С ностальгией вспоминается начало семидесятых годов, увы, уже прошлого века, да и тысячелетия тоже. Родимое Северное морское пароходство развивалось невиданными темпами. Шла серия "пешек" (пароходов типа "Петрозаводск") и серия "пионеров". Братья-хохлы клепали "фантомасов" (суда типа "Советский воин")в Николаеве. Продолжалась серия "финнов" и частично "немцев". Строился флот, "росли" моряки.
Вот и я, начавший "забугорные" плавания в 1967 году четвертым помощником капитана на миленьком пароходе "Александр Терехин", в 1970-м был уже старпомом на "финне". Названия говорить не буду, старые моряки, помнящие случай, о котором
хочу рассказать, знают его.
Именно в семидесятом году начали мы перевозку пилолеса в пакетах (а не россыпью, как ранее) с третьего лесозавода (тогда комбината имени Ленина). На фок-мачте мы уже носили голубой вымпел (знак победителя бассейнового соцсоревнования) и шли на "красный" с силуэтом Ленина (вымпел ЦК профсоюза ММФ, то есть всесоюзный). Мы достигли невиданных темпов, делая по два рейса в месяц в Англию (Лондон). И вдруг попали в Англии под забастовку. Жизнь в порту замерла в самую жаркую летнюю пору. Свободный от грузовых работ в порту экипаж занялся благоустройством судна. Палубная команда красила надстройки и корпус. Боцман решил под "красный вымпел" в родном Архангельске представить судно во всем блеске. Он подобрал чудеснейший "колер", борта судна отливали не передаваемым на словах бирюзовым цветом. Контрастной чернью четко выделялось название корабля. Наконец, забастовка закончилась, и, блестя новенькой краской, любимая посудина рванулась в родной порт. Домой, как всегда, пришли ночью. (Есть примета такая, что ночью работают воры, девки древней профессии и моряки). На якорь встали на городском рейде. Об ту пору контора пароходства располагалась у памятника "Петруччио" (Петру1) на Энгельса 1. Выставив вахту, легли спать. Но сон был недолог.
Едва забрезжил ранний августовский рассвет, разбудил нас тревожный голос диспетчера.
-...лес! Срочно готовиться сняться с якоря! Капитану и старпому - к трапу!
Только-только мы с кэпом успели одеться, как к трапу подлетел рейдовый катер, на котором маячил блеском погон дежурный капитан-наставник. Усадив нас недружелюбно в катер, сделал "круг почета" вокруг нашего красавца.
О, боже! Что это? Пятнистое чучело стояло на рейде. Это был не передаваемый словами камуфляж! Впрочем, одно слово из трех букв, которое на заборах мелом неумело пишут мальчишки нехорошие, выделялось четко. Причем с борта, обращенного к городу... Позднее выяснилось, что при подборе колера боцман смешал несовместимые по составу краски. А огромные буквы нехорошего слова нанес валиком молодой матрос при грунтовке корпуса, надеясь позднее скрыть под колером свое художество. Откуда ему, салаге, было знать, что морской волк так промахнется? Вот и получилось: старая краска и грунтовка остались, а "колер" отшелушился на недельном морском переходе при штормах.
С якоря мы снялись быстро и устремились к причалу Кегостровского лесозавода. Сыграли общесудовой аврал, и уже к обеду посудина наша, как все, была окрашена в шаровый цвет.
Вымпел мы получили, но не так торжественно, как ожидали. Вручал его не начальник пароходства, а секретарь парткома. Но это уже другой рассказ...