Цветной код. Продолжение. Предыдущая глава:
http://proza.ru/2014/01/24/1623
* * *
14. Сакральная тайна Сахарова
Наибольшие волнения мне доставляло самое мощное
изделие и ещё одно изделие, которое я вёл, так сказать,
"в порядке личной инициативы"
Андрей Сахаров. Воспоминания.
На следующий день Аркадий меня удивил:
- Возьми меня с собой в библиотеку.
- Да пожалуйста, давно пора.
Но мой друг только грустно улыбнулся:
- Моё зрение не стало лучше. Пошли!
В библиотеке он запросил журнал «Знамя» за последние три месяца девяностого года. Журналы в библиотеке были, но пока их искали, я с интересом смотрел на Аркадия. Что это ему вздумалось? Я смутно помнил, что в конце перестройки этот журнал и «Октябрь» (наверное, и другие) переключились на «разоблачительную» тематику и наперебой стали печатать ту литературу, которой не было ходу прежде, причём даже откровенно слабую.
С тремя журналами в руках мы вернулись в палату. На несколько часов я опять стал «глазами» Аркадия. В палате я понял, зачем Аркадию потребовались эти журналы. В них печатались «Воспоминания» Сахарова. Но пришлось ещё раз сходить в библиотеку за продолжением в последующих номерах.
Беспокойство Аркадия оказалось беспочвенным: Елена Александровна приезжала в наш госпиталь не из-за него, а по каким-то другим делам. Возможно, о пребывании здесь Аркадия она и не знала. Словом, два дня я её не видел.
Однако росло моё беспокойство. Приближалось время выписки и меня, и Аркадия. Мой новый друг всё не решался доверить мне свою «страшную тайну» и уже жалел, что обнадёжил меня и намёками, и странными опытами с браслетом.
Рассказы Аркадия в тишине больничной палаты были для меня не просто заполнением пустоты госпитального времени, они были под стать некоему детективу.
Как-то Аркадий сказал:
- Моими подписками о неразглашении можно бы оклеить туалет.
Это понятно. Он не только занимался сборкой ядерных устройств, но был одним из авторов многоступенчатой защиты. Образно это выглядит как длинный провод, на котором сделано с десяток разрезов и в каждый вставлен выключатель, или кнопка. Цепь будет замкнута, если все выключатели будут включены, а кнопки одновременно нажаты. Такое представление далеко не полное. Есть ещё таймеры, которые, если не будут перезапущены по истечении заданного времени, разбросают взрывчатое вещество или взорвут конструкцию, не допустив начала реакции.
Аркадий предупредил:
- Если бы мы не нашли в библиотеке эти номера журналов, то моему рассказу об одном устройстве Сахарова не было бы веры. Но теперь пусть сам Андрей Дмитриевич расскажет, как мы дошли до такой жизни. Я не вижу текста, так что читай всё подряд, а я буду расставлять флажки.
Читать вслух «не так, как пономарь, а с толком, с чувством, с расстановкой», к этому искусству я здесь уже приобщился, читая Аркадию отрывки Кастанеды и биографий Христа и Мухаммеда.
Вскоре Аркадий попросил меня пропускать всё, что не касается шестьдесят первого – шестьдесят второго годов.
- Вот, вот оно! – наконец воскликнул Аркадий. – Прочти ещё раз.
Я повторил: «Наибольшие волнения мне доставляло самое мощное изделие и ещё одно изделие, которое я вёл, так сказать, "в порядке личной инициативы".
- Запомни эту фразу. Это первый флажок. Читай дальше.
Через несколько абзацев Аркадий опять меня остановил:
- Давай ещё раз.
Декламирую: «Целью атаки с расстояния несколько сот километров должны стать порты противника. Война на море проиграна, если уничтожены порты, – в этом нас заверяют моряки. Конечно, разрушение портов, – как надводным взрывом выскочившей из воды торпеды со ста-мегатонным
зарядом, так и подводным взрывом, – неизбежно сопряжено с очень большими человеческими жертвами».
Здесь я решил высказаться:
- Послушай, Аркадий, что тут запоминать? Тривиальное суждение! Так и я мог сказать!
- Да, конечно, но обрати внимание, что речь о взрыве, испытания которого как бы не было! О подводном взрыве водородного снаряда мощностью в сто тысяч тонн тротила!
- Почему «как бы»? Или было, или не было.
- Потом, потом, не беги впереди паровоза. Читай!
При дальнейшем чтении после одной фразы Сахарова Аркадий хмыкнул:
- Лицемер!
В этом месте Сахаров описывает, что когда контр-адмирал Ф.Фомин, выслушав его идею, сказал, что «военные моряки привыкли бороться с вооружённым противником в открытом бою, и для меня отвратительна сама мысль о таком массовом убийстве», он, Сахаров, устыдился и больше ни с кем не стал говорить о своём проекте.
Я спросил:
- Почему лицемер? Сахаров известен своими выступлениями именно в этом ключе.
- Не устыдился он, пока… это потом, потом, читай дальше!
Наконец я дочитал до места, на котором Аркадий особенно воспрял:
- Вот! Вот то, что я искал! Прочти дважды, нет – трижды!
Я стал читать «признание» Сахарова:
«Одновременно с "большим" я усиленно занимался изделием, которое мысленно называл "инициативным"».
И дальше:
«Я считал, что необходимо выжать все из данной сессии, с тем, чтобы она стала последней. Инициативное изделие по одному из параметров было абсолютно рекордным. Пока оно делалось без заказа со стороны военных, но я предполагал, что рано или поздно такой заказ появится, и уж тогда – очень настоятельный».
- Всё? – спросил я Аркадия.
- Нет-нет, главное дальше!
- Ладно, читаю: «Так как изделие шло вне постановлений, на него не было выделено ядерного заряда. Конечно, ничего не стоило снять эти
вещества с серийного производства, но Славский не подписал приказа. Я (единственный раз в жизни) проявил чудеса блата, собрав детали из кусочков плутония, взятых взаймы у фикобынщиков».
Мы помолчали. Наконец, Аркадий сказал:
- Найди главу, где Сахаров описывает встречу Хрущёва с физиками-ядерщиками в конце шестьдесят первого года, и обрати внимание на то место, где он пишет, что эту часть беседы он не может раскрыть в силу секретности. Когда найдёшь, сделай закладку. Я тебе объясню, что это за сакральная такая тайна, которую не стал озвучивать академик Сахаров, выболтавший в этих своих мемуарах всё, что только и можно было выболтать. А я хочу побыть один, выйду на воздух, пройдусь.
Продолжение http://www.proza.ru/2014/01/26/1499