Я встретила на улице мужчину.
От красоты его могла сойти с ума
Любая женщина, любого континента
За ним бы зачаровано пошла.
Не стану я описывать, слов нет здесь.
Гармония земли в нём собралась.
Вся сила, роскошь, мудрость, всё, что есть красиво
Как будто в нём собралось в один раз.
Он подошёл так властно, но учтиво.
Он предложил мне чашку кофе иль вина.
И в его чёрном и роскошном лимузине
Я мягко ехала неведомо куда.
Вот его дом, изыскано богатый.
Лакей с презрительной усмешкою глядит
На моё старое изношенное платье
И меня гордость уязвимая щемит.
Мужчина протянул мне свою руку.
Он извинился за бестактность предо мной.
И в миг лицо лакея изменилось
Он сразу стал в меня как будто бы влюблён.
Мужчина мне сказал: «Вы извините,
Но знаю я, как очень много раз
Мечтали Вы сидеть у жаркого камина
Стихи свои товарищам читать.
Вы не поверите, но я про них всё знаю.
Мне любопытно, должен Вам сказать.
Прошу пройти к камину и принять меня как друга.
Возможно эта встреча будет в жизни только раз».
«Вы друг мне? Но я Вас совсем не знаю.
Откуда знаете Вы про мои стихи?»
«Я знаю всё. От этого печален.
И Вы совсем не тайна для меня».
«Тогда скажите кто Вы и откуда?»
«Простите, но такой я человек,
Что представляюсь лишь, когда прощаюсь,
Да и имён уж очень много у меня».
И в полумраке, расслабляясь у камина
С бокалом красного прекрасного вина.
Я словно таю, улыбаюсь, растворяюсь
В богатстве, в неге и уютного тепла.
Лишь только чёрные глаза мужчины
Так пристально с грустинкою глядят.
Как будто бы без слов меня читают
И не хотят меня как есть воспринимать.
«У Вас, наверное, есть опыт в людских душах» -
Вдруг брякнула я как-то невпопад.
Он засмеялся заразительно жестоко,
Что даже слёзы показались на глазах.
«Да уж поверти, опыта не мало.
Скорей всего, я властелин всех душ.
Вы знаете, в них интересного так мало;
Чем дальше в жизнь – тем легче их купить».
«Да Вы циничны! Есть и неподкупность.
Есть добродетель, честь, в конце концов.
Не всё же продаётся в этом мире.
Иначе бы он сгинул насовсем».
«Ну, раз слова такие есть на этом свете,
То, значит и предмет подобный есть.
Но, говорю Вам честно, не встречался
Хотя… давным-давно; один лишь только раз.
Мой опыт научил меня другому.
Всегда и всё я мог купить среди людей.
И их самих, и падшие их души;
И чем они честней – тем мне интересней.
Не стану спорить, и я полагаю,
Что может быть ещё и встречу на Земле
Действительную честность, неподкупность,
Но это очень уж сомнению подлежит».
«Мне кажется, что Вы жестоки к людям.
Ведь вера учит нас любить и сострадать.
Христос страдал во имя нас…»
И тут мужчина меня заставил на пол слове замолчать.
«Христос был слеп и глуп!»
«Вы разве против бога?»
«Я, знаете ли, не христианин».
«Как жаль».
«Ничуть. Я просто не кривляюсь.
Как люди на земле и каждый час.
Они твердят, что слепо верят в бога.
Они ничтожны в лицемерии своём.
И в этом своём ханжеском обмане
Достойны наказаний высших сил».
«А Вы? А в Вас какая вера?»
«Она одна, и только лишь моя».
«Но Вы мне можете сказать о вашей вере?»
«Она глубокая и страшная для Вас».
И его голос задрожал. Он стал жестоким.
И он сказал, что хуже всего то,
Что его вера более правдива.
Она права, как мироздание всего.
Я промолчала. Что могла сказать я?
Ведь я не знала, какой вере верит он.
А он спросил: «Коль стану я богатой,
Всё так же воспевать буду Христа?»
«Конечно – я ему в ответ сказала, -
Тогда смогу печатать я стихи.
Купить издателя, рекламу и бумагу
И в удовольствие себе писать стихи».
«Конечно это так, но есть одна проблема.
Которая, пока что, непонятна Вам.
Захочет ли то божие вдохновение
На Вас своё святое расточать?»
«А почему же нет, если сейчас оно не чуждо?
Ведь в голове моей столько идей.
Мне кажется, они оригинальны,
Хотя, не каждый это может понимать».
«Да уж, идеи Ваши интересны,
Поэтому и трудно их издать.
Ведь критики не пустят в мир, что интересно.
Тогда самим им будет не о чем писать.
Но дело даже здесь не в том. Проблема тут другая».
«Какая, не могу я Вас понять?»
«Вы знаете, что как это не странно,
Но вдохновение не приходит к кошелькам.
Оригинальность и талант
Любовь и самобытность
Приходит с выше к нищим
А не к нам.
Предполагается, что вдохновение свыше,
А деньги с низших сил даются нам.
И говорят, что покидает бог ту душу,
Которая за деньги дар свой продала».
«Не продала, а заслужила своим словом,
Бессонными ночами, изнурительным трудом».
«Всё это так, но деньги портят душу
И дьявол себе в ней находит дом.
Вы разве этого всего не знали?»
«Конечно, нет».
«А между тем, всё это так.
Хотя в наш век не верят в бога – чёрта,
Но людям, всё таки, придётся выбирать.
Верх – гений, дух, полёт души и мысли.
Низ – деньги, и парить с ними нельзя.
Нельзя летать и пресмыкаться в одночасье.
Нельзя свет с тенью брать соединять».
Но почему же так уж пресмыкаться?
По-моему как раз наоборот.
Ведь золото тебе даёт дорогу
Свои идеи брать и воплощать».
«Вы впрямь так думаете?»
«Ну конечно».
«Тогда боюсь, что Вы не знаете людей.
Принадлежащее земле – землёй и станет.
А золото, как я уже сказал, не из небес.
Оно существенно, но оно всё же тленно.
Вы это постарайтесь осознать.
А гений откопать и сделать, невозможно
Никто не знает как, откуда он приходит к нам.
Он так капризен и непостоянен.
Как ветер, прилетел и улетел.
Он нечто высшее над всем земным и подземельным
И разрушает все условности людей.
Ведь он свободен. Он парит и он летает
В каких то высших сферах от небес.
А деньги есть коварное удобство
Которое приводит прямо в ад.
«Но сами Вы богаты. Разве Вам это противно?»
«Ну, это, в общем-то, отдельный разговор.
Я получил то, что хотел. Досадовать нет смысла.
И изменить то, что пришло нельзя ничем.
Вы знаете, я очень был талантлив
И гений был со мною каждый раз.
Но я тогда был как и все. Мне так хотелось власти.
Я получил её и гений отлетел».
«Нет, если есть талант, то он не умирает.
Он может спать. Но он проснётся и придёт.
Придет, что бы понять, хотя себя самое
И что бы, как сказали Вы, вперёд лететь».
Он улыбнулся как то тонко и изящно.
Я заворожено смотрела на него.
Нет, невозможно красотой не восхищаться.
Изяществом всего, что было в нём.
«Вам, как и всем, по нраву моя внешность? –
Он словно гвоздик в мою душу вбил. –
Кому-кому, а Вам- то уж известно,
Что внешность только маска для души.
Под внешностью сокрыто то, что есть Вы.
То истинное, кто Вы в жизни есть.
Конечно, это умно и искусно
На своё страшное лицо наряд одеть.
Но каждый знает, кто он есть на самом деле.
Порою ненавидит сам себя.
Или того чудовища и змея,
Которое и есть его второе я.
Вы знаете, я тоже очень страшен.
Порою в пьянство и распутство погружён.
Но это не даёт мне позабыться
И моя сущность прорывается во всём.
А знаете, мне очень интересно;
Зачем Вы пишите о Боге и любви?
Зачем в стихах Вы душу прёте к свету?
Зачем во тьме хотите яркий луч найти?
Ведь Вы же свою жизнь всегда страдали.
Обман и ложь были повсюду возле Вас.
Не лучше ли писать о похоти и грязи?
Ведь людям это нравится читать».
«Но где-то, в глубине души, я знаю,
Таится свет, тепло и чистота.
Его хочу найти в своих стихах я
И за собой людей позвать туда».
Он посмотрел с каким-то интересом.
И засмеялся скорей скорбно, чем смешно.
Он на меня смотрел как мать на глупого ребёнка.
Ну а потом изрёк как наставление всего:
«Живите для себя и знайте как молитву,
Нет в мире благодарности людской.
И, что бы Вы ни сделали, то знайте,
Лишь чёрной злобою ответят на добро.
Нет в мире благодарных, чистых духом.
Везде торговля, подлость и порок.
Ведь человек ничтожнее всего плохого
И его цели все похожи на него.
Но знайте, есть миры. Миры другие.
Но люди не хотят стремиться к ним.
Туда попасть можно, очистив свои мысли.
И в церковь не от праздности ходить
Мой друг, оставьте Ваше сумасбродство
И тогда бедность Вас покинет навсегда.
У Вас есть всё, что б жить в богатстве и пороке.
Снимите света пелену из своих глаз».
Он взял сигару, подошёл к камину.
Сбил пепел на прекраснейший ковёр.
Он словно вдаль смотрел и видел пустоту там,
И почему-то мне его вдруг стало жаль.
И я сказала: «Вы красивы. Это правда.
Но если бы не Ваша красота,
То я сказала бы, что Вы очень жестокий.
Но не бывает в желчи столь прекрасного лица.
Весь вид Ваш говорит о благородстве.
О чём-то чистом и прекрасном, не земном.
Клевещите Вы на себя зачем-то.
Ведь Вы же делаете для меня сейчас добро.
Вы говорите со мной, делитесь как с другом.
Не говорит ли это о любви?
Ведь Вы пытаетесь понять мои желания
И подсказать, как мне их в жизни обрести.
А значит трудитесь во имя блага.
«Вы понимаете всё как то на свой лад.
Да, я тружусь и день, и ночь не отдыхая
Во имя человеческой души.
Желания людей – в них нет предела.
И сколько им не дай, они хотят ещё.
И знаете, терять со мной знакомства
По своей воле, не захотел ещё никто.
«Вы знаете, я не читаю души.
Я чувствую и это говорю.
Признаться, я немножечко устала
И опьянела от прекрасного вина».
«Простите, я забыл, что люди
Имеют странную привычку уставать.
Я не жалею, что мы с вами повстречались
И на прощание одно хочу сказать.
Ещё раз гляньте на меня. Попробуйте отбросить
Богатство, красоту всё то, что видит взор.
Прислушайтесь к своей душе и мне скажите честно
В ней есть хотя бы капля отвращения ко мне?
Не нужно торопиться, хотя время мало.
Но его людям не хватало никогда.
От Вашего ответа Ваша жизнь зависит
И здесь, и после смерти, на века».
«Кто Вы такой? Как говорите странно. Вы что, пророк?»
«Возможно, что и так. Неважно кто я.
Важен лишь ответ Ваш;
Произнесённый в слух, и мне в глаза».
«Я не привыкла открываться человеку.
Я не привыкла в свои тайны посвящать
Чужих людей, которых я не знаю.
Я не хочу на Ваш вопрос ответ давать».
«Но я сказал Вам, что не человек я.
И Ваш ответ я знаю наперёд.
Я знаю Ваши скрытые желания.
Ваших друзей, Ваших врагов, я знаю всё».
«Тогда зачем Вы меня просите ответить?
Тогда ответьте сами за меня.
Моя душа не знает чего хочет.
Скорей всего уюта и тепла».
«Что Вы имеете в виду под этими словами?
Какой уют? Какую теплоту?
Уют по быту или уют душевный?
Тепло камина или любящей души?»
«Я не хочу Вам отвечать. Ведь я уже сказала,
Мне непонятен этот странный разговор.
Вы пригласили меня в гости как мужчина,
Ну а ведёте себя словно прокурор».
«Вы бы хотели быть со мною, как с мужчиной?»
«Да ничего я ровным счётом не хочу».
«Да Вы лукавите, как маленькая лгунья.
Но Вам придётся отвечать на мой вопрос».
«Я ничего Вам не должна».
«Вы многое должны мне».
«Да кто Вы, чёрт возьми, такой?»
«Тот самый чёрт».
«Послушайте, ну это просто глупо.
Я что, попала в сумасшедший дом?»
«Какая разница? Весь мир дом сумасшедших».
«А Вы что, врач?»
«Нет, я не врач.
И я не прокурор.
Я нечто высшее и время даром трачу
Хотя, могу поставить точки я на всём»
«Так дайте то, что нужно мне. Или отстаньте.
И знайте, я не буду с Вами спать».
«О, небо! Мне не нужно Ваше тело.
Я даже душу Вашу оставляю Вам.
Поверьте, это редкостный подарок.
Но мне от Вас другое нужно получить.
Я награжу Вас, может быть впервые в жизни,
Оставив Вашу душу Вам самим.
Я дам Вам деньги. Вы же этого хотели.
Я дам Вам славу; но не все Ваши стихи
Увидят свет. Их треть должна исчезнуть.
И Вы одна, с своих вершин, посмотрите на мир.
Душа не будет Ваша разрываться.
К чему? Ведь Вы познаете людей».
«Чего же Вы хотите? Кто Вы?»
«Наместник бога. Его сын. Я властелин».
«Тогда ты можешь всё. Зачем ты меня просишь?»
«Я могу многое, но я могу не всё.
Я говорил уже, что гений вдохновения
Сам себе бог и он с каких-то высших сфер».
«Я не пойму Вас и я так устала.
Вы мне согласны дать всё то, что я хочу.
Чего же Вы хотите? Не пойму Вас».
«Да перестаньте, наконец, писать свои стихи!»
«Но почему?»
«Они не нужны людям. Они и Вам покоя в жизни не дадут»
«Но это всё что я умею в этой жизни.
И я хочу писать свои стихи».
«Пишите о страстях, о человеке».
«Но я как раз об этом и пишу».
«Не трогайте не зримого; свет с тенью.
Не лезьте в то, что Вам не по плечу».
«Наверно по плечу, раз Вас это задело.
Наверно это нужно, раз уж Вы ко мне пришли.
Моей рукою водит что-то свыше.
Я не могу его в себе глушить».
«Я помогу Вам, если Вы согласны.
Ведь Вы писали ради денег. Я их дам.
По своему, конечно, если Вы согласны».
«Но я хочу писать эти стихи!
Вы опоздали, говорю Вам честно.
Да, я хочу богатства, славы. Хочу всё.
Но я хочу ценою своего познания,
Которое пришло ко мне в стихах».
«Вы отвергаете меня?»
«Я не могу отвергнуть хозяина всего, что на Земле.
Я просто не могу принять Ваши желания.
Я всё равно буду писать о борьбе сил».
«Вы пожалеете об этом. И надежды рухнут.
Я не привык людей прощать и уважать.
Я только некоторым могу дать подсказку
И не приняв её, Вы уже здесь попали в ад».
«Я слышала, что Вы приходите к тем людям
Которые позвали сами Вас.
Я не звала Вас, хотя встрече благодарна,
И поняла кто Вы, и уважаю Вас.
Но Богу я молюсь совсем другому.
И помощи прошу лишь у Него.
И если Он ко мне не благоволит
Значит зачем-то это нужно для него».