Так дальше продолжалась моя работа старшим инструктором до июня 1935 года. В июне 1935 Ленинградская область разделилась на три области: Ленинградскую, Новгородскую, Калининскую. ЛСПО было ликвидировано, а нашу контору приняла областная контора "Коопмолоко". Я был в той же должности.
К концу июня приезжает в нашу контору управляющий облпотребсоюза т. Горячев Семен Семенович и старший технолог Чулков. Познакомились с нашей работой, с новым управляющим Ежковым. Побывав на некоторых маслозаводах, пригласили в Бологое мастеров, лаборантов и директоров заводов. Устроили производственное совещание. Кроме нескольких замечаний по производству, дали распоряжение: с заводов вдоль железной дороги в сторону Ленинграда посылать молоко в Ленинград, а вдоль московского направления - в Москву. Остальную продукцию - по нарядам.
На собрании Горячев обращается к людям с заводов.
- Есть ли, товарищи, какие-нибудь жалобы на руководство? Управляющий у нас новый, но есть и работающие не один год, например старший инструктор.
Берет слово мастер Березайского молзавода Погодин Яков. Мужчина лет за пятьдесят, бывший участник гражданской войны.
- По части обеспечения тарой надо просить ускорить возврат ее, тогда новой много и не понадобится. По части руководства жалоб нет, но у нас мало хороших лаборантов.
Все подтвердили. Мало хороших кадров на заводах.
- Предоставим слово старшему технологу т. Чулкову. Он поделится с вами нашими планами.
Поднимается со стула Чулков, человек средних лет, симпатичный (о чем я услышал от шептавшихся девчонок).
- Товарищи! Наше управление таким штатом, как у вас, не располагает. Мы передали ленинградских инструкторов обратно. Нетужилов изъявил желание работать в Псковском районе, а Захаров - в Новгородском. Здесь остаются местные инструкторы. Вы их хорошо знаете.
Мы со Степаном Степанычем, приглядевшись к вашей работе, решили открыть в вашей конторе областные курсы мастеров, лаборантов и директоров, а заведующим курсами назначаем товарища Григорьева Ивана Григорьевича. Он будет обеспечен правом получения денег из банка, заключит договор на получение мест в доме колхозника и на питание людей.
- Семен Семеныч, я не ожидал такого назначения! Я ведь малограмотный. По документам вы видели и знаете это.
- Нам дороги не документы, а дорого то, что мы видели на заводах и беседовали с людьми.
- Ну, что ж попробую... А о лекциях... пусть т. Чулков составит программу, расписание и некоторые лекции возьмет на себя.
Все сидящие приветствовали громкими аплодисментами меня и начальство
После оформления перехода из "Главмолоко" в систему "Коопмолоко" и переселения в новый двухэтажный дом на улице Дзержинского недалеко от Городской площади я занял кабинет на втором этаже по соседству с новым управляющим. Мне было выдано удостоверение такого содержания:
"Предъявитель сего, Григорьев Иван Григорьевич действительно находится на службе в должности старшего инструктора-производственника в Бологовском отделении "Коопмолоко". В период его службы ему доверяется производить проверку работы молзаводов и сепараторных пунктов по Бологовскому и Фировскому районам. Производить всякого рода работы с заключением договоров по улучшению видов производства и устранения дефектов.
Управляющий Ежков
Делопроизводитель Мамаева
1 авг. 1935 г."
В связи с разделом Ленобласти от нас выделился в самостоятельную контору Фировское отделение. В их распоряжении остались: Хрыпловский, Яхновский, Жабенский, Рождественский молзаводы, Ходуновский сепаратный пункт.
После встречи нового 1936 года приезжает к нам ст. технолог Чулков и привозит на моё имя следующие документы: удостоверение заведующего курсами лаборантов, удостоверение на распоряжение кредитами в Госбанке. Получив документы и инструкции, принялся заключать договора на жильё для студентов в Доме крестьянина на Озерной улице. Договор на питание на фабрике-кухне, на 30 человек. Расписание занятий по теории будут проводится в первом этаже конторы, а практика - на Бологовском молзаводе.
Придя домой, поделился с Марусей:
- Дорогая моя, мне поручили очень ответственную работу. Не знаю, справлюсь ли с ней.
- Ты ведь работаешь и так на ответственной работе. Что же еще?
- Меня назначили заведующим курсами по подготовке лаборантов и придумали заодно учить и мастеров с директорами.
- И неужели ты справишься? Я начинаю беспокоиться за тебя!
- Дал слово Горячеву и получил документы, деньги. Отказываться поздно. Мне потребуется поехать в Ленинград для покупки книг: "Технология молочного производства", "Химия молочного дела" и "Микробиология". Поездку согласовал с Ежковым.
- Ваня, я очень хочу учиться на твоих курсах и потом работать на молзаводе. Думаю, ты устроишь меня?
- Маруся, у тебя плохо с грамотностью. В этой работе надо хорошо владеть математикой. Потом, куда ты денешь ребёнка, ведь с ним на работу не пойдешь?
- Дорогой мой муженек, у нас в доме живут две матери. Неужели они не помогут?
- Ладно! Я поговорю со старухами. Пусть твое желание исполниться. Устрою тебя ученицей.
- Ой, милый! Какой ты хороший! - Маруся соскочила со стула и бросилась меня обнимать и целовать.
- Подожди... Тогда расцелуешь, когда будешь на курсах.
- Я знаю, что ты устроишь! Ты ведь пользуешься авторитетом не только в своей конторе, но и в управлениях двух районов.
На второй день провожала меня в Ленинград Маруся с Толиком, который просил купить ему маленькую машину.
В Ленинграде посетил молкомбинат, узнав каким качеством прибывает наша продукция. Браку нет. Всё хорошо. Походил по книжным магазинам, но нашел что нужно в "Доме книги".
Посетил Павла. Он обучался у знаменитого художника Исаака Израилевича Бродского (1883-1939), ученика И. Е. Репина. В то время профессора и директора Всероссийской Академии Художеств, много написавшего революционно-документальных портретов и полотен, много работал над созданием образа В. И. Ленина.
Я с Павлом сходил в Академию (по просьбе Отца), узнать как Павел учится. Застав Бродского в его мастерской и поговорив с ним, я поехал домой с хорошей вестью: "учится хорошо, с парня толк будет". Бродский сказал, что он Павлу разрешает приходить к нему на квартиру. "Подружился с дочерью. Даю ему хорошие заказы, которых у меня много. О Павле не беспокойтесь - он всегда имеет деньги. Пусть родители будут спокойны."
Приехав домой, сразу поделился с Отцом и Матерью новостью о Павле. Мать в слезах крестилась, моля ему здоровья. Она сказала Отцу:
- Смотри-ка, Папка, старший сын в люди сам выкарабкался. Младший, видно, тоже сам по себе хозяин. Мне кажется, надо благодарить его преподавателя.
- Да, Мать, я тоже вижу - дело у двоих идет хорошо! Вот только среднему Яше не везёт. Как оторвался от семьи, так и бьётся, как рыба об лёд.
- Такой гордец он. Весь в дядю Ивана. Тот бывало, что задумает - ему не перечь, а то и побить может.
О своих новостях поделился с тестем и тёщей, с Валентинкой, которая частенько спрашивала: "Как учится Павел?". Размечтавшись, она тоже мечтает учиться выше. Вале нравится медицина, и она пойдет на курсы акушерок после окончания Бологовской школы.
С 10 января 1936 года открылись двери наших курсов. Я в первые минуты чувствовал себя неважно, нервничал, так как аудитория, в основном, состояла из молодых девушек и не пожилых женщин. Кроме того, предстояло читать лекцию против сидящей жены.
Первые 45 минут были затрачены на знакомство со всеми по списку. Познакомил их с намеченной программой, с тем материалом, по которому будут лекции. Каждый должен иметь бумагу, ручки, карандаши. Структуру подчиненности по работе знают все, кроме новеньких. Коллектив первичной подчиненности состоит из директора завода, мастера, лаборанта и нескольких рабочих.
Вначале рассказал что такое молоко, из каких компонентов состоит, что влияет на качество, борьба с загрязненностью, химический состав, микробиологический состав... Первую неделю все занимались вместе. Потом с каждой группой - отдельно. Знакомил с выполнением анализов на скотных дворах, на единоличных хозяйствах. Какими приборами надо пользоваться, какими химическими кислотами.
В конце недели в присутствии технолога, приехавшего к нам, провел устные опросы всех курсантов, отмечая успеваемость. Среди прочего Чулков задал некоторым и вопрос: "Хорошо ли я читаю, понятно ли?". Ответ был почти однообразный: "Хорошо! Нам нравится, как рассказывает Иван Григорьевич".
После занятий все дружно отправились на фабрику-кухню на ужин. А после - кто в кино, а кто - в Дом крестьянина для отдыха. Маруся шла позади меня, разговаривая с однокурсницами. Она познакомилась с женщиной, ее ровесницей, симпатичной, хорошо одетой, работающей на Старицком маслозаводе, что в заштатном городишке на Волге. Звали ее Сергеева Нина. Та спрашивает:
- Мария, ты знаешь нашего преподавателя?
- Знаю, Нина! Он в конторе "Коопмолоко" уже давно работает. Мы живем близко друг от друга.
- Если я тебя порошу познакомить меня с ним поближе?
- Это ты сама наберись храбрости, подбери время встречи и познакомься, а у меня есть свой.
Так со смехом мы с Марусей дошли до дому.
- Ишь, какой кавалер! Девки и бабы на ходу подметки рвут! Ха-ха-ха! Обожди я скажу сыну, так он волосы-то твои повыдергает.
- Что ж, дорогая, кто-то любовью развлекается, а кто-то по ней тоскует...
- Я смотрю на вашу фотографию и вижу - здорово к тебе бабы липнут! Вон Ходуновская, Вознесенская или Гаврилова так и норовят подсесть рядышком. Не даром ты частенько по заводам ездишь?..
- Ты, Маруся, это брось! Если бы я был не семьянин и не любил бы тебя, то может и соблазнился бы, но я не тот, что за каждой юбкой вяжется. Лучше давай об этом больше не будем нервы чесать? Мне надо к завтрашнему подготовиться. Ты должна понять - не легко это мне.
- Давай сначала поужинаем, дорогой. Да иди принеси от Матери сынишку. Наверное спит там... Сыт ли он?
В подробности я вводить вас, читатель, не буду. Одно скажу. Лекции прошли успешно. Технолог, свалив все на меня, ни разу не приехал что-нибудь прочитать. Прибыл к нам лишь для оформления выпускных документов. Курсанты разъехались по домам довольными.
Я сдал финансовый отчет. Получил какую-то сумму за лекции, сколько - не помню. Маруся, поработав на практике, сдала на "Удовлетворительно" и не давала мне прохода, чтобы я ее устроил на Бологовский молзавод. Но там должность лаборанта заняла Смирнова, жена бывшего директора Рождественского молзавода. Смирнов не так давно отравился, и Ежков поставил Смирнову лаборанткой, так как она тоже закончила курсы. Дома у нее осталась без отца дочь, на ее иждивении. В глубинные заводы Маруся ехать отказалась.