Память

               
                Не  говори  с  тоской: « Их  нет!»
                Но  с  благодарностию: « Были!»

В  самом  начале  войны  1991  года  в  Приднестровье  наше  радио  работало  на  первом  этаже  горисполкома,  в  музее  градостроительства.  Огромные  окна  не  занавешивались,  а  мы  готовили  утренние  передачи  ночью,  чтобы  утром  сказать: «Говорит  Тирасполь,  столица  Приднестровской  Молдавской  республики.  Здравствуйте,  уважаемые  слушатели!  Местное  время  6  часов.  Мы  начинаем  наши  передачи  информацией  с  боевых  позиций…»
В  первом  часу  ночи  пришла  к  нам  прямо  из  окопов  Галина  Степановна  Андреева  (она  руководила  тогда  женским  забастовочным  комитетом)  Надо  было  видеть  эту  волевую  брюнетку  с  суровым  взглядом,  с  автоматом  Калашникова  в  камуфляжной   военной  форме.  И  прямо  с  порога:  «Ну,  вы  смелый  народ,  час  ночи  ,  а  у  вас  ни  одно  окно  не  занавешено,  двери  нараспашку,  вас  через  эти  окна  перестреляют, «как  пить  дать» .  Яркие  лампы,  вы  все,  как  на  ладони,  охраны  никакой».    Она,  конечно  была  права,  но  мы  об  этом  как – то  не  подумали.  А  ведь  разобраться  наше  радио  у  экстремистов  «как  кость  в  горле».  А  румынские  газеты  откровенно  писали,  что  «Радио  Приднестровья»  страшнее  танковой  атаки».  Мы  начали  понемногу  драпировать  окна  старыми  газетами.    Трансляция  передач  велась  из  этого  же  здания,  студия  была  на  втором  этаже,  в  этом  же  крыле.  Все  коридоры  были  заняты  ранеными  гвардейцами,  они  лежали  прямо  на  полу,  на  матрасах,  которые  принесли  из  дому  тираспольчане.  Медикаменты,  бинты  ,  вату -  всё  это  приносили  жители.  Девочки – медсёстры  бинтовали  раненых,  и  они,  чуть  поправившись,  вновь  уходили  на  позиции:  лечиться  основательно  не  было  времени.  Националисты  мобилизовали  студентов,  к  ним  приехали  румыны,  война  принимала  огромные  масштабы.  У  националистов  было  серьёзное  вооружение,  боевая  техника.  У  приднестровцев  -  железные  прутья,  охотничьи  ружья  и  дубинки.   Но  республику  нужно  было  спасти  во  что  бы  то  ни  стало.
Как – то  прибежала  к  нам  на  радио  комендант  учебного  корпуса  пединститута  Алла  Филипповна  Чебан.  Была  уже  глубокая  ночь.
-Молдаване  с  физмата  и  биохима  собираются  подогнать  к  вам  под  окна  радио  самосвал  со  взрывчаткой.  Вызывайте  срочно  гвардейцев, -  говорила  она,  запыхавшись.
-Откуда  вам  это  известно?
-Муж  мой,  Миша,  хорошо  знает  молдавский.  Он  услышал,  как  они  договаривались  в  аудитории.
-А  почему  же  муж  не  пришёл  и  не  сказал  нам  сам  об  этом?
-Он  побоялся.
-Что  так  и  сказал?
-Да,  Алла,  я  боюсь, -сказал  он.
-А  вы  не  побоялись?
- Я  женщина,  у  них  на  меня  рука  не  поднимется.
Главный  редактор  срочно  созвонился  со  штабом  гвардии.
Буквально  через  10  минут  приехали    подрывники.  Старенький  самосвал  уже  стоял  под  нашими  окнами.  Гвардейцам  удалось  его  обезвредить.  Мы  поблагодарили  Аллу  Филипповну  за  спасение  наших  жизней,  и  она  убежала  домой.
Но  через  два  дня  мы  узнали,  что  Алла  Филипповна  внезапно  умерла.  Ей    было  всего  40  лет.  В  институтском  буфете  она  выпила  стакан  томатного  сока.  Со  слезами  прибежал  её  муж  и  сообщил  нам  об  этом.  Он  раскаивался,  что  подставил  жену.  Буфетчица  вскоре  тоже  куда – то  исчезла.  На  настоящее  расследование  этого  преступления  не  было  во  время  войны  времени.  Хотя  все  догадывались,  на  чьей  совести  смерть   молодой  женщины.
В  гражданской  войне  самое  страшное,  что  не  знаешь,  под  какой  личиной  прячется  враг  и  что  ещё  от  него  ждать.
Вместе  работали,  здоровались,  улыбались  друг  другу,  даже  говорили  комплименты…  И  вдруг  не  стало  человека:  Алла  Филипповна,  конечно,  не  знала,  откуда  ждать  беды  и  действовала  по  велению  сердца,  и  спасла  нас  всех…