Любить – значит верить и ждать…
Тебе, Деметра, сказку подарю
***
- Зайдем в кафе!.. Ну давай зайдем, смотри – и столики свободные есть. Я так устала на этом пляже! И пить хочу!
- Ладно, пошли, не канючь!
И молодая парочка вошла в прибрежное летнее кафе. Девушка села за облюбованный столик, а молодой человек пошел к стойке делать заказ. Вдруг в противоположном углу произошла какая-то суматоха:
- Женщина, женщина, что с вами? Вам плохо?
- Нет, ничего. Спасибо. Сейчас пройдет.
- Вы так побледнели. Сердце? Может врача?
- Нет-нет, благодарю вас. Я немного посижу и всё…
Девушка бросила туда безразлично-любопытный взгляд: пожилая дама, впрочем, весьма ухоженная, стройная и подтянутая, сидела за столиком и, не отрывая глаз, смотрела НА ЕЁ Матвея! Рите очень не понравился этот взгляд. «Стерва старая! Чего вылупилась? - прошипела она про себя. – Что, давно мужиков молодых не видела?»
Матвей же, не обращая ни на что внимания, взял у бармена напитки и вернулся к их столику:
- Держи что просила!
- Мэт, там какая-то старуха на тебя глазеет!
- Да? – лениво обронил он. – Ну и что? Пусть смотрит.
И он, удобно развалившись в пластиковом кресле, стал пить коктейль из жестяной банки.
***
Около года спустя.
- Алло? Это Матвей Васильевич Багрянов?
- Да. А вы кто?
- Я адвокат. Демин Геннадий Николаевич. Нам нужно встретиться.
- Это зачем ещё?
- Дело в том, что мой доверитель оставил вам наследство.
- Что?!
***
- Мой доверитель - Анастасия Павловна Жданова. Вы были знакомы с ней? – спрашивал Матвея через два часа адвокат уже лично.
- Нет. Впервые слышу это имя.
- Посмотрите на фото.
- Да нет, вроде не видел… Хотя… Что-то знакомое есть.
- Да это же та женщина из кафе! – вмешалась Рита. – Помнишь? Я говорила тебе, что она так странно смотрела на тебя.
- А!.. Ну, наверное, она, раз ты говоришь. Я, признаться, тогда не обратил на неё внимания. Я ж не знал, что она вздумает меня наследником сделать. Кстати, а почему?
- Э-э… она мне не объяснила причины своего поступка. Она была женщина самостоятельная, решительная и непреклонная. Так что вам достается всё её движимое и недвижимое имущество, основу которого составляет дом.
- А других наследников нет? – предусмотрительно спросила Рита.
- Нет. Анастасия Павловна была одинокая старая дева. Замуж никогда не выходила, семьи и родственников не имела.
- Что так? – по-женски слюбопытничала Ритка.
Адвокат чуть улыбнулся:
- Анастасия Павловна была дамой старой закалки. Романтик. Всю жизнь ждала своего единственного. Её у нас за это «Ассоль» прозвали.
***
Ночью Ритка долго ворочалась и не могла уснуть:
- Мэт! Матвей! Ты спишь?
- Уже нет!
- Мэт, слушай, а может она тебя раньше знала, ну до того, как ты потерял память в аварии… Слушай, а может она твоя мать? – Ритка аж села в кровати от такой догадки. – А что? Адвокат же сказал, что она была дамой старых убеждений. Может замуж не вышла, потому родила тебя тайно и сдала в детдом. Ты же о детстве своем ничего не помнишь. Да и не только о детстве. Ведь мы до сих пор так и не узнали ничего о тебе: кто ты родом, откуда, где жил, чем занимался…
- Ты права, надо поехать в тот дом. Может, в нём какие бумаги найдем или ещё что. А сейчас ложись уже и спи.
- Какой тут сон, когда такое делается! – проворчала Рита, устраиваясь под бочок к Матвею.
***
- Так это вы наследнички будете? – трещала разговорчивая соседка. - Неужто родственники Настасьины отыскались? А вы ей кто, племянники, небось?.. Вот всегда так: живет человек – никому не нужен, никто письма не напишет, слова доброго не скажет, а как помрет, так сразу появляются… Где ж вы раньше были? Всю жизнь ведь она одна прожила… Ждала всё кого-то… Видать кто-то в юности крепко ей в душу запал, однолюбке… А уж я ей не раз говорила: «Чего ты, Настя, от всех нос воротишь? Какого принца ждешь?.. Хоть бы уж для себя родила, ведь давно не девчонка уже! Что толку, что век в девках просидела? Да кого ты ждешь-то всё?.. Но где там, послушает она, как же! Упертая! Только глянет своими глазищами да скажет: «Любить – значит верить и ждать»…»
***
- Хм… странно, у неё совсем нет детских снимков – Матвей с Ритой рассматривали фотоальбом Анастасии Павловны.
- Да, все фотографии начинаются, когда ей уже лет 17-20-ть. Ну, может, фотографироваться возможности не было до этого. Или потерялись ранние снимки.
- А она была красивая – заметил вскользь Матвей. – Очень.
- Красивее меня? – ревниво уточнила Ритка.
Матвей промолчал, словно не услышав вопроса. Рита же благоразумно не стала докапываться до истины.
Провозившись в поисках весь день, но так и не найдя ничего интересного, молодые люди решили заночевать в теперь уже их доме.
***
- Настя, беги!
- Нет! Я буду с тобой, чтобы ни случилось!
- Настя!
- Нет! Только вместе!
Матвей схватил девушку за руку и они помчались. Узкие кривые улочки, плетни, деревянные заборы средневекового городишки. В ночной темноте было не видно, куда ступают ноги. Настя бежала, подхватив свободной рукой подол сарафана. Матвей слышал её дыхание, слышал предательский звон подвесок в её косе, сережек в ушах…
И всё же их догнали, их загнали в угол.
- Что, голуби мои сизокрылые, допархались? – спросил, приближаясь, колдун.
Матвей, стараясь выровнять дыхание после бега, загородил Настю собой, готовясь к последней схватке.
- Недоучка, нужда была руки о тебя марать, – ответил презрительно на его приготовления колдун. – Настасья, последний раз говорю: откажись от него.
- Нет! – она крепко взяла Матвея за руку.
- Ну раз нет… Да только не бывать вам вместе всё равно!
Не раздумывая, Матвей использовал временной перенос – самое мощное из заклятий, которые успел прочитать в тайной книге… Последнее, что он почувствовал - это как пальцы его Настеньки выскальзывают из ладони.
«Не удержал!..»
***
Матвей проснулся, тяжело дыша, словно после долгого бега. Рядом мирно спала Ритка. Он встал, тихо вышел на кухню. «Так вот кто я есть, Матвей Багрянов. Недоученный чародей из 13-го века… Настенька, невеста моя, любушка… Как же так всё случилось?!.. Я не удержал тебя при переносе, и ты оказалась во времени на 30 лет раньше меня…»
***
На следующий день он был на кладбище. Один, без вездесущей Ритки. С фотографии на памятнике, улыбаясь и перебирая пряди переброшенной через плечо длинной косы, смотрела его юная Настенька. По мрамору наискосок, словно взлетая, бежала строчка «Мы всё-таки встретились!»