Пятнистый Хвост (ок. 1833–1881) (сиу. Синте-глешка) - вождь брюле-сиу. Еще в молодые годы проявил себя на тропе войны и завоевал уважение соплеменников. Первые столкновения с американскими вой¬сками и последующее пленение привели его к выводу, что борьба бессмысленна, и потому с американским правительством следует бороться не силой оружия, а силой дипломатии. К 1860-м годам Пятнистый Хвост уже выступал от имени всех общин брюле-сиу. Он несколько раз бывал в Вашингтоне, встречаясь с президентом США и проводя весьма успешные переговоры, на которых добивался выгодных условий для своего народа.
Для художественного произведения, вероятно, было бы неплохо изобразить Пятнистого Хвоста Гамлетом сиу, полувоином, полусвятым мистиком, мрачно размышляющим о безнравственности белой расы и добродетели сиу. Но Пятнистый Хвост вовсе не был таким. Он предпочитал добиваться результатов разумными методами, а не привязыванием маленького синего камня позади уха с расчетом на его магическую силу, как поступал его племянник Бешеный Конь.
В 1881 году был предательски застрелен одним из соплеменников в резервации Роузбад. (авт. историческая справка)
Как это было:
Пятнистый Хвост надеялся, что в течение его жизни племя сможет избежать отказа от кочевой и охотничьей жизни, а также заключения в резервацию.
Выше по р. Паудер и около Черных Холмов более дикие группы сиу не хотели иметь ничего общего с белыми и их новым планом создания резервации. Они хвалились, что будут воевать со всеми белыми, пришедшими в их страну, включая людей правительства. Пятнистый Хвост, вероятно, был уверен, что брюле скоро получат войну, к которой стремятся. Находясь в Форте-Ливенворт, он узнал о методах армии и не был удивлен, получив весной 1857 года новости о сильной колонне кавалеристов и пехотинцев, отправившейся на поиски шайенов к югу от р. Платт.
Собственная группа брюле Пятнистого Хвоста находилась в очень неудобном положении. Их охотничьи земли совпадали с угодьями южных шайенов и арапахо. В 1855 году, будучи напуганными генералом Харни, они откочевали далеко на север и зимовали недалеко от Черных Холмов. Несомненно, для любого другого вождя брюле этого было бы достаточно, чтобы быть ввергнутым в глубокое унижение, но Пятнистый Хвост не был человеком, способным стать рабом подобных чувств. Он со свежим интересом окунулся в жизнь лагеря, занятого охотой на бизонов и планирующего новые набеги на пауни.
Писатель Чарлз Истман открыто намекал, на то что этот вождь был тих и труслив. Странная робость. Убежденный очевидными фактами в бесполезности войны с американцами, он окунулся в войну с пауни. И даже в 1870 году, нахо-дясь на востоке, и будучи обласкан Филадельфийскими квакерами, как великий борец за мир, Пятнистый Хвост больше всего гордился тем, что его старший сын недавно вернулся из похода в Небраску со скальпом пауни.
В 1855–1856 гг. у Пятнистого Хвоста было четыре жены и, судя по информации Сюзан Беттельон, в то время знавшей его семью, самая молодая из них, Миннисказзин, приходилась сестрой остальным женам. У сиу был распространен обычай, по которому мужчина, женившийся на самой старшей сестре брал замуж более молодых, когда они становились достаточно взрослыми. Если же по каким-то причинам он не брал их в жены, они выходили замуж за другого человека с разрешения мужа старшей сестры. В более поздние годы некоторые достойные христиане из-за множества жен считали Пятнистого Хвоста безнравственным чудовищем. Порицать христиан невозможно, но армейские офицеры и их жены, непосредственно общавшиеся с Пятнистым Хвостом, не придерживались относительно его морали христианской точки зрения. Они считали его человеком самого возвышенного характера, хорошим мужем и любящим отцом. Совершенно ясно, что многоженство у сиу не только одобрялось обычаем, но и было необходимо-стью. Человек, подобный Пятнистому Хвосту, лидер своего народа, должен был быть одинаково свободен в оказании гостеприимства и в благотворительности по отношению к беднякам лагеря. Будь у него только одна жена, делать это было бы нелегко. Богатство сиу состояло в основном в дубленых и украшенных шкурах и одежде из кожи, над которыми трудились женщины. Часть этой продукции раздавалась в виде подарков, часть обменивалась на торговых постах на фабричные индейские товары. Нельзя утверждать, что Пятнистый Хвост одинаково любил всех своих жен, самую старшую, как и самую молодую, но мы должны принять во внимание, что имея только одну жену, он не смог бы должным образом поддерживать свое положение вождя. Конечно, были вожди, имевшие лишь одну жену, но они поддерживали репутацию щедрых и гостеприимных людей, заставив работать на себя своих сестер и других родственниц.
Самая молодая жена Пятнистого Хвоста, описываемая в 1856 году как молодая и хорошенькая женщина, сопровождала его в плен в Форт- Ливенворт. Его первая жена находилась в плену в Форте-Керни. Она уехала в Форт-Ливенворт вместе с ним. Его любимая дочь умерла в 1866 году в возрасте 18 лет.
«Прошли недели, и вот в марте прибыл гонец от Пятнистого Хвоста, сообщивший полковнику Менадье, что вождь индейцев брюле вскоре придет обсудить договор. Дочь Пятнистого Хвоста, Легкая Нога, очень больна, и он надеется, что солдатский доктор вылечит ее. Через несколько дней, узнав о том, что Легкая Нога умерла в пути, полковник с ротой солдат и санитарной повозкой выехал навстречу траурной процессии индейцев брюле.
Был холодный слякотный день. Окрестности Вайоминга были почти лишены растительности, ручьи скованы льдом, бурые холмы местами покрыты снегом. Мертвая девушка была обернута в оленью кожу, крепко перевязана ремнем и пропитана дымом, это подобие гроба было подвешено между двумя ее любимыми лошадьми, двумя белыми мустангами. Тело Легкой Ноги перенесли в санитарную повозку, ее белых лошадей привязали позади повозки, и процессия двинулась дальше к Форту-Ларами.
Когда Пятнистый Хвост приблизился к форту, полковник Менадье вывел весь свой гарнизон встретить скорбящих индейцев. Полковник пригласил Пятнистого Хвоста в свой штаб и выразил ему соболезнование по поводу потери дочери. Вождь сказал, что в те дни, когда между белыми людьми и индейцами был мир, он не раз привозил свою дочь в Форт-Ларами, что ей нравился форт, и что ему хотелось бы установить ее погребальный помост на гарнизонном кладбище. Полковник Менадье немедленно дал на это разрешение. Он был удивлен, увидев, что глаза Пятнистого Хвоста наполнены слезами. Он не знал, что индейцы умеют плакать. Испытывая некоторую неловкость, полковник переменил тему разговора. Великий Отец в Вашингтоне посылает новую мирную комиссию этой весной; полковник надеется, что Пятнистый Хвост сможет остаться поблизости от форта до прибытия комиссии; существует крайняя необходимость сделать Бозменский тракт безопасным для движения. «Мне известно, что этой весной на тракте будет очень большое движение, – сказал полковник, – в направлении приисков Айдахо и Монтаны».
«Мы считаем, что с нами поступили несправедливо, – отвечал Пятнистый Хвост, – и что мы имеем право на компенсацию за ущерб и страдания, причиненные нам строительством множества дорог через нашу страну, ибо строители разогнали или уничтожили бизонов и дичь. В моем сердце великая скорбь, и я не могу говорить о делах, но я дождусь советников, которых пришлет Великий Отец, и увижусь с ними».
На следующий день Менадье устроил военные похороны Легкой Ноги. Перед самым закатом процессия двинулась к гарнизонному кладбищу вслед за гробом, обернутым в красные одеяла и установленным на лафете пушки. По обычаю индейцев брюле женщины подняли гроб на помост, покрыли его све-жей бизоньей шкурой и привязали гроб к помосту ремнями. Небо было по-крыто свинцовыми тучами, и с наступлением сумерек начал падать мокрый снег. По команде солдаты, отвернувшись от гроба, дали три залпа один за другим. Затем они вместе с индейцами двинулись обратно в гарнизон. Артил-лерийский расчет оставался возле помоста всю ночь. Артиллеристы разложили большой костер из сосновых поленьев и стреляли из гаубицы каждые полчаса до наступления утра».
С 1856 по 1863 гг. существует мало упоминаний о Пятнистом Хвосте. За исключением путешествий к агентству у Дир-Крик и посещений торговых постов на р. Платт, Южные брюле держались на своих собственных территориях далеко на юге, охотясь за дичью и сражаясь с пауни, которые еще пытались совершать две длинные ежегодные охоты на бизонов на землях по развилкам р. Канзас, до прихода шайенов и сиу полностью принадлежавших индейцам-пауни. Племя теперь приняло резервацию к северу от р.Платт, где они построили новые земляные деревни и занимались земледелием.
Пятнистый Хвост по свидетельствам современников имел статус Огле-Танка` (Носитель Военной Рубахи) и Вакичунша (главный солдат лагеря). Сиу полагают, что это не было рангом вождя, хотя белые обычно упоминали людей такого ранга как военных вождей. Таким образом, можно предположить, что Пятнистый Хвост, как главный солдат и Носитель Рубахи, поддерживал порядок в лагере и отвечал за военные операции. Не подлежит сомнению, что Пятнистый Хвост (хотя постоянно предупреждал свой народ не рисковать воевать с американцами) отвечал за военные действия против пауни, которые, с точки зрения сиу, были весьма успешны.
Поклонники племянника Пятнистого Хвоста Бешеного Коня и Сидящего Быка из хункпапа-сиу пишут, что Пятнистый Хвост вернулся из заключения в Форте-Ливенворт в 1856 г. жирным, ленивым, тихим и верным последователем белых, которым он продолжал поклоняться и служить до конца своей жизни. Все это, предполагается, из-за того, что в 1856 г. он не присоединился к гром-кой болтовне северных сиу о войне с американцами. Жирный и ленивый Пят-нистый Хвост предоставлял северным вождям говорить, а сам в это время воз-главлял своих брюле в яростной войне, которая едва не закончилась истребле-нием пауни. Он каждый год проезжал верхом 2000–3000 миль, чтобы заниматься делами племени в агентстве Дир-Крик, и все эти годы стоял перед фактом, что белые уже твердо основались на малом расстоянии от лагерей сиу, находившихся к югу от р. Платт по тридцать человек на каждого воина сиу, не считая военных сил правительства вообще. Пришли ли северные сиу, обещавшие на великом совете у Медвежьего Холма вместе противостоять вторжению белых на земли сиу, на юг, чтобы помочь лагерям Пятнистого Хвоста? Нет. Когда они говорили о противостоянии белым, они имели в виду только свои собственные земли в стране реки Паудер.
Генерал Кертис, возглавлявший военный департамент, приказал генералу Р.Б.Митчеллу, командующему на Нижней части р. Платт, созвать вождей сиу, находившихся к югу от реки, на совет у Коттонвуд Кэмп. Митчелл не считал это очень важным делом и не уехал к Коттонвуд, предоставив иметь дело с индейскими вождями командиру поста майору Джорджу Н. О`Брайену.
Судя по докладу, майор О`Брайен резко допрашивал вождей относительно поведения и целей их народа и издал для сиу краткий приказ – держаться вне долины р. Платт, если они хотят избежать войны. Старый Маленький Гром – один из вождей брюле, из-за болезни не присутствовал на совете, и впервые, чтобы говорить от имени своего племени, на совет был делегирован Пятнистый Хвост. Он и друг всей его жизни Два Удара, представляли брюле. Плохая Рана и Свисток говорили от южных оглала. Эти вожди утверждали, что дабы избежать неприятностей с белыми, они отделили свои лагеря от враждебных шайенов. Они говорили, что хотят иметь правительственное агентство около Коттонвуд, так как путешествие к Форту-Ларами за ежегодными товарами было слишком длинным и опасным. Краткий доклад рисует вождей покорно подчинившимися приказу майора О`Брайена не приходить в долину р. Платт, но лейтенант Вэйр, присутствовавший там, писал позднее, что когда майор отдал этот приказ, Пятнистый Хвост вышел из себя и гневно сказал майору, что долина р. Платт принадлежит сиу и что они будут приходить туда всякий раз, когда пожелают.
В конце лета 1867 г. Пятнистый Хвост получил послание от члена новой индейской комиссии Натаниэля Тейлора. Индейцы брюле мирно кочевали в низовьях реки Платт, и член комиссии просил Пятнистого Хвоста уведомить как можно больше вождей индейцев о том, что в течение Месяца Сухой Травы всем дружественным индейцам будет выдаваться снаряжение. Вождям следует со-браться в том месте, где кончается Тихоокеанская железная дорога, то есть по тогдашним временам в западной части штата Небраска. Великий Воин Шерман и шестеро новых членов мирной комиссии прибудут туда на железном коне (поезд–авт.) для переговоров с индейцами относительно прекращения войны с Красным Облаком.
Пятнистый Хвост послал за Красным Облаком, но тот вновь отказался явиться, послав Юношу Боящегося Своих Лошадей в качестве своего представителя. Убийца Пауни и Нога Индейки тоже пришли, а также Большеротый и «бездельники из Ларами». Проворный Медведь, Стоящий Лось и несколько других вождей брюле также откликнулись на приглашение.
19 сентября сверкающий вагон прибыл на станцию Платт-Сити. Великий Воин Шерман, член комиссии Тейлор, Белые Бакенбарды Харни Черные Бакенбарды Санборн, Джон Хендерсон, Сэмюель Таппен и генерал Альфред Терри вышли из него. Индейцы знали всех этих людей, кроме одного человека – длинноногого и с грустными глазами – генерала Терри. Некоторым из них предстояло столкнуться с мощью Однозвездного Терри при иных обстоятельствах через девять лет возле Литл-Биг-Хорн.
Член комиссии Тейлор выступил в начале заседания: «Нас прислали сюда выяснить, что послужило источником неприятностей. Мы хотим услышать из ваших уст ваши обиды и жалобы. Друзья мои, говорите всё, говорите свободно, говорите всю правду. Война – зло, а мир –добро. Мы должны избрать добро, а не зло. Я жду, что вы теперь скажете». Пятнистый Хвост отвечал: «Великий Отец проложил дороги, протянувшиеся на запад и на восток. Эти дороги – причина всех наших бед. Страна, в которой мы живем, переполнена белыми. Вся наша дичь ушла. В этом причина великих бед. Я был другом белых и остаюсь им по сей день. Если вы остановите дороги, у нас снова будет дичь. Земля на реке Паудер принадлежит индейцам сиу. Друзья мои, помогите нам, пожалейте нас». В первый день в течение всего совещания остальные вожди вторили словам Пятнистого Хвоста. Хотя мало кто из присутствовавших индейцев считал земли на реке Паудер своим домом (они предпочитали долины Небраски и Канзаса), все поддерживали решимость Красного Облака сохранить последние большие охотничьи угодья неприкосновенными. «Эти дороги распугали всю нашу дичь, – сказал один. – Я хочу, чтобы вы оставили дорогу на реке Паудер». «Оставьте нашу дичь в покое, - сказал другой, – не тревожьте дичь, и вы будете жить». «А кто он, наш Великий Отец? – с искренним удивлением спросил Убийца Пауни. - Что он такое? Правда ли, что он прислал вас сюда, чтобы уладить наши беды? Причина наших бед – тракт в долине реки Паудер. Если Великий Отец остановит этот тракт, я уверен, что люди смогут спокойно ездить по железной дороге».
Джордж Бент, метис-шайен, находился в лагерях сиу и является главным источником для описания происходящего там. Он утверждал, что группы сиу Пятнистого Хвоста и Убийцы Пауни соединились в набегах. Однако Пятнистый Хвост являлся Носителем Военной Рубахи, имея статус лишь военного вождя, но зная взгляды Пятнистого Хвоста на войну с американцами, едва можно полагать, что он принимал участие в этих набегах.
Как известно, вожди и лидеры сиу противились этой войне, но они не могли помешать отрядам своей молодежи ускользать и присоединяться к набегам шайенов. С приходом осени набеги пошли на убыль. Индейцы должны были охотиться и запасать сушеное мясо на зиму. Это была одна из причин, почему подобные Пятнистому Хвосту вожди, которые задумывались и знали методы американской армии, не верили в успех войны с американцами. Индейцы могли воевать только в определенный сезон. В начале лета они должны были прекращать военные действия, чтобы поохотиться, то же самое и в конце лета, иначе их народ мог умереть от голода.
Х.Х.Бэнкрофт в своей «Истории Колорадо» утверждает, что Пятнистый Хвост принимал заметное участие в атаке на Джулесбург. Весной 1865 года генерал-майор Дж.М.Додж, командующий войсками вдоль р. Платт, докладывал, что Пятнистый Хвост признал свое участие в великих набегах в предыдущую зиму, но с оговоркой, что был вынужден присоединиться к войне (мнение сиу), и не думал, что она принесет какую-либо пользу его народу. Из-за отсутствия подробного доклада о том, что было на советах в индейских лагерях, мы можем только предполагать, что Пятнистый Хвост был лидером в набегах и их планировании, и что следующей весной, когда его народ захотел мира, он сделал все возможное, чтобы его установить.
Пятнистый Хвост сказал девять лет спустя: «Эти обещания не были выполнены. (относительно многочисленных договоров с правительством США–авт.) все слова оказались ложными. Был договор, заключенный генералом Шерманом, генералом Санборном и генералом Харни. В тот раз генерал говорил нам, что мы будем получать ежегодные компенсации и товары в течение тридцати пяти лет после подписания договора. Он это говорил, но он не говорил правды».