Федор, мужик лет 35, почесываясь, вышел рано утром из дома – выгнать на пастбище, к пруду, гусей. Жил он один. Работал у фермера механизатором. Пару лет назад жена забрала сынишку и сбежала в город с заезжим строителем-шабашником. Федор тяжело пережил эту подлость, но в пьянку не ударился, выдержал. Все время отдавал работе – фермер души не чаял в таком работнике. Дома Федор держал дюжину гусей да кота Марка – напоминание о сыне, который его очень любил. Животные много хлопот не доставляли.
В это же время из ворот соседнего дома Татьяна выгнала своих гусей. Она работала в школе техничкой, была вдовой и жила со своей десятилетней дочкой. Муж ее три года назад пьяным на мотоцикле попал под машину. Держала козу, гусей да кошку Шурку. Федор помогал соседке: вспашет огород, посадит картошку, осенью уберет ее. Молча, без просьб, починит покосившийся забор, накосит козе на зиму сена. Татьяне было непонятно, почему от такого хорошего мужика ушла жена. Ей нравился молчаливый работящий Федор. Но на ее предложение помочь ему – постирать, сготовить, он обычно бурчал: «Не надо! Я сам!» Это ее обижало, она не знала, как привлечь его внимание, как смягчить Федора.
Выгнанные стаи гусей не соединялись, и каждая с гоготом, по отдельности, шествовала к пруду. В последнее время хозяева стали замечать, что от одной стаи отделился гусак, а от другой – гусыня. Гуси укладывали друг на друга длинные шеи, гагакали. Татьяна, увидев это, удивилась: «Что это? Или им не хватает своих гусынь и гусаков?» «Таня, ты что, не понимаешь? Это у них любовь!»
Как-то, отогнав гусей, Федор возвращался домой. За забором он услышал всхлипывания Татьяны. «Татьяна, что с тобой? Кто тебя обидел?» «Пенек ты бесчувственный, Федя! Вон даже птицы тянутся друг к другу! А мы – люди! Ведь я тебя...» и зашлась в рыданиях. Взволнованный Федор заскорузлой ладонью гладил и заправлял волосы Татьяны под платок и приговаривал: «Таня, не плачь, все у нас будет хорошо! Все будет хорошо!»