Глава 4
После продолжительного и обильного обеда пан Станислав тяжело поднялся из-за стола и неторопливо вышел на высокое крыльцо. Он постоял, прищурив глаза, посмотрел на яркое полуденное солнце, и решил отправиться в сад, чтобы вздремнуть там, под монотонное жужжание пчёл, в своём любимом гамаке.
Работник, возившийся возле лошади, бросил вожжи на телегу, груженную лесом, и подошёл к крыльцу.
- Извольте сказать, куда лес сваливать, который для флигеля предназначен? – почтительно обратился он к пану Станиславу.
Тот открыл рот, но не произнёс ничего, а оглянулся назад, и вопрошающе посмотрел на вышедшею следом за ним жену Ядвигу. Та, подперев правой рукой бок, а левую ногу отставив к самым перилам крыльца, оглядела весь двор оценивающим взглядом.
- Я думаю, - сказала она, - что лес надо сваливать возле конюшни, а старую поленницу дров перенести оттуда под навес, поближе к кухне.-
Пан Станислав, пока жена объяснялась с работником, не закрывая рта, переводил свой взгляд с жены на работника, с работника на жену, кивая при этом утвердительно головой и повторяя, словно механическая заводная игрушка: - Да! Да! Да! –
Работник, удовлетворённый решением хозяев и видя, что действительно лучше места для леса не найти, принялся расчищать его от старых дров вместе с конюхом. Пан Станислав тоже удовлетворённый скорым решением этого неприятного дела, поспешил в сад. Ядвига ещё некоторое время наблюдала за работой около конюшни, потом направилась в кухню, чтобы заняться с кухаркой ягодами крыжовника, которые были собраны сегодня утром в саду.
Станислав и дети очень любили варенье из крыжовника, сваренное на меду.
Вечером муж Ядвиги сидел в гостиной на диване и с упоением читал свежие газеты и журналы, только что доставленные из города. Его интересовало всё: и политика, и происшествия в стране и за рубежом, и светские новости, и искусство. Станислав в юности успешно окончил Краковский университет, был членом множества студенческих кружков, увлекался поэзией, и был без ума влюблен в театр. При всём этом карьеры он сделать не смог на службе из-за полного отсутствия лидерских качеств, забывчивости, вечной рассеянности и неприспособленности к упорному кропотливому труду. Поэтому, получив в наследство усадьбу, он без сожаления оставил службу и предпочёл спокойную жизнь помещика. Он совершенно не вмешивался в бурную деятельность своей жены по обустройству заброшенной усадьбы, что её очень радовало, и она проявляла в этом деле поистине чудеса. В течение трёх лет усадьбу было не узнать, был произведён ремонт, завезена новая мебель, расчищен старый пруд и приведён в образцовый порядок сад. В пруду появилась рыба, сад каждый год давал большой урожай яблок, а пасека в саду приносила значительный доход предприимчивой хозяйке. Появился широкий круг знакомых, которые съезжались к Пташинским и весело проводили вечера у этой доброжелательной гостеприимной четы: любителей дискутировать восхищал своими знаниями пан Станислав, а вести деловые разговоры можно было с несравненной пани Ядвигой.
Этим вечером Ядвига решила отдохнуть от дел и уединилась на веранде. Сидя в плетёном кресле, она смотрела на дорогу – ждала дочь Ирену, которая уехала утром к подруге. Вацлава тоже не было дома, он гостил у дедушки и бабушки Пташинских. За сына Вацлава Ядвига совершенно не беспокоилась. А вот за Ирену... В этом году дочери исполнилось девятнадцать лет и Ядвига с замиранием сердца думала о её дальнейшей судьбе. Страшилась мысли, что замужество принесёт Ирене не счастье, а страдание и тяготы жизни в чужом доме. Как примут её родители будущего мужа? Как отнесутся родственники? Будет ли выбор жениха удачен? Ведь Ядвига знала множество примеров несчастных браков и поэтому впадала в отчаянье при мысли о замужестве дочери. К счастью Ирена относилась к молодым людям, окружавшим её одинаково, как только к друзьям, в откровенных доверительных разговорах с матерью ничего не говорила о влюблённости в кого либо, и это успокаивало Ядвигу. Хотя по её просьбе, родственники и друзья уже были заняты делом, подыскивали для Ирены жениха - молодого человека, разумеется, порядочного во всех отношениях.
Завтра утром Ядвигу ожидают хлопоты, но очень приятные. Приезжает сестра Мария с семьёй в гости. Мужу Марии Юзефу, врачи рекомендовали отдых, спокойный образ жизни, а главное продолжительные прогулки по свежему воздуху. Ядвига видела, как морально сломлена и тяжело переживает болезнь мужа сестра и нуждается в заботе и любви родных возможно даже более чем её муж.
Приедет и Генрих, её дорогой племянник, милый, какой-то не похожий на остальных двенадцатилетний подросток. В душе, которого удивительным образом сочетаются ум, проницательность, решительность, целеустремлённость и доброта, романтичность, наивная восторженность. Приверженность к религии племянника Ядвига объясняла набожностью его матери Марии, которая посвящала молитвам очень много времени.
Наконец, в последних лучах, склонившегося к закату солнца, появилась вдали коляска. За ней поднималось облако пыли, видимо кучер спешил доставить Ирену домой к ужину. За внимательное доброе отношение, сострадательность Ирену любили все в усадьбе. Она играла с детьми прислуги, делала им подарки, учила грамоте, поднимала на ноги всю свою семью, если случится, что чей-то ребёнок заболеет.
Ядвига радостно улыбнулась. После ужина она с дочерью будет долго обсуждать, как встретить гостей, какие приготовить для них лучше комнаты, чем заполнить их отдых в деревне, чтобы осталось у родных приятное незабываемое впечатление от поездки. Кстати Ирена очень была привязана к Марии и та отвечала племяннице такой же искренней любовью.
- Станислав! – окликнула Ядвига мужа, проходя мимо него, полностью погрузившегося в чтение корреспонденции, - Ирена едет, уже овражек проехали, пойду встречать. –
Станислав моментально оторвавшись от чтения, подхватил: - Иреночка едет! Спешу, спешу к дорогой доченьке! А Вацлав? Вацлав где? Он с нею едет? - Встав с дивана, он поспешно засеменил вслед за женой, вопрошая: - Так Вацлав едет или нет с нею? –
- Вацлав приедет завтра с Левицкими, терпеливо объяснила ему жена, - он поможет им грузить вещи, ведь ты же знаешь, что Юзеф болен, им нужно помочь. –
- Да! Да! Непременно помочь! Бедный Юзеф, какое несчастье, - и увидев дочь Ирену, которая уже спрыгнула со ступеньки коляски на землю, раскрыл ей объятия, - Ирена, доченька моя, мне было так грустно без тебя, ты не представляешь как грустно, моя милая пташка! –
И вся дружная до умиления семья поспешила в дом. Ядвига приказала подавать ужин. Весёлый оживлённый разговор не прекращался весь ужин и затянулся до поздней ночи. От Ирены родители узнали новости о семье их знакомых, с дочерью которых и дружила Ирена, о Левицких, о стариках Пташинских, о событиях, происшедших в городе за эти дни.
Далеко за полночь тихо скрипнула дверь и в комнату Ирены осторожно вошла мать. Она склонилась над спящей дочерью, вглядываясь в её нежное, с ещё не сошедшим румянцем от оживленной вечерней беседы лицо, улыбнулась и прошептала сама себе: - Всё будет хорошо, доченька, ты будешь счастлива, милое невинное дитя моё! - и, перекрестив дочь, вышла из комнаты.