«Почему он не пришел сегодня на обед, не прижался утром, уходя?» - Думала она, щурившись на уличный фонарь, осыпаемый белыми хлопьями. В комнате не горел свет, она любила темноту. Раньше они часто сидели вот так, вдвоем, в темноте, под негромкую музыку с винила.
«От него стал исходить другой запах, еле уловимый, но непонятный…» - Она прикрыла глаза так, что свет от фонаря стал полосатым от ресниц. Звон разбивающихся о стекло капель с кухни напомнил ей о бокалах в раковине. «Вчера он сказал, что устал, и открыл вино, которое стояло для особых случаев, в шкафчике». Она закрыла глаза.
Как любила она, когда он приходил и заставал ее спящей в кресле! Тогда он брал ее, сонную, нежно, осторожно, как котенка, на руки и относил на диван. Засыпали вместе, прижавшись друг к дружке, только так. « Рыжая моя, - мягко говорил он, уходя утром, - я скоро приду, не хулигань!»
«Рыжая, я пришел!» - любимый голос рассек тишину. Скинув туфли, он в два шага оказался у окна, где еще сидела она, и, подхватив ее с подоконника, поднял над головой: «А еще я ВЛЮБИЛСЯ!» - и поцеловал ее в лоб. Она вырвалась, ненароком оцарапав его ладонь, и забилась под кровать, нервно колотя по полу пушистым рыжим хвостом.