Начало здесь http://www.proza.ru/2012/10/18/535
Необычайно светлым , запомнилось Кольке то последнее утро: летнее, солнечное, с запахом сирени. Всего и прошло-то с тех пор два года, даже чуть меньше и вот опять он в родной деревне. Весна… Самое любимое время, всегда с пацанами ждали его. И день рождения Кольки тоже весной.
Второй день он дома, после… Даже вспоминать не хотелось, так тяжело дались ему эти два года. Хотя, на «химии» не так уж и плохо было. Работал на мебельной фабрике в женской бригаде. Ох, и весёлые эти женщины! А он один среди них, вот они и шутили, оттачивали языки. А в тюрьме… Там его многому научили. Хорошо, что на «малолетке» не оставили, со взрослыми сидел. Тоскливо и невыносимо стыдно было в первые дни, всё думал, как же он домой вернётся? Так переживал, что ни с того ни с сего заболело колено. Сначала появилась маленькая ранка, потом больше стала. Врач сказал – от нервов. И так долго не заживало, что Колька даже испугался, вдруг не пройдёт!
Но прошло…Всё проходит, как Валентин говорил, работяга из «мужиков». Справедливый был, помогал ему часто и обо всём рассказывал. Материться там не принято, этому Николая сразу научили, да и потом ещё много чего наслушался: и что верить никому нельзя, и про женщин… Ну, это уже не для него. Он вообще жениться не собирался, а теперь и вовсе.
Вот и сидел сейчас на крылечке, курил одну сигарету за другой и думал, как встретится с ребятами, с девчонками... Мать с отчимом конечно рады: по хозяйству помочь есть кому. Только вот обида на них не проходит. Витьку тогда отец откупил от суда, а его… Кому он нужен? Мать и раньше всё к деду его спроваживала.
Распахнулась калитка, друг заявился - Витька. Улыбка до ушей и бутылка «Солнцедара» в руке.
-Здорово, Колян!- заорал так, что котёнок в сенцы шуганулся.
-Здорово - Колька даже не встал, но руку протянул.
-Ну, чего? Стаканы тащи! Обмывать будем!- присел «друг» рядом и даже обниматься полез, перегаром пахнуло.
Противно стало Кольке, отодвинулся.
- Ты чего? – удивился Витька - Обидно, что одного посадили? Да ладно… Что, тебя отец не отмазал бы? Я помню, дядь Саша в деревне не последним человеком был, тоже в милиции служил. Я же не виноват, что твоя мать с ним разошлась, а отчим… Он и есть отчим - плёл Витька всё, чтобы себя оправдать.
-Да пошёл ты! - Колька побледнел и медленно поднялся, глядя на него, а кулаки сами сжались.
И столько боли, обиды и ненависти было в его взгляде, что Витька замолк. Сполз по ступенькам вниз и оглядываясь засеменил к воротам. Калитка захлопнулась, а всё, что накопилось и долго сдерживалось, подступило вдруг к самому горлу. И так трудно стало дышать, что Колька рванул через огород к бане, закрылся там и дал рёву, как в детстве, размазывая слёзы кулаками.
Вечером, когда мать вернулась с работы и стала рассказывать, что бабы в деревне спрашивают: «Чем сын-то займётся, опять воровать будет?», Колька твёрдо сказал:
-Уеду.
-Куда… ? - всполошилась мать - А дома как? А деду кто помогать будет?
Села на табуретку у стола, не глядя на Кольку тихо сказала:
- И брата учить надо. Ты вот не захотел и видишь, что получилось?
-Всё, хватит!- Колька так зыркнул на неё, что мать замолчала, только заплакала. Потом вытерла слёзы концом косынки:
-Может и так… Поезжай! Я напишу сестре, они тебя звали. Её Роман всё же в начальниках ходит, на работу тебя устроит.
На том и порешили.
***
Свой день рождения Колька отмечал уже на новом месте, в семье тётки в маленьком шахтёрском городке. Всё для него здесь было новым: городские улицы, лесистые горы, видневшиеся между домами, светлая комната в большой квартире, десятилетний племянник - «очкарик», любопытный и смешливый и Роман, серьёзный и спокойный, говоривший с Николаем на равных.
Когда тётка усадила их за праздничный стол и все поздравили его с восемнадцатилетием , Роман сказал:
-До армии будешь работать в шахте. На хороший участок устрою, а работяги из тебя человека сделают.
Кольке не понравились такие слова, но он промолчал. Роман заметил это:
-Ты не торопись обижаться! Шахтёры – особый народ. Вот поработаешь, сам поймёшь. А ты пока ничего такого в жизни не сделал, чтобы уважения ожидать.
И Николай понял. Не все приживались в шахте, а он смог. Приняли его учеником в бригаду электриков. Для начала пришлось носить сумку с инструментами, когда закрепили его за самым старшим и опытным в бригаде. Учили всему терпеливо и к характеру ученика внимательно присматривались. Шутили, когда вытряхивал он в общий котёл свою «забутовку»:
- Вроде, не женат… А кто ж тебя так на смену провожал? Даже конфет насыпал!- смеялись беззлобно, учили профессии и жизни. Помогли Николаю его деревенская смекалка, умные руки, природная честность и упрямый характер.
А через год загремел он в армию, в стройбат. Куда же ещё с таким прошлым? И потянулись два года нового срока, почти таких же, как в тюрьме. И здесь надо было «поставить» себя, чтобы оставаться человеком среди таких же, как он. Часто дерзил отцам-командирам, за что был наказуем и не однажды. А когда с наглой ухмылкой «посылал» их, зарабатывая авторитет товарищей, даже грозили : «Не дослужишь Николай! Ох, не дослужишь, поедешь досиживать!» Научился пить и не только водку. Всё, что имело в составе хоть небольшой процент спирта, будь то «Тройной» одеколон или «Огуречный» лосьон, извлекалось из раствора опытными в этом деле умельцами. Так и служил.
После дембеля решил вернуться домой: все два года тосковал о деревне. В поезде ехали трое суток, отмечая с товарищами «освобождение». Когда Николай вышел на своей станции, сам себя не смог бы узнать, заросшего и опухшего. И вдруг:
-Пьер, подожди!
Молодая женщина с маленькой девочкой на руках, окликнула его и он, вздрогнув, остановился: так его звали только одноклассники. Но как давно это было! Да и …какой он сейчас «Пьер»? А она, улыбаясь, подошла к нему, будто и не заметила перемен:
- Здравствуй!
-Катря...Ты что-ли? –он узнал в невысокой светловолосой женщине весёлую Катю, что сидела за соседней партой и разрешала ему списывать иногда.
- Пьер, ты домой? Автобус сейчас к нам пойдёт, а мне на работу пора. Возьми с собой Надюшку, маме её отдашь, она встретит. А ты…? Ой, я даже не поняла сразу, ты же в солдатском! Из армии? – она засмеялась - Ну и молодец, что домой приехал.
Катя отдала ему дочку и чмокнула в небритую щеку:
- Хорошо, что я тебя встретила! А завтра приеду в деревню, тогда и поговорим.
Она быстро пошла к зданию станции, оглянулась у входа и помахала им рукой.
Николай держал девочку неловко, боясь повредить, как большую ценность. В автобусе она заснула у него на руках и тихо посапывала. Столько мыслей сразу пронеслось в голове. Он вдруг вернулся в тот выпускной июньский вечер, когда жизнь только начиналась, ещё не ясная, но открытая. И столько дорог было впереди – выбирай любую и топай по ней, не зная горя. А сейчас … « Неужели со мной всё это?»
Николай смотрел в окно , узнавая и радуясь каждому знакомому перелеску. А за ними открывались такие просторы, каких он нигде не видел – ни в городе у тётки, ни в Забайкалье, когда служил.
Встретила их мать Кати, тётя Тоня, продавщица магазина, того самого, за который Колька «тянул срок». Она удивилась, увидев его с Надюшкой, осторожно взяла спящую внучку и внимательно взглянула на него :
- Здравствуй, Николай.
-Здравствуйте, тёть Тонь.
-Вернулся, значит? Ну и правильно. Мать- то ждёт тебя… да и старики. Вот и моя Катерина тоже недолго в городе счастлива была.
-А что такое, тёть Тонь?- Николай, чувствуя себя неловко, уже хотел свернуть в свой проулок, но остановился.
-Да, что...Замужем побыла и разошлись уже. Обижал он её. Теперь с дочкой осталась! Спасибо, что довёз – она, улыбаясь, смотрела на проснувшуюся девочку - Заходи к нам завтра, Катя приедет, сами поговорите.
Николай кивнул и направился к своему дому, где у раскрытой калитки стояла мать.
Утром он проснулся поздно, было воскресенье. Отчим ещё ночью уехал в рейс, мать хлопотала по дому, младший брат возился со значками, подаренными вчера Николаем. Он вышел во двор, огляделся и молча привычно включился в ритм дня с его заботами и делами.
Вечером Николай решил встретить Катю. Шёл по деревенской улице, особенно уютной при заходящем солнце, со всеми здороваясь, иногда останавливаясь с мужиками. Они расспрашивали о службе, советовали, куда пойти работать:
-Вон, в районную автобазу иди, там шофера нужны.
Николай слушал, кивал , радовался родному говору, знакомым с детства запахам. Настроение стало непривычно лёгким.
Издали он увидел, что Катя идёт от остановки к своему дому, а у ворот на лавочке сидит какой-то парень: невысокий, коренастый, одет по - городскому. Увидев Катю, он поднялся, заслонил собой калитку. Она замедлила шаг, остановилась, что-то сказала. Увидела Николая и кивнула, здороваясь.
-Привет, Катря!- он улыбнулся, подошёл неторопливо.
Катя молча, с тревогой смотрела то на него, то на парня. Тот оглянулся, меряя Николая взглядом:
-Тебе чего?
Николай вынул руки из карманов и шагнул к нему:
-Ты пропусти её, потом поговорим.
-Это моя жена. А ты-то кто?
-Пропусти жену... - Колька почувствовал, что наливается тяжёлой злобой.
Парень отступил на шаг, Катя зашла во двор, но остановилась на дорожке, не решаясь оставить их одних.
-Она тебя звала?- тихо спросил Николай, глядя парню в глаза, а лицо вдруг исказила кривая ухмылка, ставшая уже привычной, после которой следовал неожиданный и сильный удар сжатым в готовности кулаком.
-Я к дочке приехал - парень ответил с вызовом, но тут же отвёл взгляд от Колькиного лица.
-Пьер, не надо!!! – Катя с тревогой наблюдавшая за ними, оказалась рядом. Схватила Николая за руку и потянула к раскрытой калитке.
- А ты уезжай, я давно тебе всё сказала - она смотрела на парня сердито и уже без страха.
Тот смерил взглядом обоих, молча повернулся и пошёл не оглядываясь.
-Чего это вы тут, Кать? – мать Кати вышла на крыльцо - Слышу, разговариваете, а не заходите. Здравствуй, Николай!
-Здасьте, тёть Тоня - он разжал кулаки.
-Заходи, за столом и поговорите! Давно ведь не виделись, есть о чём поговорить.
Николай, успокаиваясь, медленно поднялся на крыльцо вслед за Катей.
Стемнело… Двое шли по безлюдной улице, обнявшись и тихо разговаривая. Вдруг, один метнулся через забор к кусту сирени, сломил три раскидистых ветки и перескочил обратно.
-Ты что? А если увидят? – Катя улыбаясь, уткнулась лицом в прохладные цветы.
- Кать. Ты не думай… - Николай от волнения остановился - Я теперь всё смогу! Работать будем, Надюшку вырастим… И вообще!
-А я и не сомневаюсь. Речистый, ты мой! - она засмеялась и взяла его под руку.
Над деревенской улицей, давно погрузившейся в сон, наблюдала за ними молчаливая луна - хозяйка летней ночи.