Эта история началось посреди весны, посреди тёплой весны 2005 года. Её звали Анна, она училась, училась хорошо, училась так, как мечтают многие родители. Будущий архитектор любила свечи, серебряные кольца и фильмы Антониони. Иногда казалось, что она Лидия из фильма «Ночь», такая глубокая, отрешенная, одинокая. Эти черты её натуры во многих вызывали противоречивые чувства, во многих, но не в Максиме.
Он увидел Анну в кафе, под многообещающим названием: «Нострадамус». От вывески веяло тайной и архивами. Максим никогда не был мистиком, скорее наоборот, надсмехаясь над приметами и христианством, он позволял себе многое.
Однажды, что бы укрепить свой дух и не придаваться правильности поведения, Максим зашёл в церковь. Весна плавила снег, превращая улицы в реки, заполняя собой отчаянно всё, что могло воспринимать солнечный свет, вселяя в тела людей после зимнего голода – экстаз. Храм, небольшой храм, увенчанный позолоченным крестом, стоял во всём своём великолепии.
«Святость, свет, Иуда» - это три слова стали первым, что пришло на ум Максиму, при виде кирпичного здания дарящим благость в поступках и иногда в мыслях.
Максим наблюдал за нищими на паперти не более минуты, прежде чем неспешно пойти к воротам. Внутри, церковь пахла свечами и ладаном. Иконы, молящиеся, всё вокруг внушало уважение и трепет. Людей было не много, человек двадцать. Женщины в длинных юбках с платками на головах, двое мужчин ставящих свечи за упокой, слушка выполняющий указания священника. Вот и всё, совсем не многие, в эту минуту желали духовности в этом храме, великой веры во Христа.
Первым, кто обратил внимание на молодого человека, была женщина неопределённого возраста, стоявшая возле иконы Девы Марии. Она шептала молитву, когда к иконе подошёл молодой человек, приятной наружности, о чём она узнала, слегка повернув голову. Едва заметно улыбнувшись, она продолжила говорить слова, разобрать которые не представлялось возможным, они были направлены к Марии и её младенцу.
Улыбка быстро сошла с губ верующей. Окинув взглядом Максима с головы до ног, она увидела вместо брюк, которые по идеи должны были обтягивать стройные ноги молодого человека – юбку, точнее брюки там были – светло-синие джинсы, но узнать об этом, можно было лишь, увидев из-под полы чёрной атласной юбки с небольшим вырезом.
Женщина заметившее это…., сказать, что была удивлена, это чудовищно при¬уменьшить эффект от этого шока, испуга, который с такой отчётливостью читался в её влажных глазах.
- Вам нравится? – спросил Максим, без какой либо толики иронии, насмешки над верой или просто над этой женщиной.
- Это юбка? – Рассеянно спросила верующая, будто вместо апостола Павла на том свете, её встретил Аид.
- Да, безусловно – это юбка – Максим пристально посмотрел на элемент одежды, так будто изучал внутреннее строение внеземного существа – сосредоточившись, с чувством ответственность…
- Но… - это единственное, что смогла произнести бедная женщина, прежде чем Мак¬сим, начал вдаваться в подробности о цене, размере, ткани….
Женщина молча смотрела на юбку, до тех пор, пока на них не обратила внимания другая прихожанка, услышавшая мужской голос, несколько громче обычного.
С криками и руганью, так несвойственным этим местам, Максима попросили, а точнее от него потребовали уйти, исчезнуть, что бы больше не порочить дом Божий.
Парень вышел из ворот церкви в гармонии с самим собой. Сняв юбку во дворе стоявшего напротив дома и выбросив в мусорный бак, Максим стал согласен с утверждением, что храм привносит в человеческую жизнь радость и спокойствие.