Я проснулся рано-рано. Ещё только начиналось утро. Самое раннее, совсем юное. Небо муторное, мышино-серое торопилось окрашиваться розовым. Подсвечивалось снизу. И , перед тем, как окончательно проснуться и стать небесно-голубым, чистым и ясным, как слеза, ещё томилось своим старым мрачным обликом.
Я залез в ванну. Включил музыку, добавил в воду пену. Персиковую и пахнущую тёртой апельсиновой коркой. И погрузился в горячую воду. Подложил под голову пухленькую резиновую подушечку и лежал, отмокал. С сигаретой и лимончелло на дне бокала. И думал о ней. Я не мог просто так думать о ней.
Она сделала мою жизнь невыносимой. Теперь, подойдя к окну, например, я вдруг начинал смотреть на мир через линзы слёз. Они подступали к горлу, и я никак не мог проглотить этот комок. Задыхался от любви к ней, от тянущего душу ощущения, что я болен. Неизлечимо болен болезненным пристрастием к ней. Если бы кто-нибудь недавно сказал бы мне, что меня подкосит такой недуг, я просто рассмеялся бы ему в лицо. Но сейчас мне было не до смеха.
Я вылез, роняя на мраморные квадраты пола пену. Закутался мокрый в махровый лиловый халат. И пошёл на кухню. Загудела соковыжималка. Морковный сок. Холодный, со сливками. Я втягивал в себя это оранжевое блаженство. И было бы совсем хорошо, если бы я не был окончательно отравлен любовью к ней. Делающей это утро, да и само моё существование невыносимым.
Я гладко выбрился. Надел новую рубашку, выходные брюки. И поднялся на два этажа к ней. Потом нажал на звонок. Была суббота. Она открыла, смерила меня с головы до ног взглядом.
- Ты такой нарядный. Подожди, я сейчас.
Я ждал её наверно час. Потом она появилась. В длинном платье.
-Что мы будем делать?
Что делать? Продолжать сходить с ума, но уже вместе.
Холодные простыни и она. А потом я заснул. И проснулся уже в доме с голубыми стёклами во всю стену. Дымчатым утром , блеском снега за окном и с ней. Она провела ладонью по моему лицу и сказала:
- Вставай, милый! Уже пора. Дочка на улице лепит снеговика.
Я поднялся на локтях и посмотрел в окно. Девочка в красном комбинезоне приделывала к снеговику нос из морковки. Уже не тянуло и не болело внутри. Наоборот. Сладкой патокой разливалось , заполняло меня и всё это утро. Счастливое. " Счастливое"- подумал я .Теперь навсегда!