Первого марта 1942 года я пошел искать новую работу. Идя по панели канала Круштейна, увидел на двери объявление: "Требуются слесари-паропроводчики". Я так обрадовался, что могу поступить в организацию совсем рядом с домом. Не надо тратить деньги на трамвай, обедать дома, можно успеть отдохнуть.
Погода в этот день выдалась теплой. Я был одет в брюки морской формы и легкий серого цвета однобортный пиджак. На голове - кепка, надвинутая на лоб. Зайдя в проходную, узнал, что это центральный судостроительный институт. Институт не работал - весь штат эвакуирован в Казань. Внутри одна охрана, да кочегары периодически прогревают здания. Много разморожено труб водопровода и отопления.
- Заходите в отдел кадров, там побеседуете. - сказала мне молодая охранница. На ней черная шинель, подпоясанная ремнем с кобурой пистолета.
- Судя по вашим словам, мне работа подходит. Я только схожу посоветоваться с женой.
- Учтите, гражданин, у нас обед с двух до трех часов.
- Учту!
И я помчался домой, стуча каблуками по деревянной мостовой.
Прибежав домой, обнял за плечи жену и сказал:
- Нашел работенку и совсем рядом. Только с тобой посоветоваться хочу. Я в таких научных учреждениях не работал и побаиваюсь вести разговоры с адмиралами.
- Ты, я вижу, не столько боишься - сколько хитришь. Если тебя все устраивает, так бери документы и иди оформляйся!
Я сунул руку в карман, чтобы убедиться - тут ли мои документы... А их в кармане нет! Перепотрошил все швы карманов, но документов не было. Значит я потерял их. Но где? Кроме мостовой канала, где я бежал - больше негде!
Выбежал их комнаты и через несколько ступенек побежал по лестнице со второго этажа на набережную. Стал искать вдоль панели и заглядывать в каждую щель между досок. Только документов не было. Прошел уже повторно... Хорошо помню, что совал их в карман брюк. Злюсь на себя... Вижу, с противоположной панели идет в мою сторону старший лейтенант.
- Вы что-то ищите, гражданин?
- Да, я потерял документы. Час тому назад были в руках. Спеша домой, положил их в карман брюк...
- Я вас понимаю! Документы потерять при современной обстановке нельзя. Но с кем не бывает по рассеянности. Знаете, я видел как какие-то книжечки подняла женщина. Идите домой и ждите. Она прочитает ваш адрес и вернет вам документы.
- Буду надеяться...
- А почему вы пошли в эту организацию, где теперь не работают по случаю эвакуации?
- Я ходил в этот институт, чтобы найти работу, так как я уволился с прежней работы в Экспортлесе и ушел к семье, эвакуированной сюда.
- А кем вы работали там?
- Работал кочегаром, старшим водопроводчиком. Заведующим стройгруппой. Имел штат рабочих около 40 человек. Снимал подряды в организациях, делал сметы, проекты и чертежи на небольшие объемы работ.
- Знаете, приходите работать ко мне. Я такого специалиста давно подыскиваю.
- А где ваша организация?
- Да мы стоим рядом с ней! Только вход с Красной улицы 38. Войдите, спросите как пройти к тов. Левину. Это я.
Я согласился придти когда найду свои документы.
Вернувшись домой, жду... нервничаю... Часа через два пришла та женщина и отдала мне мои документы, предварительно сверив мое лицо и фото в паспорте. Отблагодарил ее за оказанную помощь. Нервы успокоились. Можно устраиваться на работу.
На второе утро рано пошел на автобазу. Нашел Левина на рабочем месте. Он узнал меня, просил посидеть несколько минут. Я сел. Стал разглядывать помещение кабинета и самого хозяина. Был он среднего роста, плотно упитан, рыжеватые волосы. Черты лица еврейской национальности. В обращении интеллигентен.
Освободившись, он взял мои документы, перечитал их и спрашивает.
- Сколько же товарищ Григорьев у вас специальностей?
- Если не ошибаюсь, вы - Абрам Маркович?
- Да.
- В книжке всё записано, а еще не учтены несколько специальностей для халтуры.
- Вот мои условия. Вы наверно слышали, что через Ладогу существует Дорога жизни. Ленинградский фронт и другие. Наша автобаза занимается перевозкой из-за Ладоги по льду продовольствия для горожан и военных, боеприпасов. Вы заметили, что мы сидим не раздеваясь и греемся при помощи "буржуек" (чугунных печек)? Автобаза лишена тепла. Нет воды. Возим её бочками из Невы. Машины, стоящие на морозе трудно заводить. Необходимо тепло и горячая вода. Сможете ли вы оживить водопровод? Паровое отопление? Привести в порядок котлы? Люди приезжают мокрые, в казармах сыро и холодно. Негде сушить одежду. Подумайте прежде чем ответить. Идите посмотреть котлы, трубы, батареи. Работа большая и тяжелая, а вы, я вижу, истощены.
- Приложу весь опыт и знания, чтобы сделать всё, что от меня зависит. Я уже не тот, каким был полгода тому назад, но еще силенка есть!
- Вот и прекрасно! Всё, что потребуется для работы - слесаря, электросварщики - я дам распоряжение мастерам и механикам.
- Для начала мне требуется паяльная лампа и керосин.
- Всё будет. Приступайте к работе как можно быстрее!
Дали мне в помощь для начала кладовщика Петьку Бабина. Мужичёнко шустрый и, видно, силенка еще есть.
Мы в первую очередь начали менять размороженные трубы отопления, чистить котлы. При их готовности и подаче воды можно дать тепло, а в теплых помещениях легче сохранить трубы от повторного замерзания.
- Вы - молодец, что поступили к нам. Тут жить еще можно: каждый день дают по сто грамм водки или по стопке красного. Привозят для рабочих сироп. В столовой (на Красной ул. 32) иногда без карточек продают соевую кашу, соевое молоко, шпроты. Этот секрет снабжения мне открыл мне Петька Бабин - мой помощник.
Воду я должен достать из подземной магистрали. Водомер замерз потому, что он стоит у выездных ворот и плохо изолирован - опилки растащили. До главной городской магитрали на улице метров 10. Как быть? С чего начинать? Рыть котлован на глубину 2 метра не под силу. Грунт замерз и крепок, как сталь. Греть топливом не легче и времени надо много.
Пришла на выручку химия... До 1937 я работал заведующим производством в системе "Главмолоко". Тогда, работая заведующим областными курсами по обучению директоров молокозаводов, мастеров и лаборантов, я преподавал микробиологию, технологию и необходимую химию для анализов молочных продуктов.
Приобретя нужные мне химические вещества я снял крышку вентиля на водомере и запустил в замороженную трубу. Ожидая эффекта реакции не скоро, я ушел домой пообедать. И еще не успел я доесть, как в дверь стучит кулаками и звонит в звонок женщина. Кричит визгливым голосом:
- Григорьев!! Григорьев, вода затопляет бокс! Она уже потекла на улицу!..
Прибежал к месту происшествия и вижу - из двухдюймовой трубы (5см) стуя воды бьет в потолок бокса. Набережная канала Круштейна полностью залита водой. Стоящие у панели два грузовика стоят в воде по оси колес. Подземный колодец с задвижкой покрыт слоем воды 10-15 см. Мне отрезан путь к колодцу, чтобы перекрыть задвижку.
Я быстро побежал к кузнецу и в горячем виде сделал из трубы квадратный ключ, чтобы накинуть его на квадрат задвижки. С трудом открыл наземную крышку люка, нащупал квадрат задвижки и перекрыл воду. Да.. не ожидал я такой быстрой реакции среди народа - ликованию не было конца. Все спешили меня поздравить с успешной добычей воды. Пожимали руки, целовали... А товарищ Левин в шутку назвал меня "профессором". К сожалению эта кличка оставалась у меня пока я работал в автобазе.
По случаю сильного мороза стоявшие на улице автомашины вмерзли в лёд. Утром хозяева их вырубали топором, проклиная того, кто устроил такую шутку.
Для налаживания нормальной работы котлов прошло несколько дней. Котлы заработали. Отопление пошло в мастерские, в солдатские казармы, в канцелярию и в боксы. Сушилка обеспечивала сушку одежды и валенок. В строй вступила душевая.
Начальник привел ко мне в котельную дворниц, охранниц и приказал отобрать здоровых и обучить их обслуживать котлы. Составить график дежурств, чтобы были свои кочегары. Зарплата их будет повышена согласно присвоенного разряда.
Не думайте, дорогие читатели, что наведение порядка с водопроводом и отоплением далось мне легко. Извиняюсь, я о себе не слова не сказал, а иногда идя домой по лестнице на второй этаж не мог подняться без помощи жены. Так уставал. Появились водянистые отеки. Болезни одолевали одна за другой: цинга, дистрофия, желтуха, рожистое воспаление лица. Всё пережил, но душевно я был бодр и горд, что сделал хоть некоторое облегчение людям, ездившим ежедневно по два-три рейса не взирая ни на мороз, ни на вьюгу по "дороге жизни", по ладожскому льду. Я надеялся, что дополнительная поездка даст людям дополнительные продукты питания. Я верил в Победу, в освобождение Ленинграда от блокады.
Наладив работу в котельной и помещениях, находящихся в ведении автобазы, я при встрече с Левиным попросил его устроить на работу жену. Рядовым бойцом военизированной охраны.
- Уважаемый товарищ Григорьев, я с большим удовольствием дам распоряжение отделу кадров оформить её. Пусть принесет паспорт, фотокарточки и заявление.
- Да! Как её фамилия-имя-отчество? Сколько у вас детей и какого возраста?
- Фамилия её - моя. Звать Мария Алексеевна. Детей двое - 10 и 5 лет - сын и дочь.
- Еще, чтобы не забыть: мой брат, главврач больницы Чудновского, просил вместе со мной доехать к нему и посмотреть - что-то не ладно с канализацией, а также проверить отопление.
- Хорошо, Абрам Маркович! Я в любое время могу с вами поехать. Сделаю соответствующий набор инструментов и поедем.
На второй день мы на пикапе выехали в мою первую поездку. По приезде в больницу начальник, зная все ходы и выходы, провел меня по зданию. По длинному белому коридору, блестевшему от чистоты, вошли в одну из дверей коридора.
- Сеня! Встречай! Привез тебе "профессора". Показывай что за неисправности!
Нас встретить вышел мужчина лет за 40 в белом халате, на ногах матерчатые тапочки, на голове на седеющие волосы надета белая шапочка.
- Здравствуйте! С кем имею честь познакомиться?
- Я рабочий, вернее, мастер паросилового цеха. Работаю на автобазе у Абрама Марковича. Фамилия - Григорьев. Имя-отчество нам не требуются - просто товарищ Григорьев.
- Брата звать Семён Абрамыч. - подсказал Левин.
- Тогда за дело! Прошу показать где и что испортилось!
Главврач, видя мой истощенный вид шепчет Абраму, но я слышу их разговор.
- Человек, я думаю, дельный - ты Абраша плохих не приведёшь... Советую, чем можно поддержать...
- Я учту. Ну, за дело!
Главврач повёл меня в те палаты где есть приборы сантехники. Показал вход в подвал и сказал:
- Я думаю, вы всё наладите - где течёт и где засор...
- Прошу не беспокоиться. Всё найду. - ответил я.
Выйдя на улицу, проверил выход труб в колодец. Они исправно работали. Значит причина в подвале. Забравшись со свечёй в подвал, увидел на повороте трубы из-под крышки ревизии льётся вода. Открыл ревизию и протолкнул проволокой комки ваты. Устранил засор. Больше никаких дефектов не обнаружил. Выйдя из подвала, подошёл к кабинету врача.
- Семён Абрамович, болезни вашей поликлиники устранены, или, по вашему, локализованы!
- Неужели всё? Чудесно! Абраша, я говорю большое спасибо! Выручил ты меня.
Мы с начальником уехали на автобазу.
Стихи, написанные во время дежурства в кочегарке зимой 1942 года.
Небывалая стужа, вьются метели.
Засыпаны снегом дворы и панели.
Автобусов нет. Трамваи не ходят.
Голодные люди по городу бродят -
У всех посиневшие, тощие лица.
Почти не признать - паренёк иль девица.
Грязь на одежде давненько забыта.
Бельё уж давно не видало корыта.
В домах всё застыло, воды не достать.
Воду с Невы не под силу таскать.
Дров давно нет, чтоб плиту истопить.
Запасы в расходе - их негде купить.
Если пойдешь покупать на толкучку -
Хлебом плати, да за малую кучку.
В печке-буржуйке - железной времянке
Обед не сварить, не сохнут портянки.
Дети пищат, от холода ёжась.
Лежат мертвецы, ни о чём не тревожась.
Тошнота пробирает до самых утроб.
В мыслях готовишь какой-нибудь гроб.
Гробов никаких в Ленинграде не стало,
Мертвецов хронить сил не хватало.
Пусть гады стреляют - всех не убьют.
Создадим на квартире блокадный уют.
С коптилкою чадной проведём вечера.
Окна фанерой забила вчера.
Печь-буржуйку нам сделал сосед.
Будем греться, готовить обед.
Дров маловато, в запасе их нет.
Изломаем последние: стол, табурет,
Шкаф бельевой и комодишко новый.
Пусть будет даже зеркальный дубовый...
Грейтесь, ребята, у маленькой пЕчи!
Но не сжимайте от ужаса плечи!
Ничего, что не досыта с вами едим -
Холод и голод - всё победим!
Настанет тот день, когда эта блокада
Откатится быстро от стен Ленинграда.
Тогда потеплее нагреем мы печь.
Будем варить, жарить и печь.
И сорок второй кошмарнейший год
Запомнит навеки советский народ!
Начальник прислал ко мне в кочегарку старушку, чтобы я зашел к нему в кабинет. Я поручил кочегару закрыть пар уличного прогрева машин, так как по времени все водители уже успели согреть свои машины. Старушка, лет около 60-ти, но бодрого вида, хотя и заметно блокадное истощение. Я последовал за старушкой и на крутой лестнице ее обогнал. Она остановилась отдышаться.
- Абрам Маркович, явился по вашему вызову.
- Чудесно. Садись, дело есть! ... Я рассказал о твоих достижениях генералу Волохову. Он просил передать тебе благодарность.
- Большое спасибо! Отвечу по военному: служу Советскому Союзу!
- Все это справедливо и хорошо, но он просит привезти тебя к нему на квартиру. Там они распаяли титан, и помыться стало невозможно.
- Хорошо. Поедем. Посмотрю, что нужно. Пожалуй, захвачу с собой паяльник, олово и кислоту с нашатырем...
Начальник послал старушку найти шофера, чтобы подогнал пикап к проходной. Через минут пять мы вышли на Красную улицу, сели в машину. Подъехав к парадной дома на улице Софьи Перовской, я поднялся за Левиным на второй этаж. Позвонили. Дверь открылась после щелчков нескольких замков.
- Ольга Степановна, это я с лекарем вашего титана. О том, что он не исправен, мне сообщил Михаил Васильевич.
- Прошу, входите, Абрам Маркович! Здравствуйте!
Я поздоровался и назвался.
- Прекрасно, тов. Григорьев! Пойдёмте, я сведу вас в ванную комнату.
Я Пошел вслед за женщиной, прекрасно выглядевшей, с русыми волосами, обвитыми косой на голове. Симпатичные черты лица с малозаметными морщинками около глаз. Титан оказался распаянным вокруг дымовой трубы. Это значило, что при сильном горении в топке забыли напитать воды.
Ко мне подошел сын хозяйки Сергей, лет двадцати, похож на мать, работает в нашем гараже шофером. Его я видел не раз.
- Сергей, включи паяльник, пусть греется! А я пока зачищу место пайки, - взяв шабер, принялся скоблить.
- Дайте, я пошабрю? Я умею это делать, только мама мне не разрешила.
- Может быть, не стоит руки пачкать? Я сам управлюсь... Ты следи за паяльником.
Не прошло и часа, как я сделал нужный ремонт. Налил воды, как надо, протечки не наблюдалось. Сказал хозяйке.
- Так скоро? А я думала, что тут много работы! Молодец! Даже пол не испачкали.
Пошли на кухню, где сидели Левин и в форме генерала сам Михаил Васильевич. Был он полный, с брюшком, волосы на голове зачесаны на пробор, серые улыбающиеся глаза.
- Здравствуйте, товарищ генерал! Я тут у вас немного поколдовал.
- Видел и большое спасибо! - ответил он и обратился к жене - Оля, сообрази чего-нибудь товарищу!
- Михаил Васильевич, не стоит беспокоиться...
- Ладно, ладно! Угости ребятишек! Ведь, наверное, есть?
- Двое, Михаил Васильевич.
- Оля, у мастера двое детей, учти, пожалуйста!
Ольга Степановна подала мне увесистый пакет.
- Это вам, молодой человек!
- Большое спасибо! Наделал вам хлопот.
- Миша, я сделала все, как ты велел!
Попрощавшись, мы уехали в гараж. Вечером после работы я с такой бесценной ношей не стал открывать ключом, а постучался кулаком. Маруся открыла и с удивлением смотрит.
- Стучал потому, что хотел обрадовать тебя больше. Смотри, с чем иду! Тут целый праздник!
Войдя в комнату не раздеваясь, поставил пакет на стол. Перерезал бечевки и развернул бумагу. А там... Маруся так и присела.
- Откуда ты с таким ценным подарком?
- Это я получил за работу, ездили на квартиру к генералу Волохову. Во, смотри!
В пакете было: бутылка коньяка и бутылка портвейна, большой квадратный торт, черный хлеб, четыре сдобные булочки.
- Так что ставь чайник, будем чай пить с тортом!
Когда все было готово, я сказал:
- Выпьем за упокой наших родителей, и еще за наше здоровье! Ведь ты теперь рабочая, и карточка у тебя рабочая. За детей не надо беспокоиться - мы работаем рядом и можем всегда проверить их.
- Я днем приходила проверить их. Они спали на диване. Стреляли где-то на Васильевском - нам не опасно.