Лет двадцать назад по линии еврейской эмиграции покинула нашу страну одна вполне себе семейная пара. У них было двое детишек и неуёмное желание лучшей жизни. В результате поисков и метаний они осели в далёкой Австралии, выучили язык и пошла у них нормальная австралийская жизнь. Работали, растили детей и даже завели небольшой бизнес.
И вот, когда им уже перевалило за пятьдесят, глава семейства неожиданно для домочадцев подрывается и едет в Корею (не в ту, где социализм и чучхе, а в ту, где промышленность и наука). Там он целый год принимает лошадиные дозы гормонов, делает операцию на голосовых связках и возвращается в ставшую родной Австралию сисястым обладателем мужского полового детородного органа, причём голос у него теперь стал довольно-таки евнухоидальный. И вот этим самым голосом он сообщает семье, что отныне он – женщина, и что у него (неё) есть жених в Израиле, и этот жених ждёт не дождётся, когда же наконец новоявленной даме оттяпают ненавистный мужской атрибут и искусно создадут на его месте чудесные, вожделенные вульву и вагину, дабы зажить полноценной половой жизнью, окончательно слившись в экстазе. А то ведь виртуальным сексом вечно сыт не будешь.
Семья, понятно, в отпаде.
Глядя на сиськи, макияж и прикид папы, домашние понимают бесперспективность попыток образумить заблудшего и разбредаются кто куда: дети куда-то вглубь Австралии, а мама, она же бывшая жена, видимо, тоже слегка тронувшись с горя, едет обратно в Россию к старушке матери. От которой и узнал эту историю её сосед, мой коллега и, в свою очередь, поделился со мной.
Но меня удивить половой метаморфозой уже не получится.
В середине девяностых годов мы с семейством жили в центре Питера в обычной коммуналке, коих в нашем городе пруд пруди. Квартира эта была не очень большой –семь комнат, четыре семьи. Жильцы постоянно менялись, обмен жилплощадью был довольно популярным занятием у населения. После очередного обмена из квартиры выехал допившийся до полного распада личности потомственный алкоголик Саша со своей мамашей, а вместо них поселились две сестры – Ира и Ксеня, с малолетним сыном Ксени. Сёстрам было по тридцать с хвостиком.
Ира служила на железной дороге проводницей. Невысокая, полноватая, с широкими бёдрами и узенькими плечами, совершенно невыразительным лицом, она не привлекала к себе мужского внимания. За несколько лет соседства никто никогда не видел её с мужчиной.
Ксеня была внешне привлекательней, о чём косвенно свидетельствовало наличие ребёнка. По профессии она была штукатуром-маляром и обладала своеобразным жизненным циклом. Неделю сидела в коммунальном коридоре у телефона, открыв газету «Реклама Шанс» и обзванивая потенциальных работодателей. Наконец, ей улыбалось счастье, и она две-три недели ходила на работу. До первого аванса. После получения денег входила в адский алкогольный штопор. Естественно, работа шла лесом, запой – дело серьёзное. Через месяц – выход из астрала, озабоченное виноватое лицо, свежая «Реклама Шанс» и так по незамысловатому кругу.
Положительная непьющая Ира страшно ругалась с сестрой, добивалась обещаний и клятв бросить проклятую водку, но толку было мало. «Ещё раз увижу пьяной, уйду, крутись, как хочешь!»- сказала она однажды и выполнила обещание – исчезла из квартиры после очередной сестринской пьянки.
Прошла пара лет. Возвращаюсь вечером домой и натыкаюсь в коридоре на стриженую почти наголо Иру. Ошибиться невозможно - те же узкие плечи, толстая попа, рост, походка, да точно Ира.
- Здравствуйте, - говорю.
- Здравствуйте, - отвечает Ира неожиданно солидным баском.
Захожу в комнату, жена и дети встречают с загадочными лицами.
-Иру видел?
-Видел.
-Она теперь Яша!!
-Как?!
-Операцию сделала.
Оказалось, что Ире в наследство досталась комната в какой-то другой коммуналке, она её продала и на вырученные деньги поменяла пол. По просочившимся сведениям, эти операции не делают только потому, что клиенту этого хочется. Соседка каким-то образом доказала, что она мужчина, а не сумасшедшая женщина. То ли она писала стоя, то ли врачих и медсестёр за попу лапала, это доподлинно неизвестно.
Чисто внешне Яша мало отличался от Иры, разве что на подбородке и под носом начала пучочками расти редкая щетина, да куда-то подевалась грудь. Привыкнуть к тому, что соседка стала соседом, было не так-то просто. «Соседко пошло бриться»,- сообщали дети. Обращаться к ней «Яша» язык не поворачивался.
Немного погодя свежеиспечённый мужчина завёл себе подругу – настоящую женщину, и даже стал водить домой, и даже оставлять на ночь. Население коммуналки терялось в догадках – что и чем они там по ночам делают? Спросить Яшу напрямую никто так и не решился. Да и подруга через пару месяцев оставаться перестала.
Что стало в дальнейшем с Ирой-Яшей, не знаю, потому как купили мы квартиру и уехали на фиг из этой коммуналки.
Думается мне, что страшен душевный разлад внутри человека, невыносимым делает он жизнь, если люди идут на риск, на переделку организма, на сокращение самой жизни (известно, что транссексуалы долго не живут). Хоть и хихикали мы над соседкой, а жаль её, не с жиру же она бесилась.