Три дня назад я получил телефон. Прислали мне его из далёкой Америки, и в том была необходимость. Я писал компьютерную программу, которая должна была взаимодействовать с мобильными телефонами, и, чертыхаясь, покупал их разнообразные модели, чтобы проверить всё в полном объеме. Не желая нарваться на подделку, и связанные с ней последствиями, я приобретал оригинальные изделия, а так как их стоимость иногда равнялась и даже превосходила мою месячную пенсию, делал это на аукционе, пытаясь отловить не слишком «убитые» экземпляры за приемлемую цену.
Программу я писал по своей инициативе, расходы на приобретение телефонов мне никто не компенсировал, и аукцион был той «палочкой-выручалочкой», которая позволяла реализовать затею, не рискуя быть ввергнутым в финансовую пропасть.
Самым дорогим оказался эппловский айфон. Я долго присматривался к выставленным моделям, анализировал, как проходят торги, пока не определился с кругом возможных продавцов. Решающую точку над «i» поставил ответ одного из торговцев, который сообщил мне, что выставил аппараты, бывшие в корпоративной эксплуатации в государственном учреждении. Телефоны использовались только для служебных разговоров ответственными людьми, в связи с чем имеют малую наработку, полностью работоспособны и практически не имеют следов износа. Фотографии, выложенные на сайте аукциона, подтверждали эти слова. Я произвел оплату и через три недели получил бандероль.
Телефон и в самом деле выглядел как новый. Я вспомнил фотографию Дмитрия Медведева и Стива Джобса, на которой наш бывший президент рассматривает подаренный ему главой «Эппла» аппарат, и с любопытством приступил к его изучению. Телефон включился легко и начал реагировать на прикосновения пальцев к экрану.
Мне стало любопытно, что же из программного обеспечения есть у него внутри, ведь эппловский смартфон представлял из себя по сути маленький компьютер. Начинка оказалась стандартной, и я уже собрался загрузить в аппарат свой модуль, как вдруг антивирусная программа, с помощью которой я проверял все приобретаемые мной телефоны, сообщила, что обнаружила куски файлов с информацией. Это не были вирусы. Такое случается часто, когда файлы удаляют, но на освободившееся место еще ничего не успели записать. Даже есть фирмы, которые, используя специальное оборудование, могут восстановить затертые файлы. Одно время, проживая в Москве, я сотрудничал с подобной организацией, и поэтому имел некоторые навыки по восстановлению информации, удаленной из компьютера. Эти же куски даже не были затерты, поэтому моё любопытство подтолкнуло меня попытаться посмотреть, какие данные они хранят.
Фрагментов было много. Просмотрев их несколько десятков и не обнаружив ничего интересного, я уже хотел прекратить это занятие, как вдруг заметил, что очередной кусок по своей структуре похож на сегмент телефонного справочника. Несколько несложных экспериментов подтвердили мое предположение – я получил столбец строчек с номерами телефонов, именами и фамилиями. Правда, мне они ничего не говорили - это были телефоны абонентов Соединенных Штатов. Там знакомых у меня было крайне мало – двое бывших одноклассников, близнецы брат и сестра, да несколько студентов-баскетболистов, друзей моего сына.
Я заварил кофе. Горячий напиток приятно бодрил. Я рассматривал этот список и внезапно понял, что имя и фамилия одного из абонентов мне знакомы. Я не был уверен, что это именно тот человек, с которым я познакомился в далеком 1988 году, но список представителей Вооруженных Сил США лежал у нас в сейфе несколько месяцев и некоторым образом запал мне в голову. Его периодически обновляли - перед каждым приездом американцев. Почти все фамилии менялись, однако некоторые повторялись из раза в раз. К таким, «неизменным», принадлежал и он.
Невольно всплыли в памяти события тех лет. Я служил в армии – на знаменитом военном космодроме «Капустин Яр». Все знают, что на нем когда-то произвели первый пуск с живыми существами на борту – собаками Белкой и Стрелкой, и лишь немногие знают, что помимо мирных стартов на этом полигоне 18 октября 1947 года был произведен первый пуск первой советской баллистической ракеты. Потом времена расцвета СССР прошли, и молодой генсек уверенно повел бодрой поступью Советский Союз к своей гибели, вырубая виноградники, руша промышленность и армию, сея в народе безответственное отношение к себе и своей стране.
Соединенные Штаты и Советский Союз приступили к ликвидации своих стратегических ракет. Комиссии были обоюдными, но мне, старшему оперативному дежурному командного пункта съездить в Штаты не удалось. Особого огорчения мне это не принесло – за время службы аэропорты и вокзалы привили мне стойкое отвращение, и я удовлетворился коротким общением с одним из американцев, когда мне предоставили любезную возможность с ним поговорить. Конечно, беседовали не только мы. Славные трудяги-особисты организовали что-то наподобие «круглого» стола для простых офицеров Вооруженных Сил СССР и США. Вот одним из них выпала честь быть и мне.
Подготовленные заранее и проверенные вопросы были примитивны, ответы – тоже. Любопытно было взглянуть вживую на офицеров потенциального врага, пообщаться с ними. Вот и все. Единственное, что запомнилось – он окончил военную академию в Вест-Пойнте. Интересно, помнит ли он, что я окончил военную академию в Москве? Помнится, я говорил ему об этом… И еще запомнилось, что он немного говорил по-русски. А теперь на экране моего компьютера высветился список, и в нем - знакомые имя и фамилия. Я взглянул на часы. Было далеко за полночь. Значит в Штатах уже ясный день. Рука непроизвольно сняла трубку телефона, и я набрал соответствующий номер.
Ожидание было недолгим. Длинные гудки прервались, и мне ответил мужской голос:
- Хэлло!
- Мистер, вы были в 1988 году в Советском Союзе? Полигон Капустин Яр? – спросил я.
Короткая пауза и удивленный вздох моего оппонента, показали, что я не ошибся:
- О, йес, йес – пока я собирался с мыслями, чтобы спросить что-нибудь еще, он опередил меня. – Серж? Ты – Серж, с которым я беседовал во время встречи?
Я плохо знаю английский, да и он порядком подзабыл русский. Говорить было тяжело. Через пару минут мы связались с ним по скайпу. Общаться стало легче – мы видели друг друга и писали короткие фразы, гугловский переводчик прекрасно справлялся с их трансляцией.
Оказалось, он ушел на пенсию недавно, генерал. По демобилизации получил особняк в Майами, в нескольких сотнях метров от пляжа. Пригласил в гости. Конечно, я понимал, что это – ни к чему не обязывающая болтовня, но пообещал подумать и, в свою очередь, пригласил его к себе. Все было хорошо до тех пор, пока он не задал мне вопрос – откуда мне стал известен этот его номер телефона? Это был его последний служебный номер в Пентагоне, другому лицу его отдадут только после смерти предыдущего обладателя. Объяснять было тяжело. Я что-то лепетал про купленный на аукционе аппарат, но по выражению его лица понял, что он мне не верит. В конце концов он сделал жест, прерывающий мой поток и спросил:
- Ты позвонил мне по заданию разведки?
Я отрицательно покачал головой, но это только углубило его недоверие. Он попрощался и отключился от диалога. Некоторое время я сидел, уставившись в экран, на котором вновь проявился список.
Кофе остыл. Я заварил свежий и стал пролистывать остальные фрагменты. Они были похожи и представляли малопонятный набор букв, цифр и символов. Так продолжалось еще пару часов. Я уже решил, что ничего интересного больше не найду, как вдруг среди беспорядочных кусков вновь оказался сегмент телефонного справочника. В нем была всего одна строчка:
- William Jefferson "Bill" Clinton и номер телефона.
Позвонить? А если это он? Что я ему скажу? Спросить, как поживает Моника Левински?
Сергей Кляус
Воронеж
ночь с 25 на 26 декабря 2013г.