Лёша Нестрыбайченко шёл домой походкой, которая выдавала слегка выпившего человека. На душе у него пели соловьи и слегка каркали вороны. Раз в месяц или реже он позволял себе такую роскошь немного расслабиться. Лёша был из тех, кто исповедует, что лучше не часто, но хорошо, чем часто и по чуть-чуть.
Дома его ждут две женщины, любимая жена Элла и мать её Алиса Денисовна, встреча с которыми ничего хорошего не обещает. Когда Алексей приходит выпившим, дальнейшие события в точности повторяются, как по написанному сценарию.
Обычно дома его встречают приветливо, а на кухонном столе его ожидает вкусный ужин. В трезвом виде Лёша тих, спокоен и беззлобен. Но стоит ему прийти выпившим, как картина резко меняется. Жена и тёща словно ждут, чтобы допечь его своими упрёками. Лёша, как может, пытается увещевать своих женщин, но это только подливает масла в огонь. Какое-то время он выслушивает их вроде безучастно. Это ещё больше подзадоривает дочь и мать. Тогда Лёша набычивается, сжимает кулаки и поднимается с места. Не дожидаясь дальнейших его действий, женщины выскакивают во двор. Алексей их не преследует, но для разрядки обязательно должен что-либо разбить. Это может быть тарелка, чашка или стакан. После этого он успокаивается, ложится на кровать и засыпает.
На другой день утром Лёша смущённо извиняется за вчерашний дебош с обещанием, что это никогда не повторится. Ему, конечно, прощают и делают вид, что верят. До следующего раза в семье царит мир и лад. Алексей преданно любит жену и детей, а с тёщей у него самые добрые отношения. В часы его неполной трезвости дамам было бы лучше воздержаться от колких замечаний, оставив их на потом. Но удержаться и воздержаться было не в их силах.
Однажды Алексей так рассвирепел, что со словами «Бей, винтовка, метко, ловко!» швырнул в окно тяжёлый бидон. Бросок оказался таким метким и ловким, что бидон вдребезги разбил оконную раму. Будучи мастером на все руки, он же и починил её.
Когда Лёша вошёл в дом, то там пребывала только одна тёща. Жена ещё не вернулась с работы, а сыновья были на летнем отдыхе у его родителей. Учуяв, что зять выпивший, Алиса Денисовна заметно оживилась.
- И где это ты наклюкался, дорогой зятёк? – поинтересовалась она.
- Ничего я не наклюкался, а немного выпил с друзьями.
Тогда тёща и понесла по кочкам мужа дочери, как делала всегда в таких ситуациях. Она только не учла, что на этот раз её выступление было сольным, и к тому же потеряла бдительность. Не заметила и его рывка. А Лёша обхватил тёщу, повалил на кровать, подмял под себя и овладел ею. Алиса Денисовна была так поражена наглостью зятя, что не оказала ему ни малейшего сопротивления и молчала как рыба об лёд.
Ото сна Лёшу оторвала жена, когда сильно трясла его за плечо.
- Проснись, мерзавец! – зло крикнула ему. – Как ты мог сделать такое?!
- Что я сделал такое?
- Ты ещё спрашиваешь! Как низко ты пал!
- Ах, вот ты о чём! Так она сама виновата. Не надо было меня трепать.
- Так моя мама ещё и виновата! Хам и подлец!
Этого больше Лёша выдержать не мог.
- Успокойся, Элка! Всё путём…
- Вот что – собирайся и уматывай отсюда! Видеть тебя не хочу!
Лёша обнял жену, но она стала вырываться, а когда это не получилось, то попыталась его укусить или поцарапать. Это в конец разозлило мужа. Он повалил Эллу на кровать, преодолел её сопротивление и добился своего. После этого повернулся к стене и уснул. В битье посуды на этот раз не было никакой необходимости.
Снова кто-то будил Алексея, грубо дёргая его за ногу. Он решил, что это снова жена, и хотел возмутиться. Но на этот раз его разбудил милиционер, одетый не совсем по форме. Как потом выяснилось, это был их участковый инспектор по фамилии Крутых.
- Гражданин Нестрыбайченко! Просыпайтесь! У меня к вам есть вопросы.
У Лёши хмель моментально вылетел из головы.
За спиной милиционера стояли жена и тёща.
- Гражданка Приходько, расскажите, что здесь произошло, - обратился он к тёще.
- Он меня изнасиловал…
- Признаётесь в изнасиловании вашей тёщи? – спросил Лёшу.
- Ещё чего? Ничего такого не было. Я спал, а вы меня разбудили.
- Значит идёте в отказ? – потом обратился к тёще. – Вы можете пойти в отделение милиции с заявлением, и вас направят на медицинское освидетельствование. За такое преступление вашему зятю светит от трёх до восьми лет заключения.
- Он и меня изнасиловал, - подала голос Элла.
- Для вас это преувеличение, - рассудил инспектор.
- А вы, молодой человек, собирайтесь, - обратился он к Лёше. – Вас отвезут в СИЗО.
- А что мне собираться. Я готов хоть сейчас.
- Уважаемый Крутых, не забирайте его, пожалуйста, - бросилась на выручку Элла.
- Не имею права оставлять вашего мужа на свободе. То, что он совершил, не мелкое хулиганство, а уголовное преступление. Вы же сами заявляли, что совершено двойное изнасилование. Закон суров, но это закон.
- Это вы сказали минуту назад, что только одинарное. А теперь его удваиваете. Это было какое-то недоразумение, и мы сами с ним разберёмся. Мама, а почему ты молчишь?
- Оставьте нам зятя, - пролепетала тёща. – С его стороны была только шутка, и я её неправильно поняла. В семейном кругу мы всё уладим.
- А как же ваше заявление?
- Нет никакого заявления и не будет.
- Что же вы мне голову морочите? Да и автозак сейчас подъедет. Что я им скажу?
- Если будут сильно ругаться, то покажите им эту бумажку, - тёща протянула инспектору денежную купюру.
- Покажу непременно, - пообещал инспектор, пряча бумажку в карман.
- Сейчас я ухожу, а вы, граждане, разберитесь между собой. Завтра зайду к вам и проверю.
- Разберёмся. Будьте спокойны, - заверила Элла.
Трое близких людей некоторое время сидели в молчании. Предстоял нелёгкий разговор. Тишину нарушил Лёша.
- Алиса Денисовна, простите меня великодушно за то, что произошло! Не знаю, что на меня нашло. Какое-то наваждение. Мне за это крайне стыдно. Разрешите называть вас мамой.
Тёща с удивлением глянула на зятя, разгладив морщины на лбу.
- Этой «мамой» ты меня добил. Столько лет называл меня по имени-отчеству, и вот «мама».
- Вы мама моей жены. А муж и жена – единое целое. Правда, Эллочка?
- Не знаю. Не уверена.
- Ладно, Лёха, - сдержанно сказала тёща. - Только забудь дорогу, по которой прошёл. Забудь и что ты шёл по той дороге.
- Элла, а ты прощаешь меня?
- У меня пока нет ответа. Мне надо подумать.
Целую неделю Элла дулась на мужа, зато с тёщей у него отношения стали лучше прежнего. После того случая она ещё больше зауважала его.
Алексей продолжил устраивать ежемесячные посиделки с друзьями за рюмкой чая. Его возвращение домой перестало служить поводом для начала боевых действий. Обе женщины ласково улыбались, и им в голову не приходило сказать что-либо кроме приятных слов. Лёша ответно улыбался и протягивал обеим дамам по букету цветов. А самое главное, что посуда оставалась в целости и сохранности.
Каким-то необъяснимым образом о семейном происшествии стало известно подругам Алисы Денисовны. Неужели участковый проболтался?
Одна из подруг спрашивает тёщу:
- Денисовна, а это правда, что ты попала под передок зятя?
- До какого бесстыдства надо дойти, чтобы задавать подобные вопросы! – вскипела она. – Как ты могла додуматься до такого? Меньше надо слушать бабские сплетни!
- Извини, Алиса, я так и была уверена, что это сплетня. А зять у тебя хороший и видный мужчина.
- Мой зять лучше всех. А меня называет мамой. Так что ты, Варя, передай это всем, кто верит слухам. А как мужчина, он очень силён. Мне дочка рассказывала.
В тот вечер Алиса Денисовна с загадочной улыбкой о чём-то долго вспоминала, видимо, о своём сокровенном.