В окно с улыбкою врывалось солнце, занавески убраны, это был пятый этаж обычной хрущевки, обычного подмосковного города утопающего в этой радостной, поздней, весенней листве. Возле дома шумела переполненная песочница, на окраине двора прогуливались стайкой бабушки, что–то шумно обсуждая, доносилось лишь о ценах, и водопроводе.. Все вокруг радовалось.. даже каждый блестящий бампер проезжающий мимо домов машины сиял удвоенно, наслаждаясь своей чистотой и возможностью наконец–то в волю играться солнцем, большинство же водителей угрюмо и стремительно оборачивалось по сторонам старалось быстрее проскочить этот перекресток.
Комната была наполнена светом, тот же резвясь отражался от всего что можно, давая детали картин, насыщал их яркими красками, уснувшими еще в начале осени. Половину комнаты властно разделял книжный шкаф в восемь полок, до самого потолка уставленный разного рода книгами, были и совсем старые, обороты их благородно темнели, сколькими умами они владели за свою историю уже не счесть. Совсем близко к окну, спиной к трем нижним полкам было придвинуто не сказать что бы старое кресло, оно производило впечатление на каждого гостя своим рельефом и красивыми резными ножками из темно–красного дерева, в цвет кожаной обшивке спинки. Это было особенное кресло, использовалось исключительно в целях: сесть с книжкою, и в тишине читать часами, пока очередной тихий звон настенных часов с увесистым маятником не даст знака, – пора ужинать, или вовсе ко сну.
Сегодня же был особенный случай. Молодой мужчина вернулся раньше обычного в полупустую квартиру страдающую временной хворью, ею мучились как правило старенькие но уютные комнаты, – в основном когда менялся хозяин, – большая же их площадь в такие моменты была обычно занята не понять чем. Это были картонные ящики, мятые газеты, неразобранные чемоданы, лежащие на полу свернутые ковры. Пройдя из прихожей, в крайнюю комнату, не снимая блестящих ботинок он с радостью упал в кресло, то же тихо скрипнуло, но устояло, – старый семейный раритет не подвел, он переехал в квартиру первым, – отличался добротностью и прочностью, даже когда с ним обращались вольно. Посмотрев в окно, мужчина увидел высокую березу, с длинными свисающими ветвями, в приоткрытое же окно приятно и нежно вторгалась потоками свежесть переполненного ароматами воздуха, небо же сменив настроение торопливо нагоняло тучи.
Думая о работе, – и почему это он вдруг получил вроде как незаслуженный выходной едва лишь спустившись к машине? мужчина снял серый приталенный пиджак, бросив его на спинку кресла, и принялся разглядывать доставшиеся ему от прежних хозяев полки книжного шкафа. Здесь была практически вся русская литература, стихи, поэмы, романы, даже автобиографические сочинения, казавшиеся бесценным подарком для любого библиотекаря, и просто любящего книги человека, иные же книжки лишь открыв их были снабжены перьевыми росчерками, скорее всего подарены авторами этих увесистых томов своим близким друзьям. Библиотека была великолепна.