Шелковый путь приведет нас в рай,
И тогда ты споешь мне поэму.
А в тиши заварю я малиновый чай…
Вот уже на протяжении тринадцати лет леди Баркс, каждый год шестнадцатого октября, устраивает пикник около громадного увесистого, с обломанными ветвями и корнями, заросшими старыми болячками, дуба, на котором с самого утра и до заката висели разноцветные фонарики. Целый день женщина сидит на деревянном, давно некрашеном, стуле и все время кого-то ждет.
Пожилая леди внимательно наблюдает, как садится золотое, словно пылающий медный диск, солнце. Седые жесткие, как метель, волосы аккуратно спрятаны под темной сеткой.
На ее худощавом морщинистом лице отражается печать светлой грусти.
Марион потянулась дрожащей рукой за фарфоровой чашкой малинового чая. На столе в блюдцах и тарелках, украшенных японскими узорами и орнаментом, находились пирожные, небольшие ломтики торта и восточные сладости. На зеленой скошенной лужайке уже все готово для семейного пикника, а рядом сложены друг на друга темные миниатюрные чемоданы, в которые муж леди Баркс любил складывать вещи, что понадобятся ему в путешествии. Около старого дуба – черный велосипед и стеклянный крошечный стол, где утром дворецкий поставил графин с вином. Марион наслаждалась голосом Эдит Пиаф, что звучал из раритетного граммофона.
-Как чудесно поет, - вздохнула пожилая леди и тоскливо бросила взгляд на маленькую, совсем неприметную, голубую вазу с увядшей розой внутри.
-Госпожа, думаю, надо поставить свежие цветы. Я могу их прямо сейчас найти, - весело проговорила Элла – темноволосая молодая девушка – служанка, которую леди Баркс наняла совсем недавно.
-Нет, - прошептала Марион так, что прислуге надо было поднапрячься, дабы услышать ответ госпожи, - эта роза стоит на своем законном месте, в вазе, уже на протяжении тринадцати лет.
-Прошу прощения за любопытство, но можно ли мне узнать, почему? – девушка с нескрываемым, словно малое дитя, интересом взглянула на пожилую даму.
-Каждый раз я смотрю на закат и жду самого дорогого человека, - тяжело вздохнув, Марион впилась глазами в вазу и начала историю жизни двух счастливых людей, - мой муж был ученым, поэтому Леона редко можно было застать дома. Как любой человек с его профессией, он много путешествовал. Я всегда волновалась, переживала и ждала. У моего супруга был талант попадать в опасности, передряги, но он выходил чистым из мутной воды бед. Однажды, когда он снова отправился в свой очередной и весьма длительный путь, - глаза леди Баркс стали влажными, она начала всхлипывать.
-Извините меня, я затронула больную тему, - с чувством вины проговорила Элла и уже собиралась уходить.
-Шестнадцатого октября я была тут, - как ни в чем, ни бывало, продолжила Марион, - вспоминала те редкие и чудные мгновенья, когда с мужем сидели на этом самом месте и разговаривали, делились впечатлениями и придумывали различные сказки. Мы выросли здесь, около этого дуба пролетела жизнь. Так вот, шестнадцатого октября, когда я смотрела на закат, как солнце, уходя за горизонт, озаряет багровым светом все вокруг, ко мне, запыхавшись, прибежала служанка и протянула посылку, в ней находилось письмо и необычная фиолетовая роза. Признаться, я тогда была удивлена. Можешь прочитать его.
Сухой рукой, обтянутой дряхлой кожей, леди Баркс протянула письмо. Элла аккуратно, чтобы не порвать, взяла желтый пергамент и застыла на месте. Ее ноги словно приросли к земле.
-Какой красивый почерк, - восхищенно заметила служанка, рассматривая закорючки и завитушки. Через минуту лицо Эллы изменилось. Она еще раз перечитала каждое слово:
“Дорогая Мари, боюсь, придумывать сказки у дуба придется тебе в одиночку, я не пытаюсь напугать тебя. Это нелепо звучит, но прошу, не волнуйся.
Сегодня я нашел редкий вид цветка – фиолетовую розу, но данная находка стоит мне жизни. Я сейчас пишу, стараясь, как можно красивей, выводить каждую букву. Я не хочу рассказывать тебе, что произошло, но оставить мою дорогую жену в неведении тоже не могу, поэтому сообщу одно – я смертельно ранен. Письмо и фиолетовую розу тебе передадут. Извини, это мой последний подарок. Прости, что не смог сдержать обещание, вернуться домой. Не забывай рассказы, запиши их лучше, не грусти. Я ухожу с легкой душой в мир снов.
К сожалению, не часто говорил это, я тебя люблю. Прости и прощай, прекрасная Мари”.
-Госпожа, - прошептала прислуга. Девушка не могла сдержать себя и разрыдалась. Слезы ручьями полились по щекам и тонкой лебединой шеи Эллы. Ноги подкосились, и ей пришлось сесть на одну из подушек, приготовленную для семейного воображаемого пикника.
Неподвижный взгляд леди Баркс остановился на вазе с розой. Мягкая тень улыбки осталась на лице.
Служанка подошла к хозяйке и взяла ее за руку.
-Теперь вы будете вместе путешествовать в волшебном мире грез.
Последний луч солнца коснулся увядшего цветка.