То было очень странное путешествие. Пожалуй, одно из самых странных и необыкновенных в моей жизни. Воспоминания о нем до сих пор бередят мою душу. Некоторые мысли и воспоминания, пришедшие тогда, не раз воскресали перед глазами, заставляя задуматься о важных (и не очень) вещах.
Путь лежал не к солнечным пляжам и курортам, или пыли и шуму городов-гигантов, а к затерянному среди ледяных гор поселку. А убедилась я в том довольно скоро, стоило лишь ступить на белоснежный до невозможности снег и понять, что это не просто место, где живут люди. Это край света.
Мороз пробирал до самых костей. Казалось, тут обитает сама Снежная Королева, которая только и делает, что дышит тебе в затылок. Как потом стало ясно, сорокаградусная температура здесь обычное дело. В метровых сугробах проглядывали шаткие заборы и крыши невысоких домов. Куда ни глянь – одни только снежные горы, покрытые рядами пожелтевших сосен. От такого количества снега некоторые из них выглядели особенно уныло, как кексы с изюмом, обильно посыпанные сахарной пудрой. Кристально чистый воздух проходил сквозь легкие, оставляя ощущение полноты жизни.
Как же вышло, что на исходе января мне пришлось поднять свою задницу (которая не очень-то любила неожиданные приключения) и двинуться туда? На самом деле, все очень просто, никаких озарений и поисков смысла. Банальное приглашение на юбилей дальних родственников (точнее одного), которое по некоторым причинам никак не получилось бы отклонить. На то он юбилей, и все эти родственники, с которыми ты обязательно должен встречаться каждые десять лет, как минимум. Так я думала перед поездкой, несмотря на то, что тетка (приходившаяся кем-то отцу) всегда мне очень нравилась. Душевная женщина, каких мало. Так, в одно морозное утро, после долгих приготовлений, мы с матерью оказались на вокзале. Сев в непривычно переполненный автобус и вооружившись музыкой, я взглянула в окно в предвкушении нового потока размышлений.
Однако добрались мы не так удачно, как предполагали. Прямых маршрутов из точки А в точку Б не предусмотрено (в такую-то даль), потому пришлось пересаживаться на другой транспорт в небольшом городке N. Ближайший и нужный нам рейс был отменен, так как в дороге что-то случилось с двигателем автобуса, а добираться на частном автомобиле или такси себе дороже. Крайний случай. Вышло, что в зале ожидания мы провели два часа. Подкрепились в столовой (которая больше напоминала комнату, совмещенную с кухней), рассмотрели все ларьки, всех пассажиров, и даже успели заглянуть в туалет. Но время и не думало идти быстрее. Поэтому в довершение всего мы обрывками досмотрели скучную передачу о Высоцком и очередной выпуск новостей. Еще я успела послушать музыку, изучить до дыр кассы напротив и девушку в нелепейшем розовом костюме, которая торговала сим-картами. Она напомнила мне одного клоуна в нашем городе (да-да, самого настоящего – в сценическом костюме, таком же нелепом, и шляпе, как у безумца из Алисы), очень часто расхаживающего перед одним из местных торговых центров. И что он там всегда делает? Хоть она и не была похожа на того психа (который, кстати говоря, никогда не улыбался и не веселил никого), ее поведение и внешний облик не вызывали симпатии и особого наплыва покупателей. И да, я просто не люблю клоунов, прошу прощения за негатив.
Дальше мы снова ехали в переполненном до краев автобусе. Люди мерно тряслись в такт движению – сначала из стороны в сторону, затем небольшой подскок вверх, и вновь, то в одну, то в другую сторону. Вокруг стоял непрекращающийся гул, состоящий из голосов и шума двигателя. На дальних сидениях кто-то вызывающе хохотал. Плеер тем временем послушно проигрывал очередную длинную композицию. Барабаны, приглушенное пение, звуки каких-то неведомых инструментов – все это постепенно уносило меня куда-то очень далеко отсюда. Незаметно подкрался сон.
Нас высадили на широкой дороге, от которой как раз в том месте, где мы стояли, уходила еще одна полоса – прямо в поселок. Около этой полосы одиноко возвышался белый домик с калиткой, а напротив – каменная, разваливающаяся остановка. Через метров пятнадцать начиналась полоса высоченных елей, прямо поперек дороги. Конечно, там спокойно можно было проехать, но издалека все это выглядело как ворота. Сквозь ветки можно было разглядеть улицы и небольшие кирпичные дома. Вот и приехали, пронеслось в голове. Начинало темнеть, но, в общем-то, было не так холодно. Вместе с нами вышли две девчушки, по виду школьницы. Они что-то бурно обсуждали и хихикали. Мама принялась звонить, дабы сообщить, что мы уже прибыли. Я немного прошлась, сделала пару кадров. А когда вернулась, мать радостно изрекла – нас подвезет папа вот этой девочки! Как?! Мы еще не приехали?! Воистину, это было местом за тридевять земель.
Мы здорово под устали от всей этой дороги. А если прибавить то, что до нужного дома пришлось добираться пешком и в гору по метровому снегу… Незабываемо. Следующие часов шесть гости провели за столом - бесконечно много ели, пили, плясали и пели. Легли все далеко за полночь, и кажется, той ночью мама очень громко храпела. Еще бы.
Несмотря на то, что я уединилась в самый разгар на верхнем этаже (вместе с книгой Мураками и своими рисунками) организм напрочь отказывался расслабиться. В итоге я провела бессонную ночь, полную бредовых мыслей и полудремы. Впрочем, и следующий день, проведенный здесь, больше напоминал сон.
Двухэтажный дом (с нехитрой планировкой и винтовыми лестницами внутри и снаружи) с улицы смотрелся как замок. В городе таких полно, что даже не обратишь внимания, однако здесь он смотрелся по-особому в окружении старых и менее крупных построек. Возможно и от того, что находился на возвышении и был виден уже с нижней улицы. Но было еще кое-что, что придавало этому месту необыкновенную атмосферу – во дворе, в метрах пятнадцати от дома пролегала река, а за ней мрачно возвышалась заснеженная скала. Словно стена от всего остального мира. Ночью не раз приходилось справлять нужду (выходя из дома, конечно же), и картина, которую я наблюдала две ночи подряд, просто поражала мое воображение. Холодный ветер каждый раз нещадно бил по лицу, но это не имело значения. Вряд ли что-то будет иметь значение, когда ты окружен такой Природой. Вдалеке темнеют горы и весело мигают огоньки улиц, над головой твоя родная галактика и мириады звезд. Ты стоишь перед этой исполинской глыбой, этой Стеной от всего мира, под тобой мертвое зеркало воды, и темнеющие фигуры деревьев стремительно бегут тебе навстречу. По пути они успевают отбрасывать причудливые, порой пугающие до мурашек тени, охотно заигрывая с мертвенно-бледным светом луны. Спутница Земли лишь украдкой выглядывает из-за спины глыбы-гиганта, однако ее холодные, как все зимы мира лучи, отражают красоту и блеск каждой снежинки. Планета, должно быть, продолжает вращаться, и луна потихоньку плывет все выше и выше, навстречу своей очередной гибели. Звезды начинают тускнеть, и вот уже не нужны никакие фонари, чтобы увидеть то, что происходит вокруг. Звезда-решето ненадолго задерживается над самой крышей – через какое-то время она послушно бредет к очертанию далеких гор, будить Солнце. Я вижу, как моя тень, не двигаясь, боязливо прижимается к узкой дорожке. Ей мерещится, что между деревьев ходят другие тени, а ведь она и так напугана каждым темным пятном.
И тут я осознаю. Как гром средь бела дня. Все Живое. Оно дышит.
В этом мире мы действительно не одиноки, мы не единственные Живые Души. Окруженный со всех сторон такой силой, чувствуешь себя настоящей песчинкой – частью бескрайней пустыни, или же спрессованным узором воды – той самой, удивительной частью зимнего полотна. А может быть и звездой, такой же потерянной во вселенной, как наша Земля, но все же невероятно прекрасной. Чувства перемешиваются, что уже не разберешь – восхищен ли ты до безумия или прикован животным страхом к тому месту, где стоишь.
Волшебство ночи подходит к концу – вдалеке брезжит рассвет. Ошеломленный до самых глубин души, ты лежишь в постели, и тобой овладевает безраздельное стремление любить. Не это ли счастье?
Стоя там и дыша полной грудью, я вспоминала о своем старом сне – ночь, звездное небо, хруст снега и нескончаемая цепочка гор впереди. Внутри – щемящее чувство радости и единения со всем сущим. Душа привела меня туда, где уже успела пройтись неторопливым шагом. К черту все эти машины времени! Наши Души, как и мы, и без того вечные странники, всегда знают, куда идти. Ты только прислушайся и иди следом.
Весь следующий день я провела со своей двенадцатилетней племянницей. Мы довольно быстро сдружились, и вот уже спустя пару часов после знакомства она доверчиво обнимала мой локоть своей худенькой ручкой. То ли из-за большой разницы в возрасте, то ли из-за того, что девочка так восхитилась мной – я ощутила себя очень-очень старой. Конечно, все это чушь. Просто мимолетное чувство.
Это чудесный ребенок, глаза которого как два загадочных озера. Когда начинаешь всматриваться, кажется, будто ты действительно стоишь у берега и смотришь на качающиеся волны. Сколько в них чистоты и искренности! Самое прозрачное озеро мира покажется грязной лужицей по сравнению с детским взглядом. В такие моменты понимаешь, что у взрослых людей океаны глаз слишком часто выходят из берегов.
Лолита. Тонкое, стройное не по годам тело, нежная, словно персик кожа и маленький, чувственный рот. Глубокий, грудной голос, так же не соответствующий возрасту. А главное ум. Да, она очень умна и наблюдательна. Мысленно я желала ей оставаться настоящей собой, какая она есть сейчас, и, конечно же, со своей стороны тоже восхищалась ее прелестью. Будем называть ее Лолитой.
Несмотря на внешнюю схожесть образа, в ней не было и капли сладострастия и желания испробовать запретное. Она просто нежный цветок, который стремится понять, зачем ей нужен солнечный свет и кто она есть на самом деле. Уверена, ее будет оберегать лучший Маленький Принц, который не даст ей увянуть.
Мой старший племянник на тот момент находился в армии, а младший-первоклассник хвостиком увивался за нами. В такой компании мы в спешке принялись разглядывать окрестности. Небо было сплошь покрыто облаками, сквозь бледный туман проглядывал желтый диск солнца. Вокруг стояла абсолютная тишина, временами нарушаемая детскими криками и шумом редко проезжающих машин. Мы обошли нижнюю улицу и остановились неподалеку от леса. У подножия гор, как и около дома, пролегала река. Лолита рассказала, что у леса находится кладбище, и по ее словам там вовсе не страшно, а наоборот, красиво. Особенно осенью. Я на секунду закрыла глаза и попыталась представить эту картину. Тишина, ленивое журчание реки, плачущие ветви берез над головой, запах грибов, земли и жженой травы. Перед тобой вода, сама жизнь, вечное движение. Река Жизни. За спиной – закрытый мир, последний пункт нашего путешествия. Сама Смерть, место Вечного Покоя. И ты, впрочем, как и всегда, где-то посередине, между жизнью и смертью, в бесконечной секунде созерцания. Вся наша жизнь и ее лучшие моменты – созерцание и коллекционирование в своей голове всех этих картинок. В такие минуты искренне благодаришь жизнь и бога за то, что у тебя есть все, чтобы увидеть и почувствовать эту Красоту.
Она обещала привести меня сюда еще раз, когда будет теплое время года. Ты только приезжай, - сказала она. – Я буду ждать.
Я, наверное, в жизни не слышала более искренних слов.
Мы сделали пару фотографий на память и нехотя поплелись домой. Что ни говори, а в такой мороз с удовольствием не прогуляешься.
Весь день мы только и делали, что общались. Она много рассказывала о школе, своих друзьях, волнующих ее вопросах. Конечно, я раздавала бесконечное количество советов, говорила о многих вещах, которые успели произойти в моей жизни. Однако о многом и умолчала. А что еще остается, когда некоторые вещи до сих пор непонятны тебе самому?
При этом я не ощущала себя Всезнайкой, имеющей неоспоримое право поучать. Напротив, за тот день, что мы провели вместе, я успела открыть в себе много нового, такого, чего раньше не замечала. Спасибо тебе, Лолита.
И все же, днем выдался час-другой, когда пришлось побыть в одиночестве. Я с удовольствием погрузилась в чтение, как вдруг вспомнила, что забыла причесаться с утра. Да и вообще говоря, стоило привести себя в порядок. Отложив книгу и решив не переодеваться в брюки (все-таки днем это был теплый и уютный дом), я на минуту остановилась перед зеркалом в полный рост. Таких зеркал у нас в доме никогда не было, поэтому в первое время было как-то непривычно разглядывать и верхнюю и нижнюю части вместе. Это как с продавцом ларька – для тебя существует лишь верхняя половина этого человека.
Я спустила волосы, зачем-то поправила свитер и уставилась на свое лицо. Долго-долго вглядывалась, не шевелясь. Что, черт возьми, можно увидеть в темно-карих глазах? Там зрачок то с трудом разглядишь. Верно, пыталась удержать бегущие в них мысли, или прочесть свое внутреннее состояние. Однако дело вовсе не в цвете глаз, подумалось затем, а в том хаосе, что есть в душе. С какого угла ни посмотри в них – увидишь только Усталость, блуждающие мысли и груды пепла, как после большого пожара. Хорошо ли это, плохо? Не знаю.
Может только показалось.
Вспомнились слова Лолиты. Она сказала, что я красивая. Слышишь такое часто, но веришь единицам. Интересно, почему? Так или иначе, внутри проснулся Дух Исследователя, и тут я поняла, что надолго застряла перед своим отражением. Будь такая возможность – разобрать себя как куклу Барби по частям (и, о боже, оторвать себе голову и пожить без нее), рассмотреть все и привести в порядок, я непременно ею воспользовалась бы. Но только в порядке эксперимента.
Девушка среднего роста продолжала глядеть на меня в упор. В ее глазах по-прежнему было сложно разобрать что-либо. Порой казалось, что внутри у нее пусто, а иногда мерещилось, что она что-то скрывает. Скорее всего, второе. Хотя исключать первое не получалось. Возможно, просто грусть? Тогда выходит, эта грусть – желание скрыть внутреннюю опустошенность. Да, это более подходящее описание. Узкое лицо, маленький рот и курносый нос. Еще не причесанные, торчащие в беспорядке кудрявые волосы – не длинные, не короткие. Она торопливо причесала их пальцами, почти машинально. Затем приподняла свитер выше груди, а колготки приспустила ниже бедер. Рассмотрела себя со всех сторон. Как ни поставь, казалось, что таких девушек вокруг пруд пруди. И что самое главное, так оно и есть. Просто она искала что-то, что делало ее именно собой. Что же это? Неужели эта юная нетронутая грудь? Или неидеальный изгиб талии? Маленькие ноги? Может сломанная пара ребер с левой стороны? Может быть именно неидеальность, все эти черты, вместе взятые, и есть то отличие? Нет, слишком просто. Каждый идеален в своих недостатках и недосказанности. Тут что-то другое. Девушка отвела взгляд, и вдруг принялась ощупывать свои ребра, те самые. Натирала их с понятным только ей усердием. Словно то было лампой Джина – потрешь, и добрый дядя даст тебе ответы на все твои вопросы. Ну, или желание исполнит на худой конец.
Все же, долгое время ничего не происходило. Девушка продолжала вертеться, но уже взявшись за лосьон, тюбик крема и расческу. Она заплела косы, нанесла крем, поправила в сотый раз свитер и надела юбку. И снова уставилась на меня. В какой-то момент возникло чувство, что я наблюдаю за человеком в примерочной комнате. Он одевается, снимает, снова одевает что-то. И каждый раз так вопросительно оборачивается, ожидая какого-нибудь комментария. Мол, как?
И меня вдруг осенило.
Именно эта способность посмотреть на себя как на другого человека, разделиться во времени и увидеть себя как сейчас, перед зеркалом, так и в воспоминаниях о давно ушедших днях и есть мы. То, как мы себя видим и представляем и есть та особенность, отличающая нас от остальных людей. И мы всю жизнь хотим соединить то, что видим в зеркале, с тем, что есть в нашей голове. Не в этом ли наш вечный поиск?
Но откуда эта грусть в глазах? – спросила я себя. Откуда-то из глубин донеслось (а может отражение в зеркале прошептало?) – порой ты слишком стар внутри для молодого отраженья. Порой ты вечно молод для того, чтоб старость полно ощутить. Вот так. Прямо как строчка из стихотворения.
Пожалуй, с этими вещами можно согласиться. Тем я себя и успокоила, дальше погрузившись в прерванное чтение. В путь мы тронулись ранним утром. Было уже шесть часов, когда мы начали собираться в дорогу. Не спеша позавтракав, поболтав с теткой о том, о сем, мы вышли в уже привычный сорокаградусный мороз. Два паренька на машине подбросили до того самого перекрестка, где мы вышли в прошлый раз. Они поехали дальше, а мы остались стоять в ожидании автобуса. За пологим склоном сияла луна, кое-где продолжали мигать звезды. Ели все так же темнели на въезде в неизвестный поселок, машин не было. В некоторых оконцах зажегся свет, а кое-где из трубы уже валил дым. В сонную голову пытались лезть какие-то мысли. Успокойся и наслаждайся, - сказала я себе. И до самого дома старалась не впускать внутрь какие бы то ни было рассуждения.
Однако сердцу не прикажешь. То и дело возникала картина – утро, прохладный дом, мирно посапывающая Лолита и мои рисунки на столе как напоминание. Напоминание о том, что наступит теплое время года, и мы обязательно встретимся в этом «замке на краю света». А еще о том, что это место готовило для меня встречу с частичкой моей души и навсегда изменило что-то внутри.
Photo by Anton Jankovoy.