Я лежу на подушке. Сон не идет. В голову лезут всякие мысли, и самая главная из них – завтра мне исполнится 43! Неужели? Судя по паспорту, так и есть, а в душе мне по-прежнему 20.
В зале настойчиво звонит телефон. Хватаю трубку. Это, наверное, мой папа из далекой Адыгеи. Угадала. Сквозь какие-то завывания в трубке прорывается его голос: «Жанночка, дочка! Поздравляю с днем рождения! Вот только подснежников я тебе не приготовил. Извини. В Краснодарском крае такие не водятся…».
В нашей семье существовала давняя традиция – 2 апреля, в день моего рождения, маме и мне папа всегда дарил скромные букетики сахалинских подснежников. Когда 43 года назад он пришел в больницу проведать жену и новорожденную дочку и осторожно извлек из-под полы куртки спрятанные от пронизывающего ветра нежные цветы, медперсонал обмер: «Где вы достали такую прелесть?». Папа отшутился: «Места надо знать! Передайте цветы моей Валечке». Молоденькая сестричка осторожно взяла из рук посетителя подснежники и поспешила к роженице: «Вот, Валюша, твой Дима приходил, передачку принес». Соседки по палате завистливо смотрели на мою маму, а у той от счастья светились глаза, когда она прижимала к груди крохотный букетик. Наверное, ценнее этого подарка для мамы не было ничего на всем белом свете.
Отец никогда не рассказывал, чего ему стоило отыскать среди заснеженных сопок это чудо природы, именуемое подснежниками. Просто каждый год ранним утром 2 апреля он доставал с антресолей широкие, подбитые мехом охотничьи лыжи и на несколько часов уходил в сопки. Возвращался усталый, но непременно с добычей, а мы ждали его дома. Завидев на пороге мужа, мама спешила к нему, целовала в потрескавшиеся на морозе губы, терлась своей щекой о его холодную. Папа легко отстранял ею, извлекал из-под куртки букетик и вручал жене: «Лапуля, это тебе!». Я нетерпеливо прыгала рядом: «А мне, а мне подснежники!». Отец, смеясь, отбивался от меня: «Да погоди ты, Жанка-партизанка! И тебе будут цветы. Разве я могу о своей дочке забыть?». Он вынимал второй букетик и со словами «Расти большой!» вручал его мне. Потом мы садились за праздничный стол. Посредине в вазочках стояли подснежники – символ возрождения природы после зимнего сна, символ любви мужчины и отца к своим двум самым родным девочкам. Шипела газировка, бисквитный торт, словно магнитом, притягивал мой взгляд. Ну когда же мы уже приступим к нему? Мама сердилась: «Пока все, что на тарелке лежит, не съешь, о торте даже и не мечтай!».
В начале 90-ых прошлого столетья, по выходу на заслуженный отдых, родители оставили затерявшийся на юге Сахалина приморский городок Чехов и вернулись в родные края – в Адыгею. С тех пор мне никто и никогда не дарил сахалинских подснежников. Нет сегодня в живых и той, ради которой отец отправлялся в заснеженные сопки за цветами.
«С днем рождения, дочка! Жаль, мама не с нами…». Голос на другом конце телефонного провода обрывается. Я слышу сдавленные отцовские рыдания и сама готова разреветься: «Ты плачешь? Не надо. Она всегда была, есть и будет рядом со своей семьей». «Нет, дочка, я не плачу. Горло что-то перехватило. Сейчас поеду на рынок, куплю местных подснежников и отвезу маме на могилку. Она так любила эти цветы…».