В кузнице краснодарского художественного комбината кипела работа. Александр Рыбаков, в видавшей виды робе, творил нечто эдакое из металла, придавая ему определенную форму. Огнедышащий процесс продолжался минут двадцать, после чего мы наконец-то поздоровались и поговорили…
Саша, если можно так выразиться, сам стал кузнецом своего счастья. В 1990-м он покинул родной Краснодар, чтобы спустя четыре года вернуться выпускником Суздальского реставрационного училища и дипломированным художником-реставратором по металлу. Училище – одно на всю страну, а Рыбаков – единственный его выпускник на всю Кубань. У него была серьезная практика в городах «Золотого Кольца», он изучил все технологические и технические приемы и знает массу традиций в своем ремесле, поскольку является одним из учеников знаменитого оружейного мастера Вячеслава Ивановича Басова (к сожалению, ныне покойного).
- Басов при жизни был человеком-легендой, который сумел возродить русскую оружейную школу и стал основоположником ее современных традиций. Он многих толковых ребят поставил на ноги, был известным
коллекционером холодного оружия. Дамаск и булат не были для него секретом. Таких людей всегда мало, и потом их очень не хватает…
- Вы успели поработать в Москве и Санкт-Петербурге по специальности. Что больше всего запомнилось?
- Была очень серьезная и сложная реставрационная работа в особняке известного московского предпринимателя и мецената XIX века Саввы Морозова. Сам особняк строили по проекту не менее известного архитектора Шехтеля (кстати, один из его учеников, Козлов, возвел несколько зданий в Екатеринодаре). Так вот, там я занимался реконструкцией светильника шестиметровой высоты в знаменитой дубовой библиотеке. Думаю, что этим можно гордиться, поскольку пришлось учитывать массу разных нюансов. Я как-то попытался рассказывать об этом в одном интервью, но когда журналистка спросила, а кто такой Морозов, у меня пропало желание говорить. Хоть немного историю надо знать!
- В вашей работе надо быть настоящим художником…
- А я и есть художник, причем это наследственное: мои родители и моя жена – художники, вся наша семья воспитывалась на классической русской живописи. Что пишу? О картинах так не расскажешь, легче показать как-нибудь. Жалею, что на живопись у меня мало времени…
- Многие коллекционеры холодного оружия не просто знают, а охотно покупают ваши работы. Это настоящие произведения искусства, с ювелирной отделкой и инкрустацией, за которыми готовы охотиться и которые не стыдно подарить самым известным людям.
- Это и увлечение, и бизнес, за который раньше мне не раз доставалось. Это действительно серьезное и кропотливое дело, это – штучный товар ручной работы, и я считаю, что лучше делать что-то стоящее, чем заниматься какой-то мелочевкой. Но об этом говорить я не люблю – всенародная слава мне ни к чему, да и пишут порой то, чего не было.
- Как живется художнику-реставратору, что особо волнует?
- Уже пять лет, как на Кубани появился Союз дизайнеров по металлу. Сама идея нужная, нам пора раскручиваться и поднимать свой статус, чтобы члены организации за ее счет ездили в командировки и санатории, участвовали в выставках, чтобы у нас был свой профессиональный журнал с серьезными статьями – как «Мир металла», который выходит в Санкт-Петербурге.
- Хотите стать монополистами?
- В хорошем смысле, как это принято в Москве или Санкт-Петербурге, где аналогичные организации являются законодателями мод, определяют всю ценовую политику и даже имеют разрешительные и экспертные функции. Наверняка в других регионах есть подобные союзы, ассоциации или гильдии, с которыми надо налаживать контакты. Мы можем развиваться благодаря поддержке художественного комбината, новое руководство которого вдохнуло в нас вторую жизнь. Я хотел бы, чтобы наш Союз имел вес и при этом не влезал в бюджетный карман государства.
- О таком многие мечтают, а получается не у всех.
- Ну, это вопрос к философам.
- Тогда о земном. Много в крае «металлистов»?
- Хватает. Специалисты есть не только в Краснодаре, но и в Новороссийске, Анапе, Тихорецке, Кропоткине, Темрюке, в поселке Сенном на Тамани. Тут главная наша задача – менять подходы к работе, все оживлять. Союзу это под силу. Вопросов вообще много, например: если участвовать в выставках – что именно там показывать? Реставратор, как вы догадываетесь, должен многое уметь, взять ту же реконструкцию реплик (копий) по старым технологиям. Союз должен развивать это направление с учетом традиций, чтобы способствовать творческому росту наших ребят. Мы же все художники!
- Сейчас много говорят о традициях. Каковы, к примеру, традиции художественной ковки на Кубани?
- Если говорить об этом как одном из направлений культуры, то кубанских традиций, как это ни странно для кого-то прозвучит, здесь существует мало, несмотря на многочисленную «кубанскую ковань» конца XIX – начала XX века. Достаточно просмотреть архивы, чтобы понять – ею занимались лица неказачьего сословия, и все знаменитые краснодарские крылечки делали, как правило, армянские и дагестанские кузнецы. А подлинным украшением того периода стали единичные работы мастеров из Москвы и городов «Золотого Кольца». В те годы на Кубани наблюдался строительный бум, вот и приглашали столичных архитекторов со своими проектами. Их неотъемлемой частью являлась как раз художественная ковка, выполненная столичными мастерами.
- Но кубанский стиль чем-то отличается от других?
- Нет, поскольку этот стиль характерен для трех десятков южнороссийских городов – Екатеринодара, Ростова, Ейска, Херсона, Одессы, Николаева, Таганрога, Азова, Старочеркасска и так далее. Тут уместно говорить о южнороссийском стиле, который сформировался во время правления Екатерины Второй. Пожалуй, к нему можно отнести и Керчь, хотя греческий «налет» там присутствует. Так что чисто кубанской традиции нет, поскольку художественные принципы на Юге одни и те же. Это эклектическая смесь восточного орнамента и барокко. Вся орнаментика построена в барочном стиле, но само решение несколько иное.
Художественная ковка сегодня – одно из самых известных и востребованных явлений, и такой же архитектурный инструмент, как и скульптура (она давно стала самостоятельным видом искусства, но в то же время это точно такой же архитектурный прием для решения интерьерных художественных задач). Вот почему в самом подходе к художественной ковке надо делать ставку на серьезный эксклюзив, и даже в большей мере, чем раньше…
- Возможно говорить о каком-либо современном кубанском стиле?
- Сложный вопрос. Если мы ведем речь о расширении самой культуры художественной ковки, то напрямую затрагиваем и саму культуру архитектуры. Мостить на современные московские и австрийские проекты кубанские крылечки, согласитесь, дико. А значит, надо создавать стиль нашего времени. Требуется прежде всего осмысленный подход к качеству проекта и высокое мастерство его исполнения. Тут много нюансов. Приведу самый известный пример: Петр Первый работы Зураба Церетели. Этот памятник поразил всю столицу, поскольку стал совершенно чужеродным для Москвы элементом. Петр этот город не любил и теперь, «благодаря» скульптору, может выказать все свое отвращение к Москве. Хотя в высоком мастерстве Церетели никто не сомневается, верно?
- Такому учиться надо. Вы и проектировщик, и исполнитель, и даже дизайнер в одном лице…
- Такому не научат, это надо чувствовать. Возьмем дизайн. Это серьезная работа. Учеба даст только общее представление, а остальное ты должен постичь на практике. Опытный дизайнер знает, кто и за сколько сможет реализовать данный проект, обязательно знает основы существующих технологий «под ключ». Рейтинговые столичные дизайнеры имеют обойму итальянских поставщиков, строителей и технологов. Если нет взаимосвязи, нет и целостности, и в итоге вы можете не узнать свой проект. Недавно в краевом центре открылся модный бутик, с металлической лестницей в стиле хайтек. Однако изначально планировалась лестница в некоем древнеримском варианте. В Краснодаре очень мало местных проектов, в основном московские. Потому мы и имеем вместо традиций «изделия армянского цеха» и дискотечные варианты – вместо серьезных работ, что у нас нет таких специалистов. Тут дело в другом: Юг России сейчас от современных тенденций отстает, и все равняются на наши столицы как на эталон. Но ведь мы и сами можем сделать кое-что стоящее! А пока, к сожалению, ограничиваемся частными заказами...
Герман Джулаев.
2005 год.