Офис был молодой и родители, полным комплектом, или половинной частью, были у всех.
У бухгалтера Оленьки родители были в разводе. До замужества она жила с мамой, а после частенько прибегала к ней поплакаться и пересидеть день – другой семейные неурядицы. Мамой Оленька гордилась и брала с неё пример. Ухоженная, собранная, деловая и успешная Оленькина мама действительно могла воодушевить любого.
У Алексея Николаевича родители тоже были в разводе. Он часто рассказывал про папу военного, про своё детство, проведенное в Москве, про маму, известного врача, которая долго работала по приглашению в Израиле, поэтому маленький Лёша некоторое время жил с бабушкой под Пинском. Очень обижался Алексей Николаевич на маму, которая продала квартиру в Москве, чтобы помочь жильём его старшей сестре, сетовал на годы, проведенные без материнской ласки, на московские школы, на отца, которого почти не помнил. Рассказы Алексея Николаевича слушали с вежливой улыбкой и затаённой иронией, так как все знали, что отец у него вор-рецидивист, мама сестра – хозяйка в маленькой районной больнице, и он действительно жил у бабушки в деревне Вишевичи всё своё детство, а Москву до окончания школы видел только на картинках и по телевизору.
Юлькины родители прожили душа в душу тридцать лет, папа - военный летчик, мама-воспитательница детского сада. Всю жизнь они любили друг - друга, своих детей, встречали гостей, устраивали семейные праздники, никогда не особо не накапливали денег, а жили так, как получалось. Юльке родители помогали и деньгами и продуктами, звонили каждый день, беспокоились и интересовались всем тем, что происходило с дочерью.
Такие же были и родители Липы. Мудрые, спокойные, понимающие. Они с молодым задором зажигали на деревенских вечеринках, отец играл на баяне, а мать пела, работали с утра до ночи, чтобы побаловать своих деток свежинкой, молочком, курятинкой и картошечкой. Сыновей своих любили безоглядно, принимали все их решения, ни с чем не спорили, только тихо переживали, когда что-то не ладилось. И когда Липа привел знакомиться Ольгу Леонидовну, они тоже её приняли без истерик и отчаяния, что их любимый сынуля жениться на разведенки с двумя детьми от разных мужей. Приглашали отдохнуть на лето неожиданных внуков, суетились вокруг невестки, стараясь угодить городской паве. Очень расстроились, когда узнали, что сын развелся. Выслушали Ольгу Леонидовну, которая рыдала в телефон про неудалого Сашу, про лодыря, про нахлебника, про глупого ревнивца и про свою не сложившуюся жизнь. Попили корвалола , но сына любить меньше не стали. Терпеливо вынесли и визит Ольги Леонидовны, которая после развода, явилась на выходные с явным намерением пристроить детей на лето к бывшим родственникам. Проводили невестку до машины, сложили в багажник детский велосипедик, оставленный прошлым летом, помахали рукой, попили корвалола и постарались больше не вспоминать.
Бухгалтер Лена жила с мамой и сыном. Отец её давно умер, и Лена берегла маму, опасаясь повтора страшных потерь. После зарплаты она приглашала маму и сына в ресторан. Периодически отправляла маму в санаторий отдохнуть. Срывалась с работы, если та ей звонила с жалобами на здоровье. Очень радовалась, когда за мамой ухаживали мужчины, и конечно желала маме счастья женского и человеческого.
У директрисы Ольги Леонидовны мама умерла. Она приехала к дочери присмотреть за детьми, почувствовала себя неважно, и на приеме у врача узнала диагноз - рак легких. Будучи медиком (всю жизнь проработала санитаркой на скорой), знала, что это приговор, и осталось её недолго. Дочь навещала её в больнице, привозила йогурты. Мать просила Ольгу Леонидовну привезти домашней еды, но та была сильно занята на работе, тем более, что завязывался новый роман с музыкантом Сашей, готовить не успевала, ограничивалась йогуртами. Врачи сделали всё что смогли и выписали мать Ольги Леонидовны домой, снабдив аппаратом искусственного дыхания на случай приступов, так как её пребывание в больнице больше не имело смысла. Ольга Леонидовна забрала мать к себе. Неделю слушала стоны и жалобы умирающей, а после не выдержала и во время очередного приступа не включила спасительный дыхательный аппарат. Мать похоронила. С отцом – алкоголиком окончательно престала общаться, так как тот иначе как убийцей дочь и не называл. Но Ольга Леонидовна знала , что поступила правильно облегчив страдания матери. Горевала. На сороковой день после похорон была в командировке в компании молодых и интересных мужчин. Выпила с горя и станцевала на столе. После уже очень любила рассказывать, как героически тянула лямку заботливой дочери у постели умирающей матери, приговаривая к месту и не очень, вы мне как мать, честное слово.