ни звуков здесь, ни красок, ни движенья -
жизнь отошла - и, покорясь судьбе,
в каком - то забытьи изнеможенья
здесь человек лишь снится сам себе.
тютчев
Странное это чувство наложение реальностей.
Особенно, когда знаешь о чем - то из литературы.
Часто приходится встречать людей, которые искренне уверены, что Россия - это нечто среднее между Толстым и Достоевским с легким вкраплением классического балета.
В больших заснеженных театрах сидят в первых рядах князья в шубах, чуть подальше служилый, но культурный городской люд в очках, все с томиками Солженицина в карманах, знаменитая своей совестью русская интеллигенция, которая почти вся - евреи и на галерке народ со своими медведями в бубенцах.
Интеллигенция плотным фильтром спасает его от князей и балета, беря этот неподъемный для народного восприятия и ума груз на себя.
Так что до народа собственно ничего со сцены и первых рядов не долетает, кроме далекого грохота, то ли каннонады, то ли аплодисментов, что для него и не принципиально, ибо на его жизни никак не отражается, он как был, так и остается со своими медведями и баллалайкой, разве что сменит шапку - ушанку на меховую бейсболку.
Примерно так же я воспринимала Украину, периодически навещая там старых друзей.
Мне представлялось, что на границе меня непременно заставят процитировать минимум три стихотворения Тараса Шевченко на украинской языке и в общих чертах пересказать Тараса Бульбу на русском, потому что с Гоголем вышла серьезная неприятность, этот несознательный человек писал об Украине на русском языке и так хорошо писал, что приходится терпеть его, скрипя зубами, как и Шевченко со Сковородой, которые хоть и писали на украинском языке, но так неоднозначно, что не поймешь хорошо они писали об Украине или плохо.
Вообщем я хорошо подготовилась, закачала в телефон аудио книгу Тойнби " Цивилизация перед судом истории. Мир и Запад " для ума, "Сад пыток" Мирбо для души и идиллическую пастораль Richard Aldington "All Men Are Enemies" для сердца.
А для перехода границы царства украинского языка выбрала вот это Шевченко( не без тайного умысла, потому, что в нем зримо упоминается о моей миссии).
МОЛИТВА
Царів, кривавих шинкарів,
У пута кутії окуй,
В склепу глибокім замуруй.
Трудящим людям, всеблагий.
На їх окраденій землі
Свою ти силу ниспошли.
А чистих серцем - коло їх
Постав ти ангели свої,
Щоб чистоту їх соблюли:
Мені ж, о господи, подай
Любити правду на землі
І друга щирого пошли!
25 травня [1860 С. П. Б.]
Злоначинающих спини,
У пута кутії не куй,
В склепи глибокі не муруй.
А доброзиждущим рукам
І покажи, і поможи,
Святую силу ниспошли.
А чистих серцем? - Коло їх
Постави ангели свої
І чистоту їх соблюди.
А всім нам вкупі на землі
Єдиномисліє подай
І братолюбіє пошли.
27 травня [1860 С. П .Б.]
Тим неситим очам,
Земним богам-царям,
І плуги, й кораблі,
І всі добра землі,
І хвалебні псалми -
Тим дрібненьким богам.
Роботящим умам,
Роботящим рукам
Перелоги орать,
Думать, сіять, не ждать
І посіяне жать
Роботящим рукам.
Добросердим-малим,
Тихолюбцям-святим,
Творче неба й землі!
Долгоденствіє їм
На сім світі; на тім...
Рай небесний пошли.
Все на світі - не нам,
Все богам, тим царям!
І плуги, й кораблі,
І всі добра землі,
Моя любо!.. А нам -
Нам любов між людьми.
31 травня [1860 С. П. Б.]
Кажется очень достойно для выражения верноподданических чувств демократическому государству.
Если будут расстреливать - прочту перед расстрелом, искренне из сердца, потому что и звучит прекрасно и интонация у меня получается правильная ввиду согласия с чувствами поэта.
Еще из Тараса Шевченко я почерпнула важную информацию, что страшные кровавые враги народа это в первую очередь проклятые кровавые злодеи ляхи - ныне поляки, затем паны и цари - кровавые шинкари и уж за ними только москали, которые распределяются как враги между панами и ляхами не в равных долях потому, что как ляхи не жгут и не режут, но угнетают наравне со своими панами, так что не отличишь где кто и не поймешь, что лучше, гордо и с проклятиями сгореть вместе со своей хатой от рук ляха или подыхать медленно и мучительно под гнетом своего хитрого пана, который говорит как хохол, а живет как москаль и лях, а то и лучше.
И уж, что совсем роднит эту патриархальную древность с нашими временами, так это хохлушки, их с неослабевающим рвением пользуют все три стороны конфликта, пока ее любий забритый в солдаты где - то за что - то воюет или работает дальнобойщиком.
А она вместо того, чтоб как циничные современные женщины цивилизованного мира вдарить между ног коленом или подать в суд за сексизм, обнимает своего насильника, плачет, молится, ведет до хаты и укладывает спать под образами, перекрестив на ночь его окаянную душу.
А утром в хате на столе варэныкы и сметана, а она чистая умытая и пахнущая разнотравьем с покоса пришла и вся сияети не потому, что это ее женская обязанность, закрепленная веками домостроя, а потому, что она такая хорошая и работящая и ей этого просто хочется.
И никакой косметики, все а ля натюрэль, от груди до попы, даже ногти не накрашены, к ней просто не липнет грязь.
На границе читать Шевченко не заставили к моему великому сожалению и говорили на русском, но в мой душе звучало неотвязно "царив кровавых шинкарив, ты в пута кутии закуй..закуй..царив..."
Я не не знаю, что такое эта кутия, но мне нравится.
Потому, что дальше еще лучше, их замуровыват в склепе "В склепу глибокім замуруй."
Звучит как песня!
Я вижу как погружается в воды океана громадный золотой саркофаг, а в нем паны и цари.
Звучит музыка Баха.
Тонут в своих золотых саркофагах, как святые иконы великомучеников, под бременем золотых окладов.
Свершилось, дошла молитва до божьих ушей.
За окном тянется унылая степь.
Дэсь тут Тарасова хата.
Я раньше по наивности думала, что там жил Шевченко, но оказалось, что это то, что в Англии именуется "соломенная крыша", только солома там потолще, и тем хатам лет по пятьсот, а местным туземным мазанкам отсилы пятьдесят, новодел практически.
Вышла я на перрон современного стеклянного вокзала и присела ждать другой поезд.
Было странно тихо, сыро, горизонт застилали плотные серые тучи, как косматые звери, нагромоздившиеся в потасовке, лениво перемешиваемой внутренним движением неведомой людям воли.
Казалось сейчас начнут вставать из могил покойники и выйдут из реки русалки и все поведают свою историю и подадут мне кубок полный крови и слез, скажут: "Любишь меня - пей!"
А потом начнут кормить меня жареными младенцами:"Хочешь познать мою боль - ешь!"
И не горя, ни отчаяния нет в их словах, только слышу шопот "мы ели наших детей, а они съели наши сердца..."
Кто они??
Я иду по земле голодомора.
Говорят здесь все деревни стояли пустые понад рекой и в тихую ночь слышно как плещется и играет под серебристой луной серебристая рыба.
Скоро уйдет вода, дух, душа этой земли и придет газ, вырвется на поверхность как огненный демон войны и ада, но и он тоже уйдет, оставляя в земле страшные пустоты, только вода не вернется и не будут плескаться рыбы.
Нет их больше, нет их воды, а в грязной илистой луже живут только комары.
"Зачем, зачем?- говорит выживший в голодомор старик, древний как дуб Робин Гуда, - они все умирали без ненависти, они умирали тихо, зачем откапывать их прах, тревожить их память и гнать на судилище, разжигающее ненависть, это позор, позор!Всем позор!Они торгуют нашими скелетами, нашей болью, будь они прокляты!"
И здесь паны.
Этот старик - признанная совесть села, дочь называет его на Вы - "чого вам тату?"
- Та мэни б щось пойисты.. - старЫй является из своей комнаты три раза в день.
Ест как птенчик, дочь несет ему квашеную капусту на подносе и жидкий кофе с сахаром, потому что давление низкое, он светится на просвет, такой худой.
Дочь со смехом говорит мне: "Як вин мэнэ вжэ достал, хоче шоб хрумтило!Я вже йому трэтю капусту роблю, а йому усэ нэ хрумтыть!Оцэ такий мий батько балованый, як ота Юля Тимошенко!"
Дома всегда ходит в старом, но чистом костюме, всегда выбрит.
Надевает галстук, брызгается одеколонои и подмигивает нам "ну, я пишов..."
И, чуть замявшись, опустив глазки добавляет "за газетами..."
Дверь хлоп, зашумел лифт и остановился двумя этажами выше.
Моя подруга смеется.
- За газетами, цэ до бабки!Он надевает к ней галстук, а она как - то попросила меня купить ей новый платок!
При нем бабка лет восьмидесяти надевает платочек, стесняется сидеть простоволосой.
Так и сидят они, пьют чай и слушают радио.
Покойная супруга на небесах может спать спокойно, придраться не к чему.
Панельная девятиэтажка.
Внутри - село!
А моя подруга говорит : "Ну що цэ за жизнь, хто ж так живэ, хиба оцэ жизнь, у ций коробци, за що цэ нам??У нас у сэли весь двор був у квитах и постийно стил стоял пид яблунямы, заходь, сидай, пый, йиж, дывысь на квиты..и бджолы гудуть..та хде тэпэр то сэло, усэ разграбыли, усэ порушилы, у усьому сэли свыни не знайти, тильки пьяныци.
Старик меня однажды чуть не раскусил, думала все - провал!Так пристально он в меня вглядывался, но он только сказал: "ты, это...должна зрозумиты, вона тэбэ дуже любэ, так шо дывысь тут, ну шоб нэ того..!" и, попятившись, резко вышел из комнаты.
Я рано лишилась всех бабушек, почти их не помню, поэтому тянусь к добрым людям як щэня.
Я люблю смотреть старые альбомы, смотрю на суровые крестьянские лица, так странно, хмурые такие, вроде даже злые, но откуда берутся эти мелодичные песни, как проростают сквозь этот непробиваемый асфальт страшной и беспросветной жизни.
Мои питерские не такие, стоят гордые с виду, ко всему равнодушные, только песен никто из них отчего - то не пел, хотя и жили хорошо, вот тоже странность.
Очень забавный обычай с гарбузом, то есть тыквой.
Если жениху отказали из хаты выносят гарбуза!
То ли позорный знак, то ли утешительный приз.
Это всмысле не получил жену, так хоть покушай, только сам приготовь.
Представляю как стоит такой Стецько с чубом смурной и ждет кто из хаты появится, то ли краса девица, то ли гарбуз, то есть тыква.
Очень мистический это предмет, у Золушки из гарбуза выходит карета, на которой она едет к принцу во дворец, а тут парубок на телеге - карете приехал, а вместо девушки из дверей является злобная баба с гарбузом.
Хотел бабу, а вот нет тебе, на - гарбуз!
Мне это безусловно нравится и я возьму это себе на заметку.
Пусть мужики думают, когда вместо письма или смс получат от меня тыкву с рынка, это очень элегантно и стильно.
И вещественно, а то все слова, слова...
Далее у меня по курсу один украинский город, который на самом деле и не украинский вовсе, если посмотреть по карте Украины на момент ее соединения с Россией и загадочное поселение Ш, там мужская зона и у моей еще одной знакомой муж работает кем - то вроде начальства, но это все вилами по воде писано, я даже не знаю в каких степях оно расположено, знаю на уровне "где - то там"...
Планы мои никогда не бывают устоявшимися, скорее это наитие и оно пронесло меня мимо города, точнее насквозь и вынесло каким - то чудом на перрон пригородного вокзала, где как раз объявляли знакомое слово!Судьба!
Еду в электричке, темнеет, на меня начинают коситься хмурые люди.
Наконец один спрашивает: "У тебя кто сидит???Муж?"
- Спаси боже, - говорю, - какой муж???
Собеседник явно обиделся, даже разозлился.
Я имела ввиду, разве я похожа на девушку у которой есть муж???
Но он трактовал по - своему в общем для всего настроения электрички ключе "она нас не уважает" и это распространилось мгновенно и все взгляды потухли, а души как бы еще плотнее укутались в тела.
Помолчав, он зачем - то добавил, что рядом здесь и женская зона есть, затем ушел взглядом в заоконную тьму и не вернулся.
Остановка, я тыкаюсь носом в грязное стекло как слепое кошеня, пытаясь узреть хоть какой - то свет в этой непроглядной ночи за окном и уже думаю, что лучше ехать дальше до конечной, какая бы она ни была, но там есть, вероятно, вокзал, а в нем свет и люди.
Народ тупо за мной наблюдает, их явно забавляют метания странной барышни, вида то ли неместного, то ли вообще неземного.
Наконец мой собеседник прерывает молчание
- Выходи, тебе сюда!Это - Ш!
С таким же успехом он мог вытолкнуть меня в открытый космос без скафандра.
Я вываливаюсь на перрон и устремляюсь взглядом к горящему вдалеке газовому факелу, что радует как верный знак того, что люди все - таки есть.
Где - то там, во мраке..
Люди ли...
Ночь темна, пустыня внемлет богу...
В такой абсолютной тьме перестаешь верить не то что в людей, а в самое существование жизни.
Тьма и газовый факел, как символично.
Тьма заурчала и выхаркнула навстречу мне нечто дребезжащее и зловонное.
Это - автобус, ура!
Оно подкатило к остановке почти с ветерком, распахнуло створки и заглотило меня внутрь светящейся тускло утробы.
Резко рвануло с места и понеслось по кочкам, как дикий жеребец.
Невольно вспомнилось местное "ой, що цэ було!!!!не сило, нэ жало, по нэбу плыло..мабуть нло!!"
Я прыгала на своем сиденье, как на аттракционе с бешеным быком.
Водитель, кажется, старался специально и я прокричала "Мы куда едем, в Ш???я к начальнику зоны, в гости!"
После этого моя персона будто приобрела вес и автобус уже не так прыгал.
Подвезли меня к подъезду того дома, где, вероятно, жил начальник.
Я вышла, подождала и пошла искать нужный.
Это было не трудно, выбрать из пяти домов.
Мою подругу звали Олэна.
Жалко, что не Одарка или Параска, но ничего я с этим поделать не могу, она - Олэна.
Красивая пышноволосая хохлушка, больше похожая на женщину - комиссара из фильма про честного комиссара Каттани, чем на жену кого - то их охраны украинской зоны.
Подруг я выбираю по красоте и несоответствию среде проживания, люблю я таких неведомо как занесенных в глушь уникумов.
Она, заспанная, открыла дверь и чуть не рухнула в обморок.
Вероятность того, что я притащусь в такую Тмутаракань была где - то в зоне отрицательных чисел.
Я осмотрела комнату, спросила, где буду спать, бросила сумку и мы пошли на кухню пить вино с фруктами.
Я все привезла с собой.
Олэна сидела напротив меня, натянув майку на согнутые колени, и была похожа на волосатого колобка.
У меня через два дня зачет, блин, ваще ни в зуб ногой, такую бредятину учим, ты б послушала.
- О, слушай! - она притащила книгу, с виду учебник.
- Называется "Эволюция людыны", - Олэна отхлебнула вина и заела виноградиной.
Натянула майку еще больше на колени.
- Цитирую дословно..."мозок тильки тоди можэ развыватыся, колы голова нэ отягощэна рогамы, зубамы, могутнимы щэлэпамы(челюстями), колы вона нэ рые зэмлю и нэ хапае здобыч!"
Похоже автор явно не придерживался теории палеоконтакта.
- Ну и каково тебе?Учебник для вузов!!!
Я взяла у нее диво - книгу и удостоверилась, что сей человек - автор, действтельно изъясняется именно так образно и чудесно для уха, ученый - поэт.
Нет бы просто сказать голова с рогами, а то "отягощена рогами", будто рога мешают как - то думать, если что, и как жалеет рогатых, будто сам чувствует на своей голове эту невыносимую костную тяжесть и сострадает им, неразумным, вся энергия которых идет на поддержание на весу тяжелой рогатой головы, а не на мельтешение праздного ума.
Будучи достаточно пьяной, я представила нечто вроде смеси лося с будьдозером, дико рычащее и пожирающее землю громадными челюстями со стальными зубами и се - ЧЕЛОВЕК!
Олэна сползла на пол, очнулась, и мы пошли спать.
Мне была выделена для сна длинная белая ночная рубаха, неслабо смахивающая на саван.
Мы быстро заснули.
Проснулась я в полном беспамятстве от дикого ора, ор шел со стороны окна, чувство было такое, что там в заоконье выли и шкворчали тысячи душ панов - кровососов, страдая на тысячи ладов от тысяч разных грехов.
Надо вспомнить, что навещать Олэну я собиралась чисто теоретически и явилась не совсем целенаправленно, а просто проходила мимо пригородного вокзала, откуда объявлялась электричка в том направлении и была не совсем трезва.
Нам - волонтерам много чего нельзя, но вот пить в целях конспирации - можно и нужно.
Короче, я не понимала где нахожусь.
И, самое ужасное, я не понимала, что на мне надето, у меня в жизни не было ни одной ночной рубахи и взяться им было неоткуда.
По факту я проснулась в страной незнакомой квартире, в странной одежде от странного, дичайшего ора.
Чтоб не потерять сознание от ужаса, а в уме были версии, что это уже, собственно, не этот, а Тот свет, я двинулась к окну в котором помимо всего прочего кошмара светилась еще и полная луна.
Зрелище мне открылось фантастическое.
За окном полное ничто, то есть совсем - совсем ничего, даже пациент "палаты номер шесть" за окном увидел что - то: колючую проволоку, забор, стену тюрьмы, то есть что - то реальное.
Здесь же было луна и НИЧЕГО.
И прямо посредине этого НИЧЕГО стояло голое без листьев дерево, будто воздевающий к небу тощие руки многорукий мертвец, все сплощь усиженное невероятно жирными котами всех расцветок.
У меня мелькнула было сюрреалистическая мысль, что это царство песца(которое вроде не лежало на моем пути)но это были не песцы, это были именно коты и странность была не только в их труднопредставимом количестве, около тридцати, наверное, но и в их величине.
Они все были размером с кабана.
Должна заметить, что многообразные миры отличаются друг от друга только тайным кодом пропорции, так что эти коты были явно не от мира сего и не сидели на ветках, а будто парили в воздухе, надутые изнутри как гелевые шары, потому, что нарушалась обычная, забитая в мозг пропорция - кот - ветка...ну, как слон не может сидеть на травинке.
Желая глянуть в их лица, я подтянулась совсем близко к окну и начала противно мяукать во весь голос, чтоб эти ядерные мутанты услышали меня через стекло.
На распевку ушло минут пять, голос окреп и от моего утробного у меня у самой проснулось плотское томление.
Коты услышали, удивились и вся их жирная масса начала вяло мигрировать по веткам в моем направлении.
От моего ора проснулась Олэна, поднялась, увидела меня, как - то странно ойкнула и упала обратно.
Я тоже перепугалась, попятилась от окна и вернулась на место, с полностью отключенной головой, в моем тоннеле реальности зияла брешь, будто от снаряда.
Утром все выяснилось.
Подруга проснулась от моего ора(к котам она привыкла) и увидела как в лунной дорожке с торжественным и безумым лицом стоит Хомяк в длинной рубахе и разговаривает с луной на кошачьем языке, хотя по - нормальному Хомяк должен быть отсюда за тысячи километров и явно не в этом одеянии и над всем этим сияет холодный полный масляный блин.
Ее это сразу вырубило.
Утро было мрачным, явился с дежурства муж и прогнал нас с дивана.
Теоретически я могла доспать до своей нормы подъема около полудня либо с ним, либо в детском манеже, но это было как - то неочень.
Муж был такой убитый, что спать с ним рядом было все равно, что с трупом, дело не в этом, дело в другом, в глубинном моем противлении труду, ну, не могу я спать на одном диване с работающим человеком, даже мертвым.
То, что это чей - то муж не большое неудобство, в царствие божьем нет ни мужей, ни жен, а я оттуда.
Куда серьезней то, что в наших райских мирах никто не работает и дух работы воспринимается нами как серный запах сатаны.
Даже минимальный остаток такого духа и я не усну.
Олэна тогда слава богу не работала.
Итак утро не было добрым, оно было серым, сырым и уныло - голодным.
Все вкусное, что я привезла, мы вчера съели и выпили, на столе валялись виноградные скелеты, кожура ананаса, сиротски стояла пустая бутылка и на нас лыбились будто беззубым оскалом смерти, отполированные многими голодными взглядами стены казенной квартиры.
Олэна сидела хмурая и пыталась прикурить от мокрых спичек.
Я уже нарядилась и выглядела в своей одежде как в униформе большого города, будто сытый город приехал инспектировать трущобу.
На столе валялась "Эволюцыя людины", открытая на странице про могутни щалэпы.
- Жрать нечего, - сказала моя женщина - комиссар из сериала про Катани и каким - то странным голосом, почти обреченным добавила, - только куры.
Меня удивил тон, ну, что такого странного в курах, куры так куры, но только почему во множественном числе и таким тоном.
Я спросила, что за куры и почему такой тон.
Олэна аж подскочила и в ее до этого тусклых глазах запрыгали веселые черти.
-Ты ничего не знаешь про кур???я тебе не рассказала вчера про кур!!!???
- Нет! - мое удивление росло, - ничего я не понимаю, какие куры???!
Олэну подрывало смехом...
- Куры, - заливалась она, - куууурыыы, курры - это песец!!!Ты б меня видела!!!куууурыыыыыы, везде курыыы, тысячи кур!Они - везде!!!Везде!!!куууууррррыыыыы!!!!
Олэна училась на геофаке в универе, там вроде на практику в курятник не посылают, версий у меня не было и украина, насколько мне известно, не является прародиной пракур, чтоб их обилие так удивляло охотников в джунглях.
Да и по пути сюда мне не пришлось продираться сквозь плотные ряды кур, ночной зверь - автобус тоже не наматывал на свои колеса их кишки и перья.
Так где же куры, если тут всего - то пять кирпичных пятиэтажных домов и зона, очень милое место, в сравнении с тем..ну, это тайна.