ЧЕТВЕРГ 16.30
- Вчера я привел в порядок нашу квартиру, - тихо говорил Кирилл, глядя на бледное лицо жены.
Она должна бы удивиться подобному заявлению. Мужчина представил, ее округлившиеся глаза и растерянную улыбку. - Ты не представляешь, до чего я запустил дом, - виновато сказал он. – Пыль, паутина… Ты пришла бы в ужас. У нас всегда ведь был идеальный порядок.
Кирилл поднялся со стула и, пройдясь по палате, остановился у окна. Легкий сквозняк чуть шевелил белые накрахмаленные шторы. Они могли бы шелестеть как бумага, если бы кто-нибудь решил открыть окно. На подоконнике стояла маленькая ваза с цветами, уныло смотревшими на замерзший мир. Они помнили лето, ласковое солнце, теплую землю. Теперь же их обрекли на медленную смерть в тесной вазе с хлорированной водопроводной водой. Кирилл задумчиво коснулся пальцем пожухлых лепестков. Астры. Он не помнил, чтобы приносил букет в больницу. Взгляд медленно перебрался к тумбочке, на которой в высокой витой вазе стояла его бледно-розовая роза. Он принес ее на днях, и роза не завяла, гордо выставляя на показ свои плотные изогнутые лепестки.
- Странно, - пробормотал Кирилл. – Откуда взялись астры? Может Любовь Николаевна? Какая разница!
Мужчина досадливо отмахнулся от собственных мыслей, и вновь вернулся на свое место на стуле.
- Я привел квартиру в идеальный порядок. Закупил продуктов. Всего твоего самого любимого. Кальмарами забил пол морозилки. А на дверце холодильника пять бутылочек с соевым соусом. И еще есть твое любимое красное вино и эта гадость, - Кирилл поморщился, - рыбья икра. Рыбы, которую выловили в самых зеленых от ила прудах. Она ужасно пахнет, но ты нажаришь ее целый таз и будешь есть с самым блаженным выражение на лице.
Мужчина горько усмехнулся и погладил тонкую ладонь жены.
- В общем, пора выздоравливать и возвращаться домой. Хочешь, я сам изжарю всю эту икру для тебя на самой большой и черной сковородке? И еще, прикуплю квашеных огурчиков на рынке, и нарежу толстыми кружками? Как же тебе удавалось, есть такую гадость?
Он помолчал, вспоминая ощущение присутствия жены в доме. Ее запах, звук шагов, голос…
- Тебе нравилась домашняя работа, - снова заговорил он. – Мы могли бы нанять домработницу, но ты была против. И, нужно признать, ты - отличная хозяйка.
Кирилл снова поднялся и подошел к окну. Воскрешенные воспоминания взволновали его. За окном медленно падал снег. Густо – целыми гроздьями слипшихся снежинок.
- Ты придешь в восторг от этой зимы, - задумчиво говорил Кирилл. – Ты всегда любила снежные морозные зимы. Я устрою себе отпуск, и мы отправимся в Швейцарию, покататься на лыжах. Помнишь, как мы были там впервые? Ты пришла в ужас от перспективы скатиться с горы на деревяшках. Это ты так сказала, округлив глаза:
- Я должна лететь вниз на этих деревяшках. Нет уж, лучше пойду пешком!
Я возразил:
- Ты увязнешь в снегу!
Но ты упрямо трясла головой. Нет, потом все же мне и инструкторам удалось поставить тебя на лыжи. Спустя два дня ты уже летала по склонам, лихо объезжая сосны. Тебя невозможно было загнать в гостиницу. Впрочем, догнать тоже было трудновато.
В тебе часто вот так, неожиданно, открывались какие-то способности. Ты хорошо рисовала, хотя никогда не имела учителей. Тебя вела интуиция. Я думаю, из тебя получился бы отличный врач. Но ты пренебрегла институтами. Может быть, я даже этому рад.
Кирилл вернулся к постели жены.
- Выздоравливай, - как заклинание произнес он. – Просто открой глаза. Не бойся, этот мир встретит тебя с распростертыми объятьями.
***********************
ЧЕТВЕРГ 19.45
Кирилл ужинал, сидя в кресле напротив мигающего телевизора. Демонстрировался новый фильм. Интересный, но мужчину не привлек ни сюжет, ни игра актеров, ни мастерская режиссура. Мысли неотступно бродили в районе больничной палаты жены. Яркий свет заливал квартиру. Похоже, Кирилл вознамерился никогда не выключать его. Неожиданно резко зазвонил телефон. Мужчина нехотя поднялся и взял трубку.
- Алло, я слушаю, - сухо проговорил он.
В трубке на миг повисла неловкая тишина, потом отозвался чужой женский голос:
- Кирилл?
Еще пауза.
- Да, - сказал он, что бы заполнить ее. – С кем я говорю?
- Это Полина, - все так же неуверенно ответила женщина. – Ваша бывшая… пациентка.
Кирилл на миг задумался и вспомнил. Полина была одной из первых его «особых» пациенток. Ее муж был владельцем сети ресторанов и закусочных в городе. У них было двое детей и большая разница в возрасте.
- Здравствуйте Полина, - настороженно отозвался Кирилл, недоумевая о причинах звонка.
- Сегодня утром мне звонил ваш друг. Интересовался нашими лечебными сеансами, - пояснила она, внезапно ставшим холодным голосом. – Мне показалось это некорректным.
- Мой друг? – переспросил Кирилл, чувствуя, как холодок пробежал по спине.
- Он отрекомендовался Виктором и задавал много вопросов, заставивших меня думать, что вы позабыли о врачебной этике. Что все это значит?
Теперь ее тон стал требовательным и резким.
- Понятия не имею…
- Что?!
- Простите, но я не понимаю, что происходит, - неловко промямлил Кирилл. Он не был готов к такому разговору.
- Зато, вы должны понимать, что я абсолютно здорова и не нуждаюсь больше в ваших услугах, которые, кстати, были щедро оплачены. Мои проблемы остались в прошлом, и я не желаю выслушивать напоминания о них из уст ваших знакомых!
- Поверьте мне эта ситуация так же неприятна и непонятна, как и вам, - заверил Кирилл.
- Я хочу знать, что за игру вы затеяли?
- Эта игра затеяна не мной, - проговорил Кирилл. – И скорее не против вас, а против меня.
- Ваши проблемы волнуют меня лишь в том случае, если затрагивают мои интересы. Либо разбирайтесь сами, либо я устрою разборки по-своему. И учтите, я не учитываю мнение сторон, кто прав, кто виноват.
- Я попытаюсь разобраться, - вяло пообещал Кирилл.
- Попытайтесь! – отрезала она и бросила трубку.
Гудки отбоя резанули по уху. Кирилл медленно положил трубку.
- Вот значит как! – проговорил он, - Что же за игру ты затеял, Виктор?
Вернувшись в кресло, мужчина отложил тарелку и выключил телевизор. Его мозг усиленно работал, пытаясь осознать ситуацию. Сначала приходит Виктор, и обвиняет его бог знает в чем. Это кажется пьяным бредом, не вызывающим желания разобраться.
- Нужно было первым связаться со всеми женщинами, - сокрушался Кирилл. – Кто знает, скольким еще успел позвонить Виктор? И как ему удалось откопать информацию? В личных делах пациенток–то об этом не написано.
Кирилл перебирал в уме все услышанное по телефону. Полина, похоже, не поверила ему. Что же она решила? Что это? Предпосылки к шантажу? Пусть даже не им, Кириллом, организовываемому. Он мог похвалиться своим успехом у богатых дам, а кто-то этим умело воспользовался, подсобрав информацию.
- Господи еще этого мне не хватало, - простонал Кирилл и закрыл лицо руками.
Но зачем Виктор напрямую связался с женщиной? Очевидно информация, которой он похвалялся, далеко не полная. Он ищет, за что зацепиться.
- Эта крыса годами выжидала момента, - прошипел Кирилл и ударил кулаком по столу. Жалобно звякнула стоящая на нем тарелка. – Именно теперь самое время, что бы ударить больнее.
Кирилл прижал пальцы к вискам и прикрыл глаза. Он прислушивался к собственному дыханию, стараясь успокоиться. Наконец, это удалось. Сердце забилось ровно, сознание прояснилось.
- Нужно обзвонить женщин, - решил Кирилл. – Как бы это не звучало, но я должен быть первым, если конечно еще не поздно.
Он решительно подошел к столу, отыскал бумажку с составленным списком женщин и номеров их телефонов. Набрал первые цифры, не представляя, о чем будет говорить, и, не имея уверенности в правильности действий. После нескольких протяжных гудков в трубке раздался щелчок и приветливый женский голос спросил:
- Да?
- Мне нужна госпожа Мария Кортиева, - проговорил Кирилл, досадуя на предательски дрогнувший голос. – Могу я с ней поговорить?
На том конце провода произошла какая-то заминка, потом последовал немного смущенный ответ:
- Вероятно, вы имеете в виду прежних хозяев дома? Господин Кортиев теперь проживает за границей. Вы спрашиваете о его жене? Но ведь она умерла несколько лет назад.
Повисла неловкая пауза. Кирилл был ошеломлен услышанным.
- Умерла? Но почему? – неловко спросил он и тут же добавил: - Она ведь была совсем молодой женщиной.
С того конца провода потянуло раздражением.
- Я не имею никакого отношения к делам Кортиевых, - отрезал голос. – Так что, извините, ничем не могу помочь.
- Простите, - пробормотал Кирилл и повесил трубку.
Неужели Виктор был прав? Мария Кортиева, которой сейчас должно было быть не больше сорока пяти – сорока восьми лет – мертва! Кирилл глянул на бумажку с именами. Какие сюрпризы ожидают его еще. Мужчине было не по себе, набирая следующий номер. Снова гудки, снова женский голос.
- Могу я поговорить с госпожой Еленой Поршиной?
Снова гнетущая пауза.
- Госпожа Поршина с семьей в отъезде, - послышался сухой ответ. – Просили их не беспокоить. Желаете, что бы я сообщила им о вашем звонке по приезде?
- Нет, благодарю вас, - с облегчение ответил Кирилл. – Ничего серьезного, подождет.
Он опустил трубку на рычаг и снова глянул на вереницу номеров. Благо их было не так много!
- Значит с Леной все в порядке, и Виктор никак не мог связаться с ней, - подытожил Кирилл, и тут же забыл о Поршиной, набирая очередной номер.
- Да, кто это, - раздался сонный женский голос.
Он показался Кириллу знакомым.
- Виктория? – неуверенно спросил он, и сердце бешено забилось. Впервые удалось напрямую связаться и поговорить с одной из женщин.
- Да, это она, - кокетливо отозвалась та и хихикнула.
Это казалось странным и неприятным.
- Вас беспокоит Кирилл, психоаналитик, - представился мужчина, несколько сбитый с толку ее тоном.
На том конце провода, что-то зашуршало. Женщина издала какой-то странный испуганный звук.
- Вы помните меня? – настойчиво переспросил Кирилл.
- Нет, - наконец отозвалась она голосом, в котором не осталось и тени кокетства. Теперь он был резким и недружелюбным. – Кто вы такой? Что вам нужно от меня? – неожиданно завизжала она.
Кирилл, поморщившись, отодвинул трубку подальше от уха. Что-то было не так. Он помнил Викторию, как обаятельную женщину, единственной проблемой которой был вечно занятый работой и очередной любовницей богатый муж. Что могло случиться с ней. Кириллу показалось, что женщина пьяна в стельку. Говорить с ней о Викторе, либо еще о чем-либо было бесполезно, и мужчина положил трубку.
- Вот так номер! – пробормотал он и задумчиво потер подбородок. Набирать следующий номер не хотелось. Кирилл словно перелистывал странички чужих жизней, подводя итог. Да и что собственно он скажет им.
«Берегитесь сумасшедшего Виктора»!
- Бред какой-то, - с досадой проговорил Кирилл, и мысленно проклиная все на свете, набрал следующий номер.
Через минуту раздалось недовольное «алло». Послышалось чавканье, кто-то поспешно пережевывал еду.
- Что тебе нужно от меня, Виктор? – без обиняков холодно спросил Кирилл.
- О-о, не ожидал, - быстро собравшись с мыслями, ответил тот. – Что позвонила дамочка из прошлого? Которая из них?
- По-моему, я задал простой вопрос, - напомнил Кирилл. – Чего ты добиваешься?
- Ну, как тебе сказать, - промямлил Виктор. – Может быть, хочу напомнить тебе о грехах. Сам же говорил, что с недавних пор живешь, как в аду. Хочешь в рай? Раскайся!
Кирилл был настолько поражен услышанным, что сразу не нашелся с ответом. Воспользовавшись паузой, Виктор быстро добавил:
- А на что, ты думал, будет похож твой ад?
И положил трубку. Кирилл слушал холодные гудки, бессмысленно уставившись в пустоту перед собой.
- Какой-то бред! – в очередной раз за вечер проговорил он и, отшвырнув телефон, поднялся. Нужно было прогуляться. Кириллу сперло горло от внезапно навалившейся духоты. Он оделся, обвязал вокруг шеи широкий шотландский шарф и спустился во двор. Было уже поздно. Кое-где в окнах еще горел свет, но на улице тихо и медленно падал снег, искрясь и кружась под фонарями. Не ездили машины, не слышалось торопливых хрустящих шагов. Кирилл медленно шел, топча идеально ровную снежную поверхность. Ноги вынесли его на загородную трассу, по обе стороны которой расстилались поля. Над ними носился и завывал ветер, гоня по дороге поземку, и ударяясь о спину одинокого путника. Кирилл поднял воротник и поплотнее завязал шарф. Медленно, вжав голову в плечи, он продвигался вперед. Трасса и поля вокруг казались мертвыми. Луна и звезды спрятались за тучи, снежные завирухи в бешеном танце с ветром неслись с полей и растворялись в темных далях дороги. Кое-где на обочинах, словно призраки вырастали черные силуэты деревьев. Кирилл шел, не замечая, что ноги уже вязнут в снегу, а ветер пробирает насквозь. Деревьев стало встречаться больше. Теперь они шумели черными, обледеневшими ветками и казалось, с удивлением провожали путника. Наконец, смилостивившись, из-за туч выглянула яркая, похожая на золотое яблоко луна. По темно-синему снегу пробежал белый ее свет, рассыпая серебро. Кирилл остановился и впервые кинул взгляд окрестности. Он давно сбился с главной трассы, свернув на боковую ветку. Ей редко пользовались и никогда не расчищали от снега. Впереди маячил черный силуэт леса. Ни огонька кругом, ни звука, ни любого другого признака жизни. Кирилл чувствовал страшную усталость. Тело, налитое свинцом гнулось к земле, глаза закрывались, а сознание отказывалось противиться этому. Медленно, как во сне, мужчина падал в сугроб, безразлично наблюдая за веселыми плясками снежинок вокруг.
************************
Эллина проснулась среди ночи, как от толчка. Сердце бешено колотилось в груди, тело покрывала ледяная корка пота. Непонятная тревога заставила девушку отбросить одеяло и буквально слететь с кровати. Мирно посапывающий Влад, пробормотав что-то, перевернулся на другой бок и плотнее закутался в одеяло. Эллина, дрожа от холода и страха, подошла к окну. Стекла разрисованные морозом, показывали лишь размытую желтую тарелку фонаря. Девушка поежилась и потерла плечи. Со сна она никак не могла сообразить, что произошло. Вдруг новая волна необоснованного страха бросила ее к двери. Нужно идти! Срочно бежать! Бежать, что есть силы! Эллина схватила висящие на стуле джинсы и свитер и судорожно принялась их натягивать, пока здравый смысл не подсказал вопрос: « Что ты делаешь? Куда собираешься бежать? На дворе глубокая ночь»!
Эллина медленно отложила одежду и снова потерла плечи.
« Ты сумасшедшая»! – прозвучало где-то в голове.
Неожиданно раздался сонный голос Влада.
- Ты что?
Эллина дернулась и отчаянно замотала головой. Никакие доводы, даже проснувшийся Влад не могли переубедить ее.
- Мне нужно идти! – заявила она решительно и снова взялась за одежду.
- Куда? – недоумевал Влад. – Ты не в себе, Эллишка? Ночь глубокая на дворе. Куда ты собираешься?
- Я не знаю, - жалобно проговорила девушка. – Но мне нужно… Меня позвали.
Влад, окончательно проснувшись, сел на постели и протер глаза.
- Эллиша, успокойся. Тебе приснилось что-то тревожное. Иди ко мне, не дури.
Девушка застыла, потом медленно отложила одежду и поплелась к Владу. Конечно, он прав. Просто какой-то дурной сон взволновал ее.
«Какая же я дура»! – досадовала девушка, пристраиваясь рядом с мужем. Тревога постепенно угасала. Объятья Влада, такие теплые и домашние, убаюкивали.
- Прости, - виновато пробормотала девушка. – Глупость какая-то…
- Просто дурной сон, - ответил Влад и поцеловал жену в теплую макушку. – Давай перевернем твою подушку, и будем спать дальше.
Эллина благодарно глянула на него и кивнула. Спустя полчаса они уже крепко спали, прижавшись друг к другу. В комнате было слышно только их ровное спокойное дыхание да тиканье маленьких часов.