Огонёк завис в воздухе и его искра попала на серую шерстку. Крыса пискнула и упала, глаза её так и остались открытыми.
Ганц криво усмехнулся. Он уже вечность сидит в этом каменном ящике, прикованный к стене. Единственное развлечение – крысы. Иногда он стравливал их друг с другом. Иногда заставлял заживо отгрызать себе лапки или хвост. А иногда надувал их как воздушные шарики и, когда нежные тельца не выдерживали, смотрел, как мясо разлеталось в разные стороны, пачкая стены.
Ганц разжал кулак. Между пальцев собрался белый сгусток энергии. Чистый. Только сила.
Тяжёлая крышка камеры на потолке заскрипела и открылась.
– Жри, скотина! – прокричал грубый голос стражника, и рядом с Ганцом упала деревянная миска, расплескав на пол жидкую похлёбку. – Скоро прибудет новое начальство, вот тогда ты у нас попляшешь.
Ганц презрительно плюнул в сторону еды. А ведь когда-то он был на вершине могущества. Самый сильный колдун, король Лунной стороны. Теперь у него нет власти, а силы хватает лишь на простейшие заклинаньица, вроде этого.
Сгусток почернел. Усмешка на губах колдуна стала ещё шире, в глазах заплясали черти. Стража часто посмеивалась над опальным королём. Они были уверены, что он сломлен и уже никогда не поднимется.
Ганц сам не заметил, как тихо запел победный марш своих войск. Шар в его ладонях запульсировал. Стража думает, что он слаб. Повелитель Солнечной стороны уверен, что о нём можно забыть, но они ошибаются. Ганц вырвется из этой темницы, призовёт оставшихся верными ему войска и изгонит врагов. Он уже представлял себе триумфальное возвращение в Город на пяти вершинах. Картина предстала такая яркая и живая, что Ганц даже услышал крики ликующей толпы. Но писк тощей крысы, выползшей из трещины между камнями, разрушил все иллюзии и спустил его с небес обратно на землю.
Взвыв словно раненный зверь, Ганц бросил в неё заклинанием. Ему хотелось испепелить эту мерзкую крысу.
Заклинание достигло цели, но крыса не исчезла. Она всё так же принюхивалась, быстро-быстро вдыхая воздух, от чего длинные усики на морде трепетали. Внезапно она начала расти, увеличиваясь, словно дрожжевое тесто в тёплом месте. И вскоре посреди камеры стояло огромное чудовище в человеческий рост.
Изменился не только её размер. Из глаз исчезла прежняя осторожность и неуверенность, их сменила жажда крови. Ганц прижался к стене, затравленно оглядываясь по сторонам в поисках путей для спасения, но бежать было некуда. Крыса, тем временем, начала медленно приближаться. Несколько слабых заклинаний, брошенных Ганцом, не возымели никакого эффекта.
Крышка камеры открылась, и в отверстии показалась рыжая голова стражника.
– Что здесь творится! – гаркнул он. Но стоило его взгляду наткнуться на гигантскую крысу, как потрескавшиеся губы тут же расплылись в радостной улыбке. – О, господин новый директор тюрьмы, вы уже тут! Мы вас только к вечеру ждали, а вы уже, так сказать, владения свои осматриваете. Должен предупредить, что это один из самых опасных преступников мира. Вам не стоит оставаться с ним наедине, – он сбросил вниз веревочную лестницу.
Вот так подвальная крыса стала начальником тюрьмы, а Ганц Гротер так и не сбежал.