Фото Ф.Васильева (1868 г.)
Для подборки материала о Есенинской купнице - поэтов, рождённых революционной эпохи, которые писали о деревни, о быте, фольклоре, мне пришлось ближе познакомиться с первым источником, подлинным материалом о возникновении деревни.
В истории русской культуры есть имена, которые принадлежат одновременно литературе и науке: Владимир Даль, Николай Карамзин и Николай Костомаров. В этом ряду стоит и имя Сергея Васильевича Максимова. К его творчеству в разной степени обращаются этнографы, фольклористы, историки, литературоведы. И в своём повествовании о Севере, северной жизни очень подробно описал Север и народ, который обетовал те места, трудно доступные, трудно проходимые.
Я с удовольствием обратилась к сокровищнице С. Максимова, чтобы понять и ещё больше узнать истоки, крестьянскую жизнь, село, где народ
обосновался, и жил, и живёт в гармонии с природой, в каких бы тяжёлых условиях он не жил. И узнать, о самых простых понятиях, начиная с названия - деревня. Не даром она зародилась в лесу.
1.
Северные леса непочатые, дремучие, некогда подавляли человеческий дух и силу, были побеждены землевладельцем. Он принадлежал к новому пришлому народу славянского племени и русского имени и принёс с собою три нехитрых орудия, грубого дела, но испытанных в быту. С ними, с тремя кусками железа, кое-как отточенного и кое-как укреплённого на деревяшках в виде косы, топора и сохи затеял он борьбу с могучими силами суровой природы. Борьба оказалась тяжёлой и в большинстве случаев непосильной. И затянулась она на века.
Водные пути: озёра и реки, которые издревле облегчали труд движения и переселений вывели земледельцев из дальних прикарпатских стран; они же привели их и сюда, на очень отдалённый Север.
Прибрежья рек и озёр именно представлялись такими местами, которые наиболее обеспечивали быт лесным жителям и борьбу с их лесами.
Благоприятные для земледельца была лиственная порода. Ежегодно спадающие с деревьев листья - это перегной благодатный для хлебных растений. Сосна - господствующее дерево северных глухих лесов.
Земледельцы в первую очередь боролись с елью, её сжигали, сосна же шла на производство смолы-
В начале весны дерево наполняется соком. С сосны сдирали
кору до корня (сверху). Засоченные деревья земледельцы оставляли на корню 2, 3 и 4 года, т.е. чем дольше, тем прибыльнее, потому что каждый год ствол заливался новой серой, которая спускается из-под коры вниз по осочке, и тут засыхала. В таком готовом состоянии деревья отрубались от ветвей и корней и перевозили на место, называемое майданом. Здесь просмолившиеся чурки раскалывают, расщепляют на поленья, называемые смольём, которые и складываются в костры. Здесь шёл сложный процесс вытапливания смолы; из бересты – дёгтя.
Земледельцы, отвоевав, освоив полосу лесного массива, всё дальше и дальше удалялись в глухие леса.
Новгородцы первыми шли на просторы под защитою укреплений по речным подолам и угорам – «садились на сыром корени», «где лес от века не пахан».
П.
Приходили люди на новое место, поднимали целину, ставили починок – одинокое жильё, «на нови, без пашен» - как объясняют древние акты. Починок назывался селением (селом), когда срубался соседний лес, подсушивался и выжигался, заводились новые мелкие хозяйства; и с ними новые зимние жилища с печкой для отопления, потому истопки, истьбы, т.е. избы. В последствии селение из дерева и среди дерев, прозваны были за то деревнями, займищами, селищами, запашками. Они были именно теми отдельными хозяйствами, выродившимися из сёл, когда сельские поля удлинялись, а полосы хозяев удалялись от дворов.
Когда селища и займища превратились в деревни, объявились на русской земле в глубокой русской древности и погосты.
Это были излюбленные, избранные места с одиноким жильём (починок), куда в языческие времена окрестный народ собирался для общего дела; суд или торга, а в христианские и для молитвы, так как на погостах выстроены были храмы, и указано было место для погребения усопших.
селения сохраняли свой характер временного сходбища (для гостьбы, погостить), оживлённого лишь божьим храмом и при нём жильём духовенства и церковников.
Погост немедленно переименовался в село, лишь только счастливый, уда чный выбор места оправдывался на деле, и затем, привлекая новых поселенцев, и обстраивался домами промышленных и торговых людей.
Киевские князья ищут простора своей деятельности в дремучих лесах северо-востока. За князьями двигается народ, несёт с собой киевский эпос, создаёт себе новый Киев- Владимир, строит в нём киевские церкви, киевские Золотые ворота, украшает новые места дорогими именами киевских урочищ, как, например, Печорский монастырь, река Лыбедь.
В течение времени с переименованиями постепенно исчезали из народной памяти и разнообразные прозвища пахаря (изорник, смерд, ролейный закуп, наймит) и получилось новое крещённое имя, господствующее на всём пространстве русской земли, - крестьянина (хрестьянина, христианина)
Из осёдлых жилищ в починках, и займищах, в сёлах и деревнях выходили крестьяне с огнём, железом на такую же истребительную войну с лесом, какие вели некогда целые народы, с корнем стиравшие с лица земли своих противников, заграждавших путь и занявших попутные места.
Обгорелое и зачернелое место, получило название пожога, пала, паленицы. Спустя некоторое время в летнее время пожоги вновь посещали крестьянские семьи в полном сборе для разборки завалов из недогоревших стволов.
Из огнища получилась пашня, известное на севере под именем нивы, на которой в беспорядке торчат обгорелые пни и голые коренья срубленных деревьев. Между ними запахивалось зерно бороною из самых грубых веток
(из перерубленных пополам еловых лапок с обсечёнными длинными сучьями). Практическое значение от такой бороны была большая – (гибкая борона, перемешивая семена с золой, не задерживается пнями и кореньями, легко спрыгивает на своих длинных пауковых ногах и при падении ещё больше разрыхляет землю).
Эта работа – одна из труднейших и к тому же подвигалась очень медленно: пни подопревают долго. Когда хлеб убран, новое поле получало название НИВИЩА.
Закрома хозяев за долгий, тяжёлый труд радовали богатым урожаем.
Тяжелый труд объединил крестьян в артели.
Ш.
Когда Киев и Новгород считали свою историю рядом столетий, Москвы ещё не было, на месте Москвы жила чудь, но впоследствии поселилось здесь
русское племя, которое окрепло среди жесточайших невзгод и стало потом центром всего русского мира.
В это время Москва собрала около себя области новгородскую, псковскую, тверскую, рязанскую, пермскую, киевскую.
В Москве, оторванной от южной Руси, возникает и крепнет московская жизнь. С ХУ столетия, когда все другие славянские народности оживают, когда у поляков, хорватов, хорутан, сербов (лазарица) и в южной Руси начинает зарождаться народная литература, в Москве открывается период окончательного упадка русской словесности. К половине ХУ1 века всё было кончено. В двадцать каких-нибудь лет, от 1592 до 1611, невидимо выросло жестокое крепостное право. Не вчера началось так делаться, говорит неподкупная народная память, началось это с началом каменной Москвы с Грозным царём Иваном Васильевичем. Грамотность, просвещение, словесность, искусства, добрые международные отношения, возникшие некогда в Киеве в ХП веке, в Москве погибли.
Русская Правда, улетев на небеса, сменилась в Москве Шемякиным судом и московской волокитой. Мужи, княжеские думцы, перейдя в поместцыков с (1499), писались – холопами, а своё старинное имя мужей отдали всему народу, получившему имя мужиков.
!У
Вот, узнали на первых порах, откуда пришла к нам деревня, продолжим дальнейшее знакомство с её жизнью…..
А жизнь была не из простых, а значит, и жизнь крестьян оставалась во всех временах тяжёлой, тягловой
По свидетельству Начальной летописи, русская земля издавна имела свой наряд (власть, государственное устройство, устройство управления), жила по своим обычаям и по закону своих отцов. Ни мужиков, ни крестьян тогда ещё не было, а были люди – имя, которое живёт ещё в южной Руси (люде - народ) был народ, владеющий землёй и состоявший из мужей и пахарей (ратай, оратай). Почтенный всеобщим уважением, ратай имел возможность мирно заниматься трудом, братски протягивая руку; князю и княжему мужу, и вместе с ними устраивать и защищать землю.
Лучшие мужи – «лепшие мужи» - держали землю, решали дела обшей народной думы. Черты старого земского человека народ собрал в своём Илье Муромце, выразив в нём сознание всей полноты своей духовной и физической мощи.
Во главе земского дела стояли совещательные собрания народа, сельские и племенные, миры, веча и сеймы. Старейшинами-вождями племён были князья, вскормленники Русской земли, обязанные блюсти её покой.
Расселившись по земле и воде, весь народ с примыкавшими к нему инородцами, составляли одну землю, жившую одним и тем же земским устроением, но сообразно с местными особенностями. Силой, которая тянула друг к другу отдельных членов общей русской семьи, было братство, сказавшееся особенно в Новгороде, в народоправном характере братчин, в южнорусском обычае побратимства, и в последствии в братствах юго-западной Руси. Братство, община, дело мирское, громадское, составляли основу жизни; скоп (сходка, сбор, собрание жителей) был делом государственным с целью защиты земли. Братски сходились русский и славянин, свой родной и иноземец.
У
Продолжим рассуждение о деревни, о крестьянах - к чему привело изменение под натиском ВРЕМЁН, уже в ХХ веке
Уход старой деревни в небытие, вернее в историю, начался не вчера, не в 30-е и не 20-ые годы, а много раньше.
На У1 съезде писателей России Фёдор Абрамов напомнил о 1000-летней истории «старой деревни», ушедшей в небытие. И в своей речи подытожил - это, значит, рушатся вековые устои, исчезает та многовековая почва, на которой всколосилась вся наша национальная культура:
её этика и эстетика, её фольклор и литература, её чудо-язык, ибо, перефразируя известные слова Ф.Достоевского, можно сказать: все мы вышли из деревни – наши истоки, наши корни. Деревня – материнское лоно, где зарождается и складывается наш национальный характер».
Образованная дворянская Россия, отдалённая от народной жизни и культуры петровскими реформами, открыла для себя мир крестьянской жизни слишком поздно, пользуясь мерками и масштабами истории, можно сказать, что вчера.
В 1871 г. Иван Аксаков, видя первые признаки разрушения деревни, обратился к своим единомышленникам: « Надо спешить собрать и уберечь от неизбежной гибели последние памятники, последние звуки народного эпоса и того непосредственного народного поэтического творчества, которое, видимо, отживает».
Через 50 лет после этих заметок С.Есенин, размышлял в «Ключах Марии» о глубинной тайне художественного народного гения, как бы подвёл окончательный итог культурно-историческому пути старой деревни:
«Единственным расточительным и неряшливым, но всё же хранителем этой тайны была полуразбитая отхожим промыслом и заводами деревня. Мы не будем скрывать, что этот мир крестьянской жизни, который мы посещаем разумом сердца через образы, наши глаза застали, увы, вместе с расцветом на одре смерти».
Распад старой деревни, начавшейся вскоре после отмены крепостного права и особенно усилившейся в начале ХХ века, глубоко волновал и Есенина, и его спутников. Может быть, они восторженно приняли обе революции 1905 и 1917 годов, поскольку надеялись и верили, что лишь в революционных преобразованиях заключено живое будущее столь близкой их сердцам крестьянской жизни.
У!
Революционные преобразования свершились. Землю в собственность крестьяне не получили. На что Пётр Аркадьевич Столыпин анализируя дальнейшую политику Государства Российского, писал:
«Нельзя укрепить больное тело, питая его вырезанными из него самого кусками мяса; надо дать толчок организму, создать прилив питательных соков к больному месту, и тогда организм осилит болезнь;
в этом должно, несомненно, участвовать всё государство, все части государства должны прийти на помощь той его части, которая в настоящее время является слабейшей.
В этом смысл государственности, в этом оправдание государства как одного социального целого.
Нельзя любить чужое наравне со своим и нельзя обхаживать, улучшать землю, находящуюся во временном пользовании, наравне со своею землёю.
Искусственное в этом отношении оскопление нашего крестьянина, уничтожение в нём врождённого чувства собственности, по мне, худшее из рабств. Вы считаете злом то, что я считаю для России благом. Мне кажется, что отсутствие «собственности на землю у крестьян создаёт всё наше неустройство».
Теперь можно понять, осознать слово «распад», не только для есенинских единомышленников, но и людям, живущих в ХХ! веке.
Деревня – это девственный оазис, росток исцеления духовного, физического состояния всего живого.
Конечно, всё течёт, всё меняется, бесспорно. Название «деревня» в полном значении теперь не будет. Будет возможно, как фермерское хозяйство, если фермеру разрешат иметь угодье на посев пшеницы, ржи, злаковых растений; иметь землю под сельскохозяйственные работы.
И это ведь не мало!
Если, если, а пока-
Поэту « Есенинской купницы»
В 1917 году С.Есенин написал о единомышленниках:
«О Русь, взмахни крылами,
Поставь иную крепь!
С иными именами
Встаёт иная степь»
Это были:
Николай Клюев, Пимен Карпов, Павел Радимов,
Пётр Орешин, Александр Ширяевцев, Сергей Клычков, Алексей Ганин, Сергей Есенин, Василий Наседкин, Иван Приблудный, Павел Васильев – народная интеллигенция в первом поколении, рождённая революционной эпохой.
«Наша волюшка – божий гостинец,
Человечеству светлый маяк…»
Н.Клюев
1.
Милые сердцу луга и заречья,
Там, где живёт деревенька моя.
Только увижу, теряю дар речи
От красоты, что нам дарит земля.
Помню покосы, высокие травы
И заливные луга у реки.
Кони – на травах на пастбищах славных,
Козы там щиплют листочки ракит.
Нет деревенской картины мне краше,
Нет живописней простой красоты,
Чистого воздуха – он, что мне слаще
На сеновале, где крепкие сны
2
Где теперь деревня?
Где же дом родной?
- Нет моей деревни,
Поросла быльём.
Вымерли деревья,
Пусто всё кругом.
Город – не деревня,
Нет и пашен в нём.
На земле-то древней
Жизнь шла чередом –
Сеяли, пахали,
Хлеб да урожай.
Всякое бывало,
Здесь не возражай!
3.
Да, с крестьянской долей
Жил простой народ.
За свободу, волю
Шёл поэт на бой!
В бой за справедливость-
Обнищал народ.
Жизнь так вечно длилась-
Выступил вперёд!
В революцию поверил,
Принял всей душой
И любовь без суеверий
К Родине с мечтой
4
И поверили поэты
В свой, крестьянский труд,
Урожаю следом
И в « стальную Русь».
И зажили всем колхозом,
Всей деревней в путь.
В светлый путь, да с паровозом,
Чтобы не свернуть.
5
Но, недолго, меньше века
Длилась эта суть.
Перестройка человеку
Не даёт уснуть.
Все коттеджные светлицы
Деревеньку в жуть,
Так отправили томиться
В свой последний путь.
6
Зря, природу не обманешь,
С ней бы за одно!
Жить да жить, и час настанет
«прорубить окно»-
В живность, в девственный оазис –
Натуральное житьё.
И исчезнут все проказы –
Современное нытьё.
Жить да пожевать бы,
Словно в сказке жить.
Современность оживить бы -
В здраве всем нам быть!
7
Так крестьянские поэты
Воспевали грусть,
Уходящих деревенек,
Чтобы нам вернуть –
Красоту, величье пашен
И крестьянский труд.
Но, теперь-то современный-
С рокотом машин.
В колоброде, не к примеру,
Словно нет причин,
Вьётся редкий да печальный
Сизый дым печей.
Все народные приметы
Исчезают без труда.
Современные ответы –
Жизни жёсткая рука.
8
Я иду по стерне,
Плачу и рыдаю.
Нет дороги, скверно,
Но, другой не знаю.
Исколола ноги,
Поле было раньше.
В рост и без тревоги
Рожь убрали рано.
Поле, луг и пашни –
Ими любовались
Травы, где ромашки,
Где мы собирали.
И брожу уныло
Без тебя, мой милый,
Ничего не мило-
Нет тебя и пашни.
Литература:
1 С.В.Максимов (1831)
«Избранное»
2. А.И.Свирский, С.В.Максимов
«История нищенства на Руси»-
3. «О Русь, взмахни крылами…»
сост. Станислав Куняев
4. И.Г.Прыжов (1827 – 1885)
«История кабаков в России»
(Сб-к "Роза на асфальте")