Глава 13. Одиночество
Я часто гуляла одна и много думала. Мысли мои текли то бурной рекой, то разбивались на мелкие ручейки. Как всегда, прогуливаясь без определённого вектора, я вышла на Советскую площадь. День выдался на славу – весна, конец апреля. Поэтому конвейер штамповал семейные парочки в ускоренном режиме.
«Поздравляем, поздравляем, поздравляем!» - под бурные аплодисменты из Дворца бракосочетания выходила очередная ячейка общества. Новоиспечённые парочки молодожёнов, все, как марионетки, проделывали одно и то же, как будто ими руководил один режиссёр. «Подойдите к вечному огню. Подошли? Положите цветы, а теперь головы – вверх, и смотрите на памятник. Нет, рано опустили! Ещё смотрите на памятник» - командует дядька с камерой, видимо, не успел снять. Я смотрю на всё это и не могу удержаться от смеха, а молодым хоть бы что, даже не улыбнулись. Они мнят из себя настоящих актёров в главных ролях избитого фильма под названием «Свадьба», и им вовсе не кажется, что задрав головы кверху, выглядят они, как полнейшие дебилы.
Рядом уже следующая парочка разыгрывает под дудочку режиссёра-неудачника другую, не менее трогательную сцену.
-Ты куришь? - спрашивает дядька с камерой парнишку, с отсутствующим подбородком, в белом костюме жениха, который явно ему велик на пару размеров.
- Да, - гордо отвечает доходяга.
- Ну и прекрасно, – продолжает режиссёр, - тогда сейчас свидетель тебе предлагает сигарету, а ты…
Мне уже не интересно, хитро улыбаясь своим мыслям, я подхожу поближе к другим молодожёнам.
- Ты тихонько двигай руку, как будто скользишь, - объясняет режиссёр невесте.
Она с милой тупой улыбкой делает, что ей говорят.
- А теперь ты, - говорит постановщик ***нефильма жениху, – да не эту руку, а ту, на которой кольцо обручальное.
-Но мне так неудобно, – мямлит жених.
-Ничего, зато какой кадр потом будет, - говорит автор псевдошедевров.
-Ааааааааа, вспомнила! - восклицает одна из «актрис» второго плана, девушка в синем платье, на высоченных шпильках, – я у подружки свадьбу видела, у них там такой кадр был, потом их руки соединяются и…в общем, прикольненько.
Комедия продолжается...
Эй вы, куклы-марионетки! Вами кукловодят с самого рождения. Сначала - мама, потом - воспитатель, преподаватель, директор, муж-жена, а над всем этим ещё президент. Неужели вы не хотите сделать хотя бы день свадьбы отличным от других!? Уебашить на байке далеко-далеко, уплыть на пароходе, провести первую брачную ночь в замке Дракулы, или на деревенской печке, или на заброшенном пляже какого-нибудь Эгейского моря, и никаких режиссёров-придурков. Только так, как хотите вы! А, не хотите! Не знаете, что хотите! Ну, тогда продолжайте, дальше у вас по сценарию обход пушкинского парка, распивание шампанского на мосту, перенос невесты через этот грёбаный мост, кафе-столовая, порево, конкурсы, танцы, постель, самый обычный секс на самой обычной постели. Ну не скучно ли?
Иду дальше, щурясь от солнца, прохожу по мосту. Замечаю, что все его железные перила увешаны замками с выгравированными на них именами брачующихся. Эти замки мне напоминают надгробные плиты. Здесь, на этом мосту, вы похоронили себя.
Смотрю на часы и с грустью понимаю, что пора возвращаться домой. Мысли мыслями, а обязанности матери и жены ещё никто не отменял. На себя мне положить. Я бы ещё несколько часов шаталась и предавалась своим мыслям. Я вполне обхожусь без борща и котлет. Иногда могу вообще сутками ничего не есть, потому что мне жалко тратить на это время. Эти часы можно использовать с большей пользой и интересом для себя, например, подумать, посмотреть фильм, чтоб мозг выворачивало, написать рассказ, стихотворение, прочитать книгу. А поесть можно не тратя на это время, например, хот-дог с кока-колой. Не полезно и не вкусно, зато не отнимает драгоценное время. Я уверена, что если бы жила одна, то у меня не было бы холодильника. А зачем?
Тут мне вспоминается случай в больнице. Пациенты всегда много едят. Утро в больничной палате начинается с открывания пакетов с лапшой, картошкой в банках, солёных огурцов, селёдки, каких-то печенюшек, конфеток, чаёв и кофеёв, принесённых заботливыми родственниками. Всё это «добро» они раскладывают на засаленном полотенце прямо на коленях. И начинают причмокивать, прихлёбывать. Пациенты уверены, что государство их недокармливает, и больничная еда не такая полезная и вкусная, а самое главное, её мало! Общаковский холодильник забит всевозможными пакетами с продуктами. Причём каждый свои подписывает, абы кто не слопал их припасы. Жрут они раз пять в день минимум. Такое ощущение, что это единственный процесс в жизни, который их радует. И в самом деле, маски при этом у них счастливые. В перерывах между завтраком, обедом и ужином они продолжают вяло жевать банан или яблоко. Витамины, бля, полезны для здоровья. Какое здоровье! На хрена тебе в 50 здоровая печень и желудок? Чтобы до шестидесяти жрать и срать с удовольствием?! Я вам расскажу, к чему приводит бессмысленное впихивание в себя всей этой якобы полезной требухи. Когда одна бабка шла по коридору до толчка, шаркая пакетами на гнилых, разбухших ногах, по отделению разносился зловонный запах старости и гнили. Но, несмотря на свой недуг, пожрать бабуся тоже любила. Заботливые родственники принесли ей большую каталку колбасы. Она уселась на кровать и начала жадно поедать колбасу, откусывая прямо от батона. Да так весь его и умяла. Через какое-то время бабке поплохело. По палате понесло содержимым её прямой кишки. Медленно сползла она с больничной койки, её панталоны отвисли почти до пола под тяжестью дресни. Она пошаркала ногами, поражёнными гангреной, в туалет, оставляя за собой по всему коридору дорожку из старческого дерьма. Санитарки, матерясь, принесли тазик с хлорированной водой и принялись за уборку больничного коридора и обосранной койки.
Вывод: человеческому организму, чтобы творить, думать, созерцать, нужно совсем мало пищи. Приготовление еды, её поглащение, мытьё посуды только отнимают драгоценное время, предназначенное для высоких целей. Другое дело, что у некоторых кроме цели пожрать, других - не имеется.
Вероятно, когда-нибудь человечество придумает другой способ насыщения организма. Например, батарейки. Вставляешь в попу - и никаких борщей. Возможно, только я бы обрадовалась такому научному достижению. Ведь многие рассматривают еду не только как источник питания и насыщения, но и как наслаждение вкусом. В общем, я могу и батарейками питаться, и хот-догами, а муж и сын хотят и должны есть сытно и вкусно.
Кроме приготовления пищи, есть ещё несколько бытовых дел, которые мне приходится делать через силу. Я ненавижу гладить брюки. Это самое противное и бесполезное занятие на земле. Я глажу брюки не через марлю, а через мат, иначе не получается. В брюках самое главное - это стрелки. Вот они то меня больше всего и выбешивают. Сначала минут 5 раскладываешь штанину на гладильной доске. При этом, как заклинания, я шепчу матерные слова. Разложив, накрываю все это безобразие влажной марлей и припечатываю утюгом. Как волшебник, я выныриваю из клубов пара и встряхиваю брюки. Вот тут начинается самое страшное. Если в момент припечатывания утюга штанина съедет хотя бы на миллиметр, то стрелка раздваивается. И тут пиши пропало, потому что соединить раздвоенную стрелку вообще нереально. При каждом новом проведение утюгом будет оставаться новый «рельс».
Кто вообще решил, что ходить в брюках со стрелками это презентабельно. Сохранилась, наверное, мещанская психология – в костюме - значит важный человек. Вот так и распознавали друг друга по пиджакам – свой или ниже рангом. Да всё это чушь собачья! Одеваете вы их, потому что лень думать о своём имидже, и не надо оправдываться дресс-кодами. Деловой костюм в средних слоях населения выполняет функцию робы, если хотите, школьной формы. Быть как все, не думать, не выделяться – вот его основная задача. Одевайтесь ярко, интересно, индивидуально, и главное, не покупайте брюки со стрелками. Умоляю. А иначе для чего я всё это написала.
Я ношу рваные джинсы, кеды и футболку со знаком «запрещено запрещать», а наперевес сумка в виде смайла с заштопанным ртом. Конечно, я не всегда так выгляжу. И у меня, как у приличной жены, для выхода в свет с мужем есть милые платья и юбки, и блузки, и чулки, и «шпильки». Я могу выглядеть настоящей леди. Но ближе мне, конечно, образ панкушки-рас****яйки. Обожаю сочетать несочетаемое. Например, чёрные кожаные леггинсы с сарафаном в цветок, кедами и короткой джинсовкой. Добавьте к этому наряду убийственный беспорядок на голове - это я. Такую меня не любит и даже стыдится муж. Он считает, что человек должен одеваться соответственно своему возрасту. И что я в этих нелепых одеждах в свои 32 я выгляжу глупо. А мне плевать. Примеряя на себя приличный образ – я вру. Этим приличным образом я как бы говорю: «я как вы». Но ведь это неправда. Мне мой панковский дурацкий внешний вид нужен как маячок, как опознавательный знак, чтоб «свои» узнавали.
Вообще прихожу к мысли, что всё в моём городе придумано для большинства, для большинства «нормальных». Куча одинаковых радиостанций, которые ничем не отличаются друг от друга, уси-пуси и бутырка - вот и весь репертуар; в кинотеатрах дебильные фильмы, а-ля «Сумерки», созданные специально для девочек-идиоток, неспособных думать, несмешные комедии и всякие «Аватары»; ублюдочные кафе с цветочками-листочками, где из динамиков опять же навязчивая музыка радиоговностанций; магазины с безвкусными стразико-розово-бирюзовыми тряпочками; монстро-телевизор, чудище, пожирающее остатки неспелых мозгов и заполняющее его продуктами распада, все эти сериалы, самый страшный из которых «новости»; книжонки, которые вы хаваете в туалетах и автобусах только для того, чтобы быстрее прошло время, потому что вы не знаете, что с этим самым временем делать и заполняете его всем этим дерьмом. Всё для среднестатистического общества! А если ты вдруг слушаешь СВОЮ музыку, одеваешь СВОЮ одежду, смотришь СВОИ фильмы или вообще ничего не смотришь, и не в курсе, кто выиграл в Ванкувере или сколько голосов набрал новый президент, а только читаешь СВОИ книги, то среднестатистическое общество начинает негодовать и воспитывать, грозит кривеньким пальчиком, мол, нельзя выделяться – будь, как все, будь, как мы. «Да пошли вы все на ***!» - вот вам мой ответ.