
- А к названию города Варде русские случайно не имели отношения?
- Имели, - сказал Кнут, прикуривая сигарету. - Тоже ваши рыбаки назвали. Войдут, бывало, в бухту, якоря бросят, сядут паруса штопать, накрутят ниток суровых и кричат, как кайры на птичьих базарах: "Вар где?" Так ваши и наши деды нитки смолили, чтобы крепче были. А нашим слышалось: Варде ?
Уже в крупном норвежском городе Тромсё на выходе из порта разговорился с лоцманом Рудолфом Бьерном. Вот, дескать, названия Вадсе и Варде вроде бы русского происхождения.
Лоцман Бьорн (Медведев по нашему) охотно и весело поддержал разговор
- И Тромсе тоже. Ваши в старые-то времена понавезут товаров разных, да и сами отдыхают года два-три на норвежском берегу. Подружки у них появляются, естественно. И дети. Не без этого. А потом поднимут вдруг паруса на своих лодьях и прощаются с нашими женщинами: "Трюм - все!" А нашим слышится: "Тромсе!" А вернутся в свой Гандвиг, в свое Поморье и хвастают там: дескать, на Груманд ходили, ой, далеко, ой, тяжело. Еле выбрались!