Отрывки из повести "Острова памяти" (по воспоминаниям моего отца Дерябина Анатолия Степановича).
Обрывистый берег над головой. Вечернее небо заволакивается стелющимся дымом. Командир полка снимает фуражку, устало вытирает рукавом лоб.
- Вот что, орлы. Приказ о переправе на тот берег дивизия получила, вы знаете. А вот как переправляться – никто не знает, даже я. С того берега нам, по всему видать, уже ничего не дождаться. Имеющиеся плавсредства - только для раненых. Остальным приказ: переправляться самостоятельно, с выходом на дорогу в Калач. Место сбора укажут. Начало переправы сегодня в полночь.
… Босой лейтенант стоит у кромки воды и с тоской вглядывается в чернеющую вдали полоску восточного берега. Широченный Дон упрятал его чуть ли не за километр. И как все это переплыть? Ведь нужно еще как-то приладить сверток с пистолетом и документами. К голове ремнем, что ли? Ладно, попробуем. В крайнем случаи придется его все-таки в левой руке держать. А вот подготовки к таким заплывам – никакой. В свое время в ледяной ангарской воде не шибко много пришлось поплавать.
… Рука уже еле двигается. Ох, мама, где я? Осветительные ракеты вспыхивают сзади, стало быть, плыву правильно. Если только плыву, а не барахтаюсь по течению. А тут еще этот сверток в затекшей левой руке…В глазах мутнеет, неужто скоро конец? Внезапно пальцы наталкиваются на что-то твердое. Темный речной бакен возвышается над головой. Руки клешнями тут же обхватывают шершавую железную бочку. Тело блаженно покачивается в обтекающей воде, потихоньку стихает звон в ушах. Ну и что дальше? Рывок вверх. Где ты, берег мой желанный? Мать честная, его же почти не видать! А западный, еще сегодня днем родной и нами защищаемый, а сейчас уже чужой и смертельно опасный – вот он нависает, вроде и не отдалился совсем. Так, спокойно, что мы имеем? До цели не доплыть – ежу понятно, а вернуться назад силы еще найдутся. Можно успеть найти что-нибудь деревянное.
…- Гляди, Микола, еще один утопленник! Вон, на доске плывет.
- Постой, да он вроде шевелится. Эй, плывун, лови веревку!
…Утреннее солнце нехотя пригревает влажную ткань гимнастерки и галифе. По пыльной дороге шатаясь бредет мокрый лейтенант – босиком, без фуражки, но туго стянутый ремнем, а, главное, при документах и табельном оружии. Без них лучше было бы и на берег не вылезать – без мучений утонуть, да и все.
Столб пыли летит навстречу. Визжат тормоза и командирский «Виллис» останавливается рядом. Полковник и двое солдат охраны молча взирают на залепленное пылью чучело, стоящее на дороге.
- С кем выплыл? – хмуро спрашивает полковник, выслушав доклад и
просмотрев документы.
- Пока больше никого не видел. Меня, наверное, очень далеко течением
снесло.
Снова молчание. Полковник трет лоб и, кажется, хочет сказать еще что-то, но, в конце концов, горестно покачав головой, возвращает документы.
- До штаба дивизии около километра по дороге, там встретят.
Подбросил бы тебя, да спешу, – с досадой говорит он, прежде чем уехать.
А на западном берегу встают султаны взрывов наших 152-мм снарядов. Как раз на месте бывших позиций 1343-го полка. Как потом выяснилось, из 3000 человек списочного состава полка на восточный берег переправилось 130…