Гайдар — это человек впереди.
Вообще то не часто видишь, как люди и мы все воспринимают смерть близких.
В самые первый момент, когда еще невозможно поверить, что уже все.
Больше никогда не будет на свете и что ты сам такой же…И с тобой будет то же самое…
Но бывают и такие моменты, когда ты сам понимаешь, подобного никогда не придумаешь и больше никогда не увидишь.
Этакое может быть только в жизни, да и то, только в нашей.
Давно это было. Случай этот, что пал мне на душу случился давно. Так давно, что тогда всю страну только приватизировали сверху донизу.
И все неохраняемое имущество бывших колхозов, летело, пропадало, переписывалось и захватывалось за милую душу.
Человек ложился бывшим комсомольским вожаком, который стал чиновником по пожарной инспекции и просыпался маленьким помещиком.
А для парней, механизаторов и шоферов, кочегаров и оператора поливальных машин для них всех висели, пылись на брошенных складах, закопаны в землю и брошены в овраг целые куски и бухты медного, алюминиевого провода. Толстые и тонкие, длинные и совсем короткие. Моторы, электрические приводы и приборы
Принимались в городе и в самой деревне, ездили машины по ночам и медь с алюминием складировалась под свет фонарика в грузовых машинах. Деньги при свете фар. Или в пунктах приема цветного металлома.
Стала совсем близкой Эстония и Латвия.
Потом настало время воздушных проводов. Эти веерные отключения электричества, когда отключат на один день, а потом включать было уже нечего. Поэтому в последнее время практиковалось временные пробные у включения.
Вот под это время попали и мы все. И поэтому про этот случай и в нашей газете писали и в нашем телевидении гоняли словно рекламу, каждый раз когда говорили про страну и новые отношения.
Я его знал еще по командировкам в колхоз. Он вечно крутился около нашего трактора. Во первых мы, когда работали в колхозе останавливались в семье этого паренька. Трактор частенько привозил нас до этого дома. Запчасти, солярка, весь свой запас хранили тут же. Глава семьи был не против.
Тем более. что его просьбы о прицепе свеклы, пять мешков зерна, либо комбикорма с фермы исполнялись свято и тайно.
Теперь все это в прошлом. Как в музее, в самом дальнем уголке. Там где стоят сейчас грабли и соха и висит портрет доброго помещика..
Но однажды для меня раздался Глас.
Именно так я оценил все случившееся.
Вставая из за стола вдруг случайно увидел срочный местный выпуск криминальных вестей.
Показывали знакомую мне деревню, впереди группы шел мой напарник по трактору. Тот самый хояин.
Он шел, а телевизионная камера все следовала за ним, толкалась, перебивала и он всес махал на оператора рукой. Правая прижата к сердцу, словно он мне у шутку клятву приносит. Было у нас такое…
Вдруг он повалился на бок и закричал.
Камера все снимала и снимала его.
Он плакал, и все кричал:
— Витька это ты, это ты Витька!! Зачем ты это сделал!! Ну скажи мне зачем….
Именно так он обращался ко мне, когда я делал что то не так.
А потом показали всю картинку и я вдруг словно себя увидел.
Ночью, по пьянке, в одиночку я пошел на линию срезать провод. Алюминиевый. Метров так сто. И хорошие кусачки были со мной. Такими провод перерезать пара секунд.
Один провод уже поддался усилиям и упал на землю и сразу же в руках вспыхнуло и толкнулось солнце
Именно в этот момент как раз и включили электричество.
Что то плановое, против воров, против народа, против всех.
И ток от правой руки, через сердце и через мозг прошел сквозь меня, унося душу навсегда, как порхающую бабочку летним привольным ветерком.
А внизу плакал, звал и не мог поверить в случившееся отец
Спасибо телевидению, руки у них не дрогнули и можно было все смотреть до самого настоящего конца.
Висел на столбе, как воробышек, застигнутый своей внезапной смертью….
А телеоператору, этому гайдару, что все снимал и снимал, стараясь подойти спереди и поближе, надо было набить морду