Капернаум
Много лет назад здесь был шумный город. Он стоял на пересечении торговых путей из Сирии и Ливана к Иерусалиму и дальше – в Египет. Огромное озеро пресной воды, - море Галилейское, - давало жизнь людям, по его глади ходили простые лодки с треугольниками парусов, а рыбы, которую вылавливали каждую ночь, хватало с избытком. Сюда, в это бурное место, и пришел со своей первой проповедью Иисус Христос. Здесь были явлены Его чудеса, из которых – исцеление тёщи Петра, возвращение здоровья слуге сотника, избавление от смерти сына царедворца, и многие, многие другие. На этих берегах Господь нашел Своих первых учеников и Апостолов, и вблизи этих мест накормил тысячи голодных.
Но – не покаялись, не обратились. И тогда прозвучали страшные слова: «И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься, ибо если бы в Содоме явлены были силы, явленные в тебе, то он оставался бы до сего дня; но говорю вам, что земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе». (Матф.11:23-24). И – зачах, обезлюдел шумный город. Мы не знаем, как скоро это случилось, но уже в 1106 году, когда здесь побывал русский паломник игумен Даниил, город был пуст. И сегодня, спустя две тысячи лет, на месте цветущего поселения – голое место. На много километров вокруг – ни одного городка, лишь черные камни и дикая, сухая трава. Что же случилось? За что проклял Господь это место? За крайнюю гордыню и превозношение, и за то, что надеялись на богатство, полагались на внешнее благополучие…
Миновали столетия. И вот – в конце 19 века Греческая Патриархия покупает участок земли и на руинах древнего города начинает постройку монастыря. В 1925 году закончен храм Двенадцати Апостолов. Но мало, очень мало людей приезжает сюда: до ближайшего города – далеко. И лишь в 2005 году впервые за сотни лет прозвучал здесь первый пасхальный перезвон, и возглас «Христос воскресе!»
Протоиерей Александр (Портянкин) собрал прихожан из всех близлежащих городов: Тверии, Цфата, Кармиэля, Мигдаля и, с благословения игумена Иринарха, провел Пасхальную Божественную Литургию. Но возникает вопрос: почему же до этого здесь не служилась Пасхальная Литургия? Ответ очень прост: за день-два до наступления Пасхи немногочисленная братия монастыря, как правило, уезжала в Иерусалим, чтобы увидеть чудо схождения Благодатного огня и принять участие в праздниках и службах, возглавляемых Патриархом Греческой церкви. А храм Двенадцати Апостолов оставался пуст.
Все изменилось благодаря тому, что выросла и окрепла русскоязычная паства. Как уже сказано, мы живем в разных городах, а храмов, принадлежащих Русской Миссии, на Святой Земле немного, и расположены они, в основном, в Иерусалиме. Здесь же, на Севере – ни одного! Потому и открыла братская Греческая Церковь для нас теплые объятия, и разрешила регулярно проводить службы в своих монастырях. «Христос воскресе!» - полетел радостный зов, и с той поры всё начало меняться. Дважды в месяц, по субботам, - официальный выходной в Израиле, - проводится Божественная Литургия. Прихожане говорят не только на русском языке, среди нас – румыны, арабы, греки. Вы думаете, это разделяет нас? Ничуть не бывало! Напротив, скрепляет, потому что все мы объединены любовью Господа нашего Иисуса Христа.
Самый главный здесь человек, хотя, по скромности, и не слишком заметный, - игумен. Его зовут отец Иринарх (Миткас). Ему 50, он – грек, родился в Македонии, а сюда приехал в 1991 году. И сразу же начал оборудовать, перестраивать, улучшать этот крохотный уголок. Каждый год – то ремонт, то беседка, то асфальт, покрывающий всю территорию. Море цветов, маленький пруд, в котором – обаятельные лягушки, а павлины!
Павлины – это особый рассказ. Их так много, что только сам игумен знает, сколько на самом деле (по секрету скажу – 24). Они свободно разгуливают по двору монастыря, и встречают прихожан ранним утром. Те, кто не поленился встать и приехать задолго до начала Литургии, удостоится особой чести: увидеть павлина с распущенным хвостом. Эти птицы как чувствуют, что ими любуются, важно расхаживают перед глазами, позируют жаждущим сфотографировать. Потом концерт заканчивается, и опаздывающие могут долго бегать с фотоаппаратом за павлинами, - ни один не раскроет хвост! Но даже не это самое интересное. Вот тут вы мне не поверите! Но это – правда, и мне приходилось много раз слышать, как эти горделивые существа подпевают звучанию колоколов! Стоит разлиться красивому перезвону, - павлины начинают кричать! На все голоса.
Служба заканчивается – и прихожане выходят из храма, устраиваются под тенистыми кронами шелковиц, достают термосы с чаем, небольшие припасы. Все рады видеть друг друга: живем в разных городах, видимся только на службах. Зовем игумена: «Брат Иринарх, идите к нам!» Отец Иринарх прекрасно говорит по-русски: двадцать два года общения с прихожанами, а сколько туристов, сколько групп из России! Присоединяется, пьет кофе. Он всех знает, всех помнит. Умеет пошутить, умеет поддержать. Спрашивает о детях. Меня всегда встречает словами: «Как капитан?» - это о моем сыне, причем называть его капитаном начал задолго до того, как сын им стал. Малышей любит особенно, а малыши – любят его, хотя немного боятся густой колючей бороды.
В отце Иринархе есть особенная духовная нежность, ласковость, и – достоинство. Помню, как однажды, когда сын закончил курс морских офицеров, и ожидал присвоения звания, то пригласил отца Иринарха на торжественный вечер. Тот приехал на морскую базу в праздничной рясе, на голове – высокая монашеская шапка, скуфья; осанка аристократическая. Народ так смотрел! А какой-то пожилой мужчина, друз по национальности, подошел поздороваться за руку. «Отец Иринарх, он вам знаком?» - спросила я. «Нет, - невозмутимо ответил игумен. – Просто он тоже – христианин». Я тогда удивилась: отец Иринарх в любой обстановке чувствовал себя на высоте. И при этом – так скромно!
Сегодня в Капернауме, кроме игумена, нет монахов, но помогать сыну приехал из Греции его отец, Ставро. Он ведает хозяйством, на его попечении – сад, огород, домашняя птица. Ставро не знает русского, выучил только несколько слов, но все понимают и любят его. Самое главное, - «С праздником!» - он говорит почти без акцента! Другое слово, - «хорошо», - звучит из уст пожилого грека чаще других, и означает не только приветствие, но и состояние души… Потому так хорошо рядом с ним.
Время идёт, прихожане разъезжаются, а туристы – начинают прибывать. У тех, кто приехал впервые, в глазах – удивление: не ожидали увидеть здесь такой райский сад! Много монахов, священников из России, паломницы в скромных платочках. Они уже побывали в Иерусалиме, и, наверняка, заехали в Назарет, где прошла большая часть земной жизни Пресвятой Богородицы; возможно, посетили Тверию; Капернаум – самая северная точка их паломничества. Дальше – открытые пространства Галилеи, и – граница с Сирией.
В глазах этих людей – особая тишина. Мы привыкли к тому, что живем на Святой земле, а они к каждому мигу пребывания здесь относятся с благоговением…
В будние дни здесь не так оживленно, храм открыт, но приезжают немногие, молящихся мало, больше – людей с фотоаппаратами. Но есть особый день в году, когда сюда стекаются сотни православных, и не только из Израиля, но и из-за границы; это – 12 июня, престольный праздник храма, Святых Петра и Павла. Неизменно прибывает Патриарх Греческой Церкви Феофил, с многочисленной свитой. Он останавливается во внутренних покоях монастыря, отдыхает, а затем служит Божественную Литургию. Середина лета, жара, во всю мощь работают кондиционеры, но храм не слишком большой, поэтому люди то и дело выходят глотнуть воздуха. А в монастырском дворе в это время накрывают столы. Отец Иринарх не в состоянии один справиться с таким количеством гостей, а потому каждый год приглашает специальную бригаду поваров. Это юноши-арабы, они прекрасно знают свои обязанности, и, пока в храме идет Литургия, быстро расставляют длинные ряды столов, сервируют их, как правило, очень просто, и готовят еду. Когда, причастившись, молящиеся покидают храм, трапеза готова. Сначала рассаживаются Патриарх и священномонашеский чин, а затем – мы, простые люди. Звучит молитва. Трапеза очень проста, из года в год это – прекрасная озерная рыба, - считается, что именно та, которую ловил Апостол Петр; рис, салаты. Все очень вкусно, на лицах людей – благоговение. Отец Иринарх проходит с ласковой улыбкой на лице: «Всё хорошо? Всем всего досталось?» - «Спаси Господи, отец Иринарх, - слышится отовсюду, - так вкусно!» Затем – сладкое, и – по домам. Игумен стоит, провожает всех, и по секрету говорит самым близким: «Больше трехсот человек! А сегодня – почти пятьдесят градусов!» Это так. Но, сидя на воздухе, в тени виноградных лоз, овеваемые нежным ветром с озера, мы даже не заметили, что так жарко. Счастливые, покидаем монастырь…
Для нас Капернаум – это не просто историческое место. Это – наш дом, наш храм. Да, именно так мы чувствуем, без преувеличения: наш храм. И приезжаем сюда, как домой, и забираем капельку его тепла, и оставляем здесь частичку своего собственного сердца.