Как легко отгородиться от всего мира – надо просто закрыть глаза, пусть рядом говорят так, будто тебя нет:
- Как она?
- Температура чуть повышенная, но это нормально в ее состоянии.
- Она ничего не ест, ни с кем не разговаривает.
- Как вы себя чувствуете, Вера Николаевна?
- Нормально, - Вера приоткрыла глаза, пожилой хирург Евгений Матвеевич разглядывал ее лицо, минуя глаза. Он умел видеть за желто-фиолетовыми разводами конечный результат своего труда.
- Вот и прекрасно, красавица. Через недельку домой пойдете. Но перед выпиской к офтальмологу загляните непременно. Ирина Петровна направление выпишите, хорошо?
- Хорошо, - услышала Вера, закрывая глаза и отворачиваясь к стенке.
Ей не хотелось думать ни о чем, но надо принимать решение. Боль в голове и ребрах от неосторожных движений прошла, лишь нос, которым, забываясь, она зарывалась в подушку, напоминал о себе.
Дочь, как само собой разумеющееся, считала, что мать должна написать заявление в полицию. Она приходила каждый день, одна или с Артемом и говорила за двоих. Вера только сжимала ладонь дочери и улыбалась, не зная, что вид ее ужасен - зеркала в палате не было.
Когда-то давно, совсем в другой жизни, десятилетняя Верочка проснулась от того, что ее всегда улыбчивые родители, ссорятся. Девочка слышала виноватый голос отца:
- Лиза, прости меня, ради дочери прости. Не знаю, как это случилось, но поверь, родная….
- Я тебе не родная, - мамин голос был таким, как будто отец получил двойку в школе, - к родной ты сейчас пойдешь, пока чемодан не распакован.
- Лиз, одумайся, как же Верочка?
- А ты думал об этом, когда ложился в постель к другой, когда давал ей наш домашний телефон?
- Я не давал, я не знаю, как она его нашла.
- Коля, завтра я подаю на развод, придумай, что ты скажешь дочери, - Верочка, вскочив с постели, смотрела на самых родных ей людей в приоткрытую дверь, и не знала, что лучше: выбежать к ним или спрятаться и сделать вид, что ничего не слышала.
- Лиз…
- Уходи, - мама отвернулась к темному окну и отец, любимый Верочкин папка, ссутулившись, медленно побрел к выходу. Боясь, что он заметит ее, девочка прикрыла дверь, но осталась стоять за ней. Через какое-то время раздался скрип и щелчок замка.
Верочка бросилась в кровать и зарылась с головой под одеяло – это сон, ей это снится. Сейчас она повернется на другой бок и все забудет.
Но не забылось. Утром мама сказала, что папа теперь будет редко приезжать к ним, его посылают в командировку в другую страну. Верочке хотелось крикнуть, что это вранье, что она не маленькая, но воспитанные девочки не кричат на мам, особенно когда у тех такие больные глаза. И она, не сказав ни слова, стала собираться в школу. В доме надолго поселилась невыносимая тишина. Две женщины: большая и маленькая по-разному любили одного мужчину. Одной казалось, что ее предали, а другая не понимала, за что так можно наказать доброго и любящего папку.
Вот тогда Верочка поклялась, что никогда и ни за что не оставит своего ребенка без отца. Только Татка ненавидела его.
Женщина крепче зажмурила глаза, что же она натворила.