У самого подножия огромной, уходящей в небо лестницы, сидела Душа. Была она безобразна и грязна, и уже снизу сотни мерзких лап тянулись, чтобы схватить ее и унести в преисподнюю, но милосердный Господь дал и ей шанс: вот, перед тобой лестница в Царство Небесное, - поднимайся!
Но у нее совсем, совсем не было сил. Ее собственные многочисленные преступления, не очищенные исповедью, не обеленные чистой, богоугодной жизнью, висели на ней, как многопудовые вериги. Но все же она приподняла голову. Там, в вышине, виднелось ясное небо, оттуда манило легкостью и благоуханием, а внизу – демоны пытались стащить ее, цеплялись за руки, за ноги, вцеплялись скверными лапами в подол платья. В отчаянии, понимая, что лишь собственные усилия помогут ей, она встала.
Первые шаги дались с большим трудом. «Что же мешает мне, - думала Душа, - почему я так тяжела? Где та легкость, с которой я бегала по земле? Почему мои руки прилипают к ступеням, а в ногах совсем нет сил?» Действительно, она буквально переползала с одной ступени на другую! Не помогали ей ни ее собственные прежние молитвы, ибо она не молилась, ни молитвы святых, - к ним она не взывала на протяжении всей своей земной жизни, ни даже ее Ангел-Хранитель. О его существовании она и не думала, не подозревала, как необходим он ей окажется здесь. Не молилась, не взывала, не думала. А чем же жила?
А жила так, как и все, вернее, большинство людей, именующих себя «христианами», но на деле не имеющих ни жизни, ни духа христианского. О постах – понятия не имела, праздники не соблюдала, Храм Божий посещала нерадиво, да и то только в Пасху, чтобы куличи освятить. Об очищении совести не думала, могла и слово гадкое сказать, и обидеть кого-либо. Растолстела, разжирела, взрастила в себе эгоизм, себялюбие, чванство… Наряжалась, украшала себя кольцами, браслетами из золота, а чтобы себя саму, душу, золотою сделать, - не помышляла. Никому не помогала, не сострадала, заботилась только о родных, кровных. О нищих думала так: «мало ли, на что он просит!», а то и еще хуже: «пусть другие подают!» Но хуже всего то, что и детей своих так же воспитывала: в нерадении, в жадности, в лени.
Подъем не удавался. Казалось, целая вечность прошла, а только три ступени пройдены. Откуда ни возьмись, появился Ангел. Он тихонечко прикрыл душу крылом, и она преодолела еще две ступени. Села, отдышалась. «Кто ты?» - спросила. «Я – твой Хранитель», - отвечал он со вздохом. «А где же ты раньше был? Я слыхала, что ты помогаешь…» «Помогаю тем, кто в своей жизни создал со мною прочную связь, - молитвами, постоянным обращением. А тем, кто на меня и не смотрел даже, - чем я могу помочь?» «Тогда почему ты здесь?» - спросила душа. Она отдыхала в тени чудного крыла и не хотела, чтобы он уходил. «Я здесь, потому что сотни монахов по всей земле молятся о таких, как ты, - незнакомых им грешниках. Именно их молитвы привлекли меня к тебе». «Какое счастье, что хоть кто-то молится обо мне!» - подумалось ей. «Но этого мало, очень мало, чтобы подняться по лестнице в Царство Небесное, - продолжал Ангел. – Человек должен своими усилиями проложить себе дорогу». Душа чуть не заплакала: «Скажи мне, что я такого сделала, что не могу и шага ступить? Разве я так плохо жила? Много грешила? Объясни это!» «Объясню, - отвечал Ангел. – Посмотри на свои руки, ноги. Что ты видишь?» Она с изумлением взглянула на свои руки и ноги, грязные, с налипшими на них огромными комьями скользкой глины. «Что это?» - удивилась она. Ангел пояснил: «И руки твои, и ноги на протяжении всей жизни были покрыты маникюром». «Что же плохого в маникюре?» - запротестовала Душа. «На Бога смотреть надо, а не на ноги. К тому же, ты этим чванилась, тщеславилась, даже не замечая того. Смотрите, какие у меня красивые ногти! Разве не так? Помнишь такие мысли?» Душа скорбно опустила голову. «А тонны грязи на ногах – это вычурная обувь: каблуки, например. Обувь должна быть простой, удобной, и – не полный шкаф, а немного». Душа внимательно слушала. Не со всем она тот час же соглашалась, но ей так мешала эта прилипшая к ногам глина! «На руках твоих все время сверкали кольца, браслеты… - продолжал Ангел. - Вот они и мешают тебе сейчас!»
Он немного помолчал. «Все твое внимание оказалось приковано к земному. О высшем ты даже не помышляла». Душа шевельнулась. «А что это за лохмотья на мне?» - печально спросила она. «Это – платья, - ответил Ангел. – Сколько у тебя их было? Много… Слишком много! Целый ворох нарядов! И ты покупала все новые и новые… Вот эти платья сейчас и висят на тебе, мешая подняться. Во всем должна соблюдаться скромность, мера, благочестие. Знаешь, что могло бы очень помочь тебе сейчас?» «Что?» - оживилась Душа. «Милостыня! Ибо в ней – доброта, сострадание, милосердие. Это – божественные качества. Проявляла ли ты их?» - «Нет» - отвечала она. «Что, жалко было копейку подать?» - «Да нет». - «А ты знаешь, что есть правило христианское: не проходи мимо нищего. Неважно, какой он, на что просит. Это – неважно! Важно, чтобы ты в ту минуту, когда Бог на тебя смотрит, проявила милосердие. В дверь ли к тебе постучали, на улице ли кто руку протянул, - дай тут же, не мешкая, а сама подумай: за меня и моих детей. Эта милостыня и тебе самой пойдет на пользу, и детей твоих от многих бед убережет. Знала ли ты это?» - «Нет, не знала». - «Конечно, откуда же тебе знать, если книг духовных не читала, Евангелие не открывала. А там ясно сказано: «просящему – дай». Уста Самого Господа Пречистого изрекли это».
Ангел умолк. «Грустно мне тебя покидать, но - пора. Время истекло». «Что же мне делать?» - взмолилась Душа. «Поднимайся. Не отчаивайся. Даже у самого грешного человека могут быть добрые дела».
Ангел улетел. Душа еще какое-то время пыталась идти сама, но потом приуныла и застыла на ступенях. В этот момент рядом с ней неведомо откуда появился маленький херувимчик, - такой, каким его рисуют на картинках в детских книжках. Она оживилась и радостно приветствовала малыша: «Кто ты?» - «Я – хранитель твоего старшего сына». - « Ты прилетел помочь мне?» - «Конечно. У тебя есть и добрые дела. Например, ты очень любила своих детей. И, хотя ты безмерно баловала их, а это им не на пользу, ты все же часто жертвовала для них и своим временем, и силами». - «В этом нет ничего удивительного, - ответила Душа, - ведь я же – мать. Так все поступают». - «Вот это-то и хорошо, что ты была матерью просто: без тщеславия, без кичливости. Ты жертвовала – и не замечала этого, отдавала – и не требовала взамен. Идем», - и он подал душе руку. Следующие несколько ступеней они прошли довольно легко, но потом подъем опять затруднился.
«Что опять мешает мне?» - спросила Душа. «Все то же – эгоизм, себялюбие. Помнишь, как часто ты бывала груба со своими детьми? «Не мешай, пошел прочь», - не твои ли слова? И много других, которых я сейчас вспоминать не буду. А потом, когда дети выросли, ты обижалась, что они грубо тебе отвечают, неласковы с тобой. Не сама ли ты старательно учила их всему этому?» - «Я – учила?!» - ужаснулась Душа. «Конечно! Разве собственный пример – не самая лучшая наука? Будь ты подобрее, помягче, - и дети твои выросли бы такими. И не страдала б ты от их грубости, - Ангел помолчал. - Хорошо еще, что ты руку на них не поднимала, - сказал он, - а то сейчас не сидела бы на этой лестнице». - «Поднимала, - заплакала она. – Но потом сама так скорбела, так горько мне было, и у деток прощения просила». «Вот и простил тебя Господь, забыл этот грех. Отдохнула?»
Они прошли еще немного, и херувим оставил Душу. На прощанье он дал ей что-то в ладошку и сказал: «Когда будет совсем трудно, раскрой ладонь. Не сейчас! Не сейчас!» - улыбнулся он, потому что Душа из любопытства хотела тут же посмотреть, что там. В ладони кто-то шевелился и щекотался. Ангел улетел.
Душа посмотрела вверх. Как высоко! Возможно ли, чтобы кто-то мог подняться быстро? И что нужно делать для этого, как жить? Ей казалось, что все эти правила, о которых говорили ангелы, слишком тяжелы, невыполнимы: не делай, не носи, не одевай. А ведь человек – существо земное. И так хочется и нарядиться, и поесть повкуснее, и отдохнуть. А молиться – это всегда казалось ей чем-то страшно нудным, тягостным, не для нее! Так в чем же моя беда? – думала она. И сама понимала: в том, что жила только тем, что было сейчас, сию минуту. О будущем не думала. Вот оно! Не думала, что за жизнью временной стоит еще что-то. Слышала, но никогда не относилась к этому всерьез. Загробный мир, суд страшный: сказки, чепуха! А вот – не чепуха, и лестница под ней совершенно реальна, и бесы, которые пытались ее схватить, тоже не сказочные.
Душа посидела немного и опять начала подъем. В эту минуту ладонь ее сама собой распахнулась, и оттуда выпорхнули маленькие белые бабочки. Они вмиг окружили душу светлым ореолом и начали тихонько подтягивать вверх. Душа засмотрелась на одну из них и вдруг увидела себя саму, там, на земле, много лет назад. Она помогла соседке побелить потолок в кухне, и не взяла за это плату. Рядом порхала другая бабочка. Опять – воспоминание. На даче угостила детишек клубникой со своей грядки. Детей было много: собрались чуть ли не со всей улицы, но она не жалела, а только думала, хватит ли всем… На крыльях следующей бабочки виднелись словно пятнышки. А это – те чудесные дни из прошлого, когда они всем студенческим отрядом работали «на картошке», помогали колхозу убирать урожай. Работа была грязная, тяжелая: сколько ведер перетаскаешь за день! - студенты за нее не получали ни копейки…
Теперь душа поняла, что за бабочки порхают вокруг. Это – ее собственные бескорыстные поступки, те, о которых она давно забыла, и которыми никогда не тщеславилась, даже и не помышляла о них. Задышалось легче, подъем уже не казался таким крутым. Бабочки потихоньку растворились. Она опять осталась одна. Но – не одна! Потому что вдруг еще кто-то стал рядом с ней. Высокого роста и одет в прекрасный военный плащ. На правом боку висел меч. Душа присмотрелась: ей казалось, что она знает его.
«Узнаешь меня? – спросил посетитель. – Много лет назад ты гостила у родных в маленьком селе и зашла в Храм, посвященный моему имени. Поставила свечу и сказала мне одно слово: «помоги!» – вот я и пришел тебе помочь». Он с улыбкой смотрел на страдалицу. Наконец-то она узнала его! Святой Георгий Победоносец! «Слава Богу! - вырвалось у Души, - слава Богу!» Все идут на помощь ей, не только зло было в ее жизни! И она опять заплакала.
Святой Георгий взял ее за руку и очень легко, свободно повел по ступеням. Душа удивилась: как быстро они идут! «А если б молилась святым во всю свою жизнь, то сейчас бы летела!» - ответил Георгий Победоносец на ее мысль. И, немного погодя, добавил: «Нам, милостью Божией, дается большая сила: помогать таким, как ты».
Они поднялись очень высоко, подножия лестницы не стало видно. Святой Георгий показал вниз: «Смотри, сколько ступеней ты прошла, а ведь очень, очень грешна… Теперь иди сама. Помогать тебе больше некому. Не отчаивайся, не унывай, проси Бога о милости. Прощай!» - и исчез.
Душа с тоской огляделась вокруг: почему же так поздно я узнала обо всем этом? Ведь можно было столько сделать! Да, и поступиться чем-то, - ради своего же блага! Не так уж и важны все эти наряды, браслеты. Лучше б продала один и деньги нищим раздала: себе же на пользу! Как она сердилась на саму себя сейчас! Как хотела хоть несколько дней вернуть! Зайти в Храм Божий, покаяться, и попытаться жить по-новому. Она вспомнила, что в последние годы жизни, когда всего казалось в достатке, она часто испытывала странное, тяжелое чувство. Не радовали ее ни материальное благополучие, ради которого жила, ни полный шкаф одежды, ни новая мебель. Смутное, тоскливое чувство… Хотелось чего-то просторного, высокого, чистого… Лишь теперь она поняла, что это тоска по Богу мучила её. Поняла и другое: что подниматься по лестнице следовало начинать уже тогда. И не было бы сейчас так одиноко, пусто и безнадежно...
Душа посмотрела вверх. Ступени уходили в самое небо. Что там, в Царствии Небесном? Дойдет ли она? Она вздохнула, собралась с силами и сделала следующий шаг…