\ К р а с н ы й в и т я з ь \
Засиделась в девицах купеческая дочка. Семнадцатый пошел, никто к ней не сватается. Да и то сказать, не вышла невеста. Целыми днями сидит в девичей и пироги с утра до вечера ест да чай пьёт. Повара и стряпухи с ног сбились, а она день ото дня всё больше и больше ест и ещё просит. Давно уже полноту перевалила, прямо туча тучей, и делать ничего не делает. Другие вон вышивают или вяжут чего, а эта ест и пьёт, пьёт и ест. По первости мать с отцом радовались, какая круглая да упитанная, а тут « на тебе»- в двери скоро проходить не сможет. А тут братья- сестры подрастают. Махнули родители рукой:» в семье не без урода!» А соседские девушки замуж выходят, детей нянчат.
В какую- то ночь приснился толстушке, купеческой дочери, сон, опять же с четверга на пятницу. Бравый такой молодец, румяный да рослый, кудрявый да веселый. Взял её за руку и повел через березовую рощу к реке. А там, на берегу ,смородина красная да черная, и стол стоит под белой скатертью. Брага на столе в глиняном кувшине, пузырьки из неё выпрыгивают, во рту щекочут. А пироги такие, каких в батюшкином доме она не едала.
Проснулась Марфа, вспомнила сон и стала собираться в дорогу. Мать с отцом испугались: « Куда да зачем? « Она отвечает:
- Жизнь новую искать пойду.- Мать удержать её пробует:
- Аль пироги домашние разонравились?
- Пироги хорошие, я их в дорогу возьму. Мать не унимается:
- Хочешь, батюшка новых кулинаров выпишет из Киева.- Дочь на своём стоит:
- Не надо мне кулинаров,- и чтобы прекратить разговор сказала прямо:
- Мне жениха надо,- а батюшка сразу ответил:
- Поищем, дитятко, поищем.- Только « дитятко» хлопнула дверью - косяки чуть не выпали, и пошла по селу на большую дорогу. И такие силы открылись в Марье, прямо сказать, как у того богатыря, что из - под города Мурома из села Карачарова(1) .
Пришла купеческая дочь в дальнее далекое село, нашла самый богатый дом и стала роситься в работницы. Хозяин посмотрел на её: толстая, рыхлая, белорукая. Усмехнулся и говорит:
- Да ты, чай, и делать-то ничего не умеешь.
- Всё умею, испытай!- Смело так заявляет девица, у самой поджилки дрожат, боязно все- таки: работать не пироги есть. Велит хозяин работнику лошадь ломовую из конюшни вывести.
- Давай, запрягай,- говорит- Лошадь храпит, сторонится девицы. Марфа хвать за телегу- оглоблю сломала, за хомут- хомут порвала, схватила коня за гриву - конь упал. Хозяин опять хитро улыбнулся:
- Пойдешь завтра с утра глину с мужиками месить, кирпичи делать. Я старшему сыну дом каменный хочу поставить.- И пошло с тех пор, какая тяжелая работа туда и Марфу посылают; сено косить и камни тесать, дрова колоть, ну и землю, стало быть, пахать. Вечерами на игрища, на гульбища с девками да с парнями.
Марфа кого за руку ни возьмет - сразу синяк, кого ни прижмет- обнимет - косточки потрескивают, суставы похрустывают. Сама веселая, улыбается, румянец во всю щеку, лишний вес сбросила. Парни на неё запоглядывали. К тому времени многому научилась купеческая дочь по женскому рукомеслу: стирать и гладить, коров доить и овец стричь и с хозяйскими внуками нянчиться.
Выпал жребий младшему хозяйскому сыну, Андрею, в княжескую службу идти. В доме слезы: долга княжеская служба, да и рабочие руки дороги. Говорит тогда Марфа:
- А пошли ты меня, хозяин, вместо Андрея.- Думал хозяин, жена хозяина думала, сыновья хозяйские лбы морщили и решили: «Пусть так будет». Снарядили купеческую дочь витязем, на пояс меч повесили, в руки копье вложили, посадили на коня и отправили, куда велено было княжескими тиунами(2): на пограничную службу.
Марфа по пути на заставу к родителям заехала. Не узнал её никто, ни в селе, ни в родительском доме. Все на витязя любуются, какой статный да могутный. Она родителям поклон передает, ну и денег, какую- то сумму, от их, якобы, дочери Марфы. Пирогами её угостили да чаем. Смотрит мать, как гость ест- пьет да говорит:
- Ну, чисто наша Маша, только тело другое!
Служит витязем на заставе купеческая дочь, не пускает врагов в Отчизну, боятся её чужеземцы. С ней еще два богатыря в дозор выезжают, молодые, белозубые. Все они втроем палицами играют, копья бросают, между собой борются, друг другу не уступают. В какое- то время Марфа задумываться стала, сторонится дружков: всё одна да одна. Сядет у камня серого на росстани(3) и думает о чём-то, конь рядом травку щипает. Всё чаще она давний сон вспоминает, тот, что с четверга на пятницу. И так ей хочется вязальные спицы взять или вышить что- либо, прямо ладошки чешутся. Девушка все же. А где на заставе, да еще пограничной спицы или пяльцы(4) возьмешь? Сидит да плетет из цветов и травы веночки, то букеты собирает. Товарищи по оружию замечать стали, посмеиваются про себя, конечно, стараются отвлечь военными забавами. Упражнялись они как-то в поле: мечами бились, копья бросали. Потом стали палицы метать, у одного витязя ремешок на палице возьми и лопни, сорвалась она, полетела не туда, да и угодила Марфе в висок. Упал с коня молодой витязь- Марфа, дочь купеческая. Бросились к ней сотоварищи, а она без чувств. Стали снимать с неё шлем и доспехи и видят, что не витязь это, а девушка: щеки румяные, губы малиновые, ресницы длинные. Дышит она совсем тихо, а сколько ни будили,- не просыпается. Нашли витязи пещеру каменную, постель мягкую изготовили и положили на неё Марфу. Рядом её оружие: копьё, палицу, меч и щит, латы и седло, а коня на волю отпустили. Вверху пещеры отверстие пробили, чтобы свет в неё падал, цветы полевые пересадили, а вход в пещеру камнем завалили.
Прошло какое- то время, уехали наши богатыри на дальнюю заставу. И случилось ночью как- то такое: с неба звезда Капелла заглянула через отверстие в пещеру, и сделалось в ней светло, и остро запахло цветами. Марфа проснулась и долго не могла понять, что с ней случилось. А потом вспомнила, осмотрелась. Всё, что ей нужно - в пещере. Конь будто почуял её - заржал радостно. Купеческая дочь камень отодвинула и вышла в латах и при оружии. Полетел скакун по чистому полю. Марфа мечом играет, палицу подбрасывает, копьё кидает в ковыль высокую. Радостно и привольно ей. Под утро вернулась в пещеру и - спать. И снова почивает, пока опять ночью с небес звезда Капелла в пещеру не заглянет. Продолжалось так неизвестно сколько времени. Только пришли враги на рубежи Родины, а наши витязи далеко были. Стал враг лагерем возле заставы. Костры зажгли, ужин готовят; для молодого воеводы иноземного ( по имени Панкратион ) шатер ставят, а сам он со свитой осматривает поле будущей битвы. Наши княжеские ратники за холмом стоят.
Едет молодой воевода Панкратион мимо пещеры и видит – конь пасется , пещера, вход камнем загорожен. Хотел камень отодвинуть - не может, свита помогла. Вошел воевода в пещеру, видит: девушка лежит, а рядом - доспехи военные. Последние солнечные лучи упали на спящую, неотразимую красоту купеческой дочери осветили. Не удержался Панкратион и поцеловал её. Марфа проснулась и видит: стоит перед ней тот, кто снился ей в том далеком сне, ещё в родительском доме. Тот, с кем шла она через березовую рощу к берегу реки, где спела смородина. Где пили они с ним румяным и кудрявым холодную шипучую брагу и вкусными пирогами заедали. И поняла еще Марфа, что перед нею враг стоит. И воин, воевода молодой, догадался, о чём подумала купеческая дочь. Марфа запрятала черные волосы под шлем, надела доспехи, оружие взяла в руки и вышли они из пещеры, а свита была в неведении, что это девица в образе витязя. Сели соперники на коней, зазвенели клинки мечей, осветили искры вечернее поле, смотрят на поединок воины с этой и с той стороны. Ударила Марфа и выбила меч из рук воеводы. Стали биться тогда палицами, но ненадолго хватило им этого оружия: разлетелись палицы в кусочки. Тогда взяли они копья и разъехались на края поля. А когда съехались, то ударила Марфа, и не выдержал щит воеводы. А сам воевода с коня упал. Марфа в степь ускакала.
В пещеру она вернулась поздней ночью, где её уже ждал Панкратион. Он стал звать Марфу в жены.
- Да как же я пойду за тебя,- удивилась Марфа.
- Да так и иди, ведь вижу я, что и ты меня любишь,- настаивал молодой воевода.
- Люблю, да враги мы с тобой.
- Да какие враги, если любим.
- Посуди, воевода,- рассуждает купеческая дочь,- два войска стоят друг против друга, день- другой отдохнут с пути, битву начнут. Воевода возражает:
- Да неужели мы любовь свою кровью обагрим?
- Да и верно!- воскликнула Марфа,- и всё же как быть- то?
- А я всё устрою,- Панкратион вышел из грота и поскакал в сторону русских воинов. Над полем завтрашней брани лежала спокойная южная ночь, остро пахло цветами.
Утром запели боевые трубы, тучи степных птиц поднялись в небо. Но горны и трубы играли не боевые мелодии. А то, что через много столетий люди назовут маршем Мендельсона ( 4). Марфа, купеческая дочь, показалась у входа пещеры и увидела людей в белых одеждах, два войска стояли друг против друга тоже под белыми знаменами. Эти знамена скоро превратятся в скатерти на свадебных столах, а пока глашатаи объявляют всем воинам о вечном мире, который будет скреплен браком между купеческой дочерью Марфой и воеводой Панкратионом. Хоть воины обеих сторон кричали « Ура» и « Хура» в жилах их горел огонь борьбы и битвы. Этот задор требовал выхода. Ведь воины шли и ехали сюда биться, их командиры читали в глазах ратников жажду подвига. Тогда были объявлены военно-спортивные игры. Три дня стороны состязались в военном искусстве и мастерстве, а триста кашеваров готовили закуски на праздничные столы. С окрестных сёл и городов люди везли угощения и подарки. Много было званых и не званых, но всех одинаково радушно встречали молодожены Марфа и Панкратион. И самое интересное, что и родители Марфы, и родственники, и её бывший хозяин с домочадцами, побывали на этом пиру. А потому и я там был…
И не только в этом суть моего повествования, а в том, что в истории государств на Первом месте должна стоять Любовь. А вы как думаете?
А я вижу: Марфа и Панкратион, взявшись за руки, идут рядышком через березовую рощу к реке, на берегу которой спеет смородина…
1. Родина Ильи Муромца.
2. Княжеские слуги.
3. Разветвление дорог.
4. Свадебный марш.
21 авг. 2011 г. Слов-1700