1
Константин Иванович, мамин новый друг оказался обычным, ничем не примечательным мужичком. Хотелось его постричь и приодеть. Он сильно волновался и не знал, куда деть руки.
– Очень приятно, – бесконечно повторял кавалер.
Ради мамы сделала вид, что мне тоже.
После того, как Иванович ушёл, мама спросила:
– Ну, как ты его находишь?
– Он тебе правда нравится? – вздохнула я.
Мама медлила с ответом.
– Иначе бы его здесь сегодня не было.
– Тогда ладно, пойдёт. Мне важно, лишь бы ты была счастлива.
Как бы ни старалась я спрятаться от внешнего мира, новость о моём возвращении взбудоражила едва ли не всю Беларусь. Друзья и просто знакомые целыми днями звонили и приходили сами. Телефон я отключала, чтобы не досаждали праздными вопросами.
В Антане, когда я мечтала о возвращении домой, подразумевалось, что я просто продолжу прерванную жизнь, будто проектор сначала остановили в определённой точке, а позже запустили снова.
На самом деле, жить я, разумеется, продолжала и там, во всех смыслах. Но осознала это только теперь. Более того, домой вернулся человек мало похожий на прежнюю Анну.
Ярче всего изменения проявились во время встречи с одноклассниками. Весь класс пришёл ко мне домой, большая часть. С некоторыми я раньше тесно дружила, но теперь мне было странно снова видеть этих детей с их узкими стремлениями и желаниями. Они рассказывали, как прогуляли урок химии, как ходили на экскурсию куда-то там точно так же, как будто Джо рассказывала о своём дне.
И ещё витала в атмосфере некая неловкость, невысказанная пытливость, будто каждый пришёл сюда с целью задать вопрос "а ты правда была в борделе?" Впрочем, размах социальной рекламы объяснял нездоровое любопытство.
Но открыто прозвучало только:
– Тебе было страшно?
Вопрос задала Вика Сомова, признанная красавица и кокетка класса, за которой ходили толпы мальчиков и девочек, притянутые её немалым обаянием.
– Иногда, – призналась я. – Но я всегда верила, что вернусь.
Кроме проблемы общения со сверстниками, возникла и другая: что делать со школой. Со своим классом я остаться не могу, они почти заканчивают школу, я же программу за среднюю школу только начала. Сначала я твёрдо решила идти на курсы или в колледж, получить прикладную профессию. Сейчас, тем более, рабочих рук не хватает. Но тут воспротивилась мама, которая признавала для своей дочери только высшее образование.
Так что я выбрала экстернат, самостоятельно осваивая пропущенную программу. С некоторыми дисциплинами мне помогали мамины знакомые, за что я им глубоко благодарна. С математикой пришлось поднапрячься, тут не обошлось без настоящего репетитора. Забегая вперёд, скажу, что сдала достойно все экзамены, если не считать... будете смеяться, английского языка. Комиссии не понравился моё "ужасное произношение" и обилие американизмом. Между прочим, никакие это были не американизмы, а вполне разговорный язык округа Антаны. Больше акценту было неоткуда взяться. Для мамы это было, конечно, ударом. Она всегда мечтала, что дочь поступит в лингвистическую академию.
Пока что я ещё не очень уверена, куда буду поступать. Склоняюсь к экономике или юриспруденции, но останавливает, что юристов с экономистами сейчас завались. Пока время есть, подумаю.
А на курсы я всё же пошла, несмотря на жуткую загруженность с учёбой. Стану специалистом по маникюру, такое всегда пригодится.
Кстати, очень серьёзно думала, чтобы пойти в педагогический. По-моему, я неплохо лажу с детьми, да и опыт работы уже есть.
Главное, я уверена: после того, что мне пришлось пережить, я не пропаду.
2
– Мам, сегодня опять придёт твой, с веником?
Нахмуренные брови грозно сомкнулись.
– У него, между прочим, имя есть. И не веник мне дарят, а красивые цветы. Константин Иванович очень достойный мужчина, вот влюбишься сама, тогда поймёшь.
Я никому не рассказывала ни про Макса, ни, тем более, про Лоренса. Это была моя сокровенная тайна, убежище прекрасных воспоминаний. Смешно: самые лучшие моменты связаны с, как я была уверена, худшим из миров.
Дико скучала по людям, с которыми успела познакомиться. Не по Лансу с Морисом, конечно. Правда, теперь они не казались такими уж страшными. Человеческой памяти свойственно запоминать лучшие моменты. Поэтому и старые люди ностальгируют по прежним временам, даже если при этом жили впроголодь и работали как ломовые лошади.
Даже проживание в общежитии представлялось уже не изматывающим, а забавным. Там я чувствовала гордость за себя, что могу сама о себе позаботиться, что самостоятельно справлялась со всеми трудностями. Вроде замечательно, когда тебя пестуют, и не нужно со страхом всматриваться в завтрашний день. А с другой стороны, уже привык ни перед кем не отчитываться, принимать решения, ни на кого не оглядываясь.
Тут я даже была благодарна Ивановичу, что он отвлекал маму, которая, как мне казалось, носилась со мной уж чрезмерно.
Вот только человек совсем не умеет следить за собой. И пусть говорят, что по одёжке только встречают, первое впечатление ведь самое важное.
Ещё один парадокс: то, что раньше так раздражало, ну, что все такие помешанные на внешнем виде, уже не казалось смешным. И тут я оказалась согласна не с народной мудростью, а с классиком, что в человеке должно быть прекрасно всё.
Из чувства протеста сама я одевалась и старалась выглядеть как можно непригляднее, чтобы все отстали. Носила джинсы и мешковатые свитера, не красилась и не мудрила с причёсками. Было лень.
Знакомые косились с неодобрением, уверена, за спиной люди крутили пальцем у виска и судачили, как же сказалось на бедняжке такое горе... Причём, пресловутые сплетницы у подъезда, которых я уже упоминала, не стеснялись высказывать свои соображения прямо в лицо.
Почему нельзя просто порадоваться за человека, что ему удалось преодолеть кучу препятствий и вернуться живым и невредимым?
Иванович пригласил маму в кафе. Это уже весомая заявка на серьёзные отношения. Разумеется, начались переживания по поводу внешнего вида и гардероба.
– Сходи в салон, – предложила я.
– В парикмахерскую? – задумчиво переспросила мама.
Я вздохнула.
– Хотя бы так.
– Да вроде стриглась недавно...
– То стрижка, а то причёска. Так ты будешь увереннее себя чувствовать.
Уговорила. Странно, почему наших женщин после определённого возраста сложно заставить баловать себя. Впрочем, постепенно тенденция снижается. И это здорово, наши женщины самые красивые в мире, пусть они остаются такими в любом возрасте.
Я вспомнила свои "выходы в свет". Неужели это всё в прошлом?
А что я буду делать, если мама снова выйдет замуж? Ведь пока идёт как раз к браку.
Самая любимая человеческая игра – "а что, если...". Если бы я не пошла за Лансом в тот день. Если бы осталась с Лоренсом. Или отказалась участвовать в делишках Мориса, впрочем, тут от меня мало что зависело.
Все эти возможности бесили меня, сводили с ума. И в итоге вылились в жесточайшую депрессию.
3
Что такое депрессия понимают лишь те несчастные, кто через это прошёл. Обычно считают, что это баловство, мол, человеку просто заняться нечем. И советуют наподдать хорошенько под одно место, чтобы вся депрессия мигом улетучилась.
Или же путают с депрессией страшную тоску, на самом же деле, понятия отнюдь не тождественны, а одно следствие другого.
Дел у меня было выше крыши, учёба отнимала много сил, истощала морально. Тогда и появились первые, как я называла их, "приступы".
Это накатывало внезапно. Я могла спокойно сидеть за учебником или за чашкой чая, а в следующий момент бросала любое своё занятие, ложилась на диван и помирала.
Не физически, душевно.
Но так страшнее.
Когда минут через десять-пятнадцать отпускало, я как бы переводила дух, благодаря себя и провидение, что на этот раз обошлось и я не сотворила с собой ничего ужасного.
Потому что исправить можно всё и пережить тоже, кроме смерти. Смерть абсолютна и бесстрастна и не занимается исправлением чужих ошибок, как и избавлением, не её это дело.
Со своими делами управляйтесь сами.
Маму очень пугали такие мои "выпады в себя". Она пыталась отвлечь, растормошить меня и даже думала вести к специалисту.
Последнее я отметала напрочь. Когда приходила в норму, потому что во время приступов меня не волновало ничего. Шарлатанство и заговоры не признаю совсем. Чтобы помогало, нужна абсолютная вера, тогда человек, того и не подозревая, излечивает сам себя. Нет веры – нет исцеления. Даже в традиционной медицине.
Последняя, кстати, пугала медикаментами. Я чувствовала, на уровне интуитивного знания, что не слезу с таблеток, постепенно переходя на всё более сильные. Такой уж человек. И закончится всё наркотической зависимостью. Как при раке. Люди ведь умирают, на самом деле, не от рака, а от обезболивающего, передозировки.
Очень жалела, что не верила в Бога. Возможно, мне бы это помогло.
Вот что нужно было выбросить из дома, так это телевизор. "Зомбоящик" выплёвывал в израненную душу порции горечи. Ураганы, цунами, человеческие жертвы, брошенные дети, цинизм политиков. И сверху полито сладким сиропом, что всё, оказывается, хорошо, люди живут чудесно.
Всё хорошо, прекрасная маркиза...
Вот в очередном мусорном баке опять нашли новорожденного ребёнка. Вот гибнет мирное население в "миротворческой" акции. Разразилась какая-то эпидемия непонятной болезни. Тысячи рыб гибнут в водоёме по невыясненной причине...
И жертвы, жертвы, жертвы...
Сладкая жизнь осталась только на страницах гламурных журналов.
Одновременно, если вдуматься, достоверной, "голой" информации предоставляли мало, факты передёргивались. По цифрам население должно жить лучше, но соседи и знакомые лишь жаловались и с ужасом пытались предсказать, сколько будет стоить масло в следующем месяце.
– Малыш, как ты? – каждый день спрашивала мама.
Плохо, мам, очень плохо.
Наверняка в мире было и много хорошего, и про это тоже писали, говорили, показывали, но в моём состоянии душевный фильтр пропускал только негатив.
Может, запоздалая реакция на стресс, на тяжёлые условия жизни в Антане?
Соседи подливали масла в огонь. Маму закидали вопросами, почему я стала такая неразговорчивая, никуда не выхожу, какие у меня планы на будущее? Моя личная жизнь волновала всю общественность не меньше, чем разводы известных актрис и певиц.
Шушуканье за спиной раздражало ещё больше. Бабки уже по возрасту глухие, поэтому не стеснялись обсуждать нашу семью, едва ли не крича на весь двор.
Я этого хотела?
Я об этом мечтала?