Не первый раз я оказываюсь права в своих наблюдениях. С одной стороны, это радует, значит, я не лох:) Как говорит моя молодежь. В своих рассуждениях я на правильном пути. Но как бы я хотела ошибиться в том, что их семья рухнула и возврата нет! Наутро после их возвращения из Крыма я услышала голосок маленькой Марьянки из их комнаты, постучала и вошла. Аня плакала, а Алексей был спокоен и строг, Марьянка лепетала что-то своим игрушкам. Стало ясно - отдых сближения не принес.
Старший сын собрался уезжать, я решила сесть к ним в машину под предлогом, что в магазин подъехать, и спросить, как они там, на их взгляд со стороны. И еще раз себя грустно похвалила, как режиссера некоторых событий. Хорошо, что они поехали вместе отдыхать, и Оля убедилась сама в том, что хотела сказать ей я. Мне бы она не поверила, что не все так просто. Перед поездкой Коля в гневе звонил мне и предлагал Ане с ребенком переехать к ним. "Потому что Оля плачет". Потому что Аню жалко, ей некуда пойти и не с кем даже поговорить. "Сколько мой братец будет ей нервы мотать? Или пусть живет нормально, или шурует в Москву свою, или к черту на кулички!" Я еле упросила Колю не кипятиться и Олю успокоить. Давно он так не злился, а чтобы так со мной разговаривал и не помню.
После этого разговора я целый вечер продумывала разговор с Олей и собиралась ей позвонить. Я записала для себя план и тезисы (вот так-то!), потому что разговор с невесткой – это не хухры-мухры. Мало ли, как дальше жизнь сложится. Потом все может быть использовано против вас, каждое слово. Я хотела представить это так, что я хочу посоветоваться с ней. Что я тоже возмущена поступками своего младшего сына. Что сначала я назову аксиомы, а потом вместе докажем теоремы (ничего, что я пользуюсь геометрией?). Аксиома – то, что я очень сильно люблю свою внучку Марьянку и очень сильно хочу счастья этому ребенку. Хочу помочь им остаться семьей, растить ребенка вместе. Что все не так просто. Он сказал твердо, быть с ней он не хочет. Я столько душевных сил, проникновенных слов потратила на разговоры с ним за эти пять месяцев. Я приводила примеры, давила на жалость и на совесть, плакала и ругалась. Бесполезно. Он убедил меня, все мои старания бессмысленны. Я осторожно посоветовала Ане подумать, как остаться с ним в хороших отношениях, чтобы через 10 лет… Она разрыдалась и сказала, что не видит будущего без него, любит и хочет быть рядом! Твердит, люблю. А он – не люблю.
Как я пожалела потом не один раз, что сказала эту убийственную фразу: «Подумай, как остаться друзьями». Выглядело это так, что всегда я была его выбором недовольна, только помалкивала, а теперь обрадовалась их разводу. Вот злая свекруха!
Хорошо, планирую я свой разговор с Ольгой. Хочет Аня с Алешкой отношения наладить, претензии его выслушать, выводы сделать. Но надо же терпение иметь, это же не быстро. У него проблемы с самооценкой, он полгода назад диплом получил, для мужчины это так важно, добиться признания, успеха, денег. Тут корень. Ему только 22! А ей 29. Я же не хочу прямо ей это напоминать, мол, ты его в 21 год папой сделала! Надо поддержать его, посоветовать по-доброму, с любовью, помолчать рядом иногда. Помнишь, Олечка, как твой Николаша сразу после свадьбы три месяца без работы был? Трудно же выдержать, не сорваться, не наговорить глупостей! Во-о-от. И прошу тебя, Оля, не давай ей советы. Многие люди, и Аня в их числе, ждут решения их проблем, рецептов, ответов на вопросы. Не стоит. Если поступят по твоему совету, будешь всю жизнь виновата. Мне - тем более не следует. Я и так проштрафилась с «дружескими отношениями».
Я вообще хочу предложить им на квартире пожить, отдельно от нас. Пусть попробуют деньги распределять, хозяйство вести. Для обоих будет полезно. Он себя взрослее почувствует и ответственнее. Деньги будет реально считать. А помнишь, Оля, когда они стали у нас жить еще до ребенка, ты возмущалась, говорила, наш Лешка достоин лучшей женщины? Она не нравилась тебе ни внешностью, ни характером, ни тем, что старше его на 7 лет. Тогда было бесполезно говорить с ним, он твердил «все под контролем». А когда они «залетели», «подконтроль» куда-то делся. Как тогда я бы его не смогла остановить, так и сейчас. Нельзя же побить его (хоть и очень хочется) и сказать: «Люби ее, она очень хорошая!». Я хотела попросить Олю быть ласковой и спокойной с Аней, но не втягиваться эмоционально, «не впрыгивать в ситуацию». Подумать, почему Аня с нашей бабушкой так вела себя, почему со своей мамой полгода не разговаривала, наконец? Что, все не в ногу идут?
Я обдумывала этот разговор месяц назад, что-то помешало мне позвонить, и теперь Оля сама говорит мне практически тоже самое. Значит, я права? Они были вместе неделю, и у Оли сдали нервы. Я сидела с ними в машине и слушала резкие Олины слова. «Как можно выливать столько негатива? Я же не доставала ее, не плакалась, сколько мне пришлось пережить из-за того, что у нас нет детей. Один Коля знает. Она поливает Лешу грязью! Хорошо, не хочешь ты жить, плохой он, уйди! Я бы не стала терпеть, любую бы комнату сняла! Да если бы мужчина сказал мне, что он меня не хочет, что еще нужно? Обиделась и ушла! Тысячи людей расходятся, ну, меньше он будет видеть своего ребенка, так он с ней и так вечером часик играет!». Я слушала ее, мысленно спорила с ней, горько мне было и чуть-чуть радостно. Что не состоялся тот наш разговор. Она поняла все сама. Что мысли наши совпадают на 90 %. Но Боже! Как же болит душа…
Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/01/29/2553