Полный штиль. Светило щедро осыпает землю живительными лучами. Ни малейшего дуновения ветерка. Лишь полноводная река шумит, забирая с собой вниз по течению сваленные ураганом стволы деревьев, обгоревшие сучья, прошлогоднюю листву смытую ливнем с сопок, тела животных и птиц. Вместе с водой уносятся в небытие последствия пожара, грозы и землетрясения. Огромное горе гуляет нынче по тайге, запинаясь о многочисленные беды её обитателей. Но и оно постепенно растворится в водной пучине, а затем и исчезнет без остатка из памяти.
К правому берегу реки пустому от валунов и сваленных деревьев приближается большой плот, сработанный почти из двух десятков сосновых стволов. На его поверхности закреплён шалаш порядочных размеров, крытый хвойными лапами пихтача. Сооружение смотрится неказисто, зато очень прочно. В нём свободно уместится больше десятка человек, защищаясь от всевозможных передряг ниспосланных Богами с небес. Судя по тому, что на плоту имеется такое укрытие, говорит, что путешественники сплавляются на нём уже не первые сутки и ужас стихии этих нескольких дней переживают на воде. Скреплённые между собой брёвна, умело управляемые молчаливыми людьми, с глухим стуком упираются в прибрежные камни.
На берег, подозрительно озираясь, сходят несколько низкорослых, но крепких смуглолицых мужчин. После стольких дней проведённых вынужденно на плоту земля настолько долгожданна, что вскоре излишняя настороженность исчезает, и они успокаиваются.
Одеты все примерно в одинаковые куртки из валяной шерсти, что хорошо закрывают от непогоды и холода. Сверху одежды тела защищают пластинчатые доспехи из толстой сыромятной кожи. Штаны из грубой ткани заправлены в сапоги с загнутыми носками. На головах меховые шапки в форме небольших колпаков с заострёнными верхами. Чужеземцы сжимают в руках древки копий с металлическими наконечниками. На широких поясах из шкуры буйвола болтаются короткие кривые мечи степняков. У всех к заплечным ремням приторочены луки и колчаны со стрелами.
Каменистая полоса берега уходит вверх и вниз по течению, насколько видно глазу, лишь затем скрывается за излучинами реки. Лес, спускаясь с пологой сопки, не доходит до реки с полторы сотни шагов. Место хорошо просматривается, потому можно не опасаться выпущенных вражеской засадой стрел или копий.
– Сухэ! Тумэр! Аян! Шоно! – выкрикивая имена, на прибрежные камни с плота соскакивает десятник Тамир – предводитель отряда разведчиков воинства Серой Орды. – Разбейтесь парами! Принесите дичь для обеда и на запас в дорогу!
Тут же четыре человека отделяются от общей группы и стремглав бросаются к лесу в поисках животных и птиц, которые станут им долгожданной едой. Воины бегут с особым рвением и усердием, так как уже несколько дней вынуждены проводить без мяса из-за обрушившихся со всех сторон бед на их отряд. Двигаясь, эти дни по реке, им приходится, есть одну лишь сырую рыбу и то в малом количестве. Они уже и сегодня пока не причаливают к берегу, несколько раз жалеют, что оказываются в этом незнакомом краю, который едва не становится им последним пристанищем перед дорогой в страну мёртвых.
– Вы двое разжигайте костёр, готовьте посуду! Остальные разгружайте вещи и ставьте юрту! – отрывистыми фразами десятник отдаёт приказы, бросая искры из раскосых прищуренных глаз. – Ночевать сегодня будем на берегу! Здесь!
Сложив копья пирамидой и освободившись от остального оружия, степняки принимаются за работу. Выверенными движениями без лишней суеты выравнивается площадка в некотором отдалении от воды, но и на безопасном расстоянии от подступающего леса. Скоро выстраивается каркас походного жилища, накрывается шкурами, внутри в сооружённом из камней очаге разводится небольшой огонь для обогрева помещения. И вот уже юрта готова принять под свой кров усталых кочевников. Пара воинов натаскав достаточное количество хвороста и отдраив казан речным песком, разводят костёр. Вскоре доброе пламя уже облизывает бока объёмистого чана, закреплённого на треноге и наполненного водой.
Одежда командира немногим отличается от обмундирования воинов его отряда. Лишь шапку украшает пышный хвост степной лисицы, да на поясном ремне прикреплена заклёпками медная бляха с символом принадлежности к ханству Серой Орды. И сам он, конечно, опытнее в боевом искусстве остальных соплеменников, потому и ставится старшим над воинским десятком.
Тамир подходит к воде. Непривычно человеку, выросшему в бескрайних степях, где от горизонта до горизонта простирается равнина, видеть такую безразмерную массу воды, с которой по своей силе не может сравниться даже табун степных скакунов всего ханства. Если и остального богатства имеется на этой земле в таком же количестве, значит, не зря он оказывается в этих диких местах за десятки переходов от родного стойбища. Значит прав хан Хаган, что посылает многочисленные отряды своих разведчиков по разным сторонам света. Всегда разумнее незаметно первыми пронюхать о других, чем самим быть застигнутыми врасплох не прошеными гостями с мечом.
Потому-то Тамир оказывается здесь и исполняет волю Великого Хана, узнать, кто здесь живёт, чем живёт и каков их достаток. Если земля богата зверьём, птицей, рыбой, если в недрах есть железо, медь, золото, если есть народ, который может служить Серой Орде, то всё это нужно присоединить к землям Величайшего Царства.
Так тому и быть.
После всего, что случается за последнюю пару часов, с трудом верится в незыблемость окружающего мира. Подсознательно организм находится в напряжении ещё в течение какого-то времени. Звук случайно падающего, даже небольшого камешка воспринимается, словно началом ещё чего-то ужасного. Всегда хочется верить, что худшее уже позади, потому тревога понемногу прячется в глубине души.
Раш подходит к обрывистому краю площадки и, становясь на каменный уступ, осматривает склон горы, где предстоит спускаться к подножию сопки. Придётся, делать петлю хоть это и отнимет много времени. Прямо по направлению движения лежит широкий и, по всей видимости, глубокий овраг, образовавшийся несколько часов назад. Его не перепрыгнуть при любом желании. Не стоит даже и пробовать. Справа от препятствия также не пройти – сплошные камни и слишком крутой уклон. Без верёвки не получится спуститься. Остаётся идти левой стороной, там хоть и редко, но всё-таки виден кустарник, за который можно будет придерживаться, чтобы не свалиться вниз и не сломать шею. Вокруг, куда ни кинь взгляд, полный хаос. Камни, поваленные деревья, ямы, развороченная земля. Не простой предстоит путь к племени. Но всё-таки это намного лучше того, что позади, где живого места не найти по всему лесу.
Мальчик со зверем с двойной осторожностью выбирают единственно возможную тропу на этом участке спуска. Особенно нелегко даются первые шаги вниз. Слой пыли скрывает возможные мелкие трещины с ямками, попав в которые можно подвернуть ногу или запнувшись неожиданно упасть во весь рост. Приходится спускаться медленнее обычного в несколько раз. Наконец начинается относительно ровная поверхность без камней, старающихся уйти из-под ног, и скрытых ловушек. Раш пробует бежать, где возможно. Иногда это удаётся, но нужно быть начеку. Постоянно приходится прыгать через препятствия или уклоняться от ветвей, старающихся больно хлестануть по глазам.
Чем ближе к дому, тем меньше встречается разрушений и поваленных непогодой деревьев. Следов от пожарища не видно и вовсе – эти места, наверняка, защищает Покровитель. Но зато хорошо видны последствия потопа. Деревья на уклонах из последних сил цепляются за землю обнажёнными корнями. Словно великан проходится по земле гигантскими граблями, так бросаются в глаза дождевые промоины.
Вот наконец-то вдалеке между двух сопок показывается искрящаяся лента реки. Напарники, понимая друг друга без слов, сворачивают к воде. Нужно утолить жажду, смыть грязь и просто немного отдохнуть. На душе становится веселее. И, кажется, что ощущается запах дыма из родного очага.
Раш прибавляет шаг, стараясь перегнать лохматого друга. Сиуг, играя, то подпускает поближе мальчика, то вдруг вихрем уносится вперёд и оглядывается, обнажая клыки – улыбается.
Верно говорят – дорога домой всегда короче.
Спустившись к реке, друзья жадно припадают к воде. Кажется, что на свете нет ничего вкуснее прохладной струи.
Мальчик сбрасывает одежду и, весело смеясь, хлюпается в реке. Вода смывает грязь, забирает усталость. Сиуг сидит с независимым видом на берегу, жмурит глаза, старательно облизывая шерсть. Закончив купание, Раш пустым заплечным мешком растирает кожу, затем на раскрасневшееся тело накидывает куртку с безрукавкой. Теперь и дышится свободно, и бежать станет легче.
От места, где сейчас находятся мальчик с рысью, примерно в двухстах шагах выше по склону, неслышно ступают два человека. Эти люди вооружены и явно не из племени Белой Рыси. Они подкрадываются к человеку с животным, ровно настолько, чтобы не быть замеченными и, спрятавшись за поваленным стволом огромного кедра, терпеливо наблюдают за происходящим. Чужаки хорошо вооружены. У каждого в руке копьё, в ножнах на поясе короткий кривой меч. В голяшках сапог спрятано по ножу. У одного и второго за спиной луки со стрелами. При желании эти воины с лёгкостью одолеют подростка и его дикую таёжную кошку.