история одного суицида ей было 20
светлана - цвет волос "черный"(не готы, не эмо, просто девушка)
Черная Света, свое ли носила ты имя
обреченность звучала в этом имени чуждом твоем
мы сидели вдвоем, в этом городе ставшем пустыней
и молчали дуэтом, и каждый молчал о своем
в моем имени благость и манна - телестная пища
вереницы страдалиц и женщин, не снесших креста
я просила, чтоб небо послало мне кротость смиренья
чтоб из сердца святых на меня снизошла простота
ты молчала о бездне, черной пропасти адской гордыни
о безмолвных ягнятах, о девочке в страшной реке
о своей чистоте, о бессильи на белом песке
и о тяжком наследстве, в твоей слишком тонкой руке
ты свой бред доживала, сознательно с миром прощаясь
взяв из рук у ананке, ее ненадежную нить
светлый ангел, ведь врядли мир суд сможет тебя обвинить
в той случайной ошибке, что с нами пришлось тебе жить..
все, что "слишком" - порочно, мир в грех превратит добродетель
честность с верой представит хитрейшей уловкой лжеца
ты решилась на слабость, не в силах дойти до финала
через строй негодяев, забывших заветы творца
все мы заняты были, своей не от бога любовью
карусель уносила, чтоб шило на мыло сменить
в череде судьбоносной, очередность блюли проходимцы
дружны в цели единой, твой козырь последний добить..
ты ж хотела измерить, мир клерков античною мерой
в твоих пальцах стакан, как кубок из замка блуждал
ты читала стихи, в них латыни звучала надменность
только врядли тебя, хоть кто - то такой понимал
ценность жизни мы видим, лишь в облике чопорном смерти
это ж надо такое, а как бы могла еще жить
твоя мама, узнав, лишь скривила досадливо губы
"ей туда и дорога" - сказала, просила посуду сложить
вот нелепость сознанья, посуда, конечно, сверхценность
мертвым - память, живым - что осталось от них
только все, кто там был, вдруг поняв соразмерность событий
замолчали все вместе, и каждый отдельно притих
мы молчим, словно рыбы, и пучим холодные очи
глупый смех размежает, замолкшие временно рты
смех - истерика страха, истому истошно пророчит
"я" в душе вопрошает, а смог бы так ты!
вакханалия низости, блеск свой явила у гроба
агнцы божие бросились груды белья разгребать
только ей все равно, ее вам уже не достать
вам осталось лишь имя, лишь имя вам псами трепать..
света, светлая, несу тебе поздние слезы
несу покаянье, несу запоздалый наш стыд
ты простишь нас, я знаю, но себя ведь труднее простить
за обыденность слов "это ж надо, могла еще жить"